Агата Кристи

Второй удар гонга

Случай в бухте Польенса

Пароход из Барселоны на Майорку высадил мистера Паркера Пайна в Пальме рано утром, и он тут же почувствовал разочарование. Гостиницы оказались переполненными!

В отеле в центре города ему не могли предложить ничего лучше тесного, как чулан, номера с окнами во внутренний двор, а мистер Паркер Пайн не готов был с этим мириться. Владельца отеля его разочарование не тронуло.

— А что поделаешь? — Он пожал плечами. — Пальма сейчас популярна! Курс валюты хороший. Все — англичане, американцы — зимой приезжали на Майорку. Везде полно отдыхающих. Вряд ли английский джентльмен сможет где-то поселиться — разве что в Форменторе, где цены такие разорительные, что заставляют бледнеть даже иностранцев.

Мистер Паркер Пайн выпил кофе с булочкой и отправился осматривать собор, но обнаружил, что у него нет настроения любоваться красотами архитектуры. Потом он посовещался с шофером такси на плохом французском, пересыпанном местными выражениями на испанском, и они обсудили возможность устроиться в Сольере, Алькудии, Польенсе и Форменторе, где отели прекрасные, но дорогие.

Мистер Паркер Пайн вынужден был спросить, насколько дорогие. Таксист ответил, что запрашивают такую цену, которую абсурдно и смехотворно даже рассматривать, так как всем известно, что англичане приезжают на остров именно потому, что цены здесь низкие и разумные.

Мистер Паркер Пайн согласился с тем, что это правда, но все же какую именно цену запрашивают в Форменторе?

Совершенно невероятную цену!

Замечательно — но КАКУЮ ИМЕННО ЦЕНУ?

Наконец таксист согласился назвать точные цифры. Мистер Паркер Пайн только что познакомился с непомерной стоимостью номеров в отелях Иерусалима и Египта, и поэтому названные цифры не слишком его ошеломили.

Чемоданы мистера Паркера Пайна кое-как затолкали в такси, и они двинулись вдоль побережья вокруг острова, чтобы попытаться найти более дешевое жилье по дороге, наметив конечной целью путешествия Форментор.

Однако они так и не добрались до этого гнезда плутократии, так как, проехав по узким улочкам Польенсы и выехав на изогнутый дугой морской берег, увидели «Пино д’Оро» — маленькую гостиницу у самого моря. С этого места открывался вид, которому легкой туман чудесного утра придавал изысканную неотчетливость японской гравюры. Мистер Паркер Пайн тотчас же понял, что именно это и только это место он ищет. Остановил такси и вошел в выкрашенные ворота, надеясь, что найдет здесь место для отдыха.

Пожилые супруги, которым принадлежала гостиница, не говорили ни по-английски, ни по-французски. Тем не менее переговоры закончились к всеобщему удовлетворению. Мистеру Паркеру Пайну отвели номер с видом на море, чемоданы выгрузили, водитель поздравил пассажира с тем, что тот избежал чудовищных требований «этих новых отелей», получил свою плату и уехал, издавая на прощание веселые возгласы на испанском языке.

Мистер Паркер Пайн взглянул на свои часы и, увидев, что еще только без четверти десять, вышел на маленькую террасу, залитую ослепительным светом утреннего солнца, и заказал во второй раз за это утро кофе с булочками.

На террасе стояло четыре столика: его собственный; тот, который как раз убирали после завтрака; и два столика, занятые посетителями. За ближайшим к нему сидела семья немцев, состоящая из отца, матери и двух пожилых дочерей. Чуть подальше, в углу террасы, сидела мать с сыном, явно англичане. Женщине было лет пятьдесят пять. У нее были седые волосы красивого оттенка, она носила практичный, но не модный жакет и юбку из твида и излучала то спокойное самообладание, которое отличает англичанку, привыкшую много путешествовать за границей.

Сидящему напротив нее молодому человеку можно было дать лет двадцать пять, и он тоже выглядел типичным представителем своего класса и возраста. Его нельзя было назвать ни интересным, ни заурядным, ни высоким, ни коротышкой. Он явно был в прекрасных отношениях с матерью: они отпускали друг другу шуточки, и он с готовностью выполнял просьбы передать ей то одно, то другое.

Пока они беседовали, ее взгляд встретился со взглядом мистера Паркера Пайна. Этот взгляд окинул его с невозмутимостью, говорящей о хорошем воспитании, но он знал, что его рассмотрели и отметили. В нем распознали англичанина и, несомненно, в дальнейшем обратятся к нему с каким-нибудь вежливым невинным замечанием.

