— Сам не знаю, — буркнул я. — А почему ружье… Ну то есть обрез… сработал в присутствии мага? Огнестрельное ж оружие не любит магических полей.

— Ты и это знаешь? Ну во-первых, поля у меня с гулькин нос, да и то я под вуалью спрятал. Во-вторых, все же расстояние — напряженность поля падает чуть ли не экспоненциально.

— Степенным образом, — машинально поправил я. — Куб плюс три на шестую степень…

— И каким же это датчиком вы мерили? Впрочем, не важно. А в-третьих, это ж тебе не автомат Калашникова и не «Беретта», а обычное охотничье ружье, примитивное до ужаса. Там и ломаться-то нечему. Я, правда, рассчитывал, что порох или сразу сдетонирует, в момент подрыва файербола, или уже не загорится вовсе, когда откат пойдет. А эта чертова лупара все-таки выпалила. Наверное, откат в землю ушел. Оно и лучше — глядишь, не засекут меня.

В общем, вы уже поняли — Андрей оказался магом. В Новосибирске у них был «кружок» вроде нашего. И тоже бывшими физиками основанный. Правда, наши ребята шли ощупью, опираясь на «наитие» и параллели с наукой. Да еще пытались использовать письменные источники — рылись в библиотечных хранилищах, прочесывали легенды и сказки («сакральное знание», «память поколений» и тому подобные словеса) и даже современные книжечки по оккультным наукам, большинство из которых оказывались сущей мурой. В лучшем случае удавалось найти какие-то намеки, идейки, которым тут же, впрочем, отыскивались аналогии из менее секретных отраслей знания. А в Новосибирске отыскалась Традиция. Даже несколько. Был бы я писателем — целый бы роман написал с Андрюшиных слов. Вроде бы по делу декабристов загремел в Сибирь некий дворянин из обрусевших немцев, семья которого не была чужда алхимическому знанию. И влюбился он на сибирской земле в прекрасную туземку, оказавшуюся дочерью шамана. Точнее, кама. И сошлись Восток с Западом. То есть тесть-туземец сперва попытался с помощью колдовства убить дерзкого чужака, покусившегося на его сокровище, но встретил достойное сопротивление, заинтересовался, зауважал, а потом и секретами делиться стал. (Меня, честно говоря, смущала эта история, отдающая дешевым телесериалом. Андрей не настаивал, что так все и было. Мол, это легенда, как слышал, так и рассказываю, а верить или не верить — твое личное дело.) Потом, когда уже при Александре Втором декабристов простили и разрешили вернуться в Петербург, дворянин этот со своей женой-туземкой расставаться не стал, остался в Сибири, и потомкам своим тайное знание передал. Кто-то из них и осел в Новосибирске. Пардон, Новониколаевске.

А уже при недоброй памяти Иосифе Виссарионыче в те же места попал в ссылку старый раввин (вернее, бывший раввин), которого по недогляду взяли в школу учителем математики. А в школе учился отпрыск того самого шамано-алхимического рода. А раввин, как оказалось, что-то смыслил в Каббале, и на одном из родительских собраний разговорился па оккультно-мистические темы с отцом того самого отпрыска (ныне — седоголового старика, возглавляющего новосибирское общество «альтернативной натурфилософии»).

Еще в советские времена был при тамошнем физическом НИИ отдельчик, который официально занимался чем-то твердотельным, а неофициально — магией. Но при совке, по неизвестным причинам, магия почти спала. То есть проявлялась совсем слабенько — спичку на расстоянии зажечь, потерянные ключи найти… А сейчас стала пробуждаться — то есть способности появились у многих людей. А у тех, у кого были раньше, резко усилились.

— Слом эпох во всех смыслах, — явно повторил чужое высказывание Андрей. — Политика, экономика, мистика — это все проявления одного и того же глобального явления. Наверное, цивилизации пора менять направление…

— Та-а-к… Где-то я это уже слышал. «Систему надо менять, сказал сантехник». А сюда ты ехал, чтобы найти того, кто точно знает, куда и что менять?

— Почти. Но не совсем.

Новосибирские маги-чародеи тоже стали слышать Зов. И один за другим покидали насиженное местечко, отправляясь в неизвестном направлении. Правда, если у нас ушли все, то из Андрюшиных товарищей — только четверо. Остальные либо не поверили, либо успели защититься он назойливого долбления в подкорку. А сам Андрей ничего не слышал. Хотя кое-какими магическими навыками, в отличие от вашего покорного слуги, обладал. Вот и послали его на разведку.

