Алекс Анжело
Я превращу твою жизнь в ад. Герадова ночь
Глава 1
Магическое отделение
Боль яркими вспышками расцветала повсюду. Как удары молнии в ночи и гром, сотрясающий воздух в непогоду.
Тьма и пустота.
Я вспоминала родителей — не идеальных в мелочах, но любящих и заботливых. Из-за работы мама порой бывала взвинченной, но одновременно сдержанной. Она могла злиться, но не высказываться вслух, пока не остынет. Отец — само спокойствие, ну и доброта. С легкостью подстраивался под других, если дело касалось не слишком важных для него вещей. Маму это качество иногда раздражало.
Но, несмотря ни на что, я чувствовала себя центром их мира… Как же все переменилось! Устала гадать об их чувствах, утрате и горе. Возможно, для мамы с папой я умерла…
Большинство воспоминаний отзывалось с трудом, будто половина их полопалась подобно мыльной пене. Но в поисках утраченного я нашла нечто другое, что тянулось ко мне, призывало и надеялось, как покинутый ребенок, что я больше его не оставлю.
Я почти плакала, протягивая руки к зеленому огоньку, который замер в нерешительности, перед тем как скользнуть в мои ладони и разлиться родным теплом. Сила — часть меня. Она обижена. Она давно меня ждала.
Горечь и радость — я не могла выбрать, разрываясь от охвативших меня эмоций.
Мне было безумно страшно, до холода, до ледяной дрожи и окружающей тьмы, разрываемой на осколки зеленым сиянием, вырывающимся из каждого миллиметра моей сущности. Скорее всего домой я больше не вернусь…
Сила. Утрата. Радость. Горечь.
— Эмма. — Настойчивый зов остановил поток моих мыслей, как стаю испуганных рыбок. — Красивое имя. — Тихий тембр, слегка насмешливый, выдергивал меня на поверхность, словно пинками.
Целостность. Привязанность.
Руки стали замерзать, будто я закопалась ими в сугроб. Зубы отбивали чечетку. Чувство реальности понемногу пробивалось на поверхность. Я где угодно узнаю голос некроманта — спокойный, немного усталый и властный.
— Не хочешь ли вернуться ко мне? — Эхо вопросов звучало повсюду, его издавала сама тьма.
«Нет».
— Ты уверена? — вкрадчиво переспросил маг.
«Я хочу побыть одна». — Моя правда слишком горька для сиюминутного возвращения.
Пауза. Тревожная тишина.
— Не время, не место. Извини, Эмма. — И я перестала дышать. Легкие заболели, с каждым мгновением заставляя чувствовать тело все явственнее.
Сначала расщепилась тьма, потом померкло изумрудное сияние, словно фонарик с севшими батарейками, и вернулась тяжесть собственного тела. Отдельные участки кожи будто горели.
Я не хочу возвращаться! Пожалуйста, отпусти меня!
Какая-то часть меня уверяла, что стоит открыть глаза и обратного пути не будет, я потеряю последнюю ниточку. Самообман и ложь — иногда самое желанное лекарство. Воспоминание об аварии было живым, таким безумно ярким, немного хаотичным, впрочем, как и вся моя жизнь, но я словно вернулась домой.
Струи дождя, суета большого города и голос мамы, что я смогла услышать вновь…
Нет, нет, нет!
И я со свистом втянула воздух, как после долгого плавания на глубине, и открыла глаза, погрязая в красном холодном облаке. Но Лефевр находился рядом, я чувствовала его ладони на своих плечах.
Красная дымка рассеивалась, обнажая детали происходящего.
Первые секунды окрасились потрясением, я плохо осознавала, что вернулась. И меня совсем не волновало, почему я лежу в чертовом зеленом коконе, у которого сбоку проделана дыра с почерневшими краями.
Пахло свежестью, такой же, что источал цветок перема.
Некромант наклонился, его удивительно крепкие руки скользнули ниже, удобно обхватывая мое тело.
— Даниэль… — выдохнула я и увидела, как зрачки его расширились, когда с отчаянием добавила: — Мне так хочется тебя придушить.
Конечно, я говорила не всерьез и, возможно, где-то в глубине души была благодарна ему за то, что он вытянул меня из горьких воспоминаний.
Голова гудела, глаза увлажнились, а руки дрожали от охватившего их странного, необычного напряжения. Я бы могла сойти с ума от отчаяния, если бы не чувство силы, что крепла и обживалась в своих новых владениях.
— Попробуешь как-нибудь в другой раз, — нахмурившись, сухо сказал некромант и взял меня на руки, вытаскивая из кокона в теплую ночь.
Царила разруха, всюду валялся мусор — игральные карты, разбитые бокалы, перевернутые столы и дурманицы, земля темнела от влаги, а в воздухе висел терпкий аромат алкоголя. Я медленно прикоснулась к лицу и с неожиданным безразличием обнаружила на щеке порез — неглубокий, но на пальцах остались капельки крови.
