Александр Крыласов
Закодированная Россия
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Водка дарит море радости и океан печали
Народная мудрость
ГЛАВА 1
На календаре светилось пятое июня, за окном шел дождь. Город-герой Москва просыпался трудно. Да и что за радость вылезать из-под одеяла в такую погоду?
Врач-нарколог Сева Крылов, пребывая в полудреме, задался извечным вопросом: что бы собой представляла столица, если бы она находилась на широте, допустим, Сочи?.. Выходила полная ерунда: темпераментные южане, по определению, не могут так истово работать и пить, как северные варвары. А раз так, то пора выныривать из постели и не забивать голову с самого утра глупыми и бредовыми мыслями. Так, кто у нас будет сегодня лечиться от пьянства и алкоголизма? Опаньки, депутат! Мало того, известный депутат. По протекции. Значит, денег не будет. Будет много слов, обещаний сделать членом своей партии и — в случае победы на ближайших выборах — озолотить. Но с деньгами эти ребята-политики даже мысленно не могут расстаться.
Зазвонил телефон. Это был тот самый депутат. Голос в трубке звучал бодро и развязно.
— А это я. Ну, ты понял кто. Готов меня встречать? Как там бабы — раздеты?
— Угу, надуты. Ждут представителя власти…
Депутат резко сбавил тон.
— Ну, я уже на подходе…
Действительно, вскоре он возник на пороге. Слуга народа был толст и одутловат. Маленькие острые глазки сверлили насквозь. В них читался один вопрос: будут у него вымогать деньги за услугу или не будут? Сева не стал. Депутат успокоился и гордо поучаствовал в психотерапевтической беседе, прошел необходимые манипуляции, написал расписки и, готовясь прошмыгнуть мимо Севы, начал что-то блеять насчет множества своих друзей, также нуждающихся в кодировке, редком даре доктора, вдохнувшего в него жизнь и пр. Доктор включился в игру, стал расшаркиваться, давать умные советы, типа: «Не дышите много чужим перегаром», одновременно стараясь распахнуть дверь, чтобы поскорее спровадить неприятного думского гостя.
И тут у депутата зазвонил телефон. Звонок напоминал гуденье колокола. Клиент буквально заметался. При Севе говорить ему явно не хотелось, но и выходить на лестничную клетку, радуя переговорами случайных свидетелей, тоже не улыбалось. В результате депутат строго посмотрел на своего спасителя, дескать, выйди сам.
«Ну это уже слишком!» — Сева сделал такие выразительные глаза, словно у персонажа с плаката «Прерывание запоров испугом». Государственный муж смирился и быстро затарахтел в трубку, разруливая какие-то свои партийные дела.
Доктор уже давно возился с компьютером, когда депутат закончил свой бесконечный монолог. Подошел к наркологу и, положив ему руку на плечо, произнес:
— Ну, доктор, вот и наступил твой звездный час. Говорил сейчас с секретарем Партреза, им позарез нужны предвыборные ходы. Я сведу тебя с парой людей, и ты, парень, скоро окажешься в дамках.
— Я же сказал, денег не надо, услуг тоже, — устало произнес Сева.
Депутат начал конкретно его доставать. Но теперь мучитель уже не спешил распрощаться, а снова плюхнувшись на диван, попросил поподробнее рассказать о Севином методе, патентах и секретах изготовления заветных дисков. Он особо напирал на то, что люди, облеченные властью, должны все знать, и скрывать что-то от них — государственное преступление.
Сева стал про себя хихикать. Это частные патенты, и открывать технологический процесс стоит только в том случае, если Партрез купит его патенты. И вообще, товарищ депутат, вас, наверное, уже дома заждались.
Когда новоявленный трезвенник наконец уехал, Сева подумал, что люди, профессионально занимающиеся политикой, и вурдалаки — близнецы-братья. Кровь пьют литрами, да еще и светлое будущее в придачу обещают.
Через час у Севы неожиданно зазвонил телефон.
— Это говорит референт Генерального секретаря Партреза. Нам необходимо встретиться. Через пять минут за вами придут машины. Возьмите все необходимое, чтобы продемонстрировать Генеральному секретарю ваши изыскания.
— «Ваши… что»? — Сева заржал, — Антип, ты что ли? До первого апреля еще далеко. Я не спирт, меня не разведешь.
— Это говорит референт Генерального секретаря Партреза, — повторил тот же металлический голос, — обязательно возьмите паспорт и все патенты. На прием к главе Партреза необходим темный костюм и белая рубашка.
— Костяра, ты? Какой костюм? Мой первый и последний костюм был справлен к школьному выпускному. Ты чего, с дуба рухнул?
— Туфли должны быть начищены и никаких колющих и режущих предметов, — бубнил монотонный голос.
— Ищи дураков в другом месте, а здесь они не водя…
Последняя фраза застряла у Севы в горле. За окном его хрущевки стояла кавалькада черных «мерседесов». И нетрудно было догадаться, к кому они нагрянули.
ГЛАВА 2
В «мерседесе», зажатый между двумя массивными сопровождающими, Сева испытывал двоякое чувство: во-первых, жутко потели ладони, ужасно хотелось их вытереть о джинсы, во-вторых, так и подмывало как-нибудь лихо сострить. Ну что ладони потели понятно — вегетатика шалит, да и вообще, не каждый день в Партрез вызывают (и, кстати, что такое Партрез?), но острить-то зачем? А то, там, на Красной площади, место такое есть. Лобным называется. И вот на этом самом Лобном месте всяким острякам периодически головы рубили. Чтобы, значит, не хихикали над властью, а слушали царя-батюшку и почитали…
Эскорт проехал по Тверской и остановился у желтого дома с малоприметной табличкой. Внутри здания было холодно и роскошно. Что ни говори, а роскошь нужна не столько затем, чтобы потешить богатых, сколько, чтоб придавить бедных, показать им, какие они жалкие букашки. Усилием воли, сбросив робость, конвоируемый Сева нарочито громко закашлялся и на ходу почесал ногу об ногу, в результате чуть не упал. Но все-таки благополучно дошел до искомых апартаментов. В кабинете, размерами с авиационный ангар, сидел Козявкин Михаил Сергеевич, Генеральный секретарь Партреза. Улыбка его была на удивление приятной.
— Здравствуйте, Всеволод Андреевич! Наслышаны мы про ваш метод.
— Здравствуйте, — буркнул Сева. — Только он не мой. 25-й кадр открыл Джеймс Вайкери, принадлежит он человечеству, я только адаптировал его в наркологию. И сейчас занимаюсь контент-терапией.
— И хорошо занимаетесь. Полстраны закодировали. А нужно всю! Сможете?
— Сделаем! — в голосе Севы зазвучали бравурные нотки. — Только нужно немного денег на компьютеры и зарплату мультипликаторам.
— Сколько? — поинтересовался Козявкин.
— Тридцать тысяч евро, — гаркнул Сева и сам испугался.
— Это не деньги, — Михаил Сергеевич скривился от мелочности оппонента. — Завтра получишь триста тысяч евро — и за дело!
— А что я должен сделать-то? — по-прежнему тормозил Сева.
— Как «что»? Закодировать Россию от пьянства. Понимаешь, сейчас много партий развелось. Все что-то предлагают, обещают, пиарят себя. А реального-то никто ничего предложить не может. А тут мы с твоей контент-терапией да всенародным пьянством. Так и так. Доктор Крылов сейчас всех вылечит раз и навсегда.
— Подождите… Наркология — это наука, а в науке принято не чудеса творить, а лечением заниматься. Есть ремиссии, есть обострения. Как при гипертонической болезни или, например, язвенной. Ну, допустим, год не пьют, потом рецидив. Потом опять ремиссия. Давайте уж тогда на один год…
— Нет, мало. Год как-то Несерьезно обещать. Электорат не поймет, особенно женский. Давай хотя бы пять.
— А вы вообще представляете, что будет, если Россия на пять лет со спиртным завяжет? Страшно представить!
— Да ничего не будет. Только работать лучше станут, и в тюрьмах нары освободятся.
— Хм, в России водка покруче религии будет. Если…
— Так, — прервал его государственный человек, — дебаты ты с Виталиком разводить будешь. Он у нас за пиар ответчик. А у меня, извини, дела. Оксана, проводи доктора к Сюсюкину и в бухгалтерии скажи, чтобы ему триста тысяч евро на счет перевели. Что? У тебя и счета нет? Ладно, там разберутся, куда переводить. Освобождай кабинет и ступай трудиться.
Сева вышел на ватных ногах. Ничего себе, закодируй всю Россию! Интересно, это как? И триста косарей дали. Теперь попробуй что-нибудь не так сделать! Скальп снимут и съесть заставят. А с другой стороны, они сами не знают, чего хотят… Ладно, посмотрим, что это за Виталик, а там решим.
Виталик оказался колоритным типом. Наголо бритый, в стильных очках. На его джинсах дырок было больше, чем звезд на небе. А майка, вся в веселеньких надписях, предназначалась скорее для ночных клубов, нежели партийных коридоров. Но Виталик чувствовал себя здесь как рыба в воде. Севу он тут же хлопнул по плечу, назвал Севаком и предложил по блату за полцены купить «Ауди ТТ».
— Да я на метро езжу.
— А что так?
— По Сеньке и шапка.
— Ничего, теперь на «мерине» ездить будешь.
— Я пока вообще не въеду, что делать-то?
— Спокойно! Красный наш, зеленый общий. Лучше скажи: сколько ты бабла попросил?
