Когда мы подъезжаем к следующей станции, Руфус перебрасывает нас в будущее:

— А вот здесь я обычно выхожу, когда иду на работу. По крайней мере, если я в офисе, а не где-нибудь на курорте, куда меня то и дело отправляют за репортажем. Самое удивительное, что я работаю в здании, которое спроектировал и построил ты.

— Да, Руфус, какое удивление!

Я опускаю взгляд на то место, где должна быть набита моя татуировка с морским коньком.

В будущем Руфус — тревел-блогер, а я архитектор. У нас есть татуировки, которые мы набили вместе. Мы ходим на такое количество концертов, что Руфус не может удержать их все в голове. Я почти жалею, что у нас так разыгралась фантазия, потому что поддельные воспоминания о нашей дружбе восхитительны. Только представьте, каково это: пережить то, чего с вами никогда не происходило.

— Мы должны оставить тут свой след, — говорю я и встаю.

— Идем мочиться на пожарные гидранты?

Я кладу на сиденье купленную вслепую книжку.

— Не знаю, кто ее найдет. Но разве не прикольно знать, что она точно кому-то достанется, если мы ее здесь оставим?

— Еще как. Это место настоящего счастливчика, — говорит Руфус и встает.

Поезд останавливается и открывает двери. Должно быть в жизни что-то еще кроме будущего, которое мы рисуем в своем воображении. Не могу я просто мечтать о будущем. Я должен рискнуть и создать его.

— Я очень хочу кое-что сделать, — говорю я.

— Выходим, — отвечает Руфус с улыбкой.

Мы покидаем вагон, проскочив в закрывающиеся двери и едва не столкнувшись с двумя девушками, и идем прочь из метро.

Зои Лэндон

14:57

Зои Лэндон позвонили из Отдела Смерти в 00:34, чтобы сообщить, что сегодня она умрет. Ей было одиноко, ведь она всего восемь дней назад переехала в Нью-Йорк и сегодня должна была начать учебу в Нью-Йоркском университете. Даже вещи свои еще не распаковала, не то что друзей не завела. Хорошо, что приложение «Последний друг» оказалось от нее всего в одном клике. Первое сообщение Зои написала парню по имени Матео, но он не ответил. Может, его уже нет. Может, он просто проигнорировал ее послание. А может, уже нашел Последнего друга.

Как это в конце концов сделала и сама Зои.

Зои и Габриэлла запрыгивают в вагон прямо перед тем, как закрываются двери, и в дверях сталкиваются с двумя парнями. Потом бегут к сиденью в уголке, но останавливаются, когда видят на нем предмет, обернутый в бумагу. Прямоугольный. Каждый раз, когда Зои заходит в метро, она видит повсюду объявления о том, что необходимо сообщать работникам метрополитена о подозрительных предметах. И вот она видит подозрительный предмет.

— Дело плохо, — говорит Зои. — Тебе лучше выйти на следующей остановке.

Габриэлла, которая ничего не боится, потому что сегодня предупреждения не получала, берет предмет в руки.

Зои вздрагивает.

— Это книжка, — говорит Габриэлла. — А! Так еще и книжка-сюрприз! — Она садится и рассматривает картинку с убегающим преступником. — Офигенный арт.

Зои присаживается рядом с ней. Рисунок кажется ей миленьким, да и только, но из уважения она не спорит с Габриэллой.

— Моя очередь делиться с тобой секретом, — говорит Габриэлла. — Если хочешь.

Зои сегодня рассказала Габриэлле все свои секреты до одного. Те, которые они с подружками детства клялись на мизинчике не раскрывать ни единой живой душе. Душераздирающие тайны, которые она всегда держала при себе, потому что говорить о них вслух было слишком тяжело. Вместе девушки смеялись и плакали, как будто всю жизнь были лучшими подругами.

— Я унесу твой секрет в могилу, — говорит Зои. Ей не смешно, Габриэлла тоже не смеется, а сжимает руку новой подруги, чтобы дать ей понять, что все будет хорошо. Обещание, не основанное ни на чем кроме интуиции. И к черту доказательства существования загробной жизни.

— Это не то чтобы большой секрет, но я Бэтмен… Бэтмен граффити-мира Манхэттена, — говорит Габриэлла.

— О, ты на секунду меня заинтриговала, Бэтмен… граффити-мира Манхэттена, — отвечает Зои.

— Моя специализация — граффити-реклама приложения «Последний друг». Где-то я оставляю рисунки маркерами, например на меню или на постерах в поездах, но граффити — моя настоящая любовь. В рисунках я делаю отсылки на каждого Последнего друга, с которым познакомилась. Везде, где могу. За последнюю неделю я изрисовала прикольными силуэтами из заставки приложения стены у «Макдональдса», возле двух больниц и у лавки с супом навынос. Надеюсь, приложением будет пользоваться больше народу. — Габриэлла стучит пальцами по обложке книги. Сначала Зои думала, что цветная каемка вокруг ее ногтей — это остатки неудачного маникюра, но теперь она знает правду. — Короче. Я люблю рисовать и обязательно украшу твоим именем какой-нибудь почтовый ящик или типа того.

