— Ну вот, — поднял лицо к небу один из перекинувшихся воинов, темноглазый, черноволосый и остроносый. — До рассвета еще не меньше двух часов, а Емва уже взята. Получилось даже быстрее, чем ожидали.

— Еще не взяли, Любый. — Почтительно склонившись, шаман выдернул нож из посоха, поднял свою корявую палку и оперся на нее. — Оставшиеся славяне заперлись внутри.

— Ну и что, Велихост? — пожал плечами худенький мальчишка, болезненно потирающий свежий кровоподтек на ребрах. — Подожжем, и пусть сидят, сколько захотят!

— Если подожжем, глупый котенок, они сгорят вместе со своим добром! — наставительно ответил шаман. — Зачем тогда мы сражались, коли останемся без добычи? Поджечь можно и просто так, без схватки опасной. Стрелами.

— Подождем утра и выбьем двери тараном, — вздохнул Любый. — Спешить больше некуда, славянские мужчины мертвы.

— А чего не сейчас? — не унимался мальчишка. — Дело-то быстрое!

— Потому, малой, что прожекторов на сегодня мы еще не изобрели, — пожал плечами остроносый оборотень. — Мы намного лучше обычных людей чувствуем темноту, поэтому воевать нам лучше ночью, полузрячими супротив слепых. Однако обычными делами, Васхо, проще все-таки заниматься при свете.

Однако воинам, только что одержавшим победу, не сиделось на месте. Все еще объятые азартом схватки, они оказались не в силах ждать рассвета. Отыскав где-то бревно, воины всего парой ударов высадили дверь правого дома, устремились внутрь. Послышался истошный женский визг, крики, детский плач.

Остроносый нахмурился, поманил к себе ша-мана:

— Велихост, иди туда и проследи, чтобы никого не убили.

— Но почему, Любый? — нахмурился тот. — Зачем ты так добр к славянам? Ведь они наши враги! Почему нам не сжечь их раненых? Это устрашит тех, кто еще не вступил в битвы! Почему нам не принести в жертву лесным духам нескольких славянских детей? Духи ответят нам благодарностью!

— Нашим потомкам еще долго жить на этой земле, Велихост, — ответил остроносый оборотень. — Если мы польем ее кровью невинных детей и пропитаем мукой умирающих пленников, она насытится злобой, и эта злоба станет отравлять души нашего народа. Зачем нам это, Велихост? Пусть эта земля останется чистой и счастливой, полной красоты и радости. Если мы станем убивать славянских детей и пытать раненых, славяне захотят отомстить. Они будут воевать не зная усталости и жалости и не успокоятся, пока не истребят весь наш род либо не сгинут сами. Зачем нам пробуждать в них ненависть, Велихост? Пусть знают только то, что мы сильнее, что с нами бесполезно воевать. Этого достаточно. Посему я желаю, чтобы на этой войне проливалась кровь только воинов и только в битвах. Что до детей и женщин, каковые не понравятся нашим парням, до стариков и увечных мужчин, выживших на поле боя, то поутру посадите их в лодки и отправьте вниз по реке. А не хватит лодок, свяжите им плоты! Пусть в Вологде знают, что эта земля больше не принадлежит славянам. Пусть поймут, что случится со всеми воинами, каковых они попытаются отправить вместо этих.

— Да будет воля твоя, Любый, — почтительно склонил голову шаман и поспешил в разоряемый дом.

Часть первая

Васильки в ногах

Это был всего лишь миг: смартфон пискнул об эсэмэске, он опустил глаза на звук, сунул руку в карман — и тут же ощутил сильный удар в плечо.

— Какого… — ругательство Андрей оборвал на полуслове, успел вовремя проглотить, увидев жалобное личико потирающей лоб девушки:

— Мамочки, больно-то как!

— Простите, пожалуйста. Отвлекся. — При виде хрупкой жертвы молодой человек, высокий и худощавый, с темными волосами и острым носом, ощутил себя виноватым. — Позвольте, я посмотрю?

— У вас там кирпич спрятан, да? — Девушка подняла голову, все еще морщась. У нее были большущие глаза цвета кофе с молоком, точеный носик и светлые, словно чистый снег, губы. Подбородок с ямочкой и тонкая шея, воскрешающая в памяти подзабытое слово «лебединая». Легкий аромат жасмина и мускуса с примесью горчинки, словно от новенькой, недавно продубленной кожи. Совсем не женский запах. Похоже, сегодня она воспользовалась чужим дезодорантом… — И чего ты на меня так вытаращился?

— Я студент-медик, — ответил молодой человек. — Смотреть на пострадавших — смысл моей жизни.

— Ну и как там? — слабо улыбнулась девушка. — Голова пополам? Или жить буду?

Андрей запоздал с ответом. Он пытался понять: у незнакомки и вправду губы белые, как снег, или просто помада такая? У молодого человека появилось явственное желание этих губ коснуться. Проверить своими, насколько они холодны…

— Ау-у, человек-кирпич! — окликнула его девушка. — Почему молчишь? Все так страшно?

— Я постигаю пустоту всей своей предыдущей жизни, милая леди, — спохватился Андрей. — И готов осматривать вас бесконечно.

— Спасибо за комплимент, но у меня нет в запасе этой бесконечности. — Девушка снова потерла лоб, а потом вдруг коснулась ладонью его плеча, чуть нажала: — Странно. А ведь кажется мягким. Вы меня тоже извините. Засмотрелась на стрижей, вот и врезалась. У нас в парке их никогда не было.

Андрей понял, что незнакомка уже уходит и через миг навсегда растворится в толпе, унося свою маленькую тайну, свои глаза и голос, и…

— Стойте! — взмолился он. — Простите, девушка, вы не могли бы принять участие в небольшом научном эксперименте? Это займет всего несколько секунд.

— Несколько секунд? — Незнакомка заинтересовалась и остановилась. — Десяти хватит?

— Вполне, — обрадовался Андрей, завладев-таки вниманием жертвы. — Вы не могли бы сойти с гаревой дорожки и поставить ногу на траву?

Незнакомка пару мгновений колебалась, глядя ему в глаза, а потом осторожно переступила через низкий бордюр парковой дорожки. Тут же вокруг ее туфельки вверх рванулись яркие васильки — и от неожиданности девушка даже отдернула ногу. Цветы исчезли. Незнакомка поколебалась, снова шагнула на газон — и опять вокруг ступни распустилась целая клумба.

— Как ты это сделал?! — Кофейные глаза изумленно округлились.

— Теперь нужно записать результаты, — деловито сообщил Андрей и достал из заплечной сумки тетрадь, щелкнул кнопкой ручки: — Назовите, пожалуйста, свое имя, адрес и номера доступных телефонов.

— Ты меня клеишь? — широко улыбнулась девушка, отступая с газона обратно.

— Я с тобой знакомлюсь, — уточнил студент-медик. — Меня зовут Андрей, учусь в меде, холост, свободен, здоров.

— А я уже почти замужем, — виновато развела руками девушка, наклонилась и поцеловала его в щеку: — Спасибо за фокус, Андрей! Впечатлил…

Она засмеялась, отступив, помахала ладошкой и снова побежала через парк.

— Так как тебя зовут?! — крикнул ей вслед молодой человек.

— Катерина!!! — на миг развернулась девушка и побежала дальше.

— Ну вот, что же всегда так не везет? — разочарование наполнило душу Андрея горечью. Ведь он уже почти завладел незнакомкой — ее интересом, ее помыслами. И вдруг — бац! Тайна унеслась, лишь слегка коснувшись его щеки своим краешком. Ее словно выдернули из-под самого носа, слегка поманив соблазном. И от того потеря показалась втрое желаннее.

Впрочем…

Катя явно испытала неловкость из-за своего «почти замужества». И она назвала свое имя! Похоже, девушка тоже была не против более близкого знакомства и ушла через силу, перешагнув через собственные желания просто из порядочности.

— Порядочность — это хорошо… — решил Андрей и потянул носом воздух. — Но ведь «почти» — это еще не замужем. Ты пока свободна…

Он уловил жасмин и мускус с горчинкой и резко сорвался с места, стремясь успеть к цели, пока легкий путеводный аромат еще не рассеялся.

Запах провел молодого человека через парк во двор одного из домов ближайшего квартала, указал нужный подъезд панельной многоэтажки — закрытый, правда, на кодовый замок. Дождавшись выходящего жильца, Андрей скользнул внутрь, побежал вверх по лестнице, пока на пятом этаже не почувствовал заветный аромат. Медленным шагом он прошел мимо дверей и без труда обнаружил квартиру, возле которой запах обрывался.

— Подожди немного, я скоро, — попросил он китайскую железную дверь и скатился обратно по лестнице.

Но уже через двадцать минут молодой человек опять стоял перед нею, держа в руках большой букет алых роз, пахнущих дешевым одеколоном. Андрею эта маркетинговая хитрость не нравилась — но в найденном поблизости магазинчике других приличных цветов просто не имелось. Впрочем, молодой человек давным-давно заметил, что мало кто из окружающих различает запахи так же хорошо, как он, — и уверенно нажал кнопку звонка.

За дверью послышались шорохи, негромкие переговоры. Но потом щелкнул замок, створка распахнулась.

— Как ты меня нашел?! — Девушка была в черном топике и коротких шортах.

— У меня же сохранились данные эксперимента! — вскинул брови Андрей. — Так что ничего сложного.

— Мой след на траве и имя?

— Было бы желание, и хватит даже запаха духов.

— Однако ты умеешь удивлять, — покачала головой девушка. — Только я уже говорила. Я не свободна. У меня имеется жених.