Глава 6

Холодцов всё же сумел произвести на меня неизгладимое и очень даже приятное впечатление, словно бы он таким образом извинился за то, что нагло дрых вместе со мной на диване. Максим Данилович приготовил гренки, не просто поджарил багет, а сперва вымочил в молоке с яйцами и зеленью. А ещё он успел сделать бутерброды с козьим сыром. И это было восхитительно! Крамольные мысли сразу же закрались в голову: «А что, если ещё на одну ночку у него остаться»?

— Вика, поторопись, — окликнул меня Холодцов, вернув из мечтаний на грешную землю.

Мы быстро добрались до офиса, проскочив пробки, а потом разошлись по разным кабинетам. Тамара Львовна подготовилась к новому дню. И как бы я ни пыталась это отрицать, мне очень понравилась её забота. Про бутерброды, салатики трёх видов и ломтики копчёной рыбы я тактично умолчу. Время пролетело быстро, я успела свести цифры в отчёте, написала две инструкции, чтобы Тамара Львовна не путалась в новых обновлениях программы, а затем с чистой совестью отправилась к Холодцову.

— Можно? — я заглянула в приоткрытую дверь его кабинета.

Максим Данилович сидел, низко опустив голову над столом, и пытался дотянуться рукой до лопаток.

— Заходи, — пробурчал он.

Я подошла к столу и положила перед ним отчёт.

— Это может подождать до завтра? — спросил Максим Данилович.

— Мне без разницы, — пожала я плечами, видя, как он мучается, затем обошла стол и встала за его спиной. — Давайте помогу.

— Неудачно потянулся, — нехотя признался Холодцов. — Вы свой доклад подготовили?

— Да, — я помассировала его спину в районе лопаток, а потом стала сжимать плечи.

— О, спасибо! — обрадовался Максим Данилович, доверившись моим рукам.

Конечно, это был не профессиональный массаж, но как умела, так и делала.

— Вика, у меня завтра день тоже будет забит, надо встретиться с двумя важными клиентами.

Я не совсем поняла, зачем Холодцов мне это говорит, но кивнула, мол, всё понимаю.

— Вика, надо с Васькой сходить в ветеринарную клинику, — строго произнёс Максим Данилович.

— Чего?! — я, видимо, надавила на какой-то воспалённый нерв.

Холодцов истерично вскрикнул, скорчив гримасу боли и ярости, и в этот момент в кабинет вошла Матильда. Мне кажется, что от её укоризненного, осуждающего и испепеляющего взгляда, я покрылась бурыми пятнами стыда. А Холодцов трясся, как в припадке безумия.

— Максим Данилович? — Матильда вопросительно изогнула тонкую бровь, отчего я нервно сглотнула и отступила на шаг назад от Холодцова.

— Чего тебе?! — рявкнул Максим Данилович, перестав трястись.

— Я вам помешала? — Матильда произнесла это таким тоном, что у меня волосы на голове зашевелились.

Появилось ощущение, будто мы тут с Холодцовым чуть ли не прелюбодейством на рабочем месте занимались. Я замешкалась, не зная, то ли уйти, то ли остаться и попытаться объяснить, что ничего между мной и Максимом Даниловичем не было. Только вот он меня опередил и довольно грубо спросил у девушки:

— С каких пор я перед тобой должен отчитываться?

Я сообразила, что между ними всё-таки что-то было. Что-то очень личное, и куда мне совершенно не следовало совать свой носик.

— Я попозже зайду, — пролепетала я и бочком двинулась к выходу.

— Стой! — рявкнул Холодцов, заставив меня подпрыгнуть на месте. — Матильда, что у тебя?

— Смета для банкета, — девушка положила перед ним два листа бумаги, испещрённые мелкими таблицами.

— Завтра заберёшь у секретаря, — Холодцов кивнул на дверь, требуя её покинуть кабинет.

— Максим, — с нажимом произнесла Матильда, потеряв где-то его отчество.

— Ты разве не видишь? — повысил он голос. — Я занят!

— Ладно, поговорим потом, — Матильда изящно крутанулась на высоких каблуках и ушла, смерив меня огненным взором.

Я сделала шаг к двери, хотя это было глупо. Мои вещи до сих пор находились в квартире Холодцова, и без него я не могла уйти из офиса.

— Вика, — обратился Максим Данилович ко мне. — Мне очень нужна помощь с Васькой. Я заметил, что вы подружились. Отпущу тебя завтра пораньше.

— Но… — неуверенно проговорила я, стараясь намекнуть, что хочу перебраться в гостиницу.

— Вика, я не могу уйти с работы, — проворчал Холодцов. — А Ваську надо отнести к врачу. Неужели я прошу о чём-то запредельном?!

— Да… — начала было говорить я, но, заметив, как потемнели глаза мужчины, выпалила: — Нет!

— Можешь попросить взамен, что хочешь, — благосклонно промолвил Максим Данилович.

Я смущённо отвернулась от него и увидела на стене календарь с новогодней темой, потому и назначила цену своей услуги.

— Хочу на каток сходить.

