— Тебя-то за что? — Его будущий сосед плюхнулся на кровать и принялся стаскивать ботинки.

— В каком смысле?

— Почему сюда загнали?

— А это что, место заключения?

— Ладно, хорош придуриваться! — Бросив рубашку на спинку кровати, сосед упал на постель и с наслаждением потянулся, благо при его росте это получалось даже с закинутыми за голову руками. — Я недоморф, меня за урода держат, вот я сюда от всех и отвалил. Пошли они все к чертям собачьим! Ларак и Комби ниже этажом просто дураки, с ними никто дела не имеет. Цивик над нами невезучий, его поэтому сторонятся. Дубус, что с ним обитает, зануда страшный. Алак, с первого, воняет, что навозная куча. Тоже, видно, недоморф. Ну, его, понятно, отчего никто в компанию не берет.

— Что за «недоморфы»? — не понял Битали.

— Уж какие есть, — подсунул руки под голову сосед. — Новичков в общие корпуса всегда поселяют. Там они или приживаются, или нет. По друзьям или братствам кучкуются. А тебя сразу сюда. Почему?

Рассказывать о своих проблемах Битали не хотелось — но он понял, что, не будь он откровенным, ответной искренности никогда не добьется.

— У нас дома несколько пожаров случилось, — признался он. — Профессор Бронте почему-то решил, что это из-за меня.

— А-а, пожары, — кивнул сосед. — Тогда понятно. Огонь, он ведь любого колдуна невозвратно убить может. А нас здесь никому не жалко, коли ты и вправду… того…

— Чего «того»? — повысил голос Битали.

— «Неконтролируемый пирокинез» называется, — рывком сел в постели сосед. — Быть нам тогда с тобой, приятель, в одном костерке головешками.

Он поднялся, подошел ближе:

— Поклянись, что не ты пожары устраивал!

— Иди ты лесом, — отмахнулся Кро, уже жалея, что сказал правду.

— Ладно, не обижайся, — присел на край стола сосед. — В нашей башне у каждого свой грешок имеется. Давай лучше знакомиться, раз под одной крышей оказались. Меня Надодухом зовут, в честь деда. Я из исконного рода Сенусертов. Слыхал?

Битали неопределенно пожал плечами.

— Это все из-за родового проклятья. На иссякание племени. До Второго Пророчества мы знамениты были. Теперь вот — сам видишь. За домового принимают.

— Извини, я же не знал, — смутился Кро. — Вид у тебя, согласись, не совсем… привычный.

— Ерунда. Я уже такого успел наслушаться, что уж лучше домовым… — Надодух протянул руку. Кро сделал шаг навстречу и с осторожностью ее пожал. Однако силы в пальцах соседа было совсем немного. Как у обычного человека.

— Снять проклятье пробовали?

— Еще бы! — возмущенно фыркнул сосед. — Каждое поколение. Только толку пока ни на гран. Видать, на мне оно окончится. Вместе с родом. Я ведь последний буду. Здесь за пять лет привыкли, и то пальцем вслед показывают. А как первокурсники наезжают, так сызнова каждый день визги. Кто со мной, таким, свяжется? Со следующего года шаманство себе профилем выберу. Если хорошее место найти, можно и в лесу выжить. Или в горах. Были бы смертные поблизости. А поместье продам.

— Я раньше недоморфов ни разу не видел.

— Ну, так полюбуйся. Зрение — как у человека, нюх — как у собаки, руки обезьяньи, шерсть козлиная, — со злостью ответил Надодух. — Все перекидчики или зверьми нормальными бегают, или людьми ходят. А я середина-наполовину застрял.

Правда, злился он явно не на собеседника, а просто на свое горькое невезение.

— Может, еще удастся что-нибудь придумать?

— В нашем роду дети в каждом поколении это слышат. Сперва те, кто вонял. Потом те, кто обрастал. У кого руки чернели, у кого лапы кривились… И так до самого конца. До меня, то есть.

— Кстати, а кто у вас староста? — предпочел поменять тему разговора Битали. — Мне говорили, он с правилами меня познакомит.

— Чего знакомить? Все как везде. Первый этаж западной стены — у метаморфов. С магией у них всегда слабо, так им комнаты с дверьми сделали. И вход через ворота. Ночью к ним лучше не соваться. Да и в саду гулять не советую.

— А говоришь, как везде. — Кро отступил к своей постели и сел. — В других школах их вообще никогда не было. Не учили таких.

— У великого маркиза на этот счет имелось крайне свое мнение, — голосом профессора Налоби ответил недоморф. — Его школа изначально базировалась на скрещении дисциплин.

— Этот как? — не понял Битали.

— Пусть профессор Филли объясняет, — отмахнулся Надодух, — не буду чужой хлеб отбивать. Так, что еще? Увидишь в замке даму в шляпе с офигенным пером — кланяйся и называй ее хозяйкой. На прочих призраков плевать. На домовых жаловаться Филлу Налоби, на нехватку мыла, полотенец, воды и всего прочего — мадам Лартиг. На второй этаж восточного корпуса не заходить, там комнаты девочек. В северном корпусе живут все остальные. Чего еще? Завтрак начинается в семь и до урока, обед с двух до трех, ужин с семи до десяти.

