Письмо номер пять

Привет, Мама!

Почему-то все интересное случалось летом, когда каникулы. Очередные приключения нашей дворовой банды. Гуляли мы где-то, скорее всего там, где родители не разрешали.

Но вы же на работе, значит можно. Увязался за нами такой маленький, такой хорошенький щеночек. Весь день мы с ним играли, кормили, спать укладывали. Очень здорово было. Но наступил вечер, и что же делать?! Девочка Оля твердо решила взять себе щенка, ведь рыбок в аквариуме нельзя погладить и с ними поиграть, а тут живой щенок! Решено!

Вы в этот вечер пришли поздно. Щенок сидел в коридоре, Оля спала. Ты разбудила меня:

— Оля, это кто?!

— Мам, это Джек и он будет жить с нами, — ответила я.

Ты ушла в кухню со словами: «Однажды она мужика приведет и скажет — это Вадим, и он будет жить с нами». Так и получилось.

Джек жил у нас еще очень долго. Помнишь? Ответь, пожалуйста!

Глава «Старшая по подъезду»

— Наталья Николаевна, здравствуйте, это собственник восьмой квартиры. Вы просили заехать к вам для «нетелефонного» разговора… — проговорил молодой мужчина, ежась от порывов пронизывающего февральского ветра.

Домофон хрюкнул что-то нечленораздельное, раздалось пиканье открываемого электронного замка.

На лестничной клетке мужчину встретила жизнерадостная пожилая женщина в розовом халате. Она улыбалась как-то неестественно, так что мужчине сразу же стало неудобно. Он так же неестественно улыбнулся в ответ.

— Здравствуйте, дорогой вы наш, Николай Сергеевич. Проходите. Я вас чаем напою. Как хорошо, что вы наконец-то приехали.

— Так вы по телефону угрожали, что, если я не приеду, меня полиция притащит к вашим ногам.

— Это же я шутила. А-ха-ха! Бабушка шутит.

— Странный у вас юмор, Наталья Николаевна!

Мужчина разулся и прошел на кухню. Бабушка яркой помадой накрасила губы, подмигнула своему отражению в зеркале и двинулась наливать гостю чай.

— Как я понимаю, вы, Николай Сергеевич, в квартире не живете. Сдаете? Договор аренды регистрировали? Налоги платите?

— Наталья Николаевна, много вопросов.

— Ну, мне как старшей по подъезду это важно знать.

— Мне дали служебное жилье, а в этой квартире живет мой двоюродный брат.

— Алкаш?

— Почему?!

— В семье не без урода. Вот у меня по линии отца дядя был…

— Нет, он программист. Спокойный. Немного социофоб.

— Значит, наркоман.

— Так, Наталья Николаевна, что вы еще хотели? У меня в четырнадцать ноль-ноль обеденный перерыв заканчивается, я должен быть на работе…

— Понимаю. Деловой вы. А депутата Филимонова вы знаете?

— Нет.

— Хм… А говорите деловой. В тысяча девятьсот восемьдесят четвертом мы с Филимоновым…

— Наталья Николаевна!

— Хорошо. К делу. У нас с вами тут война!

— У нас с вами?!

— В цокольном этаже нашего дома видели банк?

— Да.

— Так вот знайте, он — незаконен! В девяностых ушлые люди подсуетились и приватизировали себе. А мы с вами страдаем!

— Мы?! Как?

— У них там оргии!!!

— Там вроде банк.

— А вы в него заходили?

— Нет.

— А я вам скажу, что там… Заходишь, а там эти пигалицы сидят в мини-юбках своих, улыбаются. Но я-то знаю правду!

— Ну, пока все логично. Обычное отделение банка. Какая правда?

— Они деньги у населения берут, покупают на них наркотики, шампанское, мини-юбки, двери банка запирают и устраивают оргии! А у меня из-за этих оргий пол ходуном ходит, и давление!

— Богатая у вас фантазия, Наталья Николаевна. Там рядом банный комплекс «Вдали от жен», может, из-за него?

— Вы что?! Этот комплекс принадлежит уважаемому человеку — депутату Филимонову. Там собираются уважаемые мужчины со всего города. Они парятся, пьют чай и грустят.

— А почему грустят?

— Потому что без жен.

Наталья Николаевна подлила еще чаю своему гостю и продолжила:

— Мы подали на них в суд! Заберем себе эти помещения и заживем с вами по-человечески! Найдем новых арендаторов. Сдадим, например, баням Филимонова. Он давно хочет массажный салон там открыть. Да тесно ему. Как вы нам можете помочь? Нужны ваши связи.