Мистер Паркер Пайн не имел ничего против. Его собственные соотечественники и соотечественницы за границей обычно вызывали у него скуку, но он был вполне готов провести некоторое время в приятном обществе. В маленькой гостинице возникает неловкость, если человек уклоняется от беседы. А именно у этой женщины, он был уверен, отличные навыки «гостиничного общения», по его выражению.

Молодой англичанин встал со своего места, со смехом сделал какое-то замечание и вернулся в гостиницу. Женщина взяла свою сумочку и письма, уселась в кресло лицом к морю и развернула номер «Континентал дейли мейл». Она сидела спиной к мистеру Паркеру Пайну.

Выпив последний глоток кофе, тот взглянул в ее сторону — и сразу же напрягся. Он почувствовал опасность — опасность, грозящую нарушить спокойное течение его отпуска! Эта спина была необычайно выразительной. В свое время мистер Паркер Пайн классифицировал много подобных спин. Неподвижность и напряженность позы — даже не видя лица, он хорошо знал, что ее глаза блестят от непролитых слез, что эта женщина прилагает большие усилия, чтобы держать себя в руках.

Осторожной походкой, подобно животному, на которое часто охотятся, мистер Паркер Пайн удалился в помещение гостиницы. Всего за полчаса до этого его пригласили расписаться в лежащем на стойке журнале регистрации. Вот его аккуратная подпись — К. Паркер Пайн, Лондон.

Несколькими строчками выше он увидел другие имена: миссис Р. Честер, мистер Бэзил Честер, Холм-Парк, Девон.

Схватив ручку, мистер Паркер Пайн быстро стал писать поверх своей росписи. Теперь там (с трудом) можно было прочесть: Кристофер Пайн. Если миссис Р. Честер чувствует себя несчастной в бухте Польенса, ей не представится легкая возможность проконсультироваться с мистером Паркером Пайном.

И так уже этого джентльмена постоянно изумляло то, что столько людей, которых он встречал за границей, знало его имя и видело его объявления. В Англии тысячи людей каждый день читают «Таймс», но они совершенно правдиво заявили бы, что никогда в жизни не слышали этого имени. За границей, размышлял он, они читают газеты более внимательно. Ни одна заметка, и даже колонка объявлений, не ускользает от их внимания.

Его отпуск уже несколько раз прерывали. Мистер Паркер Пайн занимался расследованием самых разных дел, от убийства до попытки шантажа. На Майорке он твердо решил пожить спокойно. Но сейчас инстинктивно почувствовал, что страдающая мать может существенно нарушить его покой.

* * *

Мистер Паркер Пайн очень удобно устроился в «Пино д’Оро». Неподалеку находилась гостиница побольше, «Марипоза», где жило много англичан. Еще в окрестностях гостиницы имелась настоящая колония художников. Можно было прогуляться по берегу до рыбацкой деревни, где располагались коктейль-бар, в котором назначали встречи, а также несколько лавочек. Обстановка была приятной и мирной. Девушки прогуливались в брюках, обвязав верхнюю половину туловища яркими платочками. Молодые люди с довольно длинными волосами и в беретах в баре «У Макса» обсуждали такие темы, как достоинства скульптуры и абстракция в живописи.

На следующий день после приезда мистера Паркера Пайна миссис Честер обратилась к нему с несколькими обычными замечаниями по поводу пейзажа и вероятности того, что прекрасная погода продержится. Затем она немного поболтала с дамой из Германии о вязании и любезно перекинулась несколькими словами о печальной политической обстановке с двумя джентльменами из Дании, которые поднимались на рассвете и по одиннадцать часов совершали пешие прогулки.

Мистер Паркер Пайн обнаружил, что Бэзил Честер — очень приятный молодой человек. Он обращался к мистеру Паркеру Пайну «сэр» и очень вежливо выслушивал все, что говорил ему старший собеседник. Иногда все трое англичан по вечерам вместе пили кофе после ужина. На четвертый вечер Бэзил минут через десять их покинул, и мистер Паркер Пайн остался наедине с миссис Честер.

Они беседовали о цветах и их выращивании, о прискорбном положении английского фунта и о том, какой дорогой стала жизнь во Франции и как трудно стало получить хороший послеполуденный чай. Каждый вечер после ухода сына мистер Паркер Пайн видел, как дрожат губы его матери и как она старается это скрыть. Женщина сразу же брала себя в руки и продолжала приятную беседу на вышеупомянутые темы. Мало-помалу она начала говорить о Бэзиле: о том, какие успехи у него в школе — «знаете, он был одним из первых учеников»; о том, что его все любят и как бы гордился мальчиком его отец, если бы был жив; о том, как она благодарна, что Бэзил никогда не «отбивался от рук».

— Разумеется, я всегда поощряю его общение с молодыми людьми, но он, кажется, действительно предпочитает мое общество. — Этот факт явно доставлял ей скромное удовольствие.