— Сэр Ховард, жду вас вечером в своём кабинете, главных мастеров тоже пригласите, будем держать совет.

— Всех созову, ледюшка, не извольте беспокоиться! — поклонился великан, и я, благодарно ему улыбнувшись, устремилась в замок. Хотелось согреться у камина и насладиться горячим, душистым взваром с капелькой мёда.

* * *

Весна — замечательное время года! И сразу после неё приходит моё любимое лето. Все сезоны по-своему прекрасны, но в моём сердце главное место навсегда отдано только ему одному.

Две недели первого месяца весны пролетели, глазом моргнуть не успела. И почти каждый день знаменовался важными событиями.

Во-первых, Лиам Кенсингтон принёс мне клятву на крови, так же как и неистинные, они не все решили принять моё предложение, но всё же их было на удивление много; во-вторых, Лоерея благополучно освободила десять неистинных магов и перенесла их в моё герцогство.

А стоило Даррену обнять родную сестрёнку, как он кинулся ко мне и упал на колени. Тут же, при всех, чиркнув кинжалом по ладони, произнёс слова клятвы, скреплённую кровью, которую я приняла.

В-третьих, завод был наконец-то достроен. Небольшое каменное здание в отдалении от Друидора радовало глаз своей монументальностью. Печи уже жгли древесину особого дерева, Чёрный показал, какое даёт больше тепла и дольше горит. Такого растения я никогда не встречала на Земле, и здесь оно не везде росло, но благо не так далеко от наших уже возделанных полей с посаженной пшеницей.

В-третьих, решился вопрос с добычей песка для будущего стекла: его мы отыскали у горной реки, воды её текли на приличном расстоянии от города. В нескольких днях пути по буеракам. Сложно было его доставить на завод. Проблема оказалась преодолима, Лоерея и её короб послужили и в этот раз во благо моим грандиозным планам.

И вот я на заводе коршуном слежу за первыми шагами моих мастеров, среди них в основном были неистинные с белыми магическими ядрышками.

— Ледюшка, время подошло! — крикнул Ван, назначенный главным над всеми другими работниками стеклодувной мастерской.

— Давай! — азартно подпрыгнула я, собираясь поглядеть, как он станет выдувать первое изделие.

Парень подхватил длинную металлическую «самодувку». Конец «самодувки» аккуратно, затаив дыхание, опустил в сваренную стекломассу. И удивительно ловко накрутил небольшое количество смеси, переложил на производственный стол и приступил к выдувке изделия.

— Помни, сначала основу превращают в небольшую колбу, — повторила я негромко, — да-а, вот так, не спеши, и вместе с воздухом направляй магический эфир на стекломассу, — юноша весь раскраснелся, на лбу у него выступили мелкие бисеринки пота, все остальные работники глядели на происходящее широко раскрытыми глазами и ловили каждое движение Вана. — Ага, молодец, — подбадривала я его, — теперь помести заготовку в эту металлическую форму. Отлично!

Первые шаги в этом непростом деле сделаны, и пусть сейчас вышло чуть криво, но для начала совсем неплохо, а ещё благодаря магическому воздействию конечный продукт обладал удивительной крепостью и прозрачностью. Я не ошиблась в своих предположениях: из этих неистинных получатся великолепные мастера.

Оставив народ, я вышла из здания и пошла в лес, где на той самой полянке сложили сруб, совсем небольшой, всего на две комнаты, но этого пока было достаточно для опытов по производству вакцины от всякой летучей гадости, косившей людей целыми городами. Лоерея справилась с заданием и притащила образцы — крыс и блох из Гольевской лаборатории.

— Ледюшка! — не успела я углубиться в лес, как меня окликнули.

— Это Бон, — заметил Лиам, глядя на приближающегося одинокого всадника.

— Леди Одри! — парень лихо придержал коня, ловко спрыгнул и, отдав честь своему командиру, лорду Кенсингтону, поклонившись мне, доложил: — Замечены кареты в количестве трёх штук и два десятка всадников в тяжёлых латах. Реют штандарты Святости.

— Дороги толком не просохли, но они не стали больше ждать. Какие нетерпеливые, — криво усмехнулась я и мысленно потянулась к своей стае и Лоерее. — Что же, мы готовы со всем радушием принять столь долгожданных гостей.

Дорогие друзья!

С Днём Победы!

Пусть мужество и героизм этого великого праздника никогда и никем не забываются. Пусть дух победы воодушевляет сердца и ведёт вперёд — к новым подвигам, успехам и достижениям. И пусть весь мир всегда живёт в мире!

Всегда ваша, Айлин.

Глава 7

— Леди Одри, что думаете делать, если всё пойдёт не по плану? — Лиам смотрел с дозорной башни на медленно двигающуюся по улицам города группу церковников.

