Кто-то позвонил в дверь.

— Ты! — обернулся в мою сторону. — Стой здесь и не шевелись.

Мужчина протопал в сторону двери.

«А что, если это Тамир?» — пронеслось в голове.

Вечер хуже быть не может…

Я потеряла надежду надеть разорванные трусы, кое-как ими подтерлась, надела юбку и натянула блузку, осторожно пошла.

Между ног ой как ныло…

Осторожно выглянула из-за угла.

Мужчина отпер замок, и в квартиру вошли две девушки — блондинка и брюнетка.

Выглядели они элитно и сексапильно — длинные загорелые ноги, идеальные фигуры, красивые, словно под заказ слепленные, лица. Одинаково широкие брови вразлет, очень пухлые, влажные губы. Откровенные мини платья подчеркивали и круглую грудь, и отменные задницы.

— Кто-то здесь скучал по женской ласке? — мурлыкнула брюнетка, кошечкой скользнув к мужчине. — А мы скучали по такому, как ты…

Она плавно и эротично опустилась на колени, скользнув по мужчине грудью. Буквально стекла к его ногам, нацелившись на ширинку.

— Мне поиграть? — уточнила вторая. — С собой? — запустила руку под платье, в трусики. — Или пошалить с моей подругой, пока она сосет твой большой и толстый член. Мы любим большие члены, правда, Ань?

— Мы от них без ума…

— Так, харе! — мужчина оборвал девушек, взмахнул ладонью и отошел. — Стойте здесь.

Мужчина развернулся и направился обратно.

В мою сторону.

Я хотела уйти незамеченной, но, кажется, он меня уже увидел.

Более того, успел заметить и мою сумочку, схватил ее.

— Ты! Сядь… — громыхнул приказ.

Мужчина поднес телефон к уху.

— Расул? Две бляди. Блонди и брюнетка. Одна из них — Аня. От тебя? Ясно. Нет, все норм. Какой пупс? — рассмеялся колюче. — Просто пошутил. А ты обоссался? Ладно, давай, у меня дела. Увидимся завтра… — швырнул телефон на кресло и нагло выпотрошил мою сумочку на столик. — О, паспорт. Так-с… Посмотрим…

Открыл, сравнил, покачал головой.

— Блять, тут ты еще мельче выглядишь, Степанова Кристина, две тысячи четвертого года рождения, — прокомментировал.

— А вы… какого года рождения?

Он не ответил, пролистал еще и швырнул паспорт на стол, снова бросил приказ:

— Стой, — и вышел. — Свободны, девочки! — раздался его голос. — Без обид, но у меня уже есть компания. В другой раз, мои хорошие. Вот на выпивку. Давайте-давайте, считайте, что у вас сегодня выходной…

Что значит, у него уже есть компания?

Я собирала мелочи в сумочку — паспорт, кошелек, телефон, зарядка. Никак не могла найти брелок в виде пушистого комочка.

Увидела. Он лежал у ног мужчины, остановившегося в проходе.

Поднять не успела.

Он был первым.

Сжал в кулаке.

— Как у тебя оказались ключи от моей квартиры? — спросил, сверля темным взглядом. — Украла?

— Я не крала. Эти ключи мне дал муж. Почти бывший муж, — добавила.

— И как зовут… твоего… почти бывшего мужа, — передразнил мой голос пискляво. — Что за муж такой, жену не трахал? Да и какая из тебя… жена, пупс? Ты себя в зеркале видела?

— Не ваше дело какая.

— Не дерзи, — оборвал.

Просто сказал одно слово, но окатил таким жутким взглядом, что я затряслась.

— Жду, — кивнул. — Объяснений. И пусть они звучат правдоподобно.

Глава 5

Я попыталась сделать шаг в сторону, мужчина покачал головой:

— Плохая идея, пупс. Ты в чужой квартире. Я легко могу сказать, что ты влезла без спроса. На частную собственность! Может быть, даже сперла что-то… — добавил скучающим голосом.

— Но это не так! — возмутилась я.

Какой ужасный день: я узнала, что мой брак — это просто ширма для отвода глаз семьи мажора, он меня не любит и никогда не любил, даже симпатии не испытывал. Меня лишили невинности, не спросив, и теперь еще это… Обвинения в воровстве!

До чего же наглый и мрачный тип этот… дефлоратор.