— Ну и что будем делать, господин магистр? В деревню после утренней канонады лучше не соваться. Наверняка местная милиция на ушах стоит. А мы с тобой парочка приметная, даже если разделимся, все равно вычислят нас, приезжих, в два счета.

— Для этого надо хоть с кого-то наши приметы снять. Я бы на месте этих ребят сейчас залег на дно и не отсвечивал. Благо серьезно никто из них не пострадал — так, синяки-порезы-ссадины. Тут мы с тобой молодцы, я даже не ожидал, что удастся без жертв…

— Да, а ты мне там не помогал?

— В смысле? Помогал, конечно, как и ты мне.

— В магическом смысле. Уж больно ловко я нескольких приголубил. На самом деле я так не умею. Может, есть какое заклинание, усиливающее реакцию или навыки рукопашного боя?

— Вообще есть, только я его не накладывал. Да и нужно на это дело не менее получаса, не считая приготовлений.

— Странно. А еще странно то, как эти ребята себя вели. Любая шайка после первого щелчка по носу предпочла бы отвалить. Хотя бы на время, чтоб потом кинуться из-за угла. Эти в атаку пошли сразу же и слаженно, как греческая фаланга.

— Ты хочешь сказать, что их «вели»?

— Не знаю, вам, магам, виднее.

— Что значит «вам, магам»?

— Да то и значит, что я во всей этой колдовской тряхомудии не бельмеса.

— Необученный совсем? — Кажется, Андрей мечтал завести ученика, да возможности не было.

— Неспособный совсем. Вот приходится мозгами шевелить, раз иного не дано. Поэтому предполагаю, что пытались нас остановить, натравив местную шпану. Не вышло, поэтому велик шанс, что попытаются продолжить при помощи местных сил охраны правопорядка: кто-то из братков, вопреки всему, пойдет к дяде милиционеру и нажалуется. Дескать, налетели злые коршуны, один высокий и с рюкзаком на спинке от кровати, другой пониже, но с обрезом. Чуть не убили, помогите, дяденька, злодеев найти. Допереть, что мы приезжие и Ананасовка для нас — станция пересадки, много ума не надо. Так что на вокзале, автобусной остановке и в порту (если таковой имеется на местной Каменке) будут нас ждать.

— Логично. Чего делать будем?

— А я знаю? В лесу заночуем и появимся в Ананасовке на сутки позже: дескать, только что приехали.

— Не пройдет. В любой базе данных есть фамилии пассажиров.

— Даже на электрички? Тут же и электрички ходят.

— На электрички, пожалуй, нет, — признал Андрей.

— Слушай, а ты личины на нас наложить сумеешь?

— Сказок начитался? Одного-двух таким образом можно обмануть, но не целую деревню. Да и не шутил бы я с магией, раз на нас охота идет. Слушай, а может, у тебя просто паранойя разыгралась?

— Да уж лучше бы паранойя. Есть еще вариант обойти Ананасовку по дуге и ловить на шоссе попутку.

— Точно! Только не отсюда, а сюда.

— Сюда?

— Ну да! — Андрей встал и прошелся по полянке взад-вперед. — Мы возвращаемся из турпохода. Вот смотри…

Он полез в клапан рюкзака и, повозившись, вытащил карту.

— Из Ананасовки идут три дороги. Нам нужна средняя. А мы сейчас примерно здесь, — он ткнул хвоинкой в зеленое пятно рядом с деревней. — Можем выйти на правую дорогу, по ней ездят на Лбышки. Это место такое, выход скальных пород, где время от времени гуляют красноярские скалолазы. Не слишком популярный маршрут, Столбы ближе и интереснее… Так вот, мы с тобой были на Лбышках и возвращаемся! Никто не подкопается. Только придется сперва протопать по дороге километров двадцать, а потом уже ловить попутку или рейсовый автобус.

— Милицию мы таким образом, может, и обманем. А бандюков? И, главное, того или тех, кто их вел? Основных наших противников?

— К слову, а с чего ты взял, что они противники? Может, они в самом деле мир спасут? Посланники каких-нибудь махатм…