— Может, где-нибудь в районе Бродвея? Мое имя никогда не окажется в свете софитов, но все же будет где-то там, неподалеку, — говорит Зои. И обдумывает свою просьбу, рисуя картинки в воображении. Ее сердце переполнено чувствами и в то же время опустошено.

Пассажиры поднимают головы от своих газет и мобильных игр и смотрят на Зои. На одних лицах читается безразличие, на других — жалость. В глазах чернокожей женщины с великолепным афро читается неподдельная печаль.

— Очень жаль, что вас не станет, — говорит женщина.

— Спасибо, — отвечает Зои.

Женщина снова утыкается в свой телефон.

Зои подвигается ближе к Габриэлле.

— Кажется, я поставила нас в неловкое положение, — замечает она, понизив голос.

— Говори открыто, пока можешь, — произносит Габриэлла.

— Давай посмотрим, что это за книга, — предлагает Зои. Ей любопытно. — Открывай.

Но Габриэлла протягивает книгу Зои.

— Сама открывай. Это твой…

— Сегодня у меня Последний день, а не день рождения, — усмехается Зои. — Подарок мне не нужен, и я уж точно не планирую читать книжки в ближайшие… — Зои смотрит на часы, и у нее кружится голова. Жить ей осталось максимум девять часов, а читает она очень медленно. — Считай, что этот оставленный кем-то подарок — это мой подарок тебе. Благодарность за то, что ты мой Последний друг.

Женщина напротив них поднимает голову и вскидывает брови.

— Простите, что влезаю, но мне чрезвычайно радостно слышать, что вы Последние друзья. Как хорошо, что вы нашли близкого человека в свой Последний день. — Она указывает на Габриэллу. — А вы помогаете ей прожить дни на полную. Это прекрасно.

Габриэлла обнимает Зои за плечо и прижимается ее к себе. Они благодарят женщину за добрые слова.

Разумеется, именно в Последний день Зои встречает самых дружелюбных ньюйоркцев.

— Давай распакуем ее вместе, — предлагает Габриэлла, возвращаясь к книжке.

— Давай, — соглашается Зои.

Зои надеется, что Габриэлла по мере возможности продолжит знакомиться с Обреченными.

Жизнь не предназначена для того, чтобы проживать ее в одиночестве. А уж Последние дни тем более.

Матео

15:18

Встретиться с Лидией — огромный риск, но я очень хочу рискнуть.

Подъезжает автобус; мы пропускаем вперед всех желающих и только потом залезаем в него сами. Я спрашиваю водителя, получил ли он сегодня предупреждение, и мужчина качает головой. Значит, поездка должна быть безопасной. Мы, конечно, можем умереть и в автобусе, но вероятность того, что автобус разлетится на куски и убьет нас, а всех остальных покалечит, довольно мала.

Я прошу у Руфуса телефон, чтобы позвонить Лидии. Батарейка на моем садится, осталось чуть больше тридцати процентов, и я хочу, чтобы со мной всегда могли связаться из больницы в случае, если папа придет в сознание. Я ухожу в самый конец автобуса и набираю номер Лидии.

Лидия снимает трубку практически мгновенно, но молчит, прежде чем ответить. Так было в первые недели после смерти Кристиана.

— Алло?

— Привет, — говорю я.

— Матео!

— Прости меня, я…

— Ты заблокировал мой номер! Это я тебя научила блокировать людей!

— Мне пришлось…

— Как ты мог ничего мне не сказать?

— Я…

— Матео, твою мать, я твоя лучшая подруга! — Пенни, не слушай мамочку! — ты совсем охерел не говорить мне о том, что сегодня умрешь?!

— Я не хотел…

— Ой, да заткнись! Ты в порядке? Как у тебя дела?

Мне всегда казалось, что Лидия — как монетка, подброшенная в воздух. Решка — это когда она так злится, что не хочет с тобой общаться, а орел — когда видит тебя насквозь. Кажется, сейчас выпал орел, но как знать.

— Я в порядке, Лидия. Я с другом. Новым другом, — говорю я.

— Каким другом? Как вы познакомились?

— Через приложение «Последний друг», — говорю я. — Его зовут Руфус. Он тоже Обреченный.

— Я хочу увидеться.

— Я тоже. Потому и звоню. Ты можешь где-нибудь оставить Пенни и встретиться со мной в «Арене путешествий»?

— Бабуля уже здесь. Я ей позвонила, распсиховавшись, как черт, несколько часов назад, и она пришла домой с работы. Я тогда сейчас же выезжаю, но ты, пожалуйста, доберись туда в целости и сохранности. Не беги. Иди медленно, только дорогу переходи быстро. И только на зеленый и тогда, когда в поле зрения нет машин — плевать, горит им красный или они стоят у обочины. А вообще стой и не двигайся. Где ты сейчас? Я за тобой заеду. Не двигайся, но если рядом ошивается кто-нибудь подозрительный…