— Камень от дорожки. Сама поранилась, — сказал Даниэль, а я понемногу приходила в себя. Всего несколько минут, чтобы оправиться от воспоминания своей возможной смерти. Но все же не до конца…
— Это я сотворила? — тревожно прошептала, глядя на мощные стебли, что раскрошили тропу и разметали камешки и булыжники повсюду.
— Да, Эмма.
Я вздрогнула, запоздало поняв, что Лефевр уже произносил мое имя. На меня накатила паника, и впервые за все время я дала этой злодейке возобладать над собой.
— Никому. Пожалуйста, не говори никому. — Мои пальцы вцепились в рубашку Даниэля.
Он остановился.
— Тихо, — раздраженно бросил, резко опуская меня на ноги. Колени подогнулись, и я бы упала, если бы некромант не обхватил меня за талию, прижимая к себе. — Я сказал, что поймаю тебя с любой высоты, и сдержу обещание. Пора поверить. Не знаю, что произошло, но не умоляй меня молчать, когда я никогда и не думал кого-то ставить в известность, — быстро, яростно прошептал он.
Я сглотнула, отыскивая в себе силы и досадуя на свою глупость. Разбитая, потерянная, еще не нашедшая себя — вот такой я представала перед самой собой.
За спиной некроманта, у дома, я отчетливо видела кокон, из которого он меня вытащил. Стебли — зеленые, гладкие, с листьями — вырастали из земли, как деревья, подобных которым я прежде не встречала.
— Можешь мне не доверять, но и не рассказывай своему надзирателю. Поняла, Эмма? Как бы ни хотелось выговориться, поделиться… Промолчи. Пора быть сильной девочкой. Все проходит. Не забывается, но боль ослабевает, — мягко, но убедительно продолжил Даниэль. Он знал, о чем говорил.
Откровенность, ясность, открытость — вот что звучало в словах мага смерти, и я кивнула.
Его рука на мгновение крепче сжала мою талию, чтобы в следующую секунду отпустить и позволить мне стоять самой.
— Конкордия.
Я узнала Горидаса и не без помощи некроманта развернулась, разглядывая процессию, недавно прошедшую через ворота.
С десяток одинаково одетых людей ступали рядом с Горидасом — мужчины в зеленых костюмах и женщины в туниках того же цвета с каемками, вышитыми белой нитью. Вслед за ними отдельной группой вошли госпожа Фаден, придерживающая свою мантию, чтобы та не цепляла края вздыбившейся земли и камня, магистр Арнолид и незнакомый мужчина с посеребренной сединой бородой и внимательным карим взглядом. Он обладал настолько выдающимся ростом, что, несмотря на мое состояние, я мысленно окрестила его башней — ему не хватало лишь остроконечной шляпы, чтобы она исполняла роль крыши.
— Аника, проверь состояние госпожи, — прозвучал приказ Горидаса, и молоденькая девушка с копной рыжих непослушных волос шагнула к нам с Даниэлем.
На мгновение я вновь почувствовала страх, но он был лишь отголоском испытанных чувств. Выпрямившись, я отыскала силы, чтобы запрятать панику глубоко внутри. Вскоре дыхание стало ровнее, словно я переняла спокойствие Даниэля. Это точно влияние некроманта, потому что у меня не укладывалось в голове, как я могу быть настолько хладнокровной после пережитого и вернувшихся воспоминаний.
— Можно? — Аника протянула руку ладонью вверх, но смотрела она не на меня, а на Лефевра.
— Конечно, — бросил некромант, отстраняясь.
Горидас пристально наблюдал за мной, но, как и прежде, понять, о чем он думает, не удалось.
— Руку, — попросила девушка.
Она целитель. Такая же, как Ивонна…
Помня, что дар этих магов способен не только лечить, но и калечить, я все же вложила свою ладонь. Мимо нас с целительницей пробежал магистр Арнолид и закружил у кокона, возвышавшегося над землей не менее чем на метр. Люди в зеленых костюмах дернулись, собираясь остановить его, но Горидас, предостерегая, поднял правую ладонь вверх.
Я отвлеклась и не сразу обнаружила сверкающий, будто наполненный мелкими бриллиантами, туман, ползущий вверх по моей руке.
— Расслабьтесь, — попросила девушка.
Расслабиться? Вряд ли у меня получится. Белый туман нервировал. Он скользил выше, напоминая голодное животное, с жадностью накинувшееся на добычу. А еще знак на бедре дал о себе знать непрекращающимся зудом.
Я не смогла улучить момент и поискать его значение в книгах, но, даже если копаться в записях ежедневно, не исключено, что пройдут недели, прежде чем найду что-то полезное. Уж простите, в собственную удачу я не верила.
Но остается Лефевр… Спросить у него? Каким-то образом он узнал мое имя?
Некромант стремительно открывал мои тайны. Искусно вскрывал их, как вор, мастерски орудуя отмычками. Хотя я сравнила бы его с изобретателем или ученым, строящим самые невероятные гипотезы.
