20

Вспышка от стартовавшего «шершня» осветила рубку. Кворт даже отстранился, закрываясь ладонью.

— Что там? — спросил Луи.

— Учебу затеяли, с подвесок стартуют — вон, как далеко полетели.

И он указал на огоньки двигателей разворачивавшихся штурмовиков.

— Сколько же они горючки изведут…

— Сколько изведут, это их дело. У них свой заправочный узел. А если все изведут, нам же лучше — транспорту легче маневрировать будет.

Луи кивнул. Чем меньше масса, тем, конечно, лучше, но вот что топливо жгли зря, ему не нравилось. А то, что зря, он был уверен.

— А что за муглы у них в ремонтных командах? — спросил он.

— Савояры.

— Савояры? А если они бунт поднимут?

— Я ихнего командира тоже спрашивал. Он сказал, что это не те савояры, а другие. Ну, вроде как из другого гнезда, дескать, у них даже своя война имеется между савоярами, и этих савояров можно брать в любые операции, и они будут верны, потому что они против тех савояров, которые все время бунтуют.

— Как просто у тебя все получается, Кворт, — другие савояры, и ты спокоен. А как теперь ночами спать, зная, что у нас за рундуком двадцать муглов-бунтовщиков?

— Ну командир же объяснил…

— Да чего он там объяснил, савояры все равно на борту. Ты про этих савояров только слышал, а я еще когда старшиной был, ходил в ихние сектора с карательной миссией.

— И много покарали?

— Да уж немало, артиллерия с орбиты била беспрерывно. Триста сорок миллиметров, представляешь себе? Не пушки, а монстры, и таких по левому борту двести пятьдесят три штуки. Что там на планете осталось, даже представить страшно, но когда возвращались, савояры нам такой провожай устроили, что потом в доке четыре месяца провалялись. И все простыми шаландами, представляешь? Шаланда, а на ней три ракеты или торпеда. Летят на полной скорости, отцепляют — и в сторону.

— А бортовое ПВО?

— Было у нас ПВО, лучшее в эскадре. Мы же тогда под знаменем Рувандийской эскадры ходили.

— Руванди? Ты служил на Руванди?

— Служил… — нехотя подтвердил Луи.

— А почему никогда не рассказывал?

— Ты не спрашивал.

— Я не спрашивал, потому что сказали, будто ты штрафник.

— А что, штрафники уже не каттинги?

— Дело не в этом. Просто я психологию выдерживал, старался, чтобы тебе как-нибудь не повредить.

Новая вспышка озарила рубку, и теперь даже Луи вскочил с места и подошел к видеопанели.

— Да что они там устроили, Кворт?

— Похоже, настоящие стрельбища. Сбросили в космос несколько пустых бочек и стреляют по ним ракетами.

— Эти бочки не похожи на савоярские шаланды.

— Вот и хорошо, надеюсь, мы их никогда не увидим.

— Бочки?

— Шаланды.

21

В банях Джек разбирался плохо, можно сказать, вообще ничего не понимал. В военном городке он обходился душем, как и остальные бойцы, но всегда находились два-три знатока, которые обменивались мнениями, дескать, вот если бы была баня и чтобы пар погорячее!

Джек этого не понимал, однако относился к подобным разговорам с уважением. Мало ли какие у людей увлечения, вот как у него с курицами.

От долгого пребывания в условиях десантного корабля появлялись другие привычки, возникали новые темы для разговоров и открывались совсем уже неожиданные возможности, и одна из них — судовая баня.

Место это для экипажа было особым и постоянно занятым из-за большого спроса, и Джек об этой бане ничего бы не узнал, но так случилось, что один из офицеров десантного корабля оказался выпускником того же учебного заведения, что и Хирш. И хотя учились они в разное время и в разных филиалах, но этого хватило, чтобы у Хирша и его друзей появились некоторые привилегии, в том числе и баня.

— Завтра в бане открывается пара «окон», — сообщил накануне вечером Хирш.

— И больших окон? — уточнил Шойбле, вылавливая сливы из банки с компотом.

— «Два» и «один», — загадочно произнес Хирш.

— Это пароль, что ли? — спросил Джек.

— Нет, не пароль. Один человек может прийти на сорок пять минут в шесть часов утра, и два человека — после обеда, но на полчаса.

— Я утром спать буду, — вздохнул Шойбле и, выплюнув косточку на ладонь, стал внимательно ее рассматривать.

— Я бы тоже поспал, — сказал Хирш. — Будем тянуть жребий?

— Не будем тянуть, я пойду на шесть часов, только мне инструктор нужен или что-то в этом роде. Я про баню от Леона-Рыбака кое-что слышал, но от него что услышишь, нужно делить на четыре.

— Там будет банщик, он выдаст полотенце, тапки и шапочку.

— Шапочку? — удивился Шойбле. — Там что, дождь или холодно?

— Сказали — чтобы голову не напекло.

