Они обсуждали проект рождественских украшений, а затем проект сохранения природного ландшафта. У Фрэнка Родденберри было приятное курносое лицо с синевой на подбородке, и он слегка заикался; у Коуба было прозвище Диц, которое вряд ли ему подходило. Они обсуждали, надо ли будет в этом году зажигать ханукальные светильники и устраивать рождественские ясли в городском Центре, поскольку сейчас в городе проживало довольно много еврейских семей. Они обсудили также темы новых проектов.

— Можно мне сказать? — спросила Джоанна.

— Конечно, — в один голос ответили Фрэнк Родденберри и Херб Сандерсен. Коуба полулежал в кресле, сложив руки под головой и уставившись в потолок (без сомнения, выражая этим свое презрение); ноги он вытянул почти до середины комнаты.

— А вам не кажется, что было бы совсем неплохо организовать что-то наподобие вечерней лекции для пожилых людей? — сказала она. — Либо собрание для родителей и подростков? В каком-либо из школьных залов?

— На какую тему? — поинтересовался Фрэнк Родденберри.

— Да на любую, лишь бы она была интересной всем, — ответила Джоанна. — Наркотики и наркозависимость, о чем мы все тревожимся и о чем «Кроникл» почему-то предпочитает умалчивать. Или поговорить о музыке и балладах в стиле рок — я, честно говоря, не знаю, что могло бы заставить людей выйти из своих домов, собраться вместе и пообщаться друг с другом.

— Это интересно, — сказал то ли Ансельм, то ли Аксельм. Он склонился вперед, скрестил ноги и яростно тер виски. Он был тощим блондином с блестящими постоянно бегающими глазами.

— А может быть, стоит привлечь к этому также и женщин. Не знаю, известно ли вам, но в смысле дефицита беби-ситтеров наш город — буквально зона бедствия.

Все засмеялись, а Джоанна почувствовала приятное облегчение. Она предложила еще несколько тем, подходящих для организации собраний; Уолтер, а вслед за ним и Херб Сандерсен тоже предложили что-то. Были высказаны идеи, которые могли бы лечь в основу новых проектов. Она приняла участие в их обсуждении, и мужчины (кроме Коуба, черт бы его побрал) отнеслись к ее словам с большим вниманием — Айк Мацард, Фрэнк, Уолтер, Клод и даже Херб смотрели на нее во все глаза, кивали головами, соглашаясь с нею, либо задавали ей заумные вопросы, а она, очень довольная впечатлением, которое произвела, весело, остроумно и благожелательно отвечала на них. Посторонитесь-ка, Глория Стайнем! [Глория Стайнем (р. 1934) — лидер феминистского движения в США, активный борец за права женщин. Свои взгляды по вопросу борьбы за равноправие женщин изложила в книге «Революция изнутри: Пособие по самооценке» («Revolution from Within: A Book of Self-Esteem»).]

Она, с удивлением и смущением, заметила, что Мацард делает наброски ее портрета. Сидя в кресле (возле все еще уставившегося в потолок Дэйла Коуба), он водил голубой ручкой по странице блокнота, расположенного у него на колене, попеременно бросая цепкие взгляды то на ее лицо, то на свой набросок.

Айк Мацард! Рисует ее!

Мужчины сидели молча. Они смотрели в стаканы, вертели в них нерастаявшие кубики льда.

— Послушайте, — сказала Джоанна, смущенно улыбаясь и ерзая на кончике дивана, — я ведь не девушка в стиле Айка Мацарда.

— В стиле Айка Мацарда любая девушка, — парировал Мацард с улыбкой.

Она взглянула на Уолтера. Он смущенно улыбнулся и пожал плечами.

Она снова, не поворачивая головы, перевела взгляд на Мацарда, а затем на остальных мужчин. Они, улыбаясь, смотрели на нее, но за их улыбками проглядывало легкое раздражение.

— Да, — сказала она, — это означает конец обсуждения.

— Расслабьтесь, вы можете двигаться, — обратился к ней Мацард; перевернув страницу, он принялся за новый эскиз.

Заговорил Фрэнк:

— Я не уверен, что еще одно поле для игры в б-бейсбол так уж необходимо.

Джоанна услышала, как Ким закричала «Мама!», но Уолтер погладил ее по руке, поставил свой стакан на столик, встал и, извинившись, вышел.

Мужчины снова принялись обсуждать новые проекты. Она вставила пару слов, повернув при этом голову, но все время ощущая на себе взгляд Мацарда, рисующего ее портрет. Пытаться быть Глорией Стайнем, когда Айк Мацард рисует твой портрет! С его стороны это некая бравада; что касается ее, то она никогда в жизни не чувствовала себя обойденной вниманием даже в костюмах для отдыха фирмы Пуччи [Эмилио Пуччи (1914–1992) — итальянский дизайнер одежды и владелец собственного дома мод.]. И почему мужчины в таком напряжении? Кажется, что они беседуют между собой через силу, просто чтобы не молчать. Лицо Херба Сандерсена выражало явное смущение.

Конец ознакомительного фрагмента