— Ага, — запоздало отреагировал, растерявшись.

Терять мне, собственно, нечего и я вошёл в уютный холл, оценивая убранство и переизбыток раритета, сочетавшего в себе нормальные, привычные для меня технологии, такие как лампы в светильниках, или нечто похожее на монитор от компьютера, но с более утончёнными линиями, совсем не прямыми. Изображения я не вижу, так что, может, это и не монитор вовсе.

Стены отделаны деревом до середины, а дальше ровная кладка, раскрашенная со вкусом. Кирпичи отличаются тонами и добавляют эффекта. Раритетные факелы используются как бутафория, картины изображают баталии древних войн, работая дополнением к доспехам на стенах и статуям по углам входов в коридоры и на лестницу. Лифт тоже найден, по стрелке над резными дверками я отследил спуск кабины. Два этажа в доме и лифт — это смелая заявка на оригинальность.

Я остановился перед серьёзным, бородатым дядькой за стойкой ресепшена, не смея двигаться дальше и выполняя указание на табличке соблюдать тишину…

— Нет ни минуты покоя от будущих студентов, — недовольно буркнул дядька. — Когда уже съедут в закрытый город?

— К-хм, — я приблизился к стойке.

Сразу заинтересовался зеркалом на стене, за спиной джентльмена. Присмотрелся и понял причину моего внимания. Отражение бородача преспокойно разглядывало себя, отдельно от стоящего спиной хозяина физиономии и постоянно поправляло бороду. Тряхнул головой, но ничего не изменилось, и я постарался не пялиться за спину администратора, приняв это наваждение как должное в мире, куда я провалился. Не тут-то было! Этот бородач в зеркале аккуратно подвинул и моё возникшее отражение в сторону, чтобы не мешало ему. Я открыл было рот, но тут же и захлопнул, боясь проколоться.

— Не поздно прибыли, уважаемый? Будущие абитуриенты уже с месяц, плюс-минус, как ходят на занятия, — он обратил на меня внимание и вступил в диалог, с ноткой ленцы в голосе и в выражении.

— А? — я пришёл в себя и уставился в печальные и умные глаза господина. — А, нет, я не из этих, — мотнул головой отрицательно.

— Х-мм. Значит, вы молодой путешественник, — он потеребил подбородок, скорее утверждая, чем спрашивая. — Желаете остановиться на ночлег и всё такое?

Мне показалось, что он раскусил меня, отражение в зеркале повернулось, заинтересовавшись разговором, чем окончательно изумило.

— Почти, — решил не врать откровенно. — Я в вашем городе случайно оказался, так получилось…

— Номер на одну ночь — семь, — он прервал мою исповедь и огласил приговор.

— Угу.

Я пошарил ещё раз по карманам и выудил мелочь, пару бумажек, достоинством в пятьсот и сто рублей и кредитку известного в России банка. Глянул на невозмутимого администратора, гадая о результате демонстрации наличных средств. Что-то мне подсказало о плачевности этого самого результата, с возможностью привлечения за мошенничество.

— Тут такое дело, — высыпал всё на стойку. — У меня только это, — добавил, вложив такую надежду в голос, что статуи у лестницы могли бы и расплакаться.

— Давай посмотрим, что за валюта в ходу у гостей нашего захолустья.

Он небрежно глянул на купюры с мелочью и удивился, покачал головой и задумчиво поправил бороду. В его глазах и в выражении я прочёл борьбу чувств и противоположностей решений.

— Одно не ясно, где «Ять», и почему валюта твоя рублём названа?

— Я не банк, — честно пожал плечами. — Что хотят, то и печатают.

— Вот именно печатают, — он повертел пятисотку и проверил на просвет. — Защитных рун ни одной нет, не говоря о магической ауре. А вот эта монета интересная, — выудил из кучки алюминиевый кружок.

Я и забыл, что таскаю на удачу пятьдесят рейхспфеннигов тысяча девятьсот сорок первого года, выпущенную Третьим рейхом. Наследство от прадеда, прошедшего войну от начала и до самого конца. Безделушка, одним словом, но это шанс.

— Алюминий, — бородач продолжил. — Дорогой металл, из-за технологии производства. У тебя солидный экземпляр.

— Во сколько оцените? — я перешёл к делу.

— На ночь точно хватит, может и больше, — расплывчато ответил.

Я протянул руку за монеткой, но он шустро убрал свою вместе с добычей. Глянул пристально.

— Не спешите, мой молодой друг, — добавил снисходительности. — Договоримся. Поднимайтесь на второй этаж в номер… э…, — задумался закатив глаза, — но минуточку, я заполню формуляр прибывшего.

— Без проблем.

Я ожидал чего угодно, но никак не того, что произошло. Обычная ручка в креплении, на витиеватой пружинящей леске, как в офисах, взмыла над столешницей ресепшена и застыла над невесть откуда появившемся журналом, в котором я не увидел ни единой прописной буквы. Администратор не заметил моего удивления, разглядывая полученную в оплату драгоценность, и это хорошо.

— Имя?

