Позади Верного распахнулись крылья ночной мглы, мы слились с ветром, несясь вперёд так быстро, как только было возможно.

В итоге через четверть часа стремительного аллюра далеко впереди я увидела заветные маленькие точки тёмно-жёлтого цвета.

Станция.

Их хозяева были обязаны жечь масляные лампы под козырьком здания, чтобы те выступали неким маяком для путников и в первую очередь дилижансов. Дождь долбил с усердием дятла, пронзая наши с мамой худые тела буквально насквозь. Я ужасно замёрзла, с трудом ощущая пальцы рук и ног. Но надежда в виде света впереди, не позволяла сдаться и вот, как итог, мы всё же достигли столь вожделенной цели.

Не успели спешиться, как дверь дома распахнулась и наружу вышел невысокий мужчина с пышными усами и внушительной всклокоченной бородой, в руках у него было ведро, и он что-то негромко, не попадая в ноты, напевал.

— Ох, ты ж! — картинно схватившись за сердце, воскликнул он, узрев нас на пороге. — Дамы, вы откуда такие? Напугали, до седин в волосах. Как призраки утопленниц, ей-богу!

— Веди в дом! — рявкнула я, стараясь не стучать от холода зубами, не до политесов и объяснений, — скорее!

И только оказавшись в тёплых сенях, позволила себе облегчённо выдохнуть.

— Добрались, — прошептала мама, и, сев на лавку, устало прикрыла веки.

Глава 14

В доме жили несколько человек, точнее, семья управляющего станцией: жена, пятеро детей разного возраста, и бабушка. Здание было двухэтажным, на втором сдавались комнаты для тех, кто ждёт дилижансы.

— Доброго вечера! — к нам подошла уставшая от непростой жизни, но с мягким взором, женщина. — Меня Нита зовут. Вы страшно промокли! Давайте к очагу, вам нужно согреться!

— Добрый вечер! — кивнула я, ещё раз посмотрев на маму, продолжавшую сидеть на лавке с закрытыми глазами. — Одежда у вас есть? Любая подойдёт, лишь бы сухая. Также снимем комнату с одной кроватью. Таз с горячей водой. Вскипятите молоко и жир, если есть мёд, добавьте туда, прошу вас. Две полные кружки и принесите нам. И шерстяные пледы.

Нита кивала запоминая. Мои слова были услышаны старушкой, лежавшей на лавке рядом с печью, она даже села и внимательно на меня посмотрела, стоило мне смолкнуть, сказала скрипучим голосом:

— Веди их в комнату, я займусь молоком и воду ещё поставлю. Деточка, — посмотрела на меня, — ты ведаешь что-то в лекарском деле?

— Да, — чего уж тут, да и сил скрывать не было. Мама на мои слова никак не отреагировала, она, кажется, вообще задремала, — если есть согревающая мазь, буду признательна.

— Такой нет, травки кое-какие найдутся, но ты лучше придумала. Повезло тебе, девонька, мёд тоже есть, вам на двоих хватит.

— Идите за мной, — глядя на нас понимающим взором, сказала Нита.

— Мама, — позвала я родительницу. А потом пришлось и потрясти за холоднющее плечо.

— М-м? — не размыкая век, спросила Мэделин.

— Нужно идти. Чтобы не заболеть стоит поторопиться, — выдохнула я. Графиня вяло кивнула, и с моей помощью встала на ноги.

— Спасибо! — поблагодарила я бабусю, глянув на неё напоследок. После чего подхватила Мэделин под руку и тяжело зашагала в сторону темнеющей старой лестницы. По скрипучим ступеням, древесина на коей давным-давно рассохлась, мы вскорости поднялись на второй этаж, освещённый одной масляной лампой, висевшей на крюке у стены.

— Сюда, — Нита толкнула третью дверь справа и посторонилась. — Вы пока возьмите пледы в шкафу, я схожу за одёжкой.

Благодарно кивнув, мы вошли в помещение и, прикрыв дверь, стали раздеваться. Пальцы нас не слушались, превратившись в негнущиеся палки. Но, в итоге, намучавшись изрядно, мы-таки сбросили мокрые тряпки прямо на пол, застеленный относительно чистым сеном.

— Я вам лампу принесла и одежду, — через пять минут в дверь снова постучала Нита.

— Войдите, — ответила я, и створка тут же открылась. Хозяйка дома тут же заглянула внутрь и протянула масляный светильник.

— Спасибо! — взяв предмет в руки, быстро поставила на небольшой столик, стоявший у закрытого ставнями окна.

— И вот… они чистые, носки сама вязала, — стушевавшись, добавила женщина, — она протянула мне ворох какой-то одежды.

— Ох, вы нас так выручите! Мы всё купим, не волнуйтесь, — ответила я, оглянувшись на маму, сидевшую на кровати, я её закутала с ног до головы в шерстяное одеяло.

— Сейчас Ганс принесёт таз и воду. Давайте я вам помогу одеть вашу матушку? А вы пока сами, — вдруг предложила она. Я не стала отказываться и, просто кивнув, принялась быстро переодеваться.

