Александр Башибузук
Его высокоблагородие
Пролог
Украина. Херсон. СИЗО
1 февраля 2015 года. 20:00
В маленькой двухместной камере на узкой кровати полулежал худощавый мужчина возрастом около сорока пяти лет и читал какую-то книгу с изображенным на ее обложке средневековым рыцарем.
Любой знаток уголовного бытия сразу бы подметил в камере некоторые моменты, мягко говоря, прямо противоречащие режиму содержания в следственных изоляторах. Если небольшой современный холодильник, душевая кабинка и плазменная панель на стене еще были доступны для обычных зэков, правда с большими оговорками и конечно же только в случае их финансовой состоятельности, то вот ноутбук и мобильный телефон, открыто лежащие на столике, уже ни в какие рамки не лезли.
Да и сам обитатель камеры никак не олицетворял собой расхожий образ заслуженного сидельца. Умное, располагающее к себе симпатичное лицо, очки в тонкой золотой оправе, аккуратно подстриженная борода-эспаньолка — он больше всего был похож на научного работника, уровня кандидата или даже доктора наук, за какие-то непонятные провинности угодившего в лапы правосудия. Вполне возможно, даже по ошибке.
Но, несмотря на свой интеллигентный внешний вид, Говоров Александр Вячеславович никакого отношения к науке не имел. Разве что своей кличкой Академик и тем, что получил в свое время два высших образования.
В реальности Академик был профессиональным мошенником и одним из наиболее виртуозных карточных катал [Катала — на уголовном жаргоне — шулер, игрок в карты.] на постсоветском пространстве. И вообще, довольно уважаемым в криминальном мире авторитетом. Хотя никогда и не принадлежал ни к какой из преступных группировок, будучи убежденным одиночкой.
В данный момент Говоров был арестован украинским судом по запросу Следственного комитета России, в рамках целого букета уголовных дел с общим ущербом в несколько миллионов долларов, и дожидался своей экстрадиции на родину.
Впрочем, надо отметить, что в связи с некоторыми политическими событиями и еще парой моментов вероятность этой экстрадиции была довольно мала.
Неожиданно залязгали замки, после чего с пронзительным скрипом отворилась массивная металлическая дверь. На пороге камеры появился высокий статный, но уже начавший полнеть, абсолютно лысый мужчина с шикарными казачьими усами и в камуфлированном бушлате с погонами полковника.
Он спокойно вошел внутрь, кивком приказал постовому закрыть дверь и притворно строго громыхнул басом:
— Рядовой Говоров, не понял, что за расслабуха?
— Не весели, Леха… — небрежно ответил Академик, потом отложил книгу, неспешно встал и крепко пожал руку полковнику. — Ну что там?
— Да все нормально, — улыбнулся посетитель. — Документы уже пришли из Киева. Как и следовало ожидать, в экстрадиции отказано. Да ты и сам, наверное, уже все знаешь. Завтра с утра пораньше тебя освободят. Уж извини, оформить сегодня просто не успели. — Полковник присел на нары и извлек из внутреннего кармана обычную армейскую фляжку. — Давай пропустим по чуток…
— Ты же знаешь, Леш, я не пью, — поморщился Говоров. — Что-то в последнее время мотор сбоить начал. Вот и сегодня целый день на колесах сижу.
— Так положено, Сашка, — неожиданно серьезно возразил полковник. — Надо помянуть…
— Кто? — коротко поинтересовался Академик.
— Леха Симонов и Виталька Сидоренко… — тихо сказал Алексей и протянул ему наполненную коньяком стопку.
— Как это случилось?
— Под Донецком. В один день… — опустив глаза, ответил полковник. — Леха за наших воевал, а Виталька за ваших… за сепаров. Может, они друг друга и убили. Теперь из нашего отделения только мы с тобой остались…
Академик молча кивнул и с каменным лицом опрокинул в себя стаканчик.
— Вот так… — полковник тоже выпил. — Ну ладно, хватит об этом. Все там будем. Что читаешь?
— Да так, — пожал плечами Говоров, — попаданчество. Закинуло мужика в Средние века, вот и крутись как можешь. Почитай, новая жизнь с чистого листа. Неожиданно интересно.
— А ты бы хотел так? — неожиданно поинтересовался Алексей. — Ну, новую жизнь с чистого листа?
— Ты знаешь… — Говоров на мгновение задумался. — Наверное, хотел бы.
— И что, по-другому прожил бы? — улыбнулся полковник.
— Да, по-другому, — спокойно ответил Говоров. — Совсем по-другому. По крайней мере, постарался бы.
