А потом Дан меня к себе разворачивает. Его глаза так красиво мерцают в свете неоновых лучей, пересекающих танцпол, что я не могу перестать улыбаться.
— А твои зрачки сейчас как обсидиан, — говорю я и, поняв, что он меня, скорее всего, не слышит, тянусь к виску, чтобы повторить. Позволяя себе небольшую шалость, нарочно задеваю губами его щеку: — Твои зрачки черные, как обсидиан. Этот камень еще называют «коготь дьявола».
Неловко покачнувшись на каблуках, я собираюсь отстраниться, но Дан не дает этого сделать, уверенно обнимая за талию. Его лицо находится совсем близко к моему, будто бы для поцелуя.
— Хочешь отсюда уйти, Таня? Я очень хочу.
Его глубокий голос действует на меня словно доза подогретого спиртного: поочередно вспыхивают низ живота, грудь и щеки. И, кажется, Дана все же немного продуло кондиционером, потому что я улавливаю нотки хрипотцы. Мне нравится, как он на меня смотрит. Требовательно и выжидающе. Мужчины так никогда на меня не смотрели, хотя сейчас я уверена, что, если захочу — таких взглядов будет навалом.
С улыбкой глядя Дану в глаза, я выдерживаю короткую паузу, нащупываю его руку и молча тяну за собой. Лица людей сменяются одно за другим, пока мы выбираемся с танцпола. Сердце колотится, с губ не сходит триумфальная улыбка. Палец Дана поглаживает мою ладонь.
— Куда ты меня тянешь, командирша? — с усмешкой спрашивает он, едва мы выныриваем из толпы.
— Ты же очень хотел уйти, разве нет? — смеюсь я. — Веду тебя знакомиться с моими друзьями.
— А вот и мы-ы! — весело объявляю я, остановившись перед нашим столом. — Знакомьтесь, это Дан! Дан, люди, которые удивленно тебя разглядывают, — это моя лучшая подруга Василина и ее жених Карим. Поправочка! Выйти замуж он ей пока не предложил, но скоро точно предложит, потому что влюблен в нее по уши. — Я прикрываю рукой вырвавшийся смешок. — И улыбайся осторожнее, а то Карим жутко ревнивый.
— Спасибо за столь подробное знакомство, — усмехается Дан и, выпустив мою руку, здоровается с Каримом. — Видимо, можно поздравить тебя с будущей свадьбой?
— Классный, да? — хихикаю я, опускаясь рядом с Василиной. Замечаю недопитый коктейль и незамедлительно обхватываю губами соломинку.
— А ты в ударе, как я посмотрю, — восхищенно шепчет она, проигнорировав мой вопрос. — Мне кажется, тебе стоит всерьез рассмотреть перспективу стать алкоголичкой. Я за вами все время наблюдала. Этот Громов к тебе как банный лист прилип.
Посасывая сладко-пряный коктейль, я с улыбкой смотрю, как Дан и Карим разговаривают. Отличная идея была — привести его за стол.
— Женщина выбирает себе жертву, а не наоборот, — цитирую невесть откуда всплывшую фразу и улыбаюсь еще шире, потому что в этот момент Дан смотрит на меня.
Я задорно киваю ему, мол, иди сюда, после чего Дан делает короткий знак официанту и направляется ко мне.
— Что пьешь? — Красиво сверкнув зубами, он указывает на коктейль в моей руке.
Я снова перебираю в голове всю известную мне алкогольную карту, которая оказывается очень скудной и, помимо названия первого антибиотика, содержит всего одно — «Кровавая Мэри», и то лишь потому, что совсем недавно я перечитывала историю Марии Тюдор.
— Это «Секс на пляже», — приходит на помощь Василина.
— Мотивирующее название, — замечает Дан и просит подоспевшего официанта принести один виски и повторить для меня коктейль.
Хихикнув, я перевожу взгляд на Карима.
— Не волнуйся, ладно? Мы с Даном поедем на такси.
Василина давится смехом, а Карим выглядит так, будто не знает, что сказать.
— Я о чем-то не знаю? — осведомляется Дан, наклонившись ко мне.
— Это наша шутка на троих, — не задумываясь, выпаливаю я. — Если вкратце: на четвертом курсе университета меня тошнило у Карима в машине. Наутро я ничего об этом не помнила — мне потом рассказали. Иногда я предпочитаю думать, что они специально это выдумали.
Пару секунд Дан смотрит на меня с удивлением, а потом разражается громким смехом.
— Если уж мы поедем с тобой в одном такси, тогда, пожалуй, стоит отказаться от секса на пляже. Я о коктейле, конечно.
— В прошлый раз я пила текилу, поэтому, возможно, всему виной моя непереносимость агавы, — с улыбкой возражаю я. — Так что сексу на пляже быть.
Улыбка пропадает с лица Дана, и его взгляд снова знакомо скользит по моей щеке, вызывая щекочущее ощущение в предплечьях и волнительный спазм под пупком.
— Как скажешь, — медленно выговаривает он, сощурившись.
— Сегодня я во всем за главную, да? — спрашиваю я и машинально растираю плечи в попытке согнать возникший озноб.
Дан качает головой:
— Нет. Точно не во всем.
