— Да, но после этого в паб “У Фреда” он ходит только в третью пятницу месяца, когда они собираются с коллегами на партию покера, — продолжает пугать меня незнакомец. — И месяц назад он пропустил эту встречу, потому что у него разболелось колено — застарелая травма после стычки с дикими племенами на границе, во времена его службы.

Кажется, я пропускаю пару вдохов, понимая, что этот страшный человек точно не шутит.

— Так вот, я вижу, смог вас убедить, поэтому предлагаю вернуться к нашему исходному вопросу, — довольный, как сытый, но все еще дикий и опасный кот, незнакомец снова делает глоток чая. — Мисс Браун, вы напрасно не пьете чай. Он вам сейчас нужен: платье промокло, а тут не настолько тепло, чтобы можно было легко согреться. Да и нервную дрожь травяной сбор поможет успокоить.

Прищуриваюсь, нервно теребя юбку под столом. Он прав, он категорически прав по поводу моего платья. Плащ, который мне бы сейчас пригодился, был опрометчиво упакован в мой дорожный сундук, который доставят сразу на дирижабль, поэтому хлопковое платье с радостью впитало влагу из воздуха. И эта его неочевидная догадка тоже пугает.

— Мисс Браун, я не хочу сделать вам плохо, — медленно, убеждающе говорит Темный. — Вам незачем так сильно меня бояться.

— Да вы шутник, — усмехаюсь я, а по телу пробегает дрожь. — Угрожаете моему отцу, кузену, мне, а говорите, что не хотите делать плохо.

— Не хочу, — повторяет он. — Но буду вынужден, если вы будете упорствовать. И да, к вашему кузену это не имеет ни малейшего отношения.

— А где гарантии, что если я соглашусь, отец действительно будет в безопасности? — поднимаю взгляд на чужака.

— Мое слово?

— Не смешите! — фыркаю я и встаю с места, отходя к темному провалу окна. — Разве можно верить слову такого как вы?

— Такого как я? — в голосе слышится насмешка. — Ни в коем случае, конечно.

— Это прекрасно, что вы можете быть объективны к себе, — говорю я, и мое дыхание белой дымкой оседает на холодном стекле.

— Считайте это моей положительной стороной.

— У вас их нет. Вы чудовище, если можете ставить девушке такое условие, — цежу я, глядя, как пламя свечей отражается золотыми мерцающими пятнами.

— Как пожелаете, — совершенно спокойно отвечает он, и на мои плечи ложится тяжелый камзол, а легкие наполняет насыщенный древесный аромат. — Но вам придется принять правила этой игры.

Его руки чуть дольше, чем позволяют приличия, задерживаются на моих плечах, а потом он отходит. Скидываю с себя камзол, несмотря на то, что мне очень хочется, наоборот, в него укутаться и не снимать.

— И что же меня ждет, если я выйду замуж за чудовище? — резко оборачиваюсь и дерзко смотрю в глаза этому негодяю.

Кажется, его даже забавляет то, как я пытаюсь противостоять ему, и ни капли не возмущает то, что я говорю ему прямолинейно то, что о нем думаю.

— Завтра с самого утра мы отправимся в ближайшую часовню, принесем там клятвы в вечной взаимной любви и уважении, — тут на четко очерченных губах появляется саркастическая ухмылка. — А затем в полдень счастливыми молодоженами поднимаемся на борт дирижабля, чтобы совместить свадебное путешествие и твою поездку к месту работы.

В голове тут же проносятся мысли о том, как я смогу обратиться за помощью к кому-нибудь, хотя бы дать знак, что меня держат в заложниках. Но сначала мне нужно будет удостовериться, что с папой все в порядке.

— А отец?

— Ему вы сможете отправить маг-весточку с самого дирижабля, когда тот будет в воздухе, о том, что успешно отправились в воздушное плавание, — говорит Темный, но я чувствую, что тут есть подвох. — Но содержание письма я, естественно, должен буду знать.

— Вы ужасны, — выплевываю я и делаю два шага вперед оказываясь прямо перед незнакомцем, чуть ли не упираюсь носом в его грудь. — И я уже ненавижу вас.

— Это мелкая неприятность, не имеющая абсолютно никакой роли, — говорит чудовище. — Вы можете чувствовать ко мне что угодно. От вас требуется лишь играть роль счастливой жены.

В венах закипает кровь, злость, растерянность, раздражение выжигают все изнутри. Я подхожу к стулу и сажусь на него, опустив ладони на белоснежную скатерть с золотыми вышитыми вензелями. Я должна что-то предпринять, что-то сделать. Сбежать из этого проклятого кошмара.

— Итак, Мелани, как вы уже поняли, за вашим отцом пристально наблюдают, и если вы хотите, чтобы он остался жив и здоров, единственный выход — завтра стать моей женой. А сейчас вам стоит подняться в гостевую спальню, она уже подготовлена для вас, — все с той же убийственной уверенностью произносит Темный. — Не переживайте, сбежать не выйдет.