— Одежда какая?

— Ну, твоя, — окинул взглядом костюм нового ученика недоморф, — это на праздники, выходные, ну и домой обратно ехать. Парусиновая форма — для занятий и обычных дней, а спортивный костюм — для дурости на улице.

Похоже, играми на свежем воздухе Надодух не увлекался.

— А в комнатах?

— Неограниченно! — Недоморф с некоторой показушностью почесал обнаженную мохнатую грудь. — Ты откуда сюда сбежал? Из казармы или тюрьмы?

— Из колледжа Глоу, в Шотландии. Там обязательный общий отбой в десять вечера.

— Пусть они это нашим метаморфам расскажут, — довольно рассмеялся Надодух и вдруг спросил: — Так это ты пожары запаливал или нет?

— Нет, конечно! — отрезал Битали.

— Жаль, — снова рухнул на постель сосед. — Если бы ты жег, то и бояться нечего. Вот если ненамеренно загоралось… Тогда хуже.

— Душ у вас тут принять можно?

— Хоть два! От сфинкса сорок шагов отсчитай, налево за стеной лестница будет. По ней на два витка вниз, выходи в коридор, опять налево. Ну, а там уже по запаху найдешь.

— Указатели есть, где какие? — уточнил Кро, хорошо зная, как любят шутить над новичками старожилы.

— Ты это про женские, что ли? — усмехнулся недоморф. — Не бойся, все их удобства в их корпусе, туда так просто не попасть. А где профессорские, так я и вовсе не знаю. Учителя едят, умываются и живут отдельно. Дабы престижа не ронять.

— Ясно. Ну, ладно, — решил Битали, — на ужин я опоздал, так хоть ополоснусь с дороги.

— Мыло там есть всегда, а вот полотенце прихвати, — посоветовал Надодух.

— Ага, — кивнул Кро, снимая костюм и облачаясь вместо него в полотняную, пахнущую влажным крахмалом, пижаму, перекинул через плечо полотенце, переложил в карман вишневую палочку, но тут же спохватился и достал обратно: в школе маркиза де Гуяка без волшебства было невозможно даже просто выйти из комнаты.

— Я быстро, — пообещал Битали, подступил к подоконнику и легонько по нему стукнул, лихорадочно соображая, что же при этом нужно сказать. Однако магия сама исправно выполнила его желание: мгновение спустя он стоял в коридоре между лапами сфинкса. — Теперь сорок шагов влево.

Мальчик повернул, старательно отсчитал сорок шагов, оказавшись аккурат меж двух ковров, на которых слабо светилась ажурная арабская вязь. Поколебавшись, он прошел еще немного и нацелился палочкой в промежуток перед гобеленом с сияющим белым единорогом:

— Онберик!

Стена раскрылась с удивительной готовностью — вот только оказался он не на лестнице, а в забитой швабрами, ведрами и пыльными тряпками кладовке с крохотным оконцем у самого пола. Закашлявшись, Битали развернулся, снова ударил палочкой в стену — но на сей раз та не поддалась. Видимо, мальчик сдвинулся и оказался за ковром, сотканным с примесью шерсти единорога. Кро подвинулся, ударил снова — опять безуспешно. Он опять подвинулся — но и третья попытка оказалась неудачной.

— Вот, невезуха, — почесал Битали в затылке. — Ладно, будем мыслить логически. Надодух ростом меня меньше — значит, и шаг у него короче. Наверное, я проскочил слишком далеко, и тогда лестница находится… Где-то с этой стороны…

Переступая через груды старого тряпья, мальчик добрался до нужной стены, взмахнул волшебной палочкой:

— Онберик!

Деревяшка благополучно утонула в камне, юный чародей потянулся следом… И ухнулся с приличной высоты! Может, с половину человеческого роста, а может, больше. Здесь царил полный, непроглядный мрак, под ногами что-то похрустывало, навевая мысли о костях замурованных в стены пленников.

— Онберик!

И Битали наконец-то вывалился на ступени крутой, закрученной вправо, узкой каменной лестницы. Здесь тоже было темно — но окружающие детали взгляд все-таки различал. Правда, давало это мало: вверх и вниз тянулись одинаковые глухие стены, никаких окон, табличек и, разумеется, дверей. Юный Кро получил отличную возможность оценить мудрость основателя школы. Разобраться, что к чему и куда идти, в замке было невозможно даже в спокойной обстановке. В каком направлении выбираться к коридорам? Какая из стен наружная? Куда попадешь, если ринуться вправо или влево?

Теплилась, правда, небольшая надежда: если сверху льется свет, то там наверняка должно быть окно. Выглянув из него, можно понять хотя бы, с какой стороны двор, а с какой — улица.