— Полагаю, в следующий раз мы соберемся в Санта-Барбаре и обсудим все детали совместимости наших систем.

— На какое время вы хотите назначить новый семинар? — услужливо спросила Марго.

— Мне удобно в конце мая, — безапелляционно заявил Лукас.

— В конце мая всем удобно? — обратилась к аудитории ведущая.

Алекс и Алёна удивились, обратив внимание на дружные кивки согласия от каждого участника. Обычно процедура уточнения даты следующей «сходки» ученых бывала затяжной, с множеством корректировок постфактум.

На этом Лукас потерял какой-либо интерес к присутствующим и быстрым шагом направился к выходу, задержавшись на минуту около Алекса.

— Мне понравилась ваша работа. Можно обсудить сегодня вечером. Сейчас я должен идти, надо переодеться к ужину, — подхватил портфель, подчеркнуто вежливо распрощался с Кэрролл, обладательницей уморительно звучащей для русского уха фамилии — Мандука, и резво выбежал из зала.

— В этом весь Лукас, — Марго дала понять окружающим, что всё в порядке.

Выскочив на лестницу, Лукас козликом поскакал вниз, лихо перепрыгивая через ступеньки и рассуждая на ходу:

— (Интересный материал, эта парочка. Жаль, что они в Колорадо, а я в Калифорнии. А эта бабенка что-то слишком быстро соображает. Надо бы с ней поосторожнее, а то еще уведет новую научную гипотезу, потом ищи-свищи мое открытие в Сибири или на Северном полюсе).

Русские приехали к Марго первыми. Нахимов перенес из машины в дом портативный холодильник, доверху забитый смесями для салатов, сырами, овощами и прочей ерундой. Алёна любила наготовить «на роту солдат», а потом наблюдать, как гости опустошают тарелки и блюда, ничуть не заботясь о фигуре.

Кухня Марго была великолепна. Веселая, светлая комната: метров сорок, не меньше. Каждый из домочадцев именовал ее по своему: столовая, библиотека, бар. Центром жизни был внушительных размеров стол-тумба с мраморной поверхностью, называемый в американском обиходе «остров». За ним было удобно прогонять сон, завтракая, или готовить еду к приходу гостей.

Напротив входа, у высокого многостворчатого окна с видом на сад пристроился обеденный стол на восемь персон, покрытый цветастой скатертью и сервированный серебряными приборами с благородной чернью. Таким он был всегда — и утром, и вечером готовый к приему. По обеим сторонам от окна к потолку взбирались стеллажи с книгами: очень удобно для любителей почитать за едой.

Одна из боковых стен кухни была заставлена впечатляющими по размерам серебристыми холодильниками: первый для продуктов, а второй для вина, просто погреб какой-то.

Модная черная газовая плита у противоположной стены, напоминающая мартеновские печи, бросалась в глаза, как черная дыра между простыми белыми открытыми полками с яркой разноцветной посудой под стать скатерти.

Марго приобрела этот дом несколько лет тому назад, почти сразу же после свадьбы с Артуром, советологом по образованию. «Покосившуюся избушку» никто не хотел покупать. Кирпичная развалюха была слишком маленькой и несуразной для среднестатистического американца. Молодожены решили ее сохранить как историческую реликвию. Собственно, именно эта изначальная постройка и была переделана в кухню, а всё остальное: четыре спальни, гостиная, столовая, домашние офисы, небольшой спортивный зал и пять ванных комнат — достраивалось вокруг уже потом. Получилось просторное жилище, свободно вмещающее всю семью. У Артура уже было трое детей, доставшихся Марго в качестве «приданого» от его первой жены.

Заглянув в принесенные Нахимовым походные холодильники, Алёна вдруг вспомнила, что многие участники конференции отправились переодеваться к ужину.

— (Ну что ж, сменю-ка и я свое «платьице», а потом уже займусь салатами).

Урбанова вышла к машине. В салоне над задним сидением была приспособлена длинная палка для вешалок с запасной одеждой. В ассортимент входили наряды на два-три сезона.

— (Колорадо мое, Колорадо: утром можно выйти в шортах, а после обеда угодить под снежок).

Она нырнула в салон, позвенела вешалками и «откопала» отличные марокканские шаровары в узкую черную и темно-зеленую полоску.

— (О, это подойдет! Меняем стиль, — и продолжила перебирать одеяния. — Презентационную блузку — долой, подыщем что-нибудь более легкомысленное, ну, скажем, такое — с вырезом спереди и сзади. Получится контрастно, когда сниму пиджак! Нет, опять пиджак, не годится. Вот, пожалуй, размахайка вроде жилетки в самый раз! Молодцы бедуины, великолепно придумали. Облачимся-ка в эту распашонку).

Вернувшись в дом с охапкой одежды, она крикнула Марго:

— А где можно переодеться?

— Иди наверх. Там просторно и никого нет.

Алёна поднялась по винтовой лестнице на второй этаж. Спальня находилась как раз над кухней и не уступала ей по размерам. Огромная кровать королевского размера заняла половину комнаты в центре, оставив просторный угол для старинной двухместной ванны на бронзовых ножках. Стеллажи с книгами заполняли все стены.

— (Необычно для Америки, домашняя библиотека что-то великовата для одной семьи), — подумала гостья и крикнула: — Марго! А где у тебя зеркало?

— В гардеробной, справа, дверь между книжными полками, — донеслось снизу.

