Крестьянство же состояло преимущественно из придерживавшихся католицизма ирландцев. Так что в стране постоянно чувствовались и межнациональная, и имущественная, и религиозная вражда. Немудрено, что в 1761 году, когда положение крестьян, всегда плохое, сделалось и вовсе невыносимым, в стране возникло тайное католическое братство Уайт боев, носивших поверх одежды белую рубашку.

Они принялись разрушать изгороди, которыми помещики огораживали свои пастбища, и предавать огню их усадьбы. Едва это братство пошло на убыль, как появились окбои и райтбои. В девяностых годах XVIII столетия католических братств стало ещё больше: трешеры, дефендеры, «Стальные сердца», «Союзные ирландцы», рибонмены, караватсы, кордеры, шанавесты.

Порой тайные общества переходили границы.

* * *

Артур терпеть не мог политику. Все вопросы, касающиеся её, он игнорировал. Однако Артур действовал скрытно, через письма, через незаметные действия со стороны, он пытался влиять на исход восстаний. Несмотря на ненависть к политике, Хейс горячо любил Ирландию и хотел, чтобы она получила свободу. История родной страны волновала его не меньше, чем собственная жизнь. Несмотря на обильные поездки в Англию, Штаты, Японию и страны Востока, мужчина представлял свою старость в Ирландии за пределами Дублина в большом каменном доме с собственным хозяйством. Его очень привлекала спокойная безмятежная старость. В конце концов, спустя долгие годы, что Артур провёл вне своей Родины, он пришёл к мысли, что всё — бессмысленно. Реальность бессмысленна. Сперва мужчина пришёл в ужас, ведь смысл жизни был для него поиском этого самого смысла. А теперь всё, что он узнал, — реальность бессмысленна. Спустя ещё некоторое время Артур смирился с этим двояким мнением и понял, что наивысшая награда — принять бессмысленность мира, но продолжать жить дальше, бороться, любить, пить кофе, есть, делать неизменные вещи, что стали привычными и любимыми. Мужественность, настоящий героизм, по его мнению, — продолжать видеть свет, когда знаешь наперед, что там ничего нет.

* * *

Одно время ходили слухи, что Артур в одиночку раскрыл мерзкие планы китайской триады, что распространяла опиум среди жителей Лондона, а также в Ирландии во времена Великого Голода. Его поставка была незаконной, но почему-то во всех документах лондонской полиции она была легализована руководством выше. Ему потребовалось меньше месяца, чтобы свернуть всю их дружную компанию и добраться до самой верхушки лондонских чиновников. Та сторона общества хорошо знала Артура и не раз пыталась убрать надоедливого паренька с дороги и всегда оказывалась на шаг позади. Он нажил много врагов в опиумном политическом царстве. Эти люди до сих пор были у власти и яро желали смерти надоедливого щенка. Ведь опиум был огромной империей, вокруг которой крутились большие деньги. И прикормлены опиумными деньгами были и политики, и высшие слои населения.

Глава 2

Артур решил позавтракать в пабе рядом с домом, где был найден труп. Он был знаком с барменом паба. Тот частенько делился с мужчиной интересными новостями. Артур рассчитывал, что его старый друг может знать что-то и про убийство.

* * *

Хейс — ирландская фамилия, которая дословно в переводе означает «пожар». Рос Артур без отца и матери. Они погибли при пожаре. Оставили большое наследство, которым поначалу распоряжался дядя Артура, Аластар Физ. С наступлением шестнадцати лет всё оставшееся имущество перешло самому Артуру, который нехотя им распоряжался и пытался добиться всего сам. Он ничего не помнил о матери с отцом, у него были лишь их портреты и письма матери. Артур не читал эти письма, только однажды мельком, когда ему было тринадцать лет. Он не оставлял попыток разгадать тайну своего прошлого, но как только появлялась возможность найти ответ, Артур замыкался в себе. Это было странное чувство. С одной стороны Артур желал узнать правду, но с другой — любая информация о них вводила его в состояние депрессии.

О деятельности своих родителей и их происхождение Артур тоже мало что знал. Он только слышал не раз о том, что его мама — коренная ирландка, а отец — влиятельный американец, человек из Нового Света, отчего их союз уже являлся необычным и вызывал у людей недоверие, порождал сомнения и вопросы.

Артура часто беспокоил один и тот же кошмар, заставляя мужчину просыпаться среди ночи, не понимая, что сейчас за день и время суток. Сгнившие деревянные балки и горы пепла вокруг. Удушливый слезоточивый запах горящей пластмассы. Мальчик посреди пустоты — вокруг ничего, только серое пространство, напротив высокое зеркало. Мальчик подходит ближе и пристально смотрит на своё отражение. Сверху падают тлеющие мелкие частицы сгоревшего дерева. Он всматривается пристальнее. Сейчас. Сзади с грохотом рушится невидимая стена. Крик женщины. Нет, даже не крик — отчаянный вопль. Мальчик закрывает глаза. Он падает на колени, обхватив их дрожащими ручками. Ему страшно. Он кричит. Перестань! Перестань! Перестань! Всё рушится. Артур просыпается. И каждый раз — один и тот же сон. Затем он снова засыпает и видит следующий кошмар — Рейчел. Девушка смотрит ему в глаза — она плачет. Артур не выдерживает и детским голосом всхлипывает.

