Глава 2

Арагон, белый город Валтара,

9-й путь Лун, 987 год н. э.

«Гость прибыл!» — Магическое послание дошло до адресата. Седой старик с длинной белой бородой и живыми подвижными глазами вышел в коридор. Ещё несколько ярдов, он встал на квадратный выступ и исчез.

В тот же миг в небольшой домик, примостившийся на склоне снежной вершины, вошел путник — коренастый эльф с длинной копной черных волос, собранных на темени блестящей заколкой.

Здесь, в северных широтах, поздней осенью солнце держалось у самого края небосвода. Выложенные белым камнем стены и башни Валтары сливались с бесконечностью заснеженной тундры и широкими вершинами потухших вулканических сопок. На тысячи миль вокруг не было никакой растительности, только хрустальные шпили, вырастающие из белых гор, — города арагонцев.

Белые маги были таким же древним союзом, что и нойоны. Однако во всех их городах число жителей было в десятки раз меньше, чем в одном городе обессмерченных аколитов. Зато здесь было много одушевленных, искусственно созданных тварей. Высокая мораль претила истинным магам эксплуатировать живых. Однако были и свои исключения. Некоторые существа неплохо устроились в мире магов, самые известные из них — гремлины. Зеленые человечки, похожие на маленьких орков, юркие и исполнительные работники. Они пролезали даже туда, куда не проходила рука человека, и за минуту делали столько дел, сколько другие не успевали за час. Не больше десяти дюймов ростом, они носили красные, желтые и голубые колпачки, в зависимости от того, к какой стихии был ближе их хозяин и какие функции он им поручал. Впрочем, гремлины годились лишь для работы в маленьком и загроможденном пространстве, а большие города требовали средств связи и перевозки грузов. Для этого лучше всего подходили горгульи. Ожившие каменные демоны, они годились как к работе, так и к боевым действиям. Наконец, основой арагонских сил были человекоподобные одушевленные существа — големы. Их тела в зависимости от задач создавались из камня, железа, золота или цельного кристалла.

Подлинным символом могущества Арагона был Легион Титанов. Все изощренное знание о силах стихий служило тому, чтобы вдохнуть жизнь в тела этих исполинов из металла и камня. Непобедимые могучие воины, своими кристаллическими мечами они были готовы нести суровую волю магов в любой конец света.

Алагар, а гостем был именно глава эльфийской разведки, вошел в домик, отряхнув сапоги и сбросив снежные комья с плаща. Пара золотых големов поклонились, разведя в стороны сверкающие алебарды, впустили гостя. На столе, готовя редкостный карнский чай и разные вкусности, суетились несколько гремлинов. На кровле по периметру дома замерли горгульи.

— Чай готов, господин, чего изволите, господин? Лимончик, господин? — заверещал старший гремлин в смешном синем колпачке с блестками. Алагар протянул руку к чашке. Здание дрогнуло, и чай пролился на ноги гремлину, заставив его фыркать и вытираться. Эльф понял, что хозяин гостеприимного дома вернулся.

И действительно, гремлины исчезли со стола, големы взяли на караул, а двери открылись сами собой. Вошел старик в белых одеждах с посохом истинного мага в руках и гладиусом на поясе. Алагар приветствовал мага, преодолевая страшное астральное давление. Эльфу казалось, будто он слишком долго смотрит на солнце. Он несколько раз зажмурился, но перед глазами по-прежнему играли золотые и черные пятна.

— Извини, иногда не успеваю смирить себя. Не пользуйся астралом, поговорим так.

Алагар потряс головой, прогоняя морок.

— Может, выкурим по трубочке южного табаку? — предложил маг.

Чайник сам поднялся в воздух и стал разливать содержимое по чашкам. Прямо в воздухе материализовались две трубки и кисет табаку. Непринужденная обстановка сделала Алагара более разговорчивым:

— Расскажите мне, Солмир, чем все же закончилась экспедиция на Зейлот, какие сделаны выводы?

Маг повел носом, будто принюхивался к аромату. Потом чуть-чуть отпил.