Новый туалет превратил ученую даму в легкомысленную особу, готовую для коктейльной вечеринки. Алёна лишь добавила незначительную деталь, бросив на лоб небрежную прядь. Придирчиво рассмотрела себя в большом зеркале, подобрала и без того плоский живот, как мама ее учила еще в детстве: «Утром, когда встала, — живот втянула как можно сильнее, а выдохнуть и расслабиться можно только перед сном». Благодаря этому правилу Урбанова всегда выглядела стройной.

Она скользнула взглядом по своему силуэту в профиль, осталась довольна и, пританцовывая на арабский лад, спустилась вниз на кухню.

— Ну ты даешь! — поразилась Марго, оценив новый антураж подруги. — Это что, у вас у России так одеваются?

— Нет, это у них в Марокко!

Народ постепенно собирался. Билл пришел в сопровождении привлекательной жены и притащил целый ящик красного вина. Партнеры из Швеции, с фамилией, напоминающей русское слово «колючки» — длинный и худой Макс и очень полная, но обаятельная жена Нэнси — приехали с двумя очаровательными близняшками лет трех-четырех. Остальных Алёна едва знала, кажется, это были сотрудники Маргошиного проекта.

Урбанову всегда удивляло, насколько непритязательно отношение американцев к одежде. Вот и сейчас пришедшие выглядели так, будто бы оказались не на званом ужине, а на пикнике, причем где-нибудь в непроходимой лесной глуши. Если дресс-код для них отдельно не обозначался, аборигены не утруждали себя замысловатыми нарядами. Шорты и майка — любимый ансамбль. Зимой его меняли на брюки и свитер. Всё это «благолепие» они запускают в свои стиральные машины, причем каждый божий день. От этого одежда редко выглядит новой, но всегда чистая и приятно пахнет. Алекс любил повторять, имея в виду менеджера их прошлого проекта: «Люси всегда выглядит так, как будто бы ее только что вынули из сушки для белья».

Вне Нью-Йорка, где понятие мода всегда на пике интересов, женщины не удосуживаются следить за брендами и пытаться купить что-то стильное, хотя возможности для этого у всех есть: и финансовые, и ассортиментные. При покупке одежды их в основном волнует сочетание цветов и комфорт. Удобство возведено в жизненный принцип.

Гости, кто в чем, бодро суетились на кухне, доставая контейнеры и упаковки с едой. Охватив взглядом то, что народ выложил на «островок», Алёна с удовольствием отметила:

— (Этим людей не накормишь), — и поняла, что ее стряпня станет хитом.

Урбанова обожала удивлять других и при этом любоваться собой. С чувством собственного достоинства она вынула из походного холодильника закуски, приготовленные по московским рецептам.

— (Сейчас увидим, оценят ли это здешние?)

В какой-то момент Алёна затылком почувствовала, что на кухне или где-то поблизости появился Лукас, но ей не хотелось слишком явно проявлять к нему внимание и оглядываться.

— (Интересно, а прозрачное пятнышко здесь заработает?) — прикинула она и закрыла глаза, пытаясь сфокусировать свой внутренний взгляд на британце. На сей раз проступила красная точка.

— (Так, запеленговали, — пронеслось в уме. — А если превратить эту точку в смотровое отверстие на конце гибкого прозрачного шланга и посмотреть, что творится за спиной? Сейчас проверим, получится или нет? Как же я это делала тогда, когда искала Алёшечку в Нью-Йорке?)

Вспоминая, Алёна достала малюсенький тюбик с кремом для рук, с удовольствием выдавила из него белую змейку, легкими похлопывающими движениями пальцев втерла в кожу. Нежная поверхность ладоней постоянно требовала особого ухода в засушливом Колорадо: расслабишься на недельку и сморщишься, как упавший с дерева перезревший плод.

— Привет, Айона, — услышала она рядом голос, вздрогнула и оглянулась.

— (Он что, букву «Л» не выговаривает? Мало мне Маргошкиной Алоны, так теперь еще и Айоной стала).

Вплотную за ее спиной стоял Лукас.

— (Э-э-э, проглядела, — мелькнуло в голове. — Как это случилось? Кто-то заблокировал мой канал?)

— Мне померещилось или вы действительно меня искали? Вам помочь? — вкрадчиво произнес британец и протянул руку для рукопожатия.

Алёна замахала лоснящимися ладошками:

— Ой, я только что положила лосьон, они еще не просохли!

— Это прекрасно, обожаю пальцы, увлажненные кремом! — Он взял ее тонкую кисть и недвусмысленно провел по ней своей ладонью, давая почувствовать снизу многозначительный нажим большого пальца.

Алёна не ожидала такого поворота и от недоумения закусила губу, соображая, как отреагировать.

— Спасибо, помогать поздно, я уже сама всё сделала, — она пробежала взглядом по своим кулинарным творениям. — А с чего вы взяли, что я вас искала? Я вовсе и не искала. Просто вспомнила о том, что существует некто в Санта-Барбаре, кого я знаю, — и равнодушно пожала плечами.

— Интерпретируйте, как вам угодно будет, — продолжил он, — но мне действительно показалось, что….

— Вам, право, только показалось, — прервала его Алёна на полуслове, а про себя подумала, почувствовав мелкое покалывание в районе диафрагмы: — (Боже мой, как же приятно находиться с ним рядом, вот так стоять и просто перебрасываться фразами).

— Могу я хотя бы доставить эту вашу роскошь коллегам?

Алёна одобрительно кивнула. Два блюда в сильных руках Лукаса воспарили над столом и отправились в гостиную, где народ уже расселся на удобных диванах и в креслах, окружив золотистый многоугольный столик для кофе.


Конец ознакомительного фрагмента

Если книга вам понравилась, вы можете купить полную книгу и продолжить читать.