Салану-Станиславу было двадцать шесть лет, пятнадцать из них он фактически являлся вождём своего маленького племени-клана. Он мог слышать мысли людей на добрых триста километров вокруг, умел находить и подчинять себе животных на таком же расстоянии и подводить их под копья своих охотников. Привел он точно таким же образом в свой клан и одиннадцать девушек, которые стали женами его сородичей. Так что клан Салана не бедствовал, но когда он узнал, что на севере появился великий ведл, который учит людей новой жизни, и даже более того, его вождь смог увидеть эту самую новую жизнь чужими глазами и рассказать своим людям, а братьям даже показать, какая она, эта новая жизнь, клан мечтал только об одном — как бы добраться до Дмитрограда. И однажды великий ведл Митяй оказался так близко, что Салан даже смог прочитать его мысли и узнал, что через три полных руки дней тот полетит обратно и внутри сверкающей птицы будет сидеть совсем мало людей. Он думал, что сможет легко заставить посадить сверкающую птицу великого ведла рядом с их пещерой, но на деле всё вышло по-иному и птица приземлилась почти в тридцати километрах от их подземного убежища.

Салан очень испугался, когда всё так случилось. Он боялся, что великий ведл разгневается, но его мысли оказались добрыми и спокойными. Поэтому он приказал взять всё самое нужное и идти к тому месту, где упала на землю сверкающая птица. При этом Салан изо всех сил старался удержать Митяя на месте, не дать ему улететь и оставить их посреди ущелья снова мучиться, как и прежде. Голос парня дрожал, когда тот рассказывал Митяю о своих страхах и сомнения. Улыбнувшись ему, Митяй сказал:

— Стае, всё позади. Теперь ты, Толик и Илюха — мои ученики и друзья. Завтра утром прилетят князь Денис и княгиня Ольга, его жена. Она сразу же займется твоими ногами, но у тебя и помимо них со здоровьем не всё в порядке. Но поверь мне, парень, уже через год ты будешь таким же здоровенным, как и Толик. А теперь ложись спать и ни о чём плохом больше не думай.

Митяй встал из-за стола, поднял худющего парня со скрюченными ногами на руки и перенёс его на откидную, уже разобранную кровать. Стае, схватив его за руку, тихо спросил:

— Митяй, что со мной теперь будет?

Поняв этот вопрос несколько иным образом, Митяй ответил — Стае, извини, но тебе отныне суждено стать моим помощником. Люди народа Говорящих Камней должны всегда видеть нас вместе. Только тогда они не станут тебя бояться. Но это вовсе не говорит, что ты должен каждую минуту находиться возле меня. У тебя обязательно будет своя личная жизнь, ты найдёшь себе красивую девушку, и она станет твоей женой. Просто тебе и твоим братьям придётся жить неподалёку от меня. Во всём остальном всё будет зависеть только от твоего собственного выбора. Чем захочешь, тем и займёшься.

Но Митяй угадал. Он дал Салану именно тот ответ, которого тот, вполне справедливо опасаясь людей, ждал больше всего. Парень облегчённо вздохнул и сказал:

— Ты очень добрый человек, Митяй. Я буду хорошим учеником и стану всегда тебя слушаться. Ты не скажешь человеку ничего плохого. Ты научишь меня не бояться людей.

На следующее утро все проснулись очень поздно. Оно и понятно, минувшие сутки задали нервотрепку. В половине одиннадцатого в ущелье прилетели на громадном транспортном вертолёте князь Денис и княгиня Ольга. Они-то и разбудили народ. Всех, кроме Митяя, Стаса и его братьев. Род Салана погрузили на вертолёты и доставили прямо на новенькую пассажирскую каравеллу. Последним из ущелья улетал громадный трёхпалубный вертолёт, новое детище Пахома. Мало того что он был загружен сам, так, несмотря на это, ещё и смог легко поднять в воздух летающую Шишигу.

Митяй проснулся, когда Ольга стала готовить завтрак. Её супруг уже сидел за штурвалом и, как только летающая Шишига легла на воду и были отцеплены тросы, сразу же завёл двигатели, и через пять минут они были в воздухе. «Пахом Великий», выбрав трос, также полетел в Алексиевск. На его борту находилась та техника и грузы, которые князь Денис решил взять с собой в экспедицию. Вкусные запахи, доносившиеся из кухни, заставили всех проснуться. Первыми вскочили Толик и Илья, которые тут же понесли Стаса в туалет, находящийся в хвостовой части самолёта. Митяй поднялся и направился вслед за ними, чтобы помочь парню с искалеченными ногами принять ванну. После него водные процедуры приняли все остальные, из-за чего позади самолёта-амфибии четырежды появлялся длинный белый шлейф. Поэтому завтракали они, приводнившись в порту Алексиевска, а сразу после завтрака отправились на борт «Виктории» на летающей Шишиге, и Митяй переправил её туда, не отрываясь от завтрака. При этом он сделал всё так плавно и осторожно, что ни у кого даже какао с молоком речной коровы не расплескалось. Денис, посмотрев на это, спросил:

— Братишка, зачем тогда, спрашивается, мы поднимали твою летающую Шишигу «Пахомом»?

