Агата Ашу
Битва за Санта-Барбару
Все события, представленные в данной книге, выдуманы.
Любые совпадения с реальными людьми случайны.
Глава 1. Приказано выжить
Заливаясь слезами от хохота, подруги вышли из ресторана и направились к машине.
— Давно я так… не смеялась, — еле сдерживаясь, выдавила из себя Алёна Урбанова, дама бальзаковского возраста в легко развевающемся на ветру полупрозрачном белом костюме.
— По-моему, нам что-то в коктейль подсыпали, — отозвалась Марго, для контраста одетая в ниспадающий черный длинный блузон и широкие волнистые брюки. Сдержанный наряд отлично подчеркивал ее сухощавую, модно плоскую фигуру.
Подруги опять прыснули.
Раскинув руки и подняв голову, Алёна закружилась на месте и тут, к своему удивлению, обнаружила нечто странное в небе.
— Что это? — она стряхнула с себя веселье, прислушиваясь к стремительно нарастающему гулу реактивного монстра. Через долю секунды мощный грохот, не похожий ни на что известное в природе, уже сотрясал всё вокруг: облака, горы, дома, деревья и особенно душу. Сокрушительные колебания звука жестко придавили вспыхнувший животный страх и заставили съежиться. — (Полетели кого-то бомбить), [В этой книге внутренняя речь персонажей обозначается круглыми скобками.] — мимоходом подумала Урбанова и переспросила Марго:
— Что это за шум?
— Не знаю, наверное, конец света, — равнодушным тоном ответила та. — Ты куда сейчас, домой в Лавленд?
— Нет, завтра рано вставать, останусь в Боулдере, — по телу Алёны забегали мурашки.
— Если хочешь, давай к нам, — предложила Марго, подходя к машине.
— Спасибо, я уже гостиницу забронировала, отменять поздно.
— Ты на машине? Ах да, забыла… в таком случае, куда тебя подбросить?
К большому удивлению всех, кого хоть чем-то можно было удивить, Алёна так и не научилась водить машину, прожив в Штатах около семи лет. А зачем? Муж всегда рядом, личный водитель.
— На Двадцать Восьмую улицу, в Рэдиссон. Посмотри! — Урбанова указала в сторону летящего далеко в небе нечто. — Летит, как будто бы на нас.
Она ощутила себя героиней анимационного фильма. Поперек темно-серого небосвода была прочерчена голубоватая траектория от двигающегося крохотного серебристого пятнышка. «Точка», как на графике, поднялась вверх по безукоризненной параболе, зависла на мгновенье, раскрасив близлежащее пространство красными, зелеными и фиолетовыми разводами, перевалила через верхушку кривой и стремительно понеслась вниз.
— Давай скорее в машину, оно действительно на нас летит! — заторопила Марго.
Они суетливо забрались в салон, выехали с парковки и помчались по пустынному шоссе. Алёна всё время нервно оглядывалась.
— Ты что, действительно испугалась? Это ракета… они с военной базы запускают, — рассмеялась подруга.
— Да ну тебя, так и заикой недолго стать, я же не знаю ваших порядков. Видишь, что с небом творится?
Марго притормозила и посмотрела назад. Вокруг летящего объекта, на фоне настороженного темного неба, разливались светящиеся изнутри бесформенные цветные кляксы. Пейзаж выглядел неземным и жутким.
⁂
Урбанова, любившая утром поспать часов так до десяти, проснулась в этот раз ни свет ни заря с неприятным чувством в груди. Всю ночь донимали запутанные тревожные сны, зависающие перед финалом. Натянутые до предела нервы грозили лопнуть, как истертый трос над пропастью, и отправить ее в бездну. Причин тому было предостаточно.
На симпозиум по виртуальным трансляциям Урбанова приехала раньше всех. Сработали интуиция и паршивое предчувствие.
По традиции американских научных конференций завтрак сервировали с раннего утра: от шести тридцати до восьми. На шведском столе всех ожидали фрукты, ягоды, йогурты, сыры, хлопья, свежеиспеченные булочки и горячие напитки.
После утренних закусок перед началом докладов любители прогулок обычно отправлялись на освещенную утренним солнцем пятикилометровую горную тропу. В зале таких «следопытов» было большинство. Американцы очень бережно относятся к своему здоровью. Наверное, им есть что терять.
Алёна не спеша, здороваясь на ходу с коллегами и обмениваясь новостями, прошла по залу университетского кафетерия. Остановилась около стола с разноцветными блюдами, заполненными едой. Чередуя серебряные щипцы и лопаточки, переложила на тарелку четвертушку подсушенного бублика, сыр бри, три клубнички, три виноградины, горку голубики, органический персиковый йогурт и маленькую слойку с символической каплей крема внутри.
— Алона, ты что, спрыгнула с диеты? — поинтересовалась появившаяся из-за ее спины Марго.
— Уж очень хочется порадовать себя булочкой. Ведь утром можно?