— Как горячо! Не уверен, что тебя обрадует мой ответ, но никаких. Я лучше расскажу о том, что они там увидели, а ты поделишься своими мыслями? Я буду откровенен, рассчитывая на взаимность, — маг улыбнулся. — Вообще мы сориентировались не сразу. Никто не верил, что подобный взрыв возможен, сомневались в нашем слежении. Четыреста лет назад в Килдаре взорвался концентратор. Но тогда освобожденная мощь астральных потоков была в разы меньше. Ваша команда была как раз на одном из судов, потому…

— На острове правда все разрушено? — перебил Алагар.

— Да, разведчики высадились на восточном берегу, многие даже не узнали город. Все стерто до уровня подвалов, кругом пепел и прах. Всюду следы какой-то странной пыли, возмущающей астрал даже в малом количестве.

— Новое взрывное вещество?

— Утверждать наверняка нельзя… Судя по катастрофическим разрушениям, сначала был вертикальный выброс, затем облако в несколько миль размером двигалось на восток. Оседая, оно испепеляло все, что попадалось на пути. Сильная вспышка и ударная волна, которая обрушила горы центральной гряды острова. Западная часть, видимо, служившая эпицентром взрыва, сейчас полностью затоплена водой. Что до версий, то их две. Или они испытывали новое оружие и не рассчитали мощность, или пробовали запустить новый концентратор, и что-то пошло не так… Если честно, то в последнее время поступали сведения, что они нашли вещество с потрясающими магическими свойствами. И это было нечто действительно опасное.

— Приоткрыли дверь в преисподнюю и сами обгорели?

— Образно говоря, да. Мы сейчас думаем над этим. Видишь ли, если подобное оружие существует, оно не должно попасть не в те руки. Уверен, ты меня полностью понимаешь, — маг сдвинул брови.

Алагар кивнул. Он знал, о чем недоговаривает могущественный чародей. Речь шла не только и не столько о нойонах, в чьих намерениях особенно не возникало сомнений, сколько о самих авлийцах. Эльфы имели армию, по силе сопоставимую с арагонской, и были самостоятельны в принятии многих решений. Появление нового оружия кардинально меняло расстановку сил и могло лишить Орден Истинных Магов монополии на власть в «светлом круге». Алагар также понимал, что откровенность Солмира — это предложение продолжить их особые отношения. Он доверял магу и считался среди эльфов его протеже, тогда как Эллезар и его сторонники за покровительством обращались к магам-воинам и, в первую очередь, к истинному магу огня Ранкху.

Алагару пришлось вновь прикинуть расклад сил. То, о чем он собирался просить Солмира, было делом опасным, непредсказуемым и могло окончиться не только потерей титула, но и позорным изгнанием.

Маг отпил ещё чаю.

— Мы не боимся нойонов и догадываемся, как они себя поведут.

— От загнанных в угол можно всего ожидать. Скажите, почему они зашевелились именно сейчас, а прошедшие два столетия были относительно мирными? Этот взрыв — явно прелюдия чего-то жуткого, мои люди…

— Я не могу дать тебе ответ. Сегодня собираются все мои «братья», весь Белый Орден. Мы будем думать, как дальше вести расследование… Что ты сказал о твоей разведке, они завершили миссию?

— Группа, посланная в Фолию, как вы и предупреждали, погибла почти целиком. Они напали на след нежити и выявили, что сообщники нойонов обследуют старые тайники и массовые захоронения. С помощью некромантии они готовятся мобилизовать все свои силы, спрятанные с первой войны стихий. Они явно готовятся к вторжению. Руководил разведывательной группой Ивор Итон, и он утверждает, что они напали на след связи нойонов с верхушкой Эрафии. Возможно, покушение на Эдрика и происшедший в тот же день взрыв как-то связаны?..

— Ивора я помню. Ты представлял мне его в Рейхавене, он молод и хорош собой. Наши глаза и уши говорят, что у него случилось любовное приключение при дворе Грифонхатов. Это было твое задание?