— Нельзя допустить прямого столкновения, тем более внутри Друидора, могут пострадать ни в чём не повинные люди. Выслушаем их претензии, отметём по возможности все. После покажем гостям, что мы их не боимся, а им, в свою очередь, стоит опасаться нас. Потом званый ужин, затем приятности для святости.

— Всё ещё хотите провернуть ту штуку с раббаторами? — поморщился Лиам.

— Постараюсь выжать из ситуации по максимуму. Я вообще очень хочу разойтись с ними полюбовно. Мне конфликты с раббаторами не нужны. Не сейчас. Но если они шагнут за границы дозволенного, придётся показать им зубы. В два ряда и страшно длинные. Я не собираюсь прогибаться.

* * *

Интерлюдия

Раббатор Геласий сидел в карете как на иголках, нервно теребя охроон — тяжёлый золотой символ церкви, висевший на витой цепи у него на груди.

— Брат мой, — доброжелательным, мягким голосом позвал его сидевший напротив раббатор Доус, глава Гольевской святости. Мужчина был куда моложе Геласия, а ещё являлся магом-разрушителем. Третий сын графа инициировался в семнадцать лет и выбрал не армию Его Величества, а служение Всевышнему, и не прогадал: благодаря звериной хватке и, пусть средней, но колдовской силе, быстро дослужился до главы пусть и небольшой, но всё же святости, а это деньги, власть и почёт, — успокойтесь. Неужто вы сомневаетесь в донесениях ваших шпионов? Герцогиня Одри Йорк украла всех наших неистинных. Мы едем к ней, чтобы забрать то, что принадлежит Святости по праву, а ещё выяснить, как ей это удалось. И откуда столько смелости. Это же надо — решиться пойти против нас! — глухой бас Доуса слегка успокоил старика Геласия и тот, отпустив охроон, вздохнул:

— Если она так поступила, есть все основания полагать — гнева Святости она вовсе не боится. Наглая девчонка! Увести неистинных, чтобы самой наживаться на их талантах! Не бывать такому! Сгнию в подземельях Болтона, допрошу, заставлю переписать все эти земли Святости и отдам палачам, пусть делают с ней, что хотят! — с каждым словом тон раббатора всё повышался, в итоге чуть ли не сорвавшись на противный визг. Но Доус даже не поморщился, насмешливо посмотрел на собеседника и промолчал. Вместо этого он отодвинул деревянную дощечку, прикрывавшую окно, и выглянул наружу: их отряд подъезжал к городу — уже виднелись высокие каменные стены ограждения, веяло древностью и основательностью. Друидор хоть и считался провинциальным и совсем небольшим, но обладал определённым очарованием.

Несмотря на благодушную картину, глава Гольевской святости вдруг за очень долгое время ощутил тревогу.

Прищурив тёмные глаза, он задумчиво втянул воздух тонким крючковатым носом. Нет, ошибки нет — это место только выглядит умиротворённым, но скрывает в себе опасные для его жизни тайны.

— Брат мой, — обратился он к Геласию, перебивая разглагольствования и мечтания старика о том, как он поставит на место зарвавшуюся выскочку Йорк, — держите язык за зубами. Позвольте говорить мне.

— Что-о?! — задохнулся тот. — Ты в моём подчинении, мальчишка!

— Не нравится мне здесь, — продолжая глядеть в окно, глухо припечатал Доус.

— Не надо меня затыкать! — змеёй прошипел старикан, резко дёрнул полы рясы и добавил: — Я сам знаю, что можно, а что нет. И завсегда выходит так, что мне дозволено всё!

Доус покосился на него, тщательно скрывая неприязнь к спутнику, в глубине души он давно списал старика и метил на его место. Но пока не подвернулось ни одного удобного случая.

Экипажи в окружении охраны подъехал к широко распахнутым воротам. Никто их не останавливал, и кавалькада свободно помчалась дальше, в сторону видневшегося на взгорке старого небольшого замка.

— Видишь, брат мой! — вскричал донельзя довольный Геласий, — они нас боятся, все двери пред нами распахнули! Правильно, вот так всегда бы! Уверен, девчонка Йорк испугалась и теперь отдаст нам всё, что мы пожелаем, лишь бы её не тронули.

Доус же глядел на жителей Друидора, что встречались на пути: люди исподлобья смотрели на их кареты и латников — по их лицам сразу было заметно, насколько они не рады видеть служителей Всевышнего. Интересно, откуда такое отношение?

— Заедем за раббатом Норадисом? — спросил Геласий, отвлекая собрата от размышлений.

— Зачем? — пожал широкими плечами тот, — думаю, он уже знает о нашем прибытии и ждёт подле замка.

— Да, скорее всего, вы правы.

Ворота, ведущие во двор замка, тоже были гостеприимно открыты. Громыхая по неровной брусчатке, три кареты одна за другой промчались под широкой аркой и втянулись внутрь.