— Я не женат.

— И это сто раз слышали.

— Ах, так? — Он усмехнулся, достал из бардачка паспорт и подал ей. — Посмотрите, Оля, те странички, где про брак.

Она сначала не хотела брать книжечку в перламутрово-серой суперобложке, но любопытство, как Алексей и рассчитывал, пересилило.

— Вот паспорт мне кавалеры ни разу не совали… — сказала она, когда нашла нужную страничку.

— Убедились? — спросил Алексей. — Штампик о сочетании, штампик о расторжении, и все. Четыре года холостякую.

— Так это мало что меняет, — сказала Ольга, возвращая паспорт. — Наоборот, задачу вам облегчает. Хата, — она иронически подчеркнула это слово, — совершенно свободна, никакая жена не зайдет неожиданно. Разве что подруга с ключами.

— Какая подруга? Я последние три месяца вообще сиротинушка.

В каком-то смысле он говорил чистую правду. Не считать же четыре сауны за эти три месяца за что-то серьезное. Это прямо-таки народная традиция, зародившаяся давным-давно. Приехали к тебе деловые партнеры, порешали вопросы, и что? Они тебя в бильярдную поведут или ты их — в кегельбан?

Два раза это была «Золотая лань», столько же — «Леди Камилла». Университетские студенточки, подрабатывающие там, стараются среди сокурсниц этим не гордиться. Они в большинстве своем девочки серьезные, просто стартовый капитал на будущую благонравную жизнь копят.

— Ага. А мне, стало быть, придется сиротинушку утешать. Сначала в кабак, потом на хату музычку слушать. Может, еще и бабки совать будете?

— Олечка, а ты всегда о людях с самого начала плохо думаешь? — осведомился Алексей.

— Мы что, уже на «ты»? — Оля строптиво и как-то очень мило фыркнула.

— А почему бы и нет? Мы ведь одношкольники в конце концов. Да и нравы нынче такие — на «ты» и по имени.

— Ладно, это, в конце концов, пустяки — на «вы», на «ты». Главное в том, что суть дела одна и та же.

— Оля, задаю тот же вопрос вторично. Ты всегда о людях с самого начала плохо думаешь?

— А что, программу немного не угадала? Некоторые предлагают ночной клуб, стриптиз.

— Ольга Петровна, вы программу не просто, а решительно не угадали.

Она прищурилась и заявила:

— Ага, и утешения у меня сиротинушка искать не будет.

— Не будет, — подтвердил Алексей. — Ты же на хату не поедешь, ты не такая.

— Не поеду. Не такая. Эту ухватку знаю, наслушалась. Я вся из себя особенная, во мне что-то есть, чего у других нет.

— Да ешкин кот! — прямо-таки взвыл он, ничуть не играя. — Ну что поделать, если и правда есть? Давно живу, многих видел. Есть.

Ольга сощурилась, но без особого мороза во взгляде, и полюбопытствовала:

— Какая же тогда предлагается программа? Я из чистого интереса спрашиваю.

— Программа простая, — решительно сказал Алексей. — Веришь ты или нет, сто лет не сидел с приличной девушкой в хорошем ресторане. В этом и вся программа. Проведем вечер в приличном заведении, и это тебя ни к чему обязывать не будет.

— А потом?

— А потом я тебя довезу прямехонько до подъезда. Если это принципиально, провожу до двери, чтобы по дороге волки не съели или хачи не украли, сдам родителям с рук на руки, на глазах у них руку тебе поцелую и поблагодарю за приятный вечер.

— Умеешь ты языком молоть, я уже поняла.

— Это наследственное. У меня прадед мельник был, от него, видать, перешло.

— Интересная у тебя родова, — сказала она с подковырочкой, но не особо язвительно. — Бабушка — колдунья, прадедушка — мельник. Интересно, прапрапрадедушка кто?

— Ты будешь смеяться, но от него и фамилия. В очень старые времена, когда в Шантарске типография завелась, он там и работал. Очень редкая была профессия, как космонавт теперь, только без такого почета, разумеется. Всего лишь мастеровщина. Он, конечно, был не крепостной, таковых в Сибири сроду не водилось, но из крестьян. Может, слышала, как они тогда писались? Вместо фамилии — отцовское имя.

— Слышала. Как-никак в универе учусь.

— Ну вот. А после освобождения крестьян всем, и бывшим крепостным, и свободным, стали давать постоянные фамилии. Вот его и записали Гартов. Как типографщика.

— А гартов — это что?

— Не гартов, а гарт, — сказал Алексей. — Отец у меня как-то интересовался. Гарт — это был такой металл, смесь чего-то там с чем-то, из которого тогда типографские литеры отливали. Вот и пошли Гартовы. Оля, ну как?

— Что как?

— Я совершенно серьезно. Всего-то навсего приглашаю девушку провести вечер в хорошем ресторане, без всяких последствий. Ну что тут такого? И никаких глупостей насчет хат и музычек. Ты уж извини за откровенность, но разве трудно в наше время «такую» найти, на все согласную? Это в сто раз проще, чем тебя, «не такую», на простой вечер в ресторане уговаривать.

