— Хорошо, я поняла, — сказала Неамара. — Командующий стражей посягнул на честь женщины, давшей клятву.

— Так и есть. Мужчина, что был связан с «гешисдезшад», не смог сдержать свою обиду. Змеи искусали осквернителя священных устоев. Он умер бы от отравления, но его спас эльфийский целитель. Я не могу осудить своего соплеменника за действия против стражи, я понимаю его чувства. Но нам очень повезло, что все обошлось без несчастных случаев, иначе… — старейшина многозначительно покачал головой.

— Вы правы. Если бы я знала раньше, что за самоуправство развели мои подчиненные, такого бы не случилось. Но за всеми невозможно уследить.

— Теперь вы знаете. Горгоны больше не могут терпеть этих унижений. Я тут бессилен. В их сердцах посеяна смута. Мой народ в отчаянии.

— Этого больше не повторится, — пообещала баронесса.

— Благодарю вас. Не многие бы встали на сторону слабых. На сторону чужаков.

— Шахзмас, среди вас не живет женщина по имени Зиртуаш? — послышался позади голос Фурии.

Мудрец задумался:

— Не припоминаю такого имени.

— У нее глаза разного цвета — желтый и серый, — описала горгона.

— Нет. — Старейшина на мгновение помедлил, а потом уверенно ответил: — Точно нет.

Неамара выбралась из лачуги старейшины. Она решительно зашагала к страже, опорочившей достоинство Дома Мерсерус. Ее гнев можно было почувствовать с дальнего конца трущоб. При виде шагающей к ним баронессы вся гордость стражников испарилась, вместе с еще недавним чувством всевластия.

— Как вы посмели творить такое за моей спиной? — в глазах демонессы вдруг загорелся новый огонь, совсем не тот, что обычно.

— О чем вы? — удивился стражник.

— Не смей притворяться! — оборвала его Неамара. — До таких гнусных поступков не опустились бы самые беспринципные черти!

— Увольнение не скоро, сами понимаете… — растерянно промямлил стражник.

— Вы поставили под сомнение честь всего Дома Мерсерус, подорвали его репутацию. Вы обязались защищать всех жителей Демефиса без исключений, а не терроризировать не защищенные высшим судом слои населения. Я такое не прощаю.

— Но…

— Повесить десятки Гордынь мне не дадут. Но я знаю приговор похуже смерти. Отныне вы будете наблюдать за шахтами «Догерстен».

— Где работают отъявленные преступники? — в ужасе взглянул он на пылающую злобой Неамару. — Но там же одни отморозки!

— Вот и посмотрим, кто кого поставит на место. А главное, останется ли от вас вообще что-нибудь, — злобно улыбнулась баронесса. — Где сейчас ваш командир? — она схватила высокого надсмотрщика за горло, приблизив его лицо к себе.

— Еще в… в лазарете, — заикнувшись, ответил он.

— А теперь проследуйте к выходу, господа, — закончила разговор Неамара.

— Кимар, — обернулась она к алому быку. — Проследи, пожалуйста, за этими насильниками. Проводим их в замок для дальнейшего перераспределения.

— Конечно, — пробасил минотавр.

Стражи подземного города послушно побрели за быком. Остальные члены отряда сопровождали нарушителей в конце. Старейшина поселения почтительно склонил голову, выражая этим бескрайнюю благодарность демонессе. Скопище горгон перестало шипеть. Застыв на месте, они проводили взглядом странную компанию до подъема на первый уровень.

Потрясенная случившимся, Фурия испустила смешок:

— Наверное, об этой свободе ты говорила? Выбор огромен, все дороги открыты… Быть падалью в этих непригодных для жизни подвалах или вернуться на болота, ожидая прихода новых работорговцев. Вот они — возможности!

— Ты так говоришь, будто я повинна во всем этом, — взглянула на нее Неамара.

— А разве нет? Ты давно могла повлиять на этот ужас, имея такой вес среди высших демефисских зазнаек. Но ясно же, что ты никогда не задумывалась о проблемах других рас.

— Даже если бы я приложила все усилия, чтобы помочь жителям трущоб, мой голос ничего бы не значил против остальных. Их устраивает сложившееся неравноправие. Что уж говорить о самом Темном Владыке. Твоя ненависть ко мне необоснованна.

— Ты — Гордыня, и этого достаточно. Я не могу принять ваше безразличие к другим грехам, если уж вы провозгласили себя властелинами греховного мира. Вы единолично нарекли одних союзниками, других — заклятыми врагами, а некоторых — вечными рабами. Кажется, ваше участие в мировых процессах косвенно, но вы одним решением поставили вечное клеймо на весь род Зависти. Нас не спасает изоляция. Охота на горгон идет беспрерывно. А самое смешное — что вас бы в жизни не заинтересовало это дело с пропавшими грехами, если бы в их числе не были ваши сородичи.

