— Ния на втором уровне.

Дюшкины брови взлетели вверх.

— На Базе есть второй уровень? Внизу, что ли?

— В игре есть второй уровень! — Кир еле сдержался, чтобы не добавить к своим словам «идиот», «дубина» или что похлеще.

— Но… Зачем? Зачем она… — Дюшка застонал и схватился за голову.

А потом выругался.

Кир тоже решил себя больше не сдерживать.

— Как мы ее оттуда достанем? — пробормотал Дюшка.

— Боюсь, что никак, — ответил Кирилл. — Все еще хуже. Дело в том, что она и Тафик совершили переход не по правилам, то есть не санкционированно. И теперь не считаются игроками.

— Что-о??? Как?! Нет-нет-нет. Нет. Суслик!.. И что теперь будет?

На последний вопрос ответа Андрею не потребовалось. Информация обнаружилась в его встроенной дополнительной памяти. При несанкционированном переходе на новый уровень (с помощью каких бы ухищрений он ни был произведен) игроки переставали учитываться игрой. И вот тут наступал очень интересный момент. И касался он самой сути игры, того, как она была устроена, как взаимосвязана с пространством. Если не вникать в подробности, а сказать кратко, то: игроки, нарушившие правило перехода, переставали учитываться пространством.

— Вот это я не совсем понимаю, — пробормотал Дюшка. — Как могут живые существа, да хоть бы и не живые, хоть предметы, хоть что, — как могут переставать учитываться пространством?! Они же есть!!!

Кир пожал плечами. Он хоть и занимался какое-то время в беоне Фи под руководством опытного мутангелаинфилопера, успел изучить не так уж много, а в теории был совсем не силен.

...

Диди. Никогда не воспринимайте игру «Маленькие каникулы» как просто игру. Правила ее только отчасти пишутся людьми и мутангелами, но в основном продиктованы свойствами пространства и мироздания. И если пространство и мироздание решают игнорировать игроков, нарушивших правила, или вовсе исключать таких самозванцев, это… Это надо принимать как факт.

Дюшка, не вылезая из-под одеял полностью, а высунув одну только левую руку, мысленно приказал развернуться в воздухе экрану с результатами игры.

— Обновление минутной давности! — объявил милый голосок.

Голос был похож на Элькин. «Хорошо, что не на Ниин!» — мимоходом подумал Дюшка.

На второй уровень игры перешли:

— супермутант Ризенгри Шортэндлонг (валет роги)

— человек Элина Нарциссова (карта полной неизвестности)

— ангел Черный Монах (тройка пик)

Вне игры были объявлены:

— частичный мутангел Ниоко Нири (леди червы)

— котенок Тафанаил (шут)

Список убитых был огромен, Дюшка немедленно его отключил.

Список выживших и находящихся на первом уровне игры был менее внушителен, за ночь он значительно сократился.

— Всего сорок восемь игроков! — пробормотал Дюшка.

— И среди них — твой ангел! — заметил Кир.

— Мм… Да…

Дима Чахлык занимал четырнадцатую строчку и был единственным живым ангелом на Ржавой.

— Что будем делать? — спросил Кир. — Надо что-то делать! Надо что-то делать!

Дюшка вылез из-под одеял целиком, щелчком пальцев переправил экран на пол.

— Часы, — сказал Дюшка, — нам понадобятся часы, много. И надо сообщить Индису о том, что мы уходим.

— Куда уходим? — не понял Кир, но тут же сообразил. — За Нией? На второй уровень?

Дюшка не ответил и даже не кивнул — он стоял возле стойки с едой и большими глотками пил оставшийся с ночи холодный пог. Черные струйки пога стекали по его подбородку и увлажняли термолку — что-то среднее между майкой и футболкой, с рукавом до локтя — универсальное нижнее белье мусорщиков, из ткани, обладающей свойством поддерживать температуру тела в оптимальном состоянии.

«На кой суслик ему было укрываться тремя одеялами, если он улегся спать в термолке?! — подумал Кирилл. — Нет, он точно псих!»

— Не знаю! — ответил Дюшка, когда кувшин опустел. — Нам надо попробовать. Она больше не игрок. Они с Тафом вне пространства игры, значит, могут не быть на втором.

— Последняя информация о Ние — она совершила переход на второй уровень! — возразил Кирилл, делая ударение на слове «совершила».

— Вот мы и попробуем…

— Но как?! Мы не можем! Мы не знаем как. Мы же…

— По следу. Ния не могла не оставить след, нить, хоть одну. Тафик — обычный котенок, но Ния — мутангел. Мы пройдем.

— Я не умею этого делать, — покачал головой Кир.

— Я тоже не умею. Но попробую. Во всяком случае, я прошел на Пи по следу Лещщи.

— Так это на Пи! А в обратную сторону все не так! С уровня Пи, с браны, нельзя выйти! Это мне в беоне на первом же уроке объяснили!