— Да, Леон-Рыбак что-то такое говорил, — припомнил Джек. — А еще там надо себя чем-то стегать, это правда?

— Да, кисть дадут…

— Кисть?

— Не кисть, а помело из драного лыка! — уверенно заявил Шойбле и ссыпал косточки в пустую банку.

— Ты хоть сам понял, что сказал? — усмехнулся Хирш.

— Нет, — так же уверенно ответил Шойбле. — Ну не помело — веник.

— А чего ты утром, Джек? — спросил Хирш. — Спится плохо?

— Нет, просто после обеда лейтенант Реймонд обещал мне показать боевой ярус.

— Тогда порядок.

Дверь в кубрик открылась, и появился лейтенант Кроу — четвертый пассажир их маленькой кают-компании.

Кроу командовал взводом ремонтников-универсалов и почти все время проводил в их компании на другом уровне корабля, а в кубрик приходил только спать.

— Ну что, уйдешь, наконец, к своим, освободишь нам жизненное пространство? — спросил Шойбле, который с самого старта пытался выдавить чужого из кубрика.

— Нет, не уйду, — вздохнул Кроу, садясь на свою койку и пододвигая Шойбле. — Теперь все время здесь буду, таков приказ начальства.

— Что за приказ?

— Да вот, даже часть работы с собой принес. Надеюсь, запах растворителя никого не напугает, вентиляция тут хорошая…

И Кроу начал выгружать из баула, который принес с собой, какие-то железки, присадки для шлифовки, чистую ветошь и банки с краской.

— Эй, камрад, ты чего?! — забеспокоился Шойбле и повернулся к Хиршу в поисках поддержки, а тот уже едва сдерживался, чтобы не рассмеяться. Джек тоже улыбался, прикрываясь ладонью, и Шойбле понял, что на розыгрыш попался только он.

— Не, ну это неприлично! А еще офицер! — возмутился он, и хохочущий Кроу стал убирать свои «артефакты» обратно. — Это тебе урок, Петер, я знал, что ты попадешься. На самом деле, я к своим переезжаю, у нас там в ангаре все условия, даже шашлык приготовить можно, а тут…

Кроу огляделся, скривив физиономию.

— Тут даже кислорода мало, какие уж шашлыки.

— А вместо тебя никого не подсунут?

— Нет, официально я тут — вот на этой койке, так что если квартирьер придет, а ты валяешься на моей койке, сразу говори — лейтенант Кроу, вес восемьдесят два килограмма, рост метр восемьдесят семь.

— Подколол, да?

— Подколол. На прощание.

И с этими словами Кроу вышел, а Шойбле помолчал немного, а потом сказал:

— Ну что, коллеги, получается, я победил.

22

Оказалось, что баня — дело, в общем, понятное, и ничего в ней особенного Джек не обнаружил. Его прикрепили к двум местным, которые провели новичка через тесный жаркий коридор, что-то объясняли про ковши и каменку, а еще про обвар веника, который ему тоже выдали вместе с нелепой войлочной шапкой.

Пару раз его даже хлестнули этой штукой по спине, но особого удовольствия Джек не получил, наверное, потому, что больше внимания уделял теоретической части, которая так и перла из его сопровождающих.

В общем, суета и совершенно невнятные инструкции. Лишь когда Джек вышел из бани, весь в чистом, после стакана чая с какой-то лесной травой, он почувствовал, что как будто стал легче. Ноги подпрыгивали чуть выше, руки подлетали сами собой. Но, может, это гравитационные соленоиды барахлили? Однако лейтенант Реймонд заверил, что не соленоиды.

— Баня — это такое дело, что даже новичок легкость почувствует, а уж профи кайф получают уже в парилке! Как наркоманы!..

— А вы сами кто, сэр, профи?

— Я тебе не «сэр», я тебе Патрик.

— Да, Патрик, спасибо. Ну так кто ты — профи?

— Не знаю, профи или нет, но баню люблю. Маньяк, блин, стал какой-то…

И они рассмеялись.

Дело было в длинной служебной галерее, куда удалось пройти только благодаря магнитному пропуску Реймонда.

— Круто! Но начальство даст тебе по шапке, если узнает?

— Ничуть. Я подбросил капитану идею, и он за нее ухватился.

— А что за идея?

— Придем на место — объясню.

На следующий уровень они поднимались на лифте. Новый ярус представлял собой широкий коридор с низким потолком и множеством дверей по обе стороны.

Заметив, что они почти прозрачные, Джек подошел к первой из них и увидел неясные контуры кресла, а перед ним какую-то аппаратуру.

— На что похоже? — спросил Реймонд.

— Ну… немного на кабину робота.

— Отлично.

Реймонд приложил к замку магнитную карточку и распахнул дверь, жестом предлагая Джеку пройти первому.

— Ух ты! — произнес тот осматриваясь. — Гидравлической жидкостью пахнет.

— Гидравлической жидкостью? — переспросил капитан и потянул носом.