— А ты — мое!
— Разве есть что-то предосудительное в том, что я приглашаю собственную жену пообедать в приятной обстановке?
— Нет, конечно. — Кристабел слащаво улыбнулась. — Но при условии, что жена этого тоже хочет. А в данном случае я не хочу!
— Но...
— Не возражай, Федерико. — Кристабел отчаянно старалась сохранять достоинство, но у нее получалось не очень убедительно. — Имей в виду, я в любом случае тебе откажу.
— Так ты предпочитаешь ужинать здесь?
— Как ты догадался? Может, до тебя заодно дойдет, что я не хочу ужинать с тобой где бы то ни было?
Кристабел почувствовала легкую дрожь и, чтобы скрыть ее, покрепче ухватилась за полотенце. Однако Федерико не так-то просто было провести. Он ехидно прищурился и проронил:
— Ты вся дрожишь.
— Какая наблюдательность! — съязвила Кристабел. — Если ты не возражаешь, я пойду приму горячий душ.
Проходя мимо Федерико, она изо всех сил старалась не реагировать на его мужской магнетизм, но это оказалось выше ее сил.
Еще целых две недели съемок, размышляла Кристабел, легко взбегая по лестнице на второй этаж. Может, и меньше. Выдержу ли я эту пытку — жить и спать бок о бок с человеком, который только и ждет, чтобы воспользоваться ситуацией и полностью подчинить меня?
Поднявшись в спальню, Кристабел тут же прошла в ванную и пустила воду в душевой. Через секунду она стянула с себя мокрый купальник, вошла в душевую кабину и принялась намыливать волосы шампунем.
Через десять минут Кристабел вышла из ванной и замерла на месте: в ее спальне спокойно раздевался Федерико.
— Ванная свободна?
Кристабел обеими руками невольно схватилась за узел купального полотенца на груди.
— На этаже имеются еще две спальни, и в каждой есть ванная. — В ее тоне чувствовалось легкое напряжение.
— Ты против, чтобы я жил с тобой в одной комнате?
Федерико был в своем репертуаре — как всегда прямолинеен и циничен.
— Да, — стараясь держать себя в руках, ответила Кристабел, направляясь к комоду за бельем. — Особенно если учитывать, что этим ты стремишься вывести меня из равновесия.
— Значит, мне это удается? Да, черт тебя побери!
— Вовсе нет, — солгала Кристабел.
Федерико усмехнулся и пошел в ванную.
Кристабел проводила его взглядом. Весь его облик — мужественная стать, широкие плечи, накачанные мышцы груди и живота — невольно приводил ее в трепет. Ее пронзила сладостная дрожь при воспоминании о его крепких и нежных объятиях, о запахе его тела, смешанном с ароматом мыла и одеколона, об ощущении его поцелуя на губах. Кристабел не забыла, как они занимались любовью, как ей нравилось доводить Федерико до полного исступления и ощущать абсолютную власть над его чудесным телом.
У нее бешено забилось сердце, каждая ее клеточка горела желанием, которое она не могла побороть.
Из ванной слышалось жужжание электробритвы, потом полилась вода. И перед мысленным взором Кристабел всплыло обнаженное тело Федерико. Знакомое, любимое, желанное...
Все, хватит! — приказала себе Кристабел, надевая чистое белье, джинсы и хлопковый топ. Вспомни его нелепые обвинения и обидные слова, которые он бросил тебе семь недель назад!
В ночь их последней ссоры она смотрела на спящего Федерико со смешанным чувством. Этого мужчину она любила всем сердцем и полностью ему доверяла, и в то же время он казался ей совсем чужим. «Женился на скорую руку да на долгую муку», вспомнилась ей тогда пословица.
Кристабел тряхнула головой, и волосы мягким шелком рассыпались по ее плечам. Она включила фен и принялась сушить волосы. Интересно, как бы все сложилось, если бы я осталась с Федерико, нарушив контракт? Смогли бы мы уладить недоразумения или мой внезапный отъезд лишь ускорил то, что неминуемо должно было случиться? — размышляла Кристабел. Эти семь недель можно рассматривать по-разному — как временную передышку или как целую жизнь.