— Утром всё можно… сок не забудь… и давай присоединяйся к нам. Кажется, там еще остался один свободный стул, — заморская подруга указала на столик у окна с живописной панорамой.
Смешно и неуклюже, балансируя тарелкой в одной руке, чашкой с кофе в другой и прижатым к груди стаканом с соком, Урбанова подсела к оживленно беседующим коллегам.
— (Интересно, хоть кто-нибудь из американцев сможет произнести мое имя правильно? Алона — не Алёна. Научить их невозможно. Сколько раз я пыталась, всё без толку. Придется терпеть).
В этот момент довольно некстати зазвонил ее мобильный.
— Ой, извините, забыла выключить, — засуетилась коллега.
Нарушать беседу телефонными звонками здесь считалось дурным тоном.
Алёна взглянула на номер. Это был муж, Алексей Нахимов.
Вчера, 10 сентября 2001 года, он вылетел в Нью-Йорк. Их первый в Штатах научный проект в небольшом университете Колорадо подходил к завершению. Супруги очень надеялись, что Алекс получит позицию менеджера по технологиям в корпорации Tech Universal, расположенной в здании Всемирного торгового центра. Он прошел уже через несколько стадий интервьюирования и был приглашен отделом под странным для русского уха названием «Человеческие ресурсы» для участия в завершающем этапе приема на работу.
Урбанова хотела было переключить звонок на автоответчик, но что-то ее остановило. Привыкшая постоянно заботиться об Алёшечке (так он ласково назывался в их семье), она не смогла не ответить мужу.
— Доброе утро, дорогой, — нараспев отозвалась жена, не дожидаясь приветствия Алекса.
В наушнике звучал чудовищный грохот и душераздирающие вопли. Алёна невольно отстранила телефон от уха.
— У вас там что, террористическая атака? — неудачно пошутила она.
— А ты откуда знаешь? — ответил едва различимый и с трудом узнаваемый Алёшкин голос.
— Это я так, глупость сморозила, извини. У тебя всё в порядке? — похолодев от предчувствия надвигающейся беды, спросила жена.
— Пока не знаю, — прохрипел Алекс, — Похоже, в нас врезался пассажирский самолет. Он летел прямо на нас, прямо на это окно. Видел собственными глазами… А попал почему-то не в нас, а куда-то сбоку, промахнулся, наверное… — он еще пытался шутить.
Урбанова посмотрела на часы: было шесть сорок семь утра по колорадскому времени, или как там говорят — по Mountain Time, горному времени, а в Нью-Йорке по восточному времени пробило восемь сорок семь.
⁂
В то самое проклятое утро 11 сентября Алекс стоял у окна на девяносто шестом этаже северной из двух башен-близнецов и, унимая беспокойство перед важным разговором, любовался видами Нью-Йорка.
Человека переполняет собственная значимость, когда он видит мелкие и хрупкие небоскребы у себя под ногами: это возвышает в собственных глазах, увеличивая масштабы персонального эго. В данный момент он, пожалуй, впервые осознал свое шутливое прозвище — Великий. Так обычно называла его жена, когда хотела похвалить за отремонтированную машину, если за нее уже никто не брался, или за вновь заработавший телевизор.
— Надо же, а вон и самолет «с отдаленной поднявшись вершины, парит неподвижно со мной наравне», — отвлекал себя размышлениями Нахимов, наблюдая за массивным пассажирским Боингом вдали.
Он нащупал на телефоне кнопку «7», чтобы поговорить с Алёной и поделиться своими впечатлениями. Но вдруг у него появилось странное ощущение: самолет летит не просто мимо здания, а прямо на него. Он резко встряхнул головой, отгоняя непрошеное видение, но воздушное судно не переставало катастрофически увеличиваться в размерах. Алекс оглянулся на будущих сослуживцев. Они-то давно здесь работают, и, наверное, сейчас кто-нибудь да скажет, что у гражданских пилотов над Манхеттеном есть такая дурная привычка: устраивать нелепые шутки. Однако все, кто был вокруг, застыли, подавляя нарастающий страх. Тогда Алекс оглушительно проорал:
— Ложись!
Он брякнулся на пол, застыл на мгновение и проворно закатился под стол.
В ту же секунду дикий рев мотора слился с грохотом удара, в клочья разрывающего сознание и крушащего всё вокруг.
— Вот… и всё, — Алекс плотнее прижал телефон к уху.
— Привет, дорогой — услышал он протяжный голос жены. — У вас там что, террористическая атака?
— А ты откуда знаешь?
— Это я так, глупость сморозила. У тебя всё в порядке? — похолодев от предчувствия надвигающейся беды, спросила жена.
— Пока не знаю, — прохрипел Алекс, — Похоже, в нас врезался самолет. Он летел прямо на нас, прямо на это окно. Видел собственными глазами… А попал почему-то не в нас, а куда-то сбоку, промахнулся, наверное.
