Порой Нерисса даже завидовала им. Не наделенные силой, они могли, после забвения, насланного рукой мага разума, покинуть Клык и переехать на Одичалый берег, в Рафтмор или на Фроузленд, чтобы вести там самую обычную жизнь, не боясь быть «прочтенными» и посланными на костер. Но только не в том случае, если человек воспитывался Старейшинами…

Будь то чародей или же обычный смертный, не унаследовавший магического начала, попадая на воспитание к Старейшинам, любой становился частью единого организма и покинуть общину уже не имел права. Старейшины очень многое вкладывали в своих учеников, а потому не могли позволить такой подготовке сгинуть напрасно.

Переживая, что вновь показала себя не в лучшем свете, Нерисса смяла подол испачканного платья, глядя с легкой улыбкой на Ниорин и дожидаясь, когда же наставница наконец покачает головой, разочарованная в воспитаннице.

Однако старшая ведьма не переменилась в лице. Взгляд ее небесно-голубых глаз показался небывало холодным. Что-то внутри Нериссы надорвалось от этого вида — такой взгляд наставницы не предвещал ничего хорошего.

— Сестры и братья, — начала Ниорин, и Нерисса заметила и другие перемены в женщине: тон ее — под стать колкому взгляду — стал ледяным, а голос был таким громким, что заставил огоньки восковых свечей задрожать.

По спине пробежал неприятный холодок, мышцы напряглись, готовые в любой момент среагировать на команду. Расправив плечи и приосанившись, Нерисса сощурила глаза, прожигая Старейшин взглядом.

— Боюсь, этот шабаш не останется в нашей памяти как что-то приятное — мы принесли вам плохие новости, — продолжила Ниорин и перевела взгляд на стоящего рядом с ней мужчину.

Слово взял седовласый Гилмор с причудливой прической из множества кос. Он качнул головой и положил ладонь цвета жженого сахара на колодезный камень.

— Нет смысла красивыми речами оттягивать неизбежное. — Гилмор сверкнул глазами, и от внимания Нериссы не укрылась тревога в поведении наставника. — На протяжении уже четырех дней на Клык высаживается Теневая стража. Отряд короля Кастора обыскивает остров с особой тщательностью, а сегодня наши лазутчики обнаружили на западной части острова шатры; Теневая стража разбила лагерь и следит за подступами к острову.

— Мы могли бы без труда уничтожить небольшой отряд, — мягко и даже робко, что было ей свойственно, добавила миниатюрная Галин. — Но тем самым мы рискуем выдать себя и подтвердить опасения Кастора на наш счет. Король, прознав, что род магов жив, пустит сюда целый полк, против которого никак не устоять. А потому нам остается лишь затаиться.

— Кроме того, — Сайрус решительно выступил вперед, — вернувшиеся вчера с Гринфордта Малого разведчики Юрай и Санти сообщили, что король добрался и до простого люда, без объяснений арестовывая каждый вечер по семеро человек. Задержанных сводят в замок, но на рассвете каждого дня некоторых отпускают, и люди эти ничего не помнят. Ни о самом задержании, ни о том, что происходило с ними при дворе короля.

Нерисса почувствовала у своего уха дыхание Новы:

— По-моему, Кастору пора сползти с трона и уступить его кому-нибудь из его сыночков… Этот безумный король свихнулся вконец!

— Подозреваю, что тут дело не только в безумии, — высказала догадку Нерисса, не отводя взгляд от Старейшин.

— А в чем, по-твоему? Это ведь ненормально. Такое может выкидывать только умалишенный!

— Мне кажется, это не ненормальность, а самый настоящий страх.

— Кому-кому, а Кастору бояться нечего — в его-то неприступном замке.

— Не всякий каменный за́мок защитит от страха.

Нерисса прекрасно знала, что ужас никогда не стучится в двери. Он минует любые преграды и нагло забирается в самую душу, селится там и все отравляет.

— Только не говори мне, что ты выгораживаешь мерзавца, — возмутилась Нова.

— Ни в коем случае. Но мне его отчасти жаль.

— Жаль?

— Да. — Нерисса улыбнулась. — Потому что именно на долю Кастора выпала участь отвечать за грехи его предков.

Она боковым зрением видела, как глаза Новы округлились так, что стали похожи на два увесистых чеканных гроха.

— Ты думаешь, это оно?.. — Подруга прижала ладони к губам, подавляя всхлип.

— Давно пора.

Испытывая неподдельную ненависть к королевской семье, Нерисса была бы рада услышать, что пришел час расплаты для губителя всего магического рода. Воспитываемая Старейшинами, она знала все скрываемые от ковена тайны. Но если все эти ужасы еще можно было подчинить разуму, личную, кровоточащую день ото дня рану не получалось залечить ничем.