— Мнда… Не знаю, я обычный младший научный сотрудник в Институте катализа.

— Значит, так! Вам надо дать взятку районному судье!

— Вы с ума сошли? Я лучше пойду.

— Значит, как чаек попить, так сразу прибежал, а как общему делу помочь — так в кусты! Ах ты, иуда!!!

— Наталья Николаевна, это подсудное дело!

— Трус! Ах ты ж, горе-то какое — перевелись мужики на Руси-матушке, — запричитала старшая по подъезду.

Мужчина стал собираться. Наталью Николаевну посетила новая вдохновляющая идея:

— Хорошо, не хотите взяткой мараться — не надо. Тогда организуйте поджог банка! Вы же химик. Докажите всему миру, что вы — человек! Деньги — зло, а банковская система порочна. Кредитное иго убивает россиян! Я туда недавно устроилась, открою вам двери ночью…

— Наталья Николаевна, может, вам врача вызвать? Мне кажется, вы больны.

— У мужа моего ружье охотничье осталось. Сделайте обрез, как в «Брате». Перебейте там всех! А мы с Филимоновым вам квартплату понизим!

— До свидания!

— Тряпка!

Мужчина выбежал, громко захлопнув дверь.

Наталья Николаевна провернула замок, бормоча себе под нос:

— Обмельчали мужики… Все сама… Судиться так судиться.

Ремарка автора «Первая клубника, рябина и немного окрошки»

Был у родителей. Они вернулись с дачи «буквально на сутки». Перед тем как уйти торговать на небольшом рыночке у магазина, мама посадила меня за стол. Угощала окрошкой. Тут же назрел конфликт интересов.

— Мам, дома Женя приготовила солянку, полдня возилась, пока все ингредиенты нарезала… Если я у вас поем, как-то не очень будет…

— И ЧО?! — спросила мама и добавила мне в окрошку сметаны.

Окрошка выглядела настолько аппетитной. А запах мелко нарезанных свежих огурцов, редиски, вареной картошки, зелени… И я не выдержал:

— НИЧЕГО! — и быстро стал есть.

После небольшой паузы (было очень вкусно, и говорить не было никакой возможности, да и зачем), мама поделилась:

— Мы стали покупать фермерское молоко. Очень вкусное.

— Слушай, а налей стакан молока? — попросил папа.

— Ты что?! Его же кипятить надо! — возмутилась мама и продолжила рассказывать новости: — Представляешь, сосед по даче, ну, который в тюрьме умер, вчера сто рублей вернул, которые до тюрьмы занимал.

Я поперхнулся окрошкой.

— Мама, это как?! Он же умер?

— Это мне соседка сказала, что он умер. Получается, что нет. Молодец какой. Вышел из тюрьмы и сразу долг вернул. Два года как одолжил. Помнил.

— Я ему три недели назад одолжил сотку. Это он ее вернул, — добавил папа и уточнил у мамы: — А ты не можешь налить мне кипяченого молока?

— Ну, ты нормальный?! Я разговариваю с сыном, три недели не виделись, а он с молоком своим пристал! Иди да кипяти сам.

— Мам, получается сосед не сидел, раз он три недели назад у вас был?

— Получается, что нет. Или раньше выпустили… Это все соседка, зараза! Интересно, а что она ему про нас рассказывает… — Мама призадумалась.

— Решил я тут забор покрасить. Прихожу в магазин и говорю: «Дайте неликвид!» Ну, ты ж понимаешь, что неликвидная краска самая дешевая? — уточнил папа.

— Теперь да, — ответил я.

— Мне дают две банки по семьсот рублей. Цвет: рябина. На даче открыл краску, смотрю — бесцветная. Стал красить. Ползабора покрасил, в самом низу банки показался колер, ярко-красный такой. Перемешать надо было. Ну, я опять красить. На четверть забора только хватило…

— Теперь у нас в деревне самый уродский цвет забора. Все люди, кто проходит мимо, морщатся, — переживала мама.

— Ну, скажем так… Цвет получился на любителя… — оправдывался папа.

— Рябин, — радостно добавил я.

Папа ушел на кухню. И вернулся с маленьким ведерком свежей клубники:

— Вот, посмотри, какое чудо. Наша первая. А ты знаешь, что клубнику вкуснее всего есть с кипяченым молоком?! — И он мельком взглянул на маму.

— Ну, вскипячу сейчас! Вот как пристанет… — ответила мама и ушла на кухню.