— Ну… Это было почти два года назад, до того как его отправили в Фолию. Честно говоря, я и не думал, что он сможет обратить на себя внимание избалованной эрафийской принцессы.

Маг осторожно высыпал пепел и начал снова набивать трубку.

— И тем не менее она влюбилась в него. Использовать тонкие струны любви в наших интересах — дело опасное, Алагар. Мы можем оттолкнуть и посеять недоверие у тех, кто и без того нам верен. Не злоупотребляй этим. Мы ведь не нойоны. Твой Ивор ведет себя, как настоящий рыцарь, благородно и смело, это притягивает. Кстати, у вас есть какие-нибудь документальные свидетельства из Фолии? Есть какое-то подтверждение слов твоего разведчика?

— Об этом я как раз и хотел сказать. Ивор очень огорчен. В Александрете он оставил нашего посла Корониуса один на один с истинным нойоном и, из-за разразившейся катастрофы, потерял информ-кристалл. Простите меня, мастер, я могу чего-то не понимать в высших сферах, но почему нойон оказался в Эрафии и осмелился убить нашего посла, могучего чародея и вашего друга? Я не верю, что Арагон не успел среагировать, и в Совете Правды многие не верят. Полагаю, люди также скоро узнают об этом. Почему бессмертные проникают так далеко на север, могут вербовать себе сторонников, и мы ничего не можем сделать? Я слышал, что за разрастающимся конфликтом Фолии и Таталии тоже стоят они. Просветите меня, если это возможно!

— А ты не боишься? — маг усмехнулся и выпустил струйку дыма. — Скажу тебе так. Нойоны делают все больше неосторожных шагов и, видимо, решились действовать в открытую, вот-вот решатся. И мы этого ждем, выманиваем их. Потому что этот цикл, судя по всему, последний.

— Цикл чего?

— Войн Стихий. Это четвертый и последний конфликт. Нойоны это знают.

Алагар был удивлен. Никогда ещё Солмир не приоткрывал перед ним тайны закулисных отношений с Темным кругом.

— Выходит война неизбежна?

— Неизбежна, но не стоит впадать в панику. Ваши вожди скоро все узнают, и люди тоже. Я рассчитываю, что ты не придаешь словам такого дряхлого старика, как я, слишком большое значение? — Солмир подмигнул ему.

— Конечно, — ошарашенно ответил Алагар, — я понимаю ваши мотивы, но все же почему сейчас?

— Алагар, я всегда желал тебе только лучшего, не спрашивай меня о том, что знать не стоит. Придет время, все всё поймут. Арагон высказал вашему Совету соболезнования в связи с гибелью Корониуса. Он, правда, был моим близким другом. В его смерти куда больше загадок, чем тебе кажется. Оставь их мне, займись своим прямым делом — ты должен найти слабое звено, где бы оно ни находилось! Узнай имя предателя! Надеюсь, в первую очередь ты уведомишь об этом меня.

— Конечно, владыка.

— У тебя есть ещё какие-то вопросы?

— Только один, вернее, это просьба. Вместе с Ивором из Фолии вернулся ещё один разведчик. Мне кажется, он неискренен или же подвержен темному влиянию.

— Так прочитайте его мысли!

— Это приемный сын и ученик Эллезара! Верховный друид слеп в своей любви, публично выяснять с ним отношения опасно. Тем более после трагической смерти Корониуса у него практически не осталось серьезных противников в Совете Правды, и он сосредоточил в руках огромную власть.

— Это и правда опасно, если изменник вхож в семью Эллезара, то даже случайно он может узнать весьма многое.

— Вот именно! На родине у меня связаны руки. Но вы можете сделать все что угодно, и Эллезару останется лишь уступить. Я его понимаю, страшно поверить в то, что нойоны загубили твое будущее, но ведь он сам направил Фарсала Одри в разведку. Сказал, что парню пора стать настоящим рейнджером. Самое худшее, что Одри обвиняет в измене Ивора Итона. Так как опровергнуть его слова сложно, я пока велел Итону временно скрыться в Эрафии. Помогите мне разоблачить клеветника! Если он сделал это лживое заявление из зависти, значит, Эллезар просто плохо его воспитал. Если же в Фолии его самого пленили нойоны, тогда нам остается лишь посочувствовать главе Совета…

Солмир задумчиво смотрел на багровые блики, играющие на изогнутых линиях деревянных резных панелей на стене. В воздухе висел запах табака и смолы. В доме было тепло, даже жарко, хотя снаружи стоял трескучий мороз.