— Каток? — изумлённо переспросил Максим Данилович.

— Ну, да, каток, — утвердительно кивнула я, набравшись смелости. — Или это что-то запредельное?

— Ладно, — пожал плечами Холодцов и тут же скривился от боли. — Завтра вечером съездим на каток.

Мы последними покинули офис. Я села на первое сиденье автомобиля Холодцова и вдруг заприметила Матильду. Девушка в красивом пальто с меховым воротником прогуливалась неподалёку от торгового центра. Это не осталось без внимания Максима Даниловича, но он стал к ней подходить. Я вжалась в сиденье, чувствуя, будто совершаю какой-то непростительный поступок. Холодцов уселся за руль, увидел, что я втянула голову в плечи, и включил подогрев. Тёплый воздух подул на мои ноги.

— Спасибо, — поблагодарила я Максима Даниловича.

— Хочешь пиццу? — поинтересовался он.

И вопрос Холодцова означал одно, что я сегодня опять ночую в его квартире.

Глава 7

Мы подъехали к дому, и я опять ощутила сожаление, что любовалась Питером только из-за окна автомобиля. Холодцов заметил мой унылый вид и предложил:

— Сходим вместе в торговый центр?

Я тут же оживилась, согласно кивнула и расплылась в довольной улыбке. Максим Данилович заглушил двигатель, а затем мы отправились за пиццей. Наш путь лежал вдоль набережной Невы. Я чувствовала ледяной холод реки, под ногами чавкал подтаявший за день снег, а впереди ярко сияли огни чужих окон.

— Ты ведь недавно устроилась на завод? — поинтересовался Холодцов.

— Да, — кивнула я, невольно поёжившись.

Максим Данилович снял с себя шарф и обвязал его вокруг моей шеи.

— Глупышка.

— Я?!

— Я не хотел тебя обидеть, — извинился Максим Данилович.

— А я не хотела приезжать в Питер.

— Грибов мною пугал?

— Нет, он про вас ничего не говорил плохого, — заверила я Холодцова. — Просто мне хотелось провести праздники дома, а теперь я застряла здесь.

— Да свожу я тебя завтра накаток, — с улыбкой пообещал Максим Данилович. — Не переживай, Вика. Только…

— Я помню про Ваську, — ответила я Холодцову.

Мы вошли в торговый центр, и у меня открылся рот от изумления. Как же красиво было внутри! Белоснежная ёлка стояла посреди холла, вокруг неё горели разноцветными огнями гномы и олени, тянущие повозку с зайцами. Максим Данилович усмехнулся, взял меня под руку, и мы, словно парочка влюблённых, двинулись в сторону пиццерии.

— Какую закажем? — спросил он, предоставив мне право выбора.

— С морепродуктами, — с придыханием вымолвила я, посчитав, что это будет неимоверно вкусно.

Холодцов и бровью не повёл, но ещё заказал пиццу с курицей, ананасами и острым перчиком. У меня даже язык завернулся, когда он произносил заковыристое название перца. Максим Данилович взял два стаканчика кофе, и мы уселись около окна. Я с любопытством вглядывалась в прохожих, радость от покупок и ощущение праздника витали в воздухе.

— Вика, можно личный вопрос? — Максим Данилович коснулся моей руки, привлекая к себе внимание.

— Да, — кивнула я и почему-то жутко покраснела от смущения.

— У тебя есть парень?

Вопрос Холодцова прозвучал грубо, я недоумённо уставилась на него, чувствуя, как мои щёки не просто румянятся от смущения, а полыхают от стыда.

— Да! — с вызовом ответила я, соврав Максиму Даниловичу.

Он, наверное, минуту смотрел на меня, даже нахмурился, а потом сказал:

— Зачем ты врёшь?

Мне захотелось в эту минуту слиться на пол лужицей, чтобы больше не видеть испепеляющего взгляда Холодцова. Подумаешь, соврала! Ну, зачем же сразу меня ловить за руку?

— Да я из праздного любопытства интересуюсь, — усмехнулся Максим Данилович, и я перестала дышать.

Какое тут может быть любопытство? Да ещё праздное!

— Вика, — он накрыл своей ладонью мои пальцы и легонько их сжал. — Расслабься. Да я просто спросил, чтобы поддержать разговор.

Я облегчённо выдохнула. Максим Данилович раздосадовано почесал затылок. Вот и поговорили. Вскоре подоспел наш заказ, Холодцов забрал пиццу, и мы двинулись в обратный путь. Я смотрела на тёмные воды реки, думая о том, с чего это вдруг Максиму Даниловичу стала интересна моя личная жизнь.

— Вика, ну, прости меня, я не хотел испортить нам вечер.

— Нам?

— Ты сегодня ночуешь у меня, — напомнил мне Холодцов.

— Если хотите, то я…

— Ради Васьки, — он взял меня за руку и прижал её к своей груди. — Прости, я не хотел тебя обидеть своим дурацким вопросом. У меня, как у начальника, с годами выработался нюх на враньё. Это не моё дело, с кем ты встречаешься. Чёрт, ладно. Я повёл себя очень глупо.