— Этот спор бесполезен, — отрезала Неамара, уходя вперед.

Горгона ухмыльнулась и замолкла.

— Пока тут не началась драка, на которую я бы с удовольствием взглянул, если бы она происходила в жидкой грязи, хочу сказать… — Деос прервался, в последний раз оглянувшись на подземное поселение. — После увиденного я могу смело провозгласить Френзис комфортным для жизни городом.

— Недалеко вы ушли от этой ямы, — бросил ему Америус, стараясь побыстрее подняться к выходу.

Отряд довел стражей Дома Мерсерус до замка. Неамара сообщила о своем решении Даэтрэну, и тот безо всякого интереса разрешил ей распорядиться судьбой подчиненных как она посчитает необходимым. После всех произошедших за день событий воины наконец могли провести вечер в покое.

Глава 9

Пестрый отряд не спеша шел по мощеным улицам, оглядываясь и гадая, какой особняк мог бы принадлежать их предводительнице. Мрачные каменные дома были очень похожи. В их архитектурном решении не наблюдалось излишней вычурности, которую любила Алчность: в этих строениях была статность и элегантная сдержанность. Их внешний вид словно пытался повторить облик влиятельных хозяев.

Поместье Неамары располагалось немного в стороне от городского центра. Длинный двухэтажный дом был огорожен высоким кованым забором с тяжелыми воротами. Еще издалека завидев демонессу, из входных дверей поместья выбежала представительница Блуда. Тяжело дыша, она отворила ворота семи грехам.

— Госпожа! — она низко поклонилась Неамаре. — Вас так долго не было. Мы уже стали думать, что произошло что-то нехорошее.

— Тайлима, — демонесса не придала значения словам служанки. — Это мои гости. Прошу исполнять их волю так же старательно, как и мою.

— Как скажете, госпожа, — покорно молвила чертовка, закрывая ворота за вошедшими во владения новыми лицами.

Семерка оказалась на ухоженной территории поместья. Вдоль вымощенной дорожки красовались небольшие статуи из черного мрамора. Каменные фигуры изображали различных созданий Темных владений, выступая в роли наглядного справочника о зоологическом мире грехов.

На входе в поместье отряд встретила представительница Зависти, расплывшаяся в улыбке, которая больше походила на хищный оскал. Она придерживала дверь заходящим внутрь грехам, встречая их поклоном.

Гости и хозяйка поместья очутились в просторном холле. Посреди него находились две полукруглые лестницы, ведущие на второй этаж. Пространство благоухало цветами. Как в общей атмосфере, так и в деталях чувствовался утонченный женский вкус. Парчовый ковер, изготовленный вручную первоклассными мастерами, переливался золотом, подчеркивая дороговизну интерьера. Стены были увешаны картинами в резных деревянных рамах. На них были запечатлены боги пантеона и сцены великих сражений.

Деос заливисто засвистел, разгуливая по холлу:

— Ну и дела!

— Тут больше десяти спальных комнат. Можете располагаться в той, которая вам больше всего понравится. Исключая, конечно, мою. Она находится между двумя лестницами на втором этаже.

— Что прикажете, госпожа? — поинтересовалась служившая в доме горгона, держа положенную дистанцию с высокородными.

— Приготовьте нам хороший ужин. В этот раз изобилие мяса на столе будет очень кстати, — Неамара направила взгляд на Кимара, а потом на Фергу.

— А-а-а, понимаю. Незамедлительно приступим. — Служанка быстро удалилась в направлении кухни.

— Пока готовится ужин, предлагаю всем немного отдохнуть, — сказала демонесса. — А после в трапезной вас будет ждать накрытый стол.

* * *

— Ферга, расскажи что-нибудь о своем клане. Вы до сих пор воюете с Каракуртами? — поинтересовалась у нее Неамара.

Воины сидели за длинным столом, сделанном из массива дорогого гордынского дерева. По правилам высшего этикета, на нем было по две тарелки и по семь столовых приборов на каждую персону. Пара позолоченных высоких подсвечников излучала теплый свет и манила прикоснуться к изыскам высокой кухни.

— Ты же понимаешь, что распространяться о таком особо нельзя, — ответила паучиха на вопрос предводительницы. — Живем себе тихо. Ничего не меняется. Мы, пауки и наша богиня. Воюем ли мы с Каракуртами? Нет. Враждуем. Но порой приходится покушаться на их жалкие жизни. Чрево богини не дремлет, — закончив на этом, Ферга принялась рвать острыми зубами кусок сочного мяса. Черная вдова решила не утруждаться и оставить чистыми все ненужные, на ее взгляд, приборы на столе.

— Когда же ваша бесполезная вражда закончится? — возбужденно спросил Деос, выискивая взглядом вилку для рыбы.