— Ты собираешься ужинать в таком виде?
Кристабел выключила фен. В зеркало ей было видно, как Федерико снял с бедер полотенце, надел трусы и брюки от костюма и прошел к шкафу за чистой рубашкой.
— Я не собираюсь выряжаться. — Она стала скручивать волосы в узел.
— Оставь их распущенными.
Кристабел демонстративно закрепила пучок шпильками, однако во избежание ненужных осложнений сочла необходимым пояснить:
— Так мне прохладнее.
Федерико застегнул пуговицы на рубашке, затянул ремень на брюках, надел носки и обулся.
— А макияж?
— Зачем? Я не собираюсь никуда идти.
Лицо Федерико не изменилось, но взгляд сделался жестким.
— Даю тебе пять минут, Кристабел. Потом я уезжаю. С тобой или без тебя. Решай.
— Ты можешь позвонить Корали. Она умирает от желания составить тебе компанию. — Кристабел вышла из комнаты и спустилась в кухню.
Вместо закуски, какого-нибудь экзотического блюда и фруктов в сочетании с первоклассным обслуживанием и отличным марочным вином в интимной обстановке с приглушенной музыкой Кристабел довольствовалась консервированной лососиной и салатом. Она постаралась никак не реагировать, услышав шелест шин отъезжающего автомобиля.
Вечер Кристабел скоротала в гостиной у телевизора, а в десять часов отправилась спать. Некоторое время она в задумчивости стояла перед кроватью, размышляя, на какой половине ей лечь, но в конце концов решила, что пусть лучше Федерико, а не она испытывает неудобства, ведь это он вторгся на ее территорию.
Однако едва устроившись под одеялом, Кристабел подумала, что играет с огнем. Секс, пусть и очень приятный, сейчас никак не входил в ее планы. С этой мыслью Кристабел встала, собрала кое-какие вещи и отправилась в дальнюю спальню. Почувствовав себя в безопасности, она с наслаждением вытянулась на прохладной простыне и решительно погасила свет.
В комнату сквозь деревянные ставни пробивался лунный свет. Кристабел вертелась с боку на бок без сна, и время, как ей казалось, словно остановилось. Наконец она не выдержала, встала, прошлепала босыми ногами к окну и попыталась как-то иначе приспособить ставни, чтобы лунный свет не мешал ей.
Но у нее ничего не получилось. Кристабел сделала несколько расслабляющих упражнений по системе йогов, потом стала считать слонов и думать о приятном, но, несмотря на все ухищрения, сон не шел. Перед глазами неотступно стоял Федерико.
Комната, в которую перешла Кристабел, находилась в стороне от гаража, так что никаких звуков оттуда не доходило и она не могла знать, вернулся ли Федерико.
В голове роились мысли, одна отчаяннее другой. Например, что в ресторане за столик к Федерико подсела незнакомая женщина и в эту самую минуту они мило флиртуют. Кристабел было прекрасно известно, что Федерико — искусный соблазнитель, у него была какая-то особая аура, которая притягивала к нему женщин.
Кристабел без конца прокручивала самые невероятные сценарии, пока наконец они не смешались в какой-то невообразимый винегрет. И только тогда она незаметно погрузилась в беспокойный сон.
Федерико вернулся около полуночи. Когда он поднялся в спальню, то испытал не самые приятные минуты, увидев пустую постель, и пошел по комнатам в поисках Кристабел. Наконец найдя в одной из спален свернувшуюся калачиком на смятых простынях жену, Федерико вздохнул с облегчением. Какое-то время он постоял в дверях, потом тихонько подошел к кровати.
Сейчас Кристабел казалась Федерико особенно красивой. Надо же, как проявился ее строптивый характер, как отчаянно она отстаивала свою независимость! — невольно восхитился он. Ему захотелось убрать с ее лба растрепавшиеся волосы, коснуться губами ее виска...
Черт возьми, ему хотелось большего! Федерико очень не хватало того, что связывало их раньше — необычайного тепла и страсти, которая связывала их в одно целое. Ведь они с Кристабел действительно составляли одно целое — и духовно, и физически.