— Мне плевать, что там тебе объясняли!

— Думаешь, ты круче других? Думаешь, сможешь то, что не смог никто? Покопайся в памяти — с Пи только один выход, в игре, став игроком!

— Сам знаю! Не дурак.

— И-и-и?

— Что «и-и-и»? Ржавая — это уже не Пи. Мы фактически вышли.

— Мы не вышли, идиот!!! Мы на привязи! Мы — как подводники-водолазы!

— Как кто-о?

Дюшка плеснул себе на лицо холодной воды из широкого стакана (на Базе были распространены такие посудины — что-то среднее между пиалами и стаканами), вода стекла на грудь, смыв струйки пога, термолка намокла еще сильнее.

— Как шлангированные водолазы.

— Какие? Кто? Все равно не понял! — покачал головой Дюшка.

На Земле-11 были люди, профессии которых были связаны с погружением под воду и работой на дне. Для таких работ отбирали мутантов с жабрами. Были даже целые династии. Если у мутанта не было способности дышать в воде, он мог воспользоваться аквалангом. Но что значит «на привязи», Дюшка не понял.

...

Диди. Земля-13, земля Кира, очень похожа на нашу Землю-12. На ней также нет мутантов. То есть мутации, конечно, есть (куда без них!), но не такие, чтобы приводили к вырастающим жабрам, корешкам или дополнительным парам отлично функционирующих рук.

На Земле-13 нет аквалангов. Если требуется опустить человека под воду, его «держат на привязи» — на тросе, а дышит он с помощью специального шланга.

— Давай так! Так быстрее! — Дюшка развернулся в сторону Кира, раскрыл ладони. — А то мы сто тысяч слов потратим, чтобы друг друга понять.

Кирилл смотрел на мутонити, летящие в его сторону из ладоней напарника, и медлил. Потом решился и протянул навстречу разноцветным лучам свои ладони. И как только их нити сплелись, Дюшка понял, почему Кир медлил: он дико боялся; волны страха обдавали его с макушки до пят и с пят до макушки.

Кирилл боялся всего одновременно: и погибнуть, и потерять свои мутангельские способности, и никогда не вернуться на Пи. Что касается Нии, Кир как бы и не опасался ее потерять, потому что… считал ее уже потерявшейся и пропавшей навсегда. Впрочем, его сознание еще не успело переварить эту новость, облечь в слова и смириться. Возможно, этому мешал животный страх, нежелание сигать в неведомое и пропадать там почем зря. Однако, если только кто-нибудь сказал бы Киру наверняка, на сто процентов, что Ния жива или почти жива, что они могут ее спасти и так далее, — тогда бы он, конечно, немедленно, не раздумывая…

Кирилл считал себя молодцом и героем, достойным всяческого уважения. Но одновременно — слабаком, и презирал себя за это. И одновременно, изо всех сил желал скрыть истинное положение дел от Клюшки.

Но если ты стал Мебби Клейном, хоть и не на полную катушку, если переплелся кучей ниточек, — как скрыть правду? Кириллу пришлось смириться.

...

Диди. Не следует думать, что в состоянии Мебби Клейн вы сразу и полностью погружаетесь в другого человека. Это не так. Вы можете полностью считывать состояние «новой части себя» и при определенной сноровке (а иногда и спонтанно) становитесь обладателем «чужих» (но теперь уже и ваших) знаний. Однако вы не начинаете знать все, о чем знает и в принципе помнит ваша новая половинка. Потому что память каждого индивидуума слишком велика и работает по принципу: пока к ней не обратишься, ее для тебя как бы нет.

В свою очередь, когда их нити сплелись, и они стали Мебби Клейном, Кир взаимно считал состояние Дюшки и поразился тому, что на него обрушилось. Дюшку нисколько не волновало, выживет он или нет, вернется на Пи или нет и так далее. Он не сомневался в том, что они с Киром (да, именно так — они вместе, а не он один) должны немедленно что-то делать, вот только рассчитать, как правильнее, — и вперед, за Нией. При этом нельзя было сказать, что он ослеплен любовью, не соображает, что делает, и-или находится в шоке. Нет, ничего подобного. Кирилл очень четко чувствовал это: мысли Андрея Клюшкина были наполнены и Нией, и Тафиком, и Ризи, и Элей; и тысячами убитых ангелов; и миллионами мутангелов, которые вышли с Пи, чтобы помочь игрокам и тем, кто заблудился в пространствах, не став мутангелом и не имея возможности ни вернуться назад, ни добраться до уровня Пи. Мыслей у Дюшки было много, они были хаотичны, но в этом хаосе прослеживались структура и направленность (так самый заросший живой лес отличается от бессмысленной мусорной свалки). Такое ощущение попадания «в лес» было уже знакомо Киру: живым лесом был его мастер в беоне Фи.

— Тот, который много раз бывал за браной? — уточнил Дюшка.