Через пять минут я и мама, вдвоём сидели на лежанке и ждали сына словоохотливой хозяйки.

Мальчик лет десяти пришёл минуты через две. Занёс в комнату лохань и два ведра, одно с холодной, другое с горячей водой. Пока Нита смешивала жидкость, чтобы создать для нас приемлемую температуру, я сказала родительнице:

— Мама, будем греть ноги, — приказным тоном сказала я, Мэделин вяло кивнула, сняв с неё вязаные носки, сделала то же самое и опустила наши ноги в горячую воду. Одновременно охнув, резко вынули ступни, по всему телу волной прокатились мерзкие ледяные мурашки. — Мам, ещё раз, — и окунули снова. Повторили так несколько раз, пока полностью не привыкли к воде.

— Ваше молоко с жиром и мёдом, — в комнату вполне шустро, без всякого стука, вошла старушка. — Пейте, я ещё туда кое-какой целительской травы набросала.

— Большое вам спасибо! — кивнула я, — мою кружку на стол поставьте, будьте добры, мне нужно сначала матушку напоить.

Мэделин сидела, обмякнув. Вынудить её выпить целую глиняную немного щербатую кружку вышло не сразу. Но в итоге половину она всё же осилила. После чего с помощью Ниты, мы насухо обтёрли её покрасневшие ноги и вернули шерстяные носки на место. Уложив маму к стене, подоткнула плед со всех сторон, и взялась за себя. Молоко с жиром и травяным сбором уже поостыло, но всё ещё было достаточно тёплым. Морщась и стараясь дышать через раз, выпила всё до капли, и легла рядом с Мэделин. Пока занималась делом, рассказала Ните о ливне, заставший карету в пути и что надо бы поутру послать за кузнецом, чтобы он починил дилижанс.

— У вас есть камни? Гладкие, лучше плоские и размером с две моих ладони, — прежде чем хозяйка станции нас оставила, уточнила.

— Вокруг дома их полно. А зачем? — поинтересовалась она.

— Киньте их в очаг, прямо на огонь, потом выньте, только не обожгитесь, дайте немного остыть, заверните в плед и принесите сюда. Пожалуйста. Я за все доставленные хлопоты оплачу монетой, — деньги у нас с мамой были, не великие, но уж расплатиться с этими людьми точно хватит.

— Ой, что вы, — махнула было рукой женщина, — не хватало, чтобы вы простудились, вовсе времена — здоровье на первом месте. Ничего вы нам не должны. За комнату и за еду, как и все постояльцы, и довольно. Если бы я в такую ситуацию попала с бабушкой, неужто вы бы взяли с меня деньги?

— Нет, конечно, — слабо улыбнулась я.

— Вот и я так думаю, — задорно блеснув глазами, добавила: — Как камни будут готовы, принесу их вам, — недоговорив, женщина вдруг замолчала, прислушиваясь к чему-то. Я тоже напрягла слух: снизу послышались скрип отворяемой двери и голоса.

— Ваши попутчики прибыли, — сама себе кивнула Нита. — Пойду, займусь ими. Вот только молока на них не хватит, как и мёда. Взвар травяной сделаем, — размышляя вслух, она вышла в коридор, тихо прикрыв за собой дверь.

Я прислушалась дыханию Мэделин. Вроде ничего так, глубокое. Нащупав её руку, посчитала пульс.

— Всё в порядке, — пробормотала вслух и прикрыла веки.

Я так вымоталась, что сон сморил меня практически мгновенно.

— Леди Грейс, — меня кто-то осторожно позвал. Я едва разлепила свинцовые веки, вот вроде только уснула, а кто-то пришёл и потревожил. — Ваши камни готовы, — в дверном проёме застыла фигура Ниты с каким-то небольшим мешком в руках.

— Ох, — мне хотелось встать, но я бессильно упала назад на набитый сухой травой матрас.

— Вам в ноги положить? — сочувствующее предложила сердобольная женщина.

— Да, — хрипнула я, чувствуя неприятный ком в глотке. Так, надеюсь, что это не отголоски чего-то нехорошего.

Нита, понятливо кивнув, подложила голыши нам в ноги. И, пожелав доброй ночи, ушла. Я снова постаралась расслабить члены, что удалось с трудом. И прислушалась к ощущениям. Тепло от горячих камней медленно, но верно потекло вверх, согревая наши ноги. Итак, я сделала всё, что могла в подобных экстремальных условиях. Осталось надеяться на лучшее.

Утром стало понятно. Обошлось. У нас с мамой немного болела носоглотка, но жара, ломоты в теле — всего этого не было.

— Мама, ты как? — тревожно вглядываясь в лицо Мэделин, уточнила я первым делом, стоило нам проснуться.

— Да вроде ничего так, — помедлив ответила она, — горло саднит, но вполне терпимо.

Я облегчённо выдохнула:

— И у меня так же. Жара вроде нет.

В отличие от других попутчиков: мужчины слегли в горячке. А вот Гретту и её подругу пробил только насморк. Тоже повезло, и спали они всю ночь у печи, потеснив детей и старушку.

Дороти оказалась очень опытной и умной женщиной, а ещё доброй, как и её невестка, Нита.