— А если у меня друг — каратист? Любовник — банковская крутизна или вообще из мафии?

— В одного из трех по отдельности еще поверил бы. Чего в жизни не бывает, — сказал Алексей. — Но во всех трех сразу — уж извини. Нет у тебя никого. Глаза одинокие, как моя бабка говорила. Я, конечно, приврал малость, никакая она была не колдунья, но жизнь и людей знала как мало кто. Скажет — как припечатает. Многого я от нее не успел наслушаться, когда умерла, мне лет двенадцать было, но кое-что подхватил. Нет у тебя никого. Ну, честно?

— Ну, нет, — сказала Оля, глядя в сторону.

Он с превеликой радостью отметил, что теперь ее голос звучал уже совершенно иначе. Это был крохотный, но все же шажок навстречу.

— Ну, может быть, — сказала она неуверенно. — Если потом и правда от ресторана до подъезда…

— Ешкин кот, чем же тебе поклясться-то? Сама подумай. Не будут же тебя у ресторана ждать Трус, Балбес и Бывалый, чтобы в бурку завернуть и в горы умчать? Хочешь в «Хачапури»? Вполне приличное заведение.

— Знаю. Я там один раз была. У подруги был день рождения, муж откупил зальчик. Ты должен знать, раз бывал.

Алексей отметил, что на сей раз перед словом «муж» не было ни малейшей заминки. Видимо, другая подруга.

— Знаю, — сказал он. — Уютный зальчик. Только для двоих его снимать — ненужное пижонство. Там и в основном помещении неплохо, ты сама наверняка видела.

— Конечно.

— Ну, так мы сегодня пойдем? Если серьезных дел нет?

— Да нет… — Она колебалась, раздумывала, что-то прикидывала.

Все это Алексея радовало несказанно.

— Ну хорошо, — наконец сказала Ольга, открыто глядя ему в глаза. — Вечер в ресторане, и только. Без всяких обязательств. Идет?

— Я это и предлагаю.

Ольга отвела глаза и сказала чуть смущенно или виновато:

— Ты извини, что я сначала тебе наговорила всякого. Понимаешь, три месяца одна. Жизнь покусала самую чуточку, но все равно ничего приятного. Я сначала подумала, будто ты очередной нахальный приставала, а потом решила — нет. Ты такой… чуточку нестандартный.

— Спасибо за комплимент. — Он усмехнулся. — Хотя нестандартных людей на свете куча. Значит, так. Столик я закажу сразу, а то просто так можно и не попасть. Заведение популярное, там всегда битком. С рук на руки родителям тебя нужно будет сдавать?

— Вот уж совершенно ни к чему. До двери я как-нибудь сама дойду. — Ольга пытливо посмотрела на него и добавила: — Если, конечно, у тебя в творческих планах не значится меня изрядно напоить.

— И в мыслях не было, — сказал он искренне. — Ты, конечно, этого не знаешь, а вот многие мужики считают, что общаться с вдрызг пьяной девушкой — во всех смыслах скучно, пошло и совершенно неинтересно. Так что пить будем по-северному. Знаешь, как это?

— Ага, я читала. В романе про геологов. Каждый пьет что хочет и сколько хочет.

— Вот именно, — подтвердил Алексей. — По такой системе. Время… Я за тобой заеду в половине седьмого, идет? За полчаса доедем всяко, даже с учетом пятничных пробок, и посидим часиков до двенадцати. «Хачапури», вообще-то, открыт до двух, но я думаю, что лучше нам уехать ближе к полуночи. В рамках стратегии.

— Это какой?

— Очень простой, — сказал Алексей. — Жизненный опыт показывает, что с папами девушки не особенно-то и общаются, а вот с мамами… Ты с ней откровенничаешь?

— Ну, не на сто процентов, но довольно-таки. А что?

— А то. Расскажешь ей, что познакомилась с чуточку нестандартным типом на «Лексусе» и собираешься с ним в ресторан?

— Расскажу. Придется же объяснять, куда я наряжаюсь и исчезаю, как ты говоришь, до полуночи.

— Возражения будут с маминой стороны?

— Да нет. Мама у меня умная, понимает, что у дочери уже есть взрослая жизнь. — Она смущенно улыбнулась. — Предупреждение всегда одно-единственное, но я про него говорить не буду.

— А я и так знаю. — Он наставительно поднял палец и произнес сварливым тоном фрекен Бок из знаменитого мультфильма: — «Олечка, смотри, чтобы он всегда предохранялся!» Угадал?

— Ну, угадал.

— Да это нетрудно было, — сказал Алексей. — Все мамы в чем-то одинаковые. Я от своей всегда слышал одно и то же: «Лешенька, только предохраняйся, чтобы не подцепить чего скверного». Ну вот, о полуночи. Я хочу сразу заработать хорошую репутацию у твоей мамы. А то что это такое — только познакомился с девушкой и сразу утащил ее до двух часов ночи.

— Так-так-так, — сказала Ольга с непонятным выражением. — Отсюда вытекает, что ты планируешь знакомство продолжать?