— Хорошо, я устрою так, что Ранкх вызовет сюда молодого Одри. Своему патрону и соратнику Эллезар поверит и отпустит юношу. Ранкх скор на расправу. Суров, как любой прирожденный воин. Увидишь, мы все уладим, и твой Ивор до зимы сможет вернуться на родину. Если молодой эльф и правда был перевербован, представляю, каким пыткам его подвергали.

Маг привстал. Алагар понял, что аудиенция подходит к концу. Он был доволен: его просьбу одобрили, кроме того, удалось узнать весьма важные новости.

— Помни, именно во тьме видны звезды! Придет время и мы дождемся яркой Белой звезды, столь яркой, что рядом с ней будет видна наша слабость. Нас ждет испытание, но баланс сил уже не изменить. Что смогут сделать даже миллион солдат нежити против титанов, против народов наших стран, готовых до конца биться с ними?! Нойоны обречены, и все, что мы увидим в ближайшее время — лишь отчаянная агония.

— Вы правы, мастер, Творец на нашей стороне!

— Надежда — это все, что у нас есть! — повторил свою любимую присказку маг и, махнув рукой, вышел из комнаты.

Он исчез, а Алагар ещё долго смотрел на сверкавшие вдалеке башни Валтары. Бесконечность заснеженной пустыни пугала его. Пугала надменная уверенность белых в своей правоте.

Старый эльф думал о судьбе Ивора, о том безвестном юноше из Александрета, в котором могла быть скрыта страшная сила. Может, он зря не сказал Солмиру об этой находке? Но маг должен быть уже в курсе, их глаза всюду. К тому же парня ещё не нашли, вот найдем, тогда и покажем. А впереди война, неизбежная, страшная. Алагар накинул походный плащ и вышел из комнаты. Выманивают они, а все остальные, значит, наживка. Тяжело говорить с арагонцами, очень тяжело.

Золотой дракон взлетел над опустившимся энергетическим куполом. Глава эльфийской разведки держал путь домой, ему предстояла большая работа.

Земли бессмертных, город Траатор,

9-й путь Лун, 987 год н. э.

Всадник на великолепном белом коне мчался по выложенной крупным серым булыжником мостовой. Это был самый север владений нойонов. Как исполинский хмурый страж, защищая город от переменчивых морских ветров, нависал над долиной Пепельный хребет. На южной окраине одиноко возвышался трехэтажный дом, окруженный высоким забором. Это была резиденция почетных гостей — тех, кого бессмертные уважали и ценили. В поведении охраны сразу чувствовалось, что хозяин на месте. Личи грозно расхаживали по балконам второго и третьего этажей. Боевые жезлы выстукивали четкий ритм. На въезде стояли рыцари смерти. Сам дом и просторный зеленый сад окружали несколько десятков скелетов и зомби. Внутренние ворота опустились прямо перед всадником, и грозный оклик рыцаря смерти заставил его ответить.

— Синкат, боевой маг, — пренебрежительно бросил он. Всадник привык иметь дело с хозяевами этого странного мира, и тратить время на прислугу было не в его правилах.

Внутри его приветствовал караул и раскинувший крылья дракон-дух, весь в грязи, комьях сорванных лиан на белесых лапах. Прилетел из Фолии, отметил чародей. Лич взял коня под уздцы.

Синкат открыл украшенные медью и позолотой двери. В комнате, находившейся в самом центре первого этажа, было очень просторно и светло. На полу лежал красно-желтый ковер с широкой бахромой, стояли несколько кресел, выточенных из редких пород дерева. Мирно потрескивал камин. Напротив, возле артефакта для записи голограмм, спиной к Синкату стоял посол Дас.