* * *

Хейс зашел в McNeill's Pub, пройдя к деревянной стойке, он окликнул высокого коренастого мужчину:

— Приятель, а разве сегодня не смена Коннла?

— Он сейчас подойдет, — буркнул в ответ бармен.

— Благодарю, можно кофе, пожалуйста?

— Моя смена окончена, ждите Коннла, да и кофе здесь не варят, — снова буркнул мужчина, швырнув скомканное полотенце на пол.

Долго ждать не пришлось — из-за двери служебного выхода показалась кучерявая рыжая шевелюра, такая типичная для ирландцев. Коннл зашёл спиной к Артуру, насвистывая какую-то мелодию. Мускулистый мужчина вытаскивал в бар какие-то тяжёлые, судя по выступившим венам на руках коробки.

— Боже мой! — улыбаясь широко, насколько возможно, воскликнул мужчина приятным голосом, — только взгляните, сам Артур Хейс пожаловал, давно я не видел тебя, — Коннл крепко обнял приятеля — несмотря на вид великана, мужчина был очень сентиментален.

— Ты же понимаешь всё прекрасно, — ответил ему Артур, — как и сейчас, меня занесли к тебе дела. Снова.

— Ирландские ищейки опять не справляются без тебя? — выразительно усмехнулся он.

— Коннл, — Артур вздёрнул бровь и презрительно фыркнул.

— Прости, — мужчина принял лукаво-виноватое выражение лица.

— Вот, — Артур протянул другу портрет мужчины и маленькой девочки, — должен сразу сказать, это старый портрет, сзади есть инициалы художника. Сейчас мужчина выглядит лет на тридцать старше, у него редкие седые волосы, невысокий. Думаю, девочка на портрете сейчас красавица и сложно не обратить на неё внимание.

— Артур, ты же прекрасно понимаешь, что в моё заведение не часто наведываются на романтические свидания или семейные вечера.

— Да, я понимаю, — лаконично протянул Хейс, — но всё же прошу тебя припомнить, не видел ли ты похожую девушку в последнее время?

— Я боюсь, что ничем не смогу тебе помочь, приятель. Прости.

— Я понимаю, Коннл. Я признаюсь, я не представляю, где её сейчас искать. Здесь недалеко обнаружили труп. Этот мужчина.

— На какой улице?

— Вайнтаверн.

— Тебе нужен смотритель. Он зажигает вечером фонари. А рано утром гасит.

— Кто?

— Ты увидишь его сегодня после семи вечера. Маленький такой старичок с длинною седой бородой. Обычно носит соломенную шляпу. Не ошибешься — он слеп на один глаз. Очень приятен на разговор, умеет поддержать беседу и всегда говорит откровенно.

— Думаешь, он может знать этих двоих?

— Правильно мыслишь, старина.

— Спасибо, — Артур улыбнулся другу в знак искренней благодарности, оставил ему на чай и покинул паб в хорошем расположении духа.

Артур сделал большой круг, поэтому к дому он попал только к вечеру. Подходя к кирпичному зданию, Артур увидел, что в пекарне горит свет. Это было странно. Мистер Маккони заканчивает работу в шесть и к семи в здании никого уже нет. Сейчас было восемь. Решив удовлетворить своё любопытство, Артур толкнул дверь со звонким колокольчиком. Мистер Маккони сладко похрапывал на одном из стульев для посетителей, но при щелчке двери он испуганно вскочил с места. Нервный был мужчина.

— Артур, вас и я ждал.

— Меня? — Хейс по привычке удивлённо вскинул бровь.

— Да. Я не мог закрыть лавку, не отдав ваш ключ.

— Ключ? — Артур не понимал, о чём идёт речь.

— Вы обронили ключ, возможно, от дома или ещё чего-то, — мистер Маккони протянул ему ключ, который действительно принадлежал Артуру.

— С чего вы взяли, что он мой? — в таких вопросах Артур был подозрительным и старался не доверять даже добрым знакомым.

— Пожилая дама, что покупает каждое утро в моей лавке хлеб, описала мне мужчину в дорожном пальто, рослого, с яркими рыжими взъерошенными волосами, который махал мне, а затем двинулся по улице вверх и выронил из кармана ключ, когда доставал бумажку. Она шла не спеша, она очень плохо передвигается и не смогла вас догнать, Артур. Она очень наблюдательна и потому отдала ключ мне, так как поняла, что я вас знаю.