— Феликс, — я собрался продолжить, назвать фамилию, но не успел.

Ручка шесть раз коснулась бумаги и проявились буквы, печатные буквы типографского шрифта, сложив которые я без труда прочёл своё имя.

— Номер пятый в конце коридора, — коротко огласил бородач. — Хорошего отдыха, мой юный друг.

Приятная неожиданность в том, что имени и щедрой оплаты вполне достаточно, а отсутствие документов вовсе не проблема. Тем лучше для меня.

Собрал назад бесполезные купюры и поднялся по лестнице. Прошёл коридор и уперся в дверь под номером пять. Замешкался, отыскивая ручку и запор, вспоминая о детальке, в виде ключа, не отданному мне администратором. Пока думал, нечаянно коснулся двери, затем косяка, услышал щелчок и дверь распахнулась.

Войдя, я не стал оценивать убранство, а занялся поисками ванной, может, струи холодной воды приведут меня в порядок или я проснусь дома? Вряд ли. Слишком очевидна реальность происходящего, но и смыть усталость — тоже нормальное завершение дня.

Удобства нашлись быстро, тем более, номер одноместный и кроме комнаты с кроватью больше ничего нет из помещений, санузел я не считаю.

Искупался с небольшим приключением, когда обнаружил в душе два крана и лейку, висящую просто так, без подведённого шланга. Вода полилась, мне на удивление, и не закончилась до самого момента выхода. Впадать в прострацию нет смысла, ведь ничего не изменится, и я вновь принимаю происходящие чудеса, как должное.

Упал на кровать и закрыл глаза, обобщая всё произошедшее. Попытался оценить свои шансы хоть на какое-нибудь существование, помня о скором прошествии пары дней с нормальным ночлегом. Задремал, предсказуемо.

— Спать удумал? — знакомый голос прозрачной нимфы вывел из забытья.

Глава 2. Определение…

Я открыл глаза и, вскочив, оглядел комнату. С потолка спускались зелёные, витиеватые плетёнки растений, завершающиеся лавочкой со спинкой ажурной резьбы. Это качели с сидящей девушкой. Как и в первый раз, на ней прозрачное платье, совсем не скрывающее определённых деталей, на голове появился венок и улыбка стала изящнее. Она радуется, это очевидно, но чему?

— Да не хотел я спать, — помотал головой, прогоняя остатки дрёмы. — Вот, думаю над жизнью.

— И что надумать успел? — улыбается она в ответ.

— Хорошего — ноль, — не стал врать сам себе, в первую очередь. Пришлось сесть на своём импровизированном ложе. — Блиндаж взорван, комиссар застрелился, а патроны на нём и закончились.

— Не поняла каламбур, но это не важно, — произнесла она, немного нахмурившись, расшифровывая месседж.

— А что важно? — сам того не желая, вспылил я — То, что я, непонятно по чьей прихоти, оказался не там, где должен был? — наконец, я начал закипать помаленьку. — Ты мне скажешь, что произошло, и за что мне такую оригинальную ссылку вместо расстрела прописали?

На мою, мягко говоря, нетактичность дама потупила взгляд.

— Не всё так плохо, — она небрежно поправила шикарные волосы, развивающиеся на ветру, которого нет в комнате.

— Ты поясни, раз начала, — я проявил максимум настойчивости в голосе. — Или убирайся туда, где была. Ты же не вернёшь меня? Это ведь ты меня сюда законопатила, помимо моего желания… так?!

— Там где ты жил, случилось несчастье с одним парнем, — нимфа не обратила внимания на мой вызывающий тон.

— И этот парень — я. Так? — почти прокричал я.

— Правильно, — она кивнула, не глядя на меня, но, при этом, эта гадина улыбаться не перестала.

— Но раз я там пострадал, вернее, умер, — я оценил её реакцию на смерть. — Умер, значит? Тебя выдал вздох. Ладно, расскажи хоть, что теперь мне светит?

Ого! Это чё, я смирился?! Хотя… а что теперь руками махать, после неудачной драки? Сам ведь себя ощущаю, значит, пока жив, и этот мир… хоть и немного пробыл тут… но он странный, и алюминий… Дорогой металл! Ха-ха три раза. Хотя, и у нас во времена той же Великой Императрицы Екатерины Второй этот металл ценился повыше того же золота.

— Я виновата перед тобой, и это правда, — незнакомка перестала раскачиваться, и улыбка сошла с её лица. — Мне тягостно, но зато я не убила тебя окончательно.

— Какая радость! И на этом спасибо! — мне жутко захотелось придушить эту призрачную фурию. — Дальше что? Расцеловать?

— Использование запрещённого в моём мире заклинания принесло мне успех, и я получила долгожданный титул, но пробила измерения совершенно случайно. Концентрация прошла через твой мир и зацепила тебя. Я приняла меры и вернула тело духу, обречённому на вечное скитание в ментальном поле, — она опустила глаза. — Но как не пыталась, в твой мир возврата не получилось. Так что, можешь жить только тут. Поверь, мне очень жаль!