Миноец по рождению, он был пяти с половиной футов росту. В мягком свете огня его бычья голова с увитыми украшением рогами казалась неестественной маской, надетой человеком.

— Сделать ещё одну копию? — раздался женский голос.

— Нет! — Дас взял кристалл из переливающегося желтыми огнями сердца машины и спрятал его в одежде.

— Присаживайся, Синкат! — посол говорил на тайном языке сумеречных.

Эта заминка смутила Синката, и он сел не в то кресло, в которое хотел изначально.

— Благодарю. Зачем вы вызвали меня, Дас? Я сегодня должен вылетать в Кревланд, не хочу заставлять истинных ждать. Там все-таки пало правительство. Теперь буду работать с новым варварским царьком.

— Я уже слышал. Краг Хак все же захватил Боосс. Короля Гирда и его сторонников выбили из центра города. Люди и орки приветствуют генерала как освободителя. Это тоже наших рук дело?

— Думаю, да. Просто так мой ментор меня бы туда не послал. Дела идут слишком удачно для них и неудачно для нас!

Синкат удивленно глянул на Даса. Посол лишь повел плечами.

— Взрыв… Он произошел из-за ошибки, по случайности. Я много раз предупреждал твоего отца и других, что этого не стоит делать, и не понимаю лишь одного — почему такая мощь…

— Не посвятите меня в подробности?

Дас вежливо указал на стены.

— Я хочу, чтобы ты жил долго. Лучше скажи, почему ты оставил разведку и перешел в армию? При этом ты по-прежнему называешь Моандора своим ментором…

— Служба в дальних странах — это тоже разведка в каком-то роде, но ведь вы сами не хотите говорить о катастрофе! Вы потеряли только власть, а я отца и мать! Я хочу разобраться. Вы ведь понимаете, что оттуда, извне, это сделать намного проще!

— Это все твои причины?

Синкат кивнул. Он не хотел говорить всей правды и четко знал цену честному слову, данному в стране нойонов.

— Я просто засомневался, что могу далее быть там полезен. Меня почти не загружали, я проводил дни за днями в бесцельном просмотре записей десятков астральных глаз. Меня от этого уже воротит. Я хочу все это видеть сам, чувствовать своими руками. Пустые голограммы наводят тоску, так говорит истинный воин Нагаш.

— Я всегда уважал его красноречие, — покачал головой Дас и выдержал долгую паузу. — Ты многое слышал от своего учителя, как ты думаешь, когда начнется война?

— Он только обещал, что мы поднимемся с колен. Такое впечатление, что поднимаемся уже десятилетия…

— По их меркам это ничто… Как считаешь, у нас и правда есть шансы одолеть Арагон?

— Не знаю. Истинные никогда ничего не делают просто так, если мы атакуем Арагон, значит, шанс выиграть есть. Или сама угроза войны кому-то очень и очень выгодна.

— Ты у Моандора научился так мудро отвечать?

— У вас, господин посол!

В ответ Дас усмехнулся и астрально велел принести поесть. Он чувствовал, что гость давно не пробовал настоящей пищи, а здесь её было в избытке.

— Я должен тебе сказать кое-что важное, — Дас вытащил из кармана браслет бежевого сплава и протянул Синкату.

— Что это?

— Браслет молчания! Надевшие его лишаются доступа к астралу, но взамен защищаются от любой магии.

— Я раньше таких не видел.

— Нойоны не любят об этом говорить. Эти браслеты — знаки их недоверия и ненависти друг к другу.

— Как раз это ни для кого не тайна, — надевая украшение, заметил Синкат.

Красно-черная нестабильность астрала затрепетала и потухла. Перед глазами юного чародея осталась только эта комната. Только реальный осязаемый мир.

Бычья голова Даса приблизилась к нему. Посол говорил шепотом, и его большие карие глаза сузились, выражая презрение и гордыню.

— Запомни то, что я сейчас тебе скажу! Нечасто вспоминай и даже думай об этом с большой осторожностью!