— Не верю, — скептически покачал головой Алексей. — Я ж тебя как облупленного знаю. Но… пусть тебе такая возможность представится. Искренне желаю…
Замначальника управления Государственного департамента Украины по вопросам исполнения наказаний в Херсонской области полковник Охрименко Алексей Иванович действительно хорошо знал своего собеседника. Очень хорошо. Потому что вырос с ним в одном дворе, ходил вместе в школу, вместе ушел в армию и в одной части с ним выполнял в Афганистане интернациональный долг. Это уже потом они поступили в разные военные училища и их пути разошлись, но отношения Александр и Алексей поддерживали всегда. Даже когда оказались, как говорят, по разные стороны баррикад.
Им было что вспомнить, но разговор не продлился долго. Полковник хотя и занимал второй чин в департаменте, все же не мог так злоупотреблять своим положением. Он условился с Говоровым, что тот навестит его после освобождения, и ушел.
Академик лег на шконку, закинул руки за голову, закрыл глаза и крепко задумался.
Слова Лехи о новой жизни как-то очень сильно его задели. На самом деле, несмотря на то что сейчас он имел всё: деньги, авторитет, любых женщин, Говоров не был доволен своей жизнью.
— А ведь все начиналось правильно… — шепнул Академик и, помассировав область сердца, потянулся к коробочке с таблетками. — Начиналось лучше некуда…
Законченная с отличием школа, служба в армии; не в самых зубодробительных войсках, но в Афгане пришлось настреляться вдоволь, потом военное училище. Да не простое, а политическое, с правильным расчетом на карьеру. Казалось, все идет по накатанной дорожке, но…
— Сука… — Говоров наконец выковырял из облатки таблетку и, скомкав упаковку, забросил ее в угол. — Фуфло, кругом одно фуфло…
А потом, прямо на выпускном банкете Говоров искалечил человека и сел в тюрьму на долгие шесть лет, а там во всей красе проявились уже совсем другие его таланты. Криминальная жизнь затянула и больше не отпустила. Академик пробовал вырваться, даже стал опять учиться, но все тщетно. Нет, в чем-то такая жизнь его все-таки устраивала, но не о том он мечтал с детства.
— А о чем ты мечтал? — зло буркнул Александр сам себе. — О чем?..
Неожиданно сердце пронзила сильная режущая боль. Говоров попытался встать, дотянуться до кружки с водой и навзничь упал на пол. Когда постовой его заметил и вызвал врачей из санчасти, было уже слишком поздно…
Глава 1
Черное море. Нейтральные воды.
Пароход «Димитрий».
19 января по старому стилю. 1920 год. 21:00
Сознание вернулось мгновенно. Не открывая глаз, я по инерции положил руку на левую сторону груди и облегченно вздохнул: боль бесследно прошла, сердце билось уверенно и ровно.
— Надо бы серьезно подлечиться… — буркнул я сам себе и перевернулся на бок, в надежде еще немного вздремнуть. — Так и сдохнуть недолго. Что за?..
Рука вдруг наткнулась под подушкой на что-то твердое, по ощущениям напоминающее какой-то продолговатый металлический предмет.
— Не понял… — я резко сел и недоуменно уставился на увесистый пистолет на своей ладони.
Компактный, плоский, матово отблескивающий идеальным черным воронением, со скупой, но элегантной серебряной гравировкой на затворе, с костяными щечками на рукоятке, немного похожий внешним видом на «Тульский-Токарев» — пистолет всем своим видом намекал, что он настоящее боевое оружие. Как бы в подтверждение этого от него вкусно пахло оружейным маслом и едва уловимым кислым ароматом пороха. Мгновенно сказалось увлечение оружием, память сразу же определила марку пистолета — находка оказалась кольтом Model 1908 Pocket Hammerless под патрон.380 ACP.
«Недавно в деле был… — я машинально выронил ствол на постель и лихорадочно быстро стер с него простыней отпечатки пальцев. — Паленый, сука!»
Находка никак не укладывалась в голове. Откуда? Вопрос решался через уважаемых людей, с самим министром внутренних дел, и решился благополучно. Но к чему такой прогон? Еще хотят лавэ сбить? А это уже откровенное кидалово. За такое спросят даже с министра. Хотя в этой богом забытой стране сейчас можно на что хочешь нарваться. Что делать?..
Неожиданно кровать плавно качнуло. Я вырвался из раздумий и глянул по сторонам. И чуть не потерял сознание от ошеломления. Вместо камеры я находился…
Узкая койка, привинченная к полу, небольшой откидной столик, выглядывающий из-за зеленой плюшевой занавески круглый иллюминатор в начищенной латунной оправе, на стене какой-то архаичный прибор, очень смахивающий на барометр…
Судя по всему, я нахожусь в каюте на каком-то судне. Причем это судно в движении — корпус едва заметно дрожит от вибрации двигателя. Тут не перепутаешь: плавали, знаем.
— Что за фуфел? — я мигом слетел с койки, рванул занавеску и заледенел, разглядев в полумраке серую, подернутую рябью морскую гладь. — Стоп… Думай, думай, поц пришибленный… Получается… получается, что пока я валялся в беспамятстве с приступом, меня уже освободили и теперь… теперь увозят морем в Турцию?
