Мужик вздрагивает, дергается, и на землю откуда-то вываливается… маузер! Натуральный с неотъемным магазином — раритет!

— Ну? — вопрошаю я у него. — Руки-то будем поднимать?

— Одну только… — как-то криво улыбается он.

— Так чего ждем?

— Перевязать бы…

— Ага. И еще выпить-закусить! Морда не треснет?

К машине он кое-как выполз. Боец уже закончил осмотр кузова — на земле лежит окровавленное тело. Живой… глухо матерится сквозь зубы.

— Идти может?

— Неа… обе ноги у него… не бегун. Прочие все ласты склеили, один — вот прям щас и окочурился.

— Прислони его к колесу.

Боец вздергивает раненого за плечи, подтаскивает к колесу и прислоняет к нему спиной. Мужик хмуро на меня смотрит. Черная борода, мрачный взгляд из-под кустистых бровей — колоритный персонаж!

Пленника я тоже усаживаю рядом.

— Ну? Кто такие? И почему напали на нас?

Молчат, только по сторонам зыркают.

Вытаскиваю из-за пояса трофейный маузер, оттягиваю затвор. А патрон, однако, в стволе!

Щелкает взводимый курок.

— Я не этот… не Лев Толстой! Беглец — приходилось слышать?

Судя по дрогнувшему взгляду, я — персона известная.

— Так вот, повторяю вопрос!

Бородач презрительно сплевывает на землю.

Гах!

И рядом с его ногой взлетает фонтанчик земли.

— Следующую пулю положу выше. Что там у тебя лишнее? То и отстрелю.

Кто-то скажет — нельзя же так! Люди ранены, в шоке… им бы помочь…

Ага. Помню я, как один такой «пострадавший» воткнул «пику» в спину нашей девушке-медику, которая ему ноги перевязывала… так и не спасли ее.

И с тех пор — как отрезало. Наша личная безопасность — любой ценой и на первом месте! Нас мало. А всякой сволоты — до фига и больше. И размен даже одного своего бойца на десяток таких вот… «несчастных» для нас абсолютно недопустим!

И если я сейчас, безжалостно прессуя эту парочку, смогу сохранить жизнь хоть одному из наших парней — игра стоит свеч!

— Это… Тимоха нас послал…

— Это кто такой?

— Дак… князь местный!

А вот ему-то мы где в суп плюнули? Слышал про такого, но все как-то опосредованно, краем уха.

— А… — делаю вид, будто что-то такое там припоминаю. — Ну да… князь… Ну а вы кто такие?

— Дружина…

— И раз «дружина», так можно сразу, с ходу, по лагерю огонь открывать? Вообще-то косяк — и приличный. А уж по отношению к нам — так и вовсе непростительный! «Химики» — народ крайне обидчивый и чрезвычайно злопамятный.

Давным-давно сложился неписаный кодекс предъявления претензий. И его тщательно соблюдают все заинтересованные стороны.

Есть претензия — подойди к стоянке торгашей, вызови старшего и предъяви! Если все с твоей стороны правильно сформулировано, старший каравана или группы торгашей обязан принести извинения и оплатить убытки.

Не нашли понимания — к князю или старейшине того поселения, на чьей территории находитесь. Он и вынесет решение.

А в нашем случае — к главе «химиков» или непосредственно Демидычу.

В данной же ситуации, открыв огонь по лагерю, эти «дружинники» непростительно подставились, нарушив все писаные и неписаные правила. Одно только наличие «крыс» в их рядах однозначно превращало предъявление претензий в банальный бандитский налет. И мы, немало не беспокоясь о княжеских интересах, спокойно могли их тут всех заземлить.

О чем я и сообщаю этой парочке головорезов.

Нельзя сказать, что это явилось для них совсем уж сногсшибательной новостью — все-то эти гаврики понимали!

А тут еще и один из бойцов приволок подраненного «крысу» — возчика. Тому в плечо прилетело, так что ходить ножками он вполне был способен. Свое будущее мужик представлял очень даже неплохо и поэтому отличался от данных головорезов чрезвычайной словоохотливостью. Попытка не пытка… авось и выйдет жизнь выторговать…

Да, налет.

Да, вполне себе бандитский.

И хотя эти ухари и являлись на самом деле княжескими дружинниками, эта операция явилась их личной инициативой. Так что князь тут был ни при чем — просто хотели под шумок провернуть выгодное дельце.

— Ваши в деревне сказали, что народа тут немного… да и товар весь распродали, мол, домой уже пора.

Ага и, стало быть, вся плата за товар — в лагере. Что ж, вполне себе выгодная операция. Минимум барахла и максимум золота.

Барахло — «крысам», а золото прямо тут можно поделить.

— Наши где?

— Под замком… наверное…

Ох, что-то мужик темнит!

— Я не видел! Мы сразу ушли!

И вовсе похренело на душе…

— Эту троицу — перевязать и под караул! Выдвигаемся к деревне!

Мы опоздали…

Уже на подходе с нами связался Димка.

— Беглец — «Тропе».

— На связи.

— Где вы?

— Рядом, километр, не больше.

— Остановка, ждите нас.

Разведка нарисовалась почти сразу же, и десяти минут не прошло.

— Наших положили почти всех. Прямо на торговой площади лежат. Одного подранили, утащили на околицу и там допрашивали. Потом там же и…

Понятно…

Парень поступил, как и следовало — выдал ложную информацию. Это нас всех и спасло — пошла относительно небольшая группа.

— Их тут человек пятьдесят при одном бронетранспортере. Заняли три дома, но пока никакого беспредела нет.

И это — вполне ожидаемо.

Главарь этих самых дружинников не хочет компрометировать себя нахальным поведением в княжеской деревне — потом ведь и от князя может нехилая предъява воспоследовать! А заезжие торгаши… тут можно какое-нибудь объяснение придумать. Потом… Хотя в отношении «химиков»… такое поведение мало какой князь или глава рискнет одобрить!

Да, у нас слава жестких и жадных торгашей.

Но — мы никого не обманываем и торгуем честно. Можем даже и в долг что-то отпустить — тем, кого давно знаем. Обидчивые и злопамятные, но ни на кого первыми не наезжаем. С нами выгоднее дружить, нежели враждовать.

И большинство местных заправил, равно как и командиров дружин, об этом хорошо осведомлены.

Так что поведение данного «воеводы» выглядит, по меньшей мере, странным. Если не сказать более…

Связываюсь с лагерем.

— Мне нужна вся информация о командире этой самой дружины! Вся! Хоть на ремни эту троицу распускайте, но я должен все знать немедленно!

А пока парни там потрошат всеми доступными способами пленников, мы осторожно выдвигаемся на позиции. Нельзя терять ни секунды. Ведь любая упущенная минута может стоить жизни тем, кого взяли в плен в поселке эти, с позволения сказать, «дружинники».

Вот уже и дома показались.

По принятому в здешних местах обычаю дома окружены оградой. Не простеньким заборчиком, как кое-где в глубинке, а вполне себе серьезным, кондовым таким сооружением. В два слоя вбитые в землю колья, промежуток между которыми завален камнями и землей. Такую фортификацию с ходу не свалить никаким грузовиком. А про менее серьезные автомашины можно и не говорить. Не говоря уже о телегах «крыс». А въезды в деревню прикрыты «змейкой» из больших валунов и старых бетонных блоков. И там постоянно дежурит вооруженная охрана.

Быстрый наскок становится крайне затруднительным.

А «работающие» в наших краях банды стараются передвигаться как можно быстрее, ибо в этом залог их выживаемости. Допустим, ты что-то там захватил, ладно… И как потом быстро оттуда ноги унести? Скрыть факт захвата от всех соседей далеко не всегда возможно. И сердитых гостей с ружьями и автоматами можно ожидать уже очень скоро!

Но вот против пешего проникновения данное фортификационное сооружение не защищает абсолютно. Ибо рассчитано совсем на другое. Это — противотранспортное, а отнюдь не противопехотное сооружение!

Ну а мы, все из себя такие неправильные, что ходим ножками.

И поэтому, быстро перескочив невысокую ограду, втягиваемся между хозяйственными постройками.

Чем характерны местные жилые деревни?

Отсутствием брошенных домов — те быстро разбираются «на запчасти». Кровельное железо и всякие там черепицы разбирают очень быстро — ибо дефицит! Стекло — вообще молчу… Ну и доски с брусьями — туда же. Не говоря уже о более серьезных вещах. Целая отрасль — «разборщики» — появилась. Заезжают в брошенное поселение и методично разбирают его аж до фундамента, тщательно сортируя все полезные материалы. А потом — на рынок или прямиком к заказчику.

И поэтому каждое строение в деревне кому-нибудь да принадлежит. Сарай для дров, для сена и тому подобное.

Все — под замком, чужой не враз залезет.

А для нас это в плюс — тут сейчас людей нет. И вероятность того, что в каком-либо сарайчике праздно прохлаждается кто-нибудь из местных жителей, — околонулевая. Ибо — базарный день. Все на рынке или около него.

Да и «воевода» пожаловал… Такие визиты обычно тоже никем не пропускаются.

Пискнула рация.

— Кличка — Намид. Настоящего имени наши «гости» не знают. Пришлый, заявился к местному князю около полугода назад. Пришел со своими бойцами и техникой. Поэтому был принят на службу с весьма «вкусными» условиями. Пополнил свои ряды за счет всяческого отребья, к которому, кстати, и принадлежат наши пленники. В деревне сейчас должно быть около пятидесяти человек. На машинах и телегах. Там должно быть еще три блиндированных грузовика и один джип с пулеметом.