Федерико замысловато выругался, проклиная себя и свой бизнес, который возобладал над его любовью к жене. Вместо того чтобы последовать за ней ближайшим авиарейсом, он занялся разрешением деликатных финансовых проблем, связанных с преумножением и без того немалого состояния семьи. А для того чтобы не выпускать жену из поля зрения и быть уверенным в ее безопасности, Федерико пришлось обратиться за помощью к высокопрофессиональным детективам, которые круглые сутки наблюдали за Кристабел.
В деловых кругах высоко ценили умение Федерико Персетти вести дела, женщины всегда любили его за обаяние, богатство и за положение в обществе. Внимание прекрасного пола льстило ему, он считал его неотъемлемой частью своей жизни и с ленивым цинизмом воспринимал как должное. Но встреча с Кристабел все изменила. Федерико подкупила ее естественность и красота — вполне земная, но оттого не менее притягательная. Когда Кристабел смеялась, она словно светилась изнутри, глаза лучились добротой, которая шла от самого сердца.
Онс первого взгляда захотел обладать этой женщиной, и не только в библейском смысле. Инстинкт подсказывал Федерико, что она подарит ему нечто большее. Кристабел стала самой большой его ценностью, ему хотелось всегда защищать и оберегать ее.
Федерико и мысли не допускал, что Кристабел может оказаться где-то на другом конце света без него. Но вышло так, что ему пришлось выбирать между женой и профессиональными интересами, и последние возобладали.
Улыбка тронула тубы Федерико. Я стал докой в финансовых делах, и удача всегда сопутствовала мне, размышлял он. Я решил, что смогу себе позволить избавить фильм от финансового краха и шантажировать этим Кристабел ради спасения нашего брака. Как говорится, одним выстрелом убить двух зайцев. С фильмом не возникло никаких проблем, а вот Кристабел оказалась крепким орешком. Впервые судьба бросила мне вызов, и я пойду на все, чтобы выиграть.
Кристабел беспокойно зашевелилась во сне и повернулась на спину. Какая же она беззащитная, когда спит, умилился Федерико. В слабом лунном свете, проникавшем сквозь ставни, ее кожа казалась гладкой и почти прозрачной, ресницы — неестественно длинными, губы — страстно изогнутыми.
Федерико почувствовал, как шевельнулось желание, но силой воли подавил его. Он осторожно взял спящую Кристабел на руки и отнес в спальню, где они вместе провели прошлую ночь.
Когда Федерико положил ее на кровать, Кристабел что-то пробормотала, но не проснулась. Он быстро разделся, скользнул под одеяло и затих, боясь пошевелиться. Ближе к рассвету Федерико сморил сон.
4
Кристабел просыпалась медленно, будто выныривая из глубины сна в реальность нового утра.
Она с радостью вспомнила, что сегодня воскресенье, а значит — никакого будильника, никакой студии. Однако радовалась Кристабел недолго — перед ее мысленным взором одно за другим стали всплывать события вчерашнего вечера и она поняла, что проснулась в другой кровати. Более того — не одна.
Мускулистая мужская рука крепко прижимала ее к очень даже возбужденному мужскому телу. Боже мой, это какое-то наваждение или сон! — решила Кристабел. Но глаза-то у меня открыты, значит, не сон! Господи, Господи, научи, как мне поступить?!
Кристабел затаила дыхание и попыталась осторожно вылезти из-под руки Федерико, надеясь, что он ничего не почувствует. Но нет, предпринятая ею слабая попытка пошевелиться привела лишь к тому, что Федерико обнял ее еще крепче.
И что теперь? Двинуть его локтем в ребра? Кулаком ударить по руке? Или лучше двумя? Уж это должно сработать.
— Обдумываешь маневр атаки? — послышался сонный голос над самым ухом Кристабел.
— Ты все же добился своего, — пробурчала она, собираясь двинуть Федерико по ребрам, но тот успел увернуться. Удар пяткой по его голени также не возымел успеха, и Кристабел в отчаянии простонала: — Пусти!
— Что, извини? — игриво спросил он по-итальянски.
— Пошел к черту.
— Если ты хочешь поиграть...