Митяй пожал плечами и ответил:

— Так ты же вечно торопишься, Ден. Хотя знаешь, всё правильно, я ведь ещё не научился разгонять самолёт. Только и могу, что плавно поднять его да малость посунуть в сторону. — Погладив Деда Максима, он добавил: — Да, если бы не этот подарок Найда, моя Шишигочка была бы сейчас разбросана по всему ущелью. Ох, ребята, вы бы только видели, как мы с ней кувыркались, находясь внутри здоровенного шара. — Улыбнувшись смутившемуся Станиславу, он сказал: — Знаешь, Стае, если бы не ты, то я ещё лет двадцать топтался бы вокруг да около и не знал, что мой Дед Максим способен на такие чудеса. Только благодаря тебе я его и пробудил к такой кипучей деятельности, и кто его знает, на что ещё способен этот говорящий камень.

Позавтракали они плотно, с первым, вторым и третьим блюдами, княгиня Ольга на третье приготовила изумительную запеканку с изюмом, курагой и со сметаной. На десерт же она подала творожный бисквит с цукатами из ананасов, апельсинов и персиков, а к нему какао с молоком речной коровы. Ничего подобного трое тайладов в жизни не ели и, видимо, думали о том, чем там сейчас кормят их сородичей, но Ольга уже принялась извиняться:

— Ой, мальчики, вы уж меня простите, что завтрак у меня получился так себе, но это потому, что на борту летающей Шишиги маленькая кухня и продуктов в холодильнике не густо. Ну, ничего, зато на обед я вам приготовлю что-нибудь особенное. Правда, с желтоголовыми даргами даже я не могу состязаться. Они самые лучшие повара на свете. Представляю, чего они только не наготовили для людей вашего рода. Вот уж кто умеет накрыть на стол, так это они. Ничего, в нашем Дмитрограде живёт много даргженов, они и вас быстро научат вкусно готовить.

Однако вовсе не это беспокоило Стаса и его братьев. Самый младший из троих погодков, Илья, тихо промолвил:

— Мы ни с кем так и не попрощались. Княгиня улыбнулась и сказала ему:

— Мальчик мой, в этом нет ничего страшного. Сейчас мы позавтракаем, и вы сможете с помощью наших говорящих камней поговорить с кем угодно. Я не вижу в прощаниях никакого смысла. Уже очень скоро у каждого из вас будут говорящие камни, и вы сможете разговаривать со своими родными хоть через каждые пять минут.

Стае, который помолодел, когда ему сбрили бороду, и стал даже симпатичнее, тут же замотал головой и воскликнул:

— Ой, лучше не надо так часто! Они же замучают меня вопросами и просьбами.

Его старший и младший братья расхохотались, и обстановка разрядилась. К тому же Илья принялся рассказывать, что даже самые старые тайлады всё время норовят спросить Стаса, как им делать то одно, то друroe. Причина такого их любопытства была проста: он ведь мог читать мысли людей, находящихся очень далеко, и через это узнавать о таких вещах, которые им были неизвестны. Князь Денис быстро успокоил их, сказав, что теперь у их сородичей надолго отобьют охоту задавать вопросы хоть кому-то, кроме их ведаров. Да они и сами не станут этого делать, ведь куда проще обо всём расспросить своего ведара, чем первого попавшегося встречного.

После завтрака Митяй подробно, во всех деталях, раскатав на столе карту из фотомастики, рассказал братьям о Дмитрограде, о том, как будут размещены их сородичи и чем станут заниматься в ближайший год, проходя вводный курс обучения. Князь Денис тут же вставил свои пять копеек в разговор, сказав, что это не дело — бояться тайладов, которые и сами потрясены случившимся. Они-то считали их род давно погибшим. В общем, произошла та же история, что и с даргтанами. Про тех и вовсе говорили, что они людоеды, только потому, что им приходилось брать свежую кровь, чтобы их племя не выродилось. В результате почти треть этого не такого уж и большого, как всем казалось, народа погибла от лютого холода, потому что они просто устали бороться с судьбой. С такой печальной ноты на более весёлую беседа перешла только после того, как княгиня Ольга раздала всем троим ведловские очки из тяжёлого металла, прилипающие к лицу.

Добрых три часа братья разговаривали с сородичами, поражаясь тому, какой заботой тех окружили на борту каравеллы, плывущей по морю. После этого они спустились вниз, и Анатолий с Ильёй занесли брата-калеку в медицинский отсек. Как только они положили его на операционный стол, княгиня Ольга турнула и их, и своего мужа, чтобы вместе с Митяем начать лечение. Великий ведл-учитель по-прежнему был категоричен в своём мнении относительно искалеченных, недоразвитых ног парня. Отчекрыжить их к чёртовой матери и вырастить новые! Ольга, однако, так не считала. Она, к облегчению Станислава, улыбнулась и насмешливым голосом сказала: