— Я уверена, что дома ты получаешь более чем достаточно внимания.

Она вежливо улыбнулась толпе, проверяя, как они отреагируют. Некоторые настороженно ответили тем же. Другие заметно отшатнулись при виде ее, искусительницы, пожирающей сердца. Айсла не удивилась. Она воплощала все, что считалось под запретом. Одна лунианка закрыла глаза своему ребенку и начертила в воздухе знак, словно отгоняя демона.

— Да, — признал он. — И все же я чувствую некое… неудовлетворение.

Айсла проигнорировала его. Она не собиралась разгадывать шарады Грима, что бы он ни имел в виду. У нее была своя игра.

Внутреннее убранство замка выглядело так, словно там вспыхнуло солнце и залило стены своим сиянием — ода солярианцам, которые его построили. Все было золотым. Мягкий солнечный свет лился из высоких окон, наполняя холл сиянием, которое отражалось от гладкого, блестящего пола. Айсла прищурилась, словно все еще находилась не в помещении. Высоко над ними в кольце канделябра пылал бушующий огонь, вместо кристаллов мерцали языки пламени.

Правитель солярианцев не вышел поприветствовать их. Не мог, даже если и хотел, в чем Айсла очень сомневалась. Солярианцы были прокляты никогда не чувствовать солнечного тепла и не видеть дневного света — их обрекли сторониться того, что давало им силу. Король Лайтларка оставался заперт во тьме своих покоев и мог выходить из них только ночью. В этом, думала Айсла, они похожи. Она тоже провела много времени в заточении.

Им поклонилась женщина в серебре стелларианцев. Несколько слуг, стоявших за ней, последовали ее примеру. Каждый правитель получал сопровождающего на все время турнира.

— Для нас честь проводить вас в покои.

Гостей отвели в совершенно разные части замка. Подальше друг от друга. Айсла не знала, что и думать. Это сделали умышленно: как учила ее Терра, каждая мелочь в Столетнем турнире что-то да значила.

Одна юная стелларианка медленно, чуть боком подошла к ней — так ребенок мог бы подкрадываться к свернувшейся змее.

— Миледи, — сказала она таким тихим голосом, что Айсле пришлось наклониться, чтобы расслышать, отчего девушка вздрогнула. Айсла очень постаралась не закатить глаза. Неужели девушка действительно думала, что гостья примется лакомиться ее сердцем тут же, посреди холла? Ее народ — дикие, но они не животные.

— Следуйте за мной.

— Айсла, — поправила она, глядя в напряженную спину девушки, когда та с заметным беспокойством понеслась вперед. Айсле, скорее всего, понадобится ее помощь, а значит, нужно как-то заслужить доверие служанки. — Зови меня Айсла.

— Как пожелаете, — пробормотала девушка.

Она повела Айслу вверх по широкой лестнице, проходившей через центр замка и спускавшейся в невероятное сплетение коридоров, которые переходили друг в друга и, как мосты, друг через друга перекидывались. Но, в отличие от ее дворца в Новоземье Диких, этот становился все более замкнутым, чем дальше она шла. Он напоминал ей переплетение лазов в пещере. Или темницу. Айсла вдруг представила себе короля древним зверем, запертым во тьме. Заблудившимся в лабиринте собственного замка. Они дошли до участка, где не было ни единого окна. В коридорах стало холоднее, стены здесь казались толще.

Девушка остановилась перед древней каменной дверью. Собрав все силы, она толкнула ее.

Кто-то умудрился посадить дерево прямо посреди комнаты — какой-то дуб с пудровыми бутонами и незнакомыми зреющими плодами; корни дерева уходили прямо в каменный пол. По потолку красивым узором полз плющ, протягиваясь к стене, у которой стояла кровать, покрытая свисающими до самого пола листьями.

Это было еще не все. Айсла прошла через комнату и оказалась на широком изогнутом балконе, который нависал прямо над морем. И нависал весьма опасно. Внизу бурлили волны. Замок был похож на любопытного ребенка, забравшегося на вершину горы и слишком далеко свесившегося с края.

Айсла нахмурилась.

— Насколько он прочный? — Казалось, что балкон может обрушиться в любой момент или что сам замок просто сползет с утеса во время бури.

— Полагаю, он такой же стойкий, как и сам король.

Точно. Айсла знала это из своих уроков. Король Лайтларка не просто управлял силой острова — он и был этой силой. Если бы с ним что-то случилось, вся земля рассыпалась бы и все народы Лайтларка пали. Поэтому он вел себя очень осторожно. Не из страха быть убитым, а боясь, что кто-то украдет эту ужасную силу прямо у него из-под носа.

Еще одно сходство: Айсла, как и он, не могла влюбиться.

Вернее, это было возможно, но все жили в страхе, что их полюбит дикая. Проклятие делало такую любовь смертным приговором.

По правде сказать, не совсем подходящая почва для романтики.

До сих пор это не приносило огорчений в относительно короткую, полузакрытую жизнь Айслы. И все же…

Насколько жесток король, который уже более пятисот лет боится влюбиться?

Похоже, скоро ей предстоит узнать.

— Ужин начнется, когда пробьет восемь, — сказала стелларианка и принялась разжигать и без того чудовищно полыхавший огонь в очаге напротив кровати.

— Он уже хорошо растоплен, — остановила ее Айсла. — Не утруждай себя.

Девушка продолжала ловко перекладывать угли.

— Король отдал строгий приказ, чтобы огонь везде горел постоянно.

Какой странный приказ, подумала Айсла. Но не успела спросить почему, как девушка уже подошла к порогу. Она поклонилась и быстро закрыла дверь за собой.

Айсла как раз осматривала свою ванную комнату — более просторную, чем у нее дома, с ванной, в которой можно было даже плавать взад-вперед, — когда раздался стук в дверь.

Она с опаской открыла.

И обнаружила там Селесту.

Айсла тут же бросилась обнимать правительницу стелларианцев. Они кружились, обнимались и смеялись так громко, что Айсла пинком закрыла дверь, чтобы эхо не разнеслось по коридору.

Селеста вскинула бровь.

— Селеста, да? — протянула она, поразительно хорошо и нелестно пародируя Айслу. Затем запрокинула свою среброволосую голову и рассмеялась.

Айсла натянуто улыбнулась, волнуясь, что была недостаточно убедительна.

— Думаешь, они…

— Они ничего не подозревают, — оборвала ее Селеста. Она цокнула языком и потянула Айслу за прядь волос. — Я думала, ты собиралась это все отрезать.

Айсла вздохнула.

— Я пыталась. Но только посмотрела на ножницы, а Поппи уже чуть не прикончила меня ими. Она конфисковала все режущие предметы из моей комнаты.

— Конфисковала? — Селеста подняла бровь. — Мне напомнить тебе, что ты правительница целого народа?

Айсла рассмеялась, хотя было совсем не смешно. Она отвернулась от Селесты и хотела пройти дальше в свои покои, но рука подруги сразу оказалась у нее на спине.

— Ты взяла его с собой?

Айсла поймала свое отражение в зеркале. Что-то за ее спиной источало слабый свет — должно быть, из-за присутствия Селесты. Айсла выругалась, надеясь, что никто больше ничего не заметил, и вытащила звездный жезл.

— Я не решилась его оставить.

Селеста нахмурилась:

— Это рискованно. Спрячь его получше.

Она была права. Если кто-нибудь узнает, что у Айслы есть этот заколдованный предмет, их тайный союз окажется под угрозой.

Айсла нашла звездный жезл в вещах своей матери пять лет назад. Так как мечты о свободе перевешивали страх перенестись в опасное место, она несколько месяцев путешествовала с ним по новоземьям, пока не встретилась с Селестой. Так произошло их знакомство.

Селеста сразу же узнала звездный жезл — древнюю реликвию стелларианцев. Айсла понятия не имела, как он попал в руки ее матери перед смертью. А поскольку семья Селесты давно сгинула из-за проклятия, которое обрекало на смерть всех стелларианцев по достижении ими двадцати пяти лет, она тоже этого не знала.

Хотя жезл считался артефактом стелларианцев, Селеста никогда не просила Айслу его вернуть. Это положило начало их дружбе — дружбе правительниц двух народов, чьи земли разделяли сотни километров, но которых объединяло одно: они обе отчаянно нуждались в том, чтобы снять проклятия на этом турнире.

Для Селесты победа была вопросом жизни и смерти. Не только для нее, но и для всего ее народа.

Для Айслы все обстояло еще сложнее. Никто не осознавал, насколько сократилась численность ее народа. Диких умирало гораздо больше, чем рождалось. С каждым поколением они утрачивали силу. Леса уменьшались. Животные вымирали. Если положение будет ухудшаться такими же темпами, к следующему турниру диких могло не остаться совсем.

Айсла не приняла план Поппи и Терры. Он был слишком сложным. Слишком унизительным.

Поэтому вместе с Селестой она разработала новую стратегию.

— Мне пора, — сказала подруга после того, как полностью осмотрела комнату Айслы. — К твоему сведению, твои покои лучше, чем мои. Зато моя комната не в таком старом, насквозь продуваемом углу замка.

Айсла закатила глаза.

— Увидимся за ужином.

На пути к двери Селеста лукаво улыбнулась.

— Ну что, начинаем.