— Я вошла сюда, отперев дверь ключом. Они на брелоке, проверьте.

— Ты могла их украсть.

— Но мне не было нужды воровать. Ключи от квартиры мне дал Абилов Тамир.

В глазах мужчины что-то промелькнуло, однако он молчал.

— Абилов Тамир — мой муж. Но это ненадолго. Я подаю на развод.

— Абилов Тамир — мой племянник, — отрезал. — Так, постой. Ты — жена Тамира?! Брат говорил, что его сын на какой-то подозрительной девке женился. Ты, что ли?

Я никак не прокомментировала обвинения. Какая разница, если в первый же рабочий день после выходных я подам на развод?! То есть в понедельник…

— Дальше — что?

— Не поняла.

— Зачем дал ключи? Почему разводишься? — хохотнул.

— Чтобы я здесь прибрала. Здесь был свинарник после вечеринки. Развожусь, потому что увидела Тамира с другой, с Элей какой-то, — в груди еще вспыхнула боль адская. — Он вообще заявил, что женился на мне для отвода глаз. Разумеется, я была иного мнения. Ведь он говорил, что у нас любовь с первого взгляда. Мы поссорились. Мне некуда было идти. Я решила переночевать здесь. Одна ночь, больше не надо. И… все.

— Ясно, — бросил безразличным тоном и поинтересовался. — Что пить будешь?

— Что?

— Что пить будешь?

— Ничего. Я… Я вообще не пью и ухожу.

— От тебя алкашкой несло. Бутылка вина и бокал на тумбе. Не пьешь… Ага, — хохотнул мрачно. — Пьешь! Значит, неси еще одну бутылку вина, если есть. Потом подмойся в душе и топай сюда, — хлопнул себя по бедру. — Ко мне…

— Зачем?! Я никуда… Я ухожу! Ухожу…

Мужчина оказался рядом быстро, опустил тяжелую ладонь на плечо и наклонился, шумно втянув запах волос. Вторая ладонь легла на мою голую задницу, пробравшись под юбкой, сжала призывно.

— Ты остаешься.

— Нет, не стоит!

Я вжалась в дверь, желая просочиться через нее.

— Вы зря… зря отослали тех девушек, — затараторила я. — Они любят… Любят большие члены, а я…

Еще разреветься не хватило, но именно это и случилось.

Мужик поступил неожиданно, присел передо мной на корточки и задрал юбку до самой талии, поцеловал кожу внизу живота, царапнув щетиной.

— Пахнешь вкусно… — погладил пальцами между ножек, нажимая ритмично. — Не реви, больше не обижу. Сладенько буду натягивать, нежно дырочку растяну… Обещаю!

Он настойчиво всунул ладонь между ног, быстро смочил пальцы и начал ласкать, при этом смотря мне в лицо. И я бы ни за что не подумала, что так быстро можно переключить с одного состояния на другое.

Но вот несколько умелых движений, и мои слезы перестали литься. Нос все еще мокрый, перед глазами все плыло, но слез не было, а остатки влаги просто повисли каплями на ресницах, смазывая картинку мужчины, присевшего передо мной на корточки.

Мой пульс зачастил в горле, и я ощутила, как запульсировало жаром там, где он меня ласкал, нажимая и покручивая.

Было приятно, теплые волны омывали, будто облизывая меня понемногу, но потом все смелее и смелее, наваливаясь.

Первый стон вырвался еще с плачущим всхлипом, потом сменился удивленным и затем — невольным и протяжным.

Я попыталась уйти от этих рук, но мне не позволили.

— Давай, пупс… Ты жаркая девочка, чувственная. Покажи, насколько жаркая. Булат давно не ласкал девушек, но ты, кажется, готова кончить… Да? — начал ласкать меня интенсивнее.

— Пожалуйста, нет… — захныкала я, бедра задрожали.

Больше всего мне хотелось… внезапно развести ноги и позволить ему закончить. Но вместо этого я пыталась свести бедра. Движения пальцев стали только настойчивее. Мои судорожные сжатия бедер привели лишь к тому, что вся чувственность и окружающая обстановка сжались до размеров пульсирующей горошины.

Изо рта вырвался протяжный стон удовольствия.

— Вот так, да…

Мужчина потянул на себя неожиданно мягко, и я… как будто сдалась этой обманчивой мягкости.

Но стоило мне на миг расслабиться, как тут же пришлось столкнуться с последствиями.