— Тебя это развлекает, да?! — возмутилась Кристабел, безуспешно пытаясь высвободиться.
— Не совсем. Я предпочитаю, чтобы женщина таяла в моих объятиях.
— Не тот случай.
— Ты действительно добиваешься, чтобы я доказал обратное?
При этих словах у Кристабел невольно перехватило дыхание. Да, все решается слишком просто, мысленно согласилась она.
Федерико коснулся губами ее шеи, потом его губы медленно переместились к виску, рука стала ласкать грудь Кристабел. Мышцы ее живота напряглись от внезапно нахлынувшей волны сладких ощущений.
— Ты принуждаешь меня к близости?
Федерико быстро перекатился на спину, увлекая за собой Кристабел, так что она оказалась сверху. Федерико с интересом смотрел на Кристабел, выжидая, что она предпримет.
Вот чего я так боюсь, призналась она себе. Федерико похож сейчас на большого ленивого тигра, добродушно играющего со своей жертвой. Одно мое неверное движение или слово — и вся его безобидность враз улетучится.
Кристабел оказалась в весьма щекотливой ситуации.
Тыльной стороной ладони Федерико провел по ее щеке, коснулся ямочки на подбородке, чуть нажал большим пальцем на нижнюю губу Кристабел.
— Заметь, я этого не говорил.
— Я же намеренно перебралась в другую комнату.
— А я вернул тебя назад.
— Тебе неуютно спать в одиночестве?
— Секс вовсе не является непременным условием того, чтобы делить брачное ложе.
— Так я тебе и поверила!
Помолчав какое-то время, Федерико заговорил с неожиданной нежностью:
— Я часто вспоминаю наши с тобой ночи, дорогая.
Кристабел мысленно согласилась с ним. Она прекрасно помнила, как сама себе казалась распутницей от неуемности охватывавших ее желаний и фантазий. Иногда она даже рыдала от восторга.
— Да, тогда все было чудесно, — нехотя подтвердила она.
— Теперь разве что-то изменилось?
— Да.
— В таком случае, давай оденемся и позавтракаем.
Федерико быстро спустил ее на пол, затем откинул покрывало и тоже поднялся на ноги.
Кристабел юркнула в ванную и с облегчением почувствовала себя в безопасности, хотя дверь не запиралась, как, впрочем, и все внутренние двери в доме. Когда, приняв душ и одевшись, она вышла в спальню, Федерико там уже не было.
Из кухни по дому разливался божественный аромат кофе. Кристабел застала Федерико за приготовлением омлета: он привычным движением взбивал в глубокой посудине яйца, на плите нагревалась сковородка. Черные джинсы и белая футболка очень шли Федерико и придавали ему еще более мужественный вид.
Кристабел невольно вспомнились их былые совместные завтраки с веселыми шутками и беззлобным подначиванием друг друга. Нередко эти утренние трапезы заканчивались тем, что Федерико подхватывал Кристабел на руки и со смехом нес обратно в спальню.
Молча выжав апельсиновый сок, Кристабел разлила кофе по чашкам и села за стол. Федерико поставил перед ней тарелку с дымящимся омлетом. Кристабел кусок не лез в горло, а Федерико ел с большим аппетитом, как ни в чем не бывало.
Кристабел потыкала вилкой омлет, откусила кусочек тоста и стала пить крепкий черный кофе. Федерико отодвинул пустую тарелку и откинулся на стуле.
— Итак, чем ты предлагаешь нам сегодня заняться?
Кристабел поставила чашку на блюдце и посмотрела на мужа.
— Я собираюсь пройтись по магазинам.
— А именно?
— За продуктами, — последовал лаконичный ответ. — Надо купить мясо, хлеб, яйца, фрукты.
— А потом?
— Проедусь на машине по окрестностям.
Федерико встал и принялся убирать со стола.
— За руль сяду я, а ты будешь штурманом.
— Прости, не поняла?
— Мы вначале отоваримся в супермаркете, а затем прокатимся, — любезно объяснил Федерико.
— С каких пор «я» превратилось в «мы»?
Молчание и выражение лица Федерико были слишком красноречивыми, так что Кристабел первой отвела глаза и, чтобы сгладить неловкость ситуации, нашла себе дело — мытье посуды.