— Дан, а чем ты занимаешься? — подает голос Василина, разрывая наш зрительный контакт.
— Конкретно сейчас — ничем. Я пару дней назад вернулся из Хорватии.
— И пока предпочитаешь прожигать жизнь, — с невесть откуда взявшейся иронией заканчиваю я. Кажется, подспудно я обижена на Дана за то, что он променял свое невероятное бизнес-чутье на что-то столь легкомысленное и бесперспективное, как возня с яхтами.
— Именно так, да, — улыбается он и, подхватив бокал с принесенным виски, поднимает его вверх. — За выдающийся вечер!
К счастью, новому глотку алкоголя удается с легкостью выбить из меня любую скучную мысль, и на их место приходят новые, куда более интересные.
— Я таких длинных пальцев, как у тебя, вообще ни у кого не видела, — признаюсь я, указывая глазами на кисть Дана, свесившуюся с диванного подголовника. — Вот дай ее сюда.
Усмехнувшись, он протягивает ладонь, которую я незамедлительно прикладываю к своей.
— Видишь? — Выравниваю пальцы так, чтобы они правильно соприкасались. — Мои почти вдвое меньше.
— Мой рост — метр восемьдесят девять, — негромко произносит Дан, переводя взгляд с наших склеенных ладоней на меня. Его глубокий голос становится ниже и шершавее: — Природа любит пропорции, если ты замечала.
— Мой рост — метр шестьдесят пять. — Я с улыбкой смотрю ему в глаза: — Что скажешь про мои пропорции?
Неожиданно согнув пальцы, он заключает мою руку в замок и подтягивает к себе, так что его дыхание касается моего подбородка.
— Скажу: идеально.
Дан завораживающе пахнет. Нельзя выделить что-то одно: тут и пряный одеколон, и горьковатый аромат солода, и что-то неуловимо пьянящее, волнующее, чему не подберешь название.
— Предлагаю сделать подарок будущему жениху твоей подруги и вызвать, наконец, обещанное такси, — продолжает он. — Ты слишком умело подогреваешь мое нетерпение.
— Только имей в виду, что на заднем сиденье меня может укачивать, — улыбаюсь я.
Дан остается серьезным.
— Разберемся.
4
На улицу мы с Даном выходим, держась за руки. Я жмурюсь от порыва ветра, обдающего лицо прохладой, и расплываюсь в тысячной за вечер улыбке. Как же хорошо! Все хорошо: этот вечер, Дан, погода, — не жаркая и не холодная, — город, в котором я живу, влюбленные Карим и Василина.
— Здорово, да? — говорю я, глядя на Дана.
— Что здорово? — переспрашивает он.
— Все.
Склонив голову, он смотрит на меня с новым интересом и спустя паузу кивает. Абсолютно искренне, как мне кажется.
— Да. Очень здорово.
Продолжить диалог не удается, потому что у обочины дороги останавливается длинный черный седан.
— Это наше, — поясняет Дан и, сжав мою ладонь, тянет к машине.
Интересно, что думают все эти люди, стоящие возле входа в клуб и смотрящие на нас? Что мы парень и девушка? Ведь что еще можно подумать, когда видишь двоих, держащихся за руки? Я бы, к примеру, решила именно так и ошиблась, потому что мы с ним едва друг друга знаем. Но все равно Дан мне очень нравится. Сейчас он кажется понятным и близким. И вовсе не таким неприступным, каким выглядел на журнальных фотографиях.
— Красавицы вперед, — произносит он, придержав для меня заднюю дверь такси.
Красавица. А почему я, собственно, решила, что некрасивая? Мне ведь уже не четырнадцать и даже не семнадцать. Я повзрослела и наверняка изменилась. Если бы была некрасивой, разве такой, как Дан, взглянул бы на меня? Наверное, этот вечер обязан был случиться, чтобы стать переломной точкой, после которой изменится вся моя жизнь.
— Спасибо. — Я с улыбкой пробираюсь на задний диван и, поймав взгляд водителя, здороваюсь.
Дан опускается рядом и непринужденно закидывает руку мне на плечо, окуная в волны своего запаха.
— Мне нравится, как ты пахнешь, — незамедлительно признаюсь я. — И это не только из-за туалетной воды. Кажется, это какое-то особое сочетание парфюмерных эссенций с твоей кожей.
Его улыбка в полумраке выглядит как фотовспышка, пальцы гладят мое плечо.
— Впервые на моей памяти девушка так щедра на комплименты.
— Это все коктейль. Поэтому я говорю то, что приходит в голову. Кстати, ты когда-нибудь задумывался, как много людей могли бы стать счастливее, если бы окружающие не скупились на комплименты? Просто представь: еду я в лифте и вижу, что у девушки напротив красиво уложены волосы. Так, как я сама себе в жизни не уложу, потому что не умею и не успеваю. И я ей об этом говорю. Что она почувствует? Возможно, сочтет меня сумасшедшей или даже задумается о моей ориентации, но в итоге ей все равно станет приятно! Она придет на работу в отличном настроении и вполне вероятно, захочет сделать кофе коллеге, просто чтобы его порадовать. И так по кругу. Очень жаль, что мы боимся говорить комплименты. Так мир стал бы гораздо лучше, а люди счастливее.