Сиротой на попечении Старейшин Нерисса оказалась из-за королевской охоты на ведьм.

Этот кошмар тяжким грузом въелся в сознание, заставляя кровь бурлить. Наконец кто-то понесет наказание за страшное предательство и ответит за грехи собственные и своих предков. Нерисса была даже рада, что участь эта пала на жестокого Кастора и его не менее жестоких сыновей.

— Мы склонны полагать, — продолжила Ниорин, — что такая активность со стороны короля объясняется входящим в полную силу проклятием Матери Одханы.

По залу пронеслась нарастающая волна вскриков и вздохов. Нерисса, ожидая бурной реакции шабаша, все равно подпрыгнула от неожиданности, когда Нова шумно вздохнула и шлепнула ее по плечу с такой силой, будто пыталась прихлопнуть назойливое насекомое.

— Духи-защитники! Нова, мне больно. Лучше уж держись за свои косички! — пожаловалась Нерисса, потирая ушибленную руку.

Светловолосая ведьма, повинуясь команде, схватила в руки косы и придвинулась ближе, чуть ли не спихивая Нериссу с края скамьи.

— Но ведь ты была права!

— Я всегда права, — пожала плечами Нерисса и гордо откинула волосы за плечо. Действие показалось бы даже эффектным со стороны, не будь пряди испачканы грязью и мхом так, что, проехавшись по плечу, оставили на коже и белой ткани заметный зеленый след.

— Король напуган, — голос Ниорин еще долго отзывался эхом где-то под сводом. — Он загнан в угол и использует все что может, чтобы избежать страшной кары, включая свое положение и безнаказанность.

— Ему известно, что проклятие земель падет, когда весь его род сгинет, — подхватил Гилмор, — а потому, пока жизнь еще теплится в Касторе и в его сыновьях, он будет всеми силами искать способ снять проклятие Матери Одханы. Король будет тиранить народ, распространять свое влияние на соседние королевства и рано или поздно может найти иное решение, которое окажется отнюдь не в нашу пользу.

— В интересах Старейшин не допустить того, чтобы губитель ведьмовского рода устоял в борьбе с этим проклятием, — заговорил Сайрус. — Наша обязанность как детей Одханы помешать королю разрушить колдовство.

— Но мы не знаем, что именно задумал Кастор, — возразила Галин, напуганная больше остальных. — Его замысел ужасен, и, к нашему великому несчастью, Матерь Одхана не успела передать последователям секрет своей магии, а потому сейчас мы даже не в силах представить, что придумал изощренный ум Кастора…

Шабаш проводился как открытый совет, где каждый присутствующий имел возможность сказать свое слово. Нерисса, не привыкшая молчать, прямо высказала догадку:

— А что, если он хочет найти кого-то настолько же сильного, как Одхана?

— Проверяя людей, он выдает себя. Логично предположить, что ему нужен маг, — вставил Сайрус.

— Но ведь… — пискнула рядышком с Нериссой Нова, — проклятие Матери Одханы было сложено на древний лад, кровавый… Я сильно сомневаюсь, что Кастору удастся найти кого-то настолько же сильного или хотя бы близкого по силе.

— Нова права, — поддержал девушку знакомый голос из зала. Нерисса почувствовала, как напряглись плечи. Залия. — Быть может, — продолжала та, — король поверил в историю о ее дочери и теперь намерен найти ее внуков или правнуков, чтобы использовать их силу?

— Ребенок Одханы — это миф! — почти прорычала Ниорин, недобро сверкнув глазами. — Вполне в духе короля-безумца уверовать в подобную чушь.

Нерисса упрямо нахмурилась. Выступать в поддержку Залии совсем не хотелось, но та была права.

— Мы сами наверняка не знаем, сказка это или нет. Слухи не рождаются на пустом месте, к тому же в наших архивах есть весьма странные записи, наталкивающие на мысль…

— Хватит! — отрезала Ниорин. — Легенда эта неоднократно проверялась нами и ни разу еще не подтвердилась. Да если бы дочь Одханы существовала — она бы ни за что не дала делу Матери погибнуть. Она бы не позволила королям загнать нас под землю.

— А может быть, она, оставленная родной матерью, просто возненавидела весь ковен. Так с чего ей помогать тем, ради кого Одхана оставила ее, свою единственную дочь?

— Остынь. — Нерисса почувствовала толчок в бок. Нова старательно пыталась ее успокоить — терпение Старейшин все же имело границы.

Задетая тем, что с ней не считаются, Нерисса упрямо вскинула подбородок и задумалась над странным поведением Старейшины. По одному только ее виду стало понятно, что Ниорин готова вспыхнуть так же ярко, как пламя в костре. Однако пыл старшей ведьмы остудил Гилмор — он осторожно накрыл ее плечо ладонью и произнес: