Адам Гидвиц
Империя наносит ответный удар. Значит, ты хочешь стать джедаем?
Всем моим Бенам Кеноби и Йодам
От автора
Правда, странно, что я написал эту книгу?
Может показаться удивительным, что именно мне выпало пересказывать фильм «Империя наносит ответный удар». Тем, кто меня знает, я знаком по сказкам. Особенно по мрачным и страшненьким.
Сказки я начал сочинять в 2008 году. Я работал заместителем библиотекаря в бруклинской школе и как-то раз прихватил на урок к второклассникам сборник сказок братьев Гримм. Мне удалось увлечь детей, захватить их, подарить им нечто новое и, если честно, слегка психически травмировать. Вдохновленный этим опытом, я написал свою первую книгу «Темная история братьев Гримм» (A Tale Dark and Grimm). В ней я поведал «подлинную» историю Гензеля и Гретель, пересказав самые страшные, причудливые и притом не самые известные сказки братьев Гримм. Позже появились еще две книги, написанные по той же схеме.
Казалось бы, фильм «Империя наносит ответный удар» тут совершенно ни при чем.
Как выяснилось, очень даже при чем.
Вы, наверное, знаете, что Джордж Лукас всегда считал «Звёздные Войны» сказкой. На банкете в честь великого исследователя мифологии Джозефа Кэмпбелла он признался, что вообще-то хотел написать сценарий детского фильма. «У меня была мысль создать современную волшебную сказку», — заявил он тогда. Позднее, в интервью Биллу Мойерсу для документального сериала «Сила мифа», Лукас сказал о «Звёздных Войнах» следующее: «Весь смысл в том, чтобы заставить старые истории звучать по-новому и находить путь к молодой аудитории» [Из книг Джозефа Кэмпбелла (1904—1987) создатель «Звёздных Войн» заимствовал очень многие идеи для своей киноэпопеи. Именно Кэмпбелл был главным героем документального фильма «Сила мифа» (1988), снятого журналистом Биллом Мойерсом в форме интервью. Кстати, снимался этот мини-сериал на ранчо Джорджа Лукаса. В 1999 году Лукас и Мойерс выпустили фильм-интервью «Мифология „Звёздных Войн“ с Джорджем Лукасом и Биллом Мойерсом», в котором режиссер подробно объяснил, как именно работы Кэмпбелла повлияли на его фильм. (Примеч. перев.)].
Собственно, я в своих прошлых книгах пытался сделать то же самое — только со сказками братьев Гримм. Заставить старые истории звучать по-новому. Помочь юным читателям разглядеть великолепие, ужас, безудержное веселье и красоту, скрытые в этих историях. Лукас как-то говорил, что «пересказывает старый миф на новый лад, адаптируя его к реалиям конца тысячелетия». Я совершенно искренне считаю «Звёздные Войны» величайшей сказкой современности. Сотворить из нее книгу — невероятно большая честь, которая выпала именно мне. И я, в свою очередь, пересказываю старый миф, адаптируя, то есть делая его понятным, для юных читателей нашего тысячелетия.
Иногда мне приходится слышать, что Люк Скайуокер не столь уж интересный персонаж. Якобы его индивидуальность не такая яркая, как, например, у Хана или у Леи. Какой-то он невыразительный. Даже пустоватый.
Но ведь так и должно быть. Герою сказки полагается быть «пустоватым». Что нам известно о Золушке? Она была вечно перепачкана в золе, а семейка дурно обращалась с бедной девушкой — вот и все. Было ли у нее чувство юмора? Какие книжки она любила? Что думала о политике своего королевства? Ничего этого мы не знаем. Потому что все эти подробности просто разрушили бы историю. Смысл сказки в том, что мы можем мысленно примерить Золушкины туфельки (кстати, у братьев Гримм они золотые, а вовсе не хрустальные). Каждый иногда чувствует себя Золушкой — человеком, которым помыкают, которого недооценивают, но который на самом деле способен на многое. Потому-то история Золушки и живет столько веков и в стольких культурах. Золушка универсальна. И разумеется, «пустовата».
Скажем, Гекльберри Финн к такому типу не относится — вы узна́ете его при встрече, даже если он забудет представиться. Тем не менее множество современных героев скроено по образцу Золушки. Взять хоть Гарри Поттера. В отличие от Рона и Гермионы четко прорисованной индивидуальности у него нет. Что мы можем сказать о Гарри? Что он храбрый? Что готов на многое ради друзей? Или другой пример — Фродо Бэггинс. Характер Сэмуайза мы хорошо себе представляем. И Бильбо тоже — весьма своеобразный маленький герой. С добродушно-сварливым недовольством он отказывается от второго завтрака и позволяет приключению выманить себя из-за стола. Фродо вроде бы похож в этом на Бильбо, но не слишком. Фродо всего-навсего отважный и добрый.
В характерах таких героев нет завершенности, нет полноты. Так было задумано. Для читателя герой должен быть чем-то вроде аватарки. Герой пуст, но его можно заполнить — совершить его деяния, прожить его жизнь, усвоить его уроки. Люк и есть такой герой. Пустой — как пара ботинок.
В сериале «Сила мифа» Билл Мойерс говорит Джорджу Лукасу: «Сегодня часто приходится слышать от молодежи, что в мире иссяк героизм — ни к чему стало совершать подвиги». Лукас на это отвечает: «У каждого есть выбор: быть героем или не быть им. И выбор этот совершается ежедневно».
Я написал эту книгу, чтобы дать такой выбор вам. Я подогнал ботинки, чтобы пришлись вам по ноге.
Ну как, рискнете примерить?
Предисловие
Значит, ты хочешь стать джедаем?
Что ж, понять тебя несложно. Звучит великолепно. Сможешь двигать предметы силой разума. Управлять людьми с помощью мысли.
А еще световой меч. С ума сойти, какая классная штука, верно?
Но имей в виду: хозяйничать в чужой голове и махать оружием-молнией — это только полдела.
Терпение, выносливость и самоконтроль — вот что такое быть джедаем. И тренировки. Непрерывные тренировки.
Не передумал становиться джедаем?
Тогда вот что: расскажу-ка я тебе историю. Нет, не просто сказку какую-нибудь, а правдивую историю об одном из величайших на свете джедаев. Послушаешь, а потом я тебя испытаю. Чтобы ты примерно представил, каково оно.
Может, тебе страшно? Ну так не беда. Многим такие испытания вообще не по плечу. Большинство людей — они ведь самые обыкновенные. Ничего плохого в этом, конечно, нет. Просто обыкновенным людям, как правило, не хочется становиться джедаями.
Ну что, готов слушать историю? А испытания проходить готов? И все еще хочешь стать джедаем?
Как скажешь.
Это история одного юноши. Звали его Люк Скайуокер.
Но я расскажу тебе немного по-другому, словно она и не его вовсе.
Ведь это тебе нужно стать джедаем.
А он сумел сделаться одним из самых великих джедаев.
И если хочешь стать как он, придется тебе побыть в его шкуре.
А ты что думал? По-настоящему. Натянуть его одежду, его ботинки. Взять в руки его световой меч. Привязаться к его друзьям. Биться с его врагами. Пока я рассказываю историю, ты побудешь Люком.
И тогда тебе не покажется страшной долгая, изнурительная, опасная дорога, по которой идут джедаи.
А началась эта дорога давным-давно в далекой Галактике…
Ледяная планета
Глава 1
Посмотри-ка на это белоснежное поле.
На планете Хот зима. На ней всегда зима. Нет, лето тут тоже есть. Лето — это когда температура поднимается до минус десяти от точки замерзания воды. Дивное время года.
Так себе лето, скажем прямо. Да и какое это лето — та же зима. Снега столько, что ребенок провалится с головой.
На тебе куртка из толстых синтетических волокон, сверху еще жилет, капюшон и защитные очки. Здесь, на Хоте, все повстанцы надевают такую форму, когда отправляются в дозор. Разъезжают они на громадных хотских тантанах. (Это гигантские ящерицы, они могут ходить на задних лапах. Хотя ты и так это знаешь, ты же у нас Люк Скайуокер, да? Ну мало ли, вдруг ты позабыл.) Вот только твоя амуниция все равно не спасает от холода. Злющий он, этот холод, и коварный. Так и норовит найти лазейку и просочиться под самую теплую одежду, пробирает до самых костей.
Поодаль падает метеорит. Ты на него щуришься. Ветер так и хлещет, надламывая лед.
— Эхо-три вызывает Эхо-семь. Хан, старина, слышишь меня?
Молчание, потом треск помех.
— Отчетливо и ясно, малыш.
Это голос Хана Соло. Конечно, ты знаешь Хана Соло. Я напомню тебе просто на всякий случай: он космический пират, контрабандист и негодяй. А для тебя он что-то среднее между старшим братом и лучшим другом.
— Я закончил облет, — сообщаешь ты. — Не обнаружил никаких признаков жизни.
Голос Хана снова прорывается сквозь помехи:
— Да уж, на этой ледышке с жизнью напряженка. Холодильник набить не хватит. Сенсоры я расставил. Возвращаюсь.
Ты трясешься под жестокими порывами ветра.
— Понял. Тогда скоро увидимся. Тут только что метеорит упал, пожалуй, надо взглянуть. Я быстро.
«Я быстро». Отличные предсмертные слова.
Потому что едва ты отключаешь передатчик, на тебя кидается вампа.
Он выскакивает откуда-то сзади — с виду то ли горилла, то ли белый медведь, то ли безобразный снежный человек. Ты смотришь в его крошечные глазенки и разглядываешь огромную ухмыляющуюся пасть — всего какую-то маленькую секундочку.
Потому что в следующее мгновение тварь вцепляется зубами тебе в лицо. Твои шейные позвонки щелкают, как трещотка, а голова гудит, словно колокольня.
И вот ты уже летишь по воздуху.
А потом со всего маху падаешь в снег.
И лежишь себе там.
Замерзаешь.
Кажется, ты умираешь.
Твой тантан верещит.
В общем, ты умер.
Почти.
...УРОК α (АЛЬФА) [Уроки у нас будут называться буквами греческого алфавита. «Альфа», «бета» и так далее. Это названия букв, а пишутся эти буквы, вообще-то, весьма причудливо.]
ДЖЕДАЙ ДОЛЖЕН УМЕТЬ СЧИТАТЬ
Ну хорошо. Настало время твоего первого испытания.
Закрой глаза.
Нет-нет, не так быстро. Сначала послушай до конца.
Через мгновение ты закроешь глаза. А потом ты начнешь считать: медленно, до десяти.
Пока считаешь, попробуй не думать ни о чем, кроме цифр.
Давай, начинай.
Сосчитал?
Какие-нибудь другие мысли лезли, пока ты считал? Наверняка. Скажем, ты думал: «А джедаю-то это зачем?» — или: «И чего этот дядька такой чудной?» Ничего страшного. Даже не бери в голову.
Но сегодня же, как только у тебя выдастся свободная минута, попробуй еще разок. Посмотри, сумеешь ли ты сосредоточиться только на цифрах. Можно делать на каждой цифре вдох и выдох — иногда помогает.
Какая польза от этого джедаю?
Очень большая.
Потом объясню.
Чего я такой чудной?
А вот этого не объяснить.