Вскакиваю с места так резко, что стол шатается, и чай из моей чашки расплескивается на блюдце, а несколько капель попадают на скатерть.

— Да идите вы!.. — вырывается у меня, и я срываюсь бегом наверх.

Я с детства гостила в этом доме. Еще когда дядюшка по маме был еще жив. Я знаю тут каждый закуток, каждую каморочку, каждый секретный ход. А их тут, учитывая, что дому не одна сотня лет, немало. И это Темное чудовище меня тут не удержит!

Влетаю в свою гостевую комнату. Как он и сказал — кровать приготовлена ко сну, белье свежее и пахнет лавандовым маслом. Но больше пугает то, что лежит поверх нее — аккуратное, скромное, но очень женственное… подвенечное платье!

— Ненавижу! — рычу я и распахиваю дверцы большого дубового шкафа в торце комнаты.

Резким движением сдвигаю все вешалки с каким-то старым, висящим здесь не одно десятилетие тряпьем и делаю уверенный шаг внутрь.

Глава 3

Протискиваюсь через узкий проход, дергаю нужный рычажок, и вот я уже в тайном коридоре, который выведет меня сначала в хранилище овощей, а там еще через один тайный ход я уже выйду в задний двор. Там дверь выходит как раз в заросли кустовой розы, так что я заранее прощаюсь с платьем и готовлюсь залечивать мелкие царапины.

— Мне кажется, вы за этим спустились? — выхожу из темноты прохода во влажное, вечно с примесью запаха плесени овощехранилище и натыкаюсь на… чудовище.

Он стоит и с раздражающей ухмылкой протягивает мне мой саквояж.

— Как вы здесь?…

— Милая Мелани, — он качает головой, чересчур фамильярно приобнимает за плечи и ведет к выходу из хранилища. — Вы прекрасны в своей наивности и предсказуемости.

Скидываю его руку, выдергиваю из его рук саквояж так неудачно и резко, что он раскрывается и часть мелких вещиц, что были сложены сверху, рассыпаются в разные стороны. При скудном освещении от магического шара Темного я с трудом нахожу свой сборник молитв, мешочек с браслетами и маленькую сумочку с бытовыми артефактами.

Последнюю мне подает мерзавец, который после терпеливо ждет, когда я закрою саквояж и выйду из хранилища.

Мы поднимаемся снова к дверям комнаты, где мне предстоит ночевать. Она уже не кажется мне такой манящей, потому что то, что делало ее особенной (возможность побега) стало бессмысленным.

— Доброй ночи, мисс Браун, — этот негодяй ждет, пока я зайду в комнату. — Можете не переживать, ход за камином я тоже на всякий случай перекрыл. И окна под надежным заклинанием. Отдыхайте.

За камином есть ход?

Эта мысль отвлекает меня, а мерзавец успевает выйти, поэтому подушка, которую я хватаю с дивана и швыряю ему вслед, ударяется о закрытую дверь и падает на пол. Проклятье!

Скольжу взглядом по комнате, которая раньше была чуть ли не вторым домом. Осознание того, что тут похозяйничали чужаки, делает ее как будто испорченной. Уже нет прежнего уюта и спокойствия, уверенности, что тут мне хорошо. Даже несмотря на то, что комнату явно протопили для меня.

И это платье, издевательски разложенное на кровати… Первый порыв — бросить его в камин и поджечь. В отместку. Чтобы мерзавец не думал, что все за меня решает.

А потом понимаю, что чудовище все продумал. Кроме того платья, что сейчас на мне, у меня больше ничего нет. Я бы, конечно, могла пойти в часовню в нем. Но… Ох… Может, как этот весь брак фиктивен, таким же спектаклем будет и наше венчание? К чему ему, свободному мужчине, связывать себя узами брака?

Да, пожалуй, так оно и есть. Конечно! Он же и сказал, что мне нужно просто “сыграть роль”! Так. Ладно. Просто пережить это представление и успокоиться.

Принимаю легкий душ, умываюсь и, натянув на себя мягкую шелковую сорочку, так же заботливо приготовленную для меня, забираюсь в прохладную и немного влажноватую постель.

Ворочаюсь я почти до рассвета, прислушиваясь к шорохам за стеной, шуму ветра и частым каплям за окном, завыванию в дымоходе. Поэтому утреннее пробуждение оказывается очень и очень неприятным. От стука в дверь.

— Мисс Браун, вам пора просыпаться и начинать репетировать радость от осознания факта, что вы станете моей женой, — слышится из-за двери раздражающе-бодрый голос незнакомца. — Жду вас через полчаса внизу.

— Не дождетесь! — огрызаюсь я и запускаю еще одну подушку в сторону двери. Эта вообще не долетает.

Ар!

— Полчаса! — со смешком напоминает Темный, и его уверенные шаги удаляются прочь от комнаты.

Это. Все. Только. Спектакль. Тянусь к своему саквояжу, чтобы достать мои четки, которые мне всегда помогали успокоиться перед экзаменом, пытаюсь нащупать их и… понимаю, что четок нет! Демоны! Я посеяла их в овощехранилище!