— Может быть, я предпочитаю одиночество.
— Не дури, Кристабел.
Кристабел быстро сполоснула тарелки, поставила их в сушилку и, прихватив сумку и водрузив на макушку солнечные очки, направилась к гаражу, ничуть не заботясь, как поступит Федерико. Кристабел только скрипнула зубами, увидев, как он, непринужденно оперевшись о капот, поджидает ее у машины с самым что ни на есть безмятежным видом.
В квартале было несколько супермаркетов, овошной рынок, магазины модной одежды, не считая различных кафе и уютных ресторанчиков, и все это располагалось на двух аллеях, обсаженных пальмами. Рынок, куда окрестные фермеры привозили свою продукцию, можно было запросто обойти минут за пять. Но Кристабел, чтобы хоть как-то отомстить навязавшему ей свою компанию Федерико, намеренно тянула время, придирчиво выбирая фрукты и капризно выискивая нужный сорт салата, а хлеб пожелала купить непременно в пекарне. И настояла на том, что все покупки оплатит сама. Федерико, поняв, что спорить бесполезно, счел за благо уступить.
Через полчаса они вернулись на виллу, рассортировали и разложили покупки и вернулись к машине.
— Куда теперь?
— В окрестностях есть горы, пляжи, природные парки, — добросовестно перечислила Кристабел. — Так что выбирай.
— Сан-Диего.
Кристабел изумленно взглянула на него.
— Это же больше двух часов езды!
Федерико пожал плечами.
— Ну и в чем проблема?
— Да в общем-то ни в чем.
Он притормозил у выезда на шоссе и предложил:
— Приступай к штурманским обязанностям.
Они ехали по отличному шоссе, которое шло вдоль океана.
— Смотри, какое живописное местечко! — восхитилась Кристабел. — Давай остановимся.
— Мы сюда заедем завтра.
Кристабел нахмурилась и бросила быстрый взгляд на Федерико, Но она не могла видеть его глаз, поскольку он был в солнечных очках и пристально следил за дорогой.
— Что значит... завтра?
— Мы заедем сюда на обратном пути, — невозмутимо уточнил Федерико.
— Ты решил, что мы будем ночевать в Сан-Диего?
— А ты против?
— Да, черт возьми! Во-первых, у меня нет даже чистой смены белья...
— Сан-Диего — не пустыня, — перебил ее Федерико. — Все магазины работают без выходных, так что на месте купим все необходимое.
— Ты все специально рассчитал? — прошипела Кристабел, еле сдерживая гнев.
В отличие от нее Федерико сохранял спокойствие и был невозмутим.
— По-моему, глупо возвращаться сегодня вечером, когда впереди у тебя целый выходной.
— Если выходной у меня, то можно было поинтересоваться моим мнением!
— Чтобы ты ответила отказом?
— Ненавижу, когда меня похищают. — Глаза Кристабел метали молнии.
— Смотри на это как на приключение.
Хорошенькое приключение! Будет большой удачей, если за эти тридцать шесть часов мне удастся сдержаться и не ударить этого наглеца! — с отчаянием подумала Кристабел.
— Если бы я могла такое предвидеть, я бы хоть роль с собой захватила. К твоему сведению, во вторник у меня съемка с утра, мне необходимо подготовиться.
— Мне точно известно, что у тебя в том эпизоде всего несколько слов и, если обойдется без лишних дублей, то ты освободишься уже к полудню.
— Ненавижу! — в бессильной злобе взвыла Кристабел.
Федерико усмехнулся.
— Ненависть — сильное чувство, так что это все же лучше, чем безразличие.
— А еще лучше, если бы ты следил за дорогой, — ехидно отозвалась Кристабел. — Ты только что проскочил поворот.
— Надо полагать, из-за невнимательности штурмана? — парировал Федерико, разворачивая машину.
Кристабел поджала губы и замолчала, бросая лишь короткие указания насчет того, куда ехать.
Федерико выбрал отель в самой оживленной части города, остановил машину и, отдав ключи подскочившему охраннику, направился вместе с Кристабел к стойке регистрации.