Александр Седых, Вячеслав Седых

Великолепные зверята и чародей из Арбузовки. Книга 2. Чародей из Арбузовки

Враги, тайные и явные

Колючий пришёл в Зверигород очень вовремя. Арбузовские зверята, хороня издохших крыс, обнаружили в жилетках командиров кучу монет. Мудрый ёжик рассудил, что трофейная казна атаману нужнее.

— Получается, крысиная орда оплатила наш вояж по странам Востока! — рассмеялся Никитка и пожал руку друга.

Скрипнула дверь, на пороге ночлежки появились мышонок и двое не внушающих доверия вороватых субъектов.

— Рад тебя видеть, колючая голова! — подскочил Шустрик и кивнул в сторону дружков: — Надёжные пацаны. Хитрого котяру Циклопом кличут, а пса-добряка — Тузиком.

— Можно просто Тузом, — протянул руку неопрятный босоногий пёсик в серой телогрейке и залатанных на коленках штанах.

— Циклоп, — галантно взмахнув чёрным плащом, элегантно поклонился чёрный кот. На хищной мордочке, перечёркнутой безобразным шрамом, опасно сверкнул кошачий глаз. Чёрная повязка, сливаясь с лоснящейся шерстью, прикрывала изуродованную в уличной драке глазницу, отчего забияка-кот походил на злого циклопа. В отличие от простоватого беспородного дружка, Циклоп мнил себя отпрыском благородных кровей, держался чопорно и высокомерно.

— Колючий, скромный библиотекарь, — поклонился ёж. — А вы тоже в путешествие за море идёте?

— Неизвестные страны, новые города, опасные приключения — здорово! — подпрыгнул Тузик.

Циклоп одёрнул за рукав бескорыстного бродягу.

— Мы сопровождаем экспедицию в качестве экспертов по городскому этносу, — важно изрёк хитрый котяра и, прищурив глаз, промурчал: — Не бесплатно.

— Нам добровольцы нужны, а не наёмники, — недовольно хрюкнул из-за спины Никитки скупой поросёнок.

— Мы добровольцы, — добродушно улыбнулся Тузик.

— И берём за услуги по-божески, — торопливо лягнул напарника Циклоп и прошипел: — Пару золотых. — Кот наморщил лоб, набрался наглости и повысил цену: — Каждому.

— Ребята того стоят, — успокоил ежа Никитка. — Лучшие эксперты по городским трущобам. В розысках Альбиноса их опыт будет бесценен.

— Эх-х, продешевил! — фыркнул в усы котяра.

— Снимаю претензии, — завистливо вздохнул Жорик, задумав при случае переметнуться в стан наёмников.

— В порту нашёлся корабль, готовый к отплытию! — не утерпел Шустрик. — Если сойдёмся в цене, морские выдры возьмут на борт.

Циклоп недовольно зыркнул на торопыгу и пояснил:

— Ветер попутный. Линялый, капитан торговой посудины, обещал доставить в Кроликобад. Из приморского города прямой путь в глубь восточных земель.

К ночи экипаж парусника «Золотая выдра», загрузив на борт последние товары и запас провизии, был готов отчалить.

Никитка отсчитал капитану денежный задаток и с кормы корабля дал отмашку друзьям.

В сгущающихся сумерках по трапу гуськом проскользнуло семь закутанных в дорожные плащи фигур: Жорик, Серый, Лисса, Шустрик, Колючий, Тузик и Циклоп.

Печально проскрипели снасти. Тёмный борт судна медленно отделился от пирса. Корабль распахнул паруса-крылья попутному ветру и полетел над чёрной гладью к тонущему в море горизонту.

Таинственный Восток поглотил маленький кораблик, накинув на утлую скорлупку покрывало непроглядной ночи.

«Золотая выдра» уже неделю бороздила бескрайнюю водную гладь. Жорика свалила морская болезнь, его постоянно тошнило. Поросёнок привязал себя к гамаку и наотрез отказался выползать из трюма. Бедняга не желал видеть ни еду, ни коварных друзей, заманивших щедрыми посулами глупого поросёнка на корабль-живодёрню. В первые дни друзья солидарно отлёживались в трюме, но когда привыкли к качке, жизнь наладилась. Колючий вёл записи и изучал морские карты в капитанской каюте. Серый, Лисса, Шустрик и Тузик проигрывали в краплёные карты медную мелочь Циклопу, подозревая кота в жульничестве. Никитка любовался водными просторами в подзорную трубу, надеясь отыскать среди белых барашков волн следы кораблекрушения.

Экипаж встречного судна видел в ночи пожар, но поспешил удрать от греха подальше. Опасны стали воды на перекрёстке торговых путей, по всему видать, дело идёт к большой войне.

На капитанском мостике попыхивала трубкой старая выдра. Опытный моряк Линялый слыл жадным торгашом. Когда зверята предложили золото, выдра быстренько свернула делишки в порту. У Линялого имелись свои виды на богатеньких пассажиров. Зверята бойцовых пород пригодятся в опасном плавании, а в конце маршрута их можно продать в войско Бальтазара. Бойцы сейчас в цене на невольничьих рынках.

— Корабль на горизонте! — грубо прервал Никитка подлые мыслишки Линялого.

— Не вижу, — недовольно прищурился Линялый. — И вперёдсмотрящий на мачте молчит.

— Матрос спит, а фрегат идёт, — фыркнул Никитка.

— Где фрегат?! — испуганно подскочил к борту Линялый.

— Справа по борту, — указал направление подзорной трубой Никитка.

— Что ты суёшь свою палку? — возмущённо оттолкнул прибор Линялый. — Может, это наш брат, торговец?

— Сомневаюсь, уважаемый, — настойчиво предложил подзорную трубу Никитка.

— Вот ещё! — брезгливо взял в руки непонятный предмет капитан и неохотно приложился глазом. — Вах!!! — отпрыгнул он. — Там сидит шайтан!

— Это я, — подмигнул Никитка и исчез из сектора обзора.

— Шайта-а-ан! — удивлённо выдохнул капитан. — По правому борту — военный фрегат! Враги возьмут нас на абордаж. Мы пропали!

— До абордажа ещё далеко, — отобрал трубу у паникёра Никитка.

— Лево на борт! — засуетился капитан. — Ставь все паруса! Ветер наш. До сумерек фрегат не догонит, а в темноте изменим курс, затеряемся. Чародей, продай шайтан-трубу! — алчно потянулся к чуду Линялый.

— Я не чародей, а простой странник, — гордо скрестив руки, отказал Никитка.

— За-пом-ню, — затаил обиду жадный торговец и поспешил вернуться к капитанским обязанностям: — Вперёдсмотрящего разбудить и выпороть!

На мачте боевого фрегата в плетёной корзине лениво попивали бодрящий эль две летучие мыши.

— Может, слетаем, глянем на торговца? — сделав добрый глоток эля, утёр крылом губы смотрящий.

— Ты что, Упырь, на полный желудок, да в такую даль! — отрицательно замотал большими ушами ленивец. — Зачем? У нас и так трюмы забиты рабами. Не-а, в такую жару — не полетим.

— Пусть удирает, — благодушно кивнул ушастой башкой новобранец.

Упырь бежал из Зверигорода вместе с Магистром и челядью гиены. Но в пути их взял на абордаж морской рейдер Кикимора, могущественного мага Северного колдовского союза. Гиену с придворными бультерьерами, заковав в кандалы, бросили в трюм. За Упыря же заступились наёмники — летучие мыши на фрегате вели воздушную разведку. Лишняя пара крыльев всегда пригодится.

Фрегат держал курс в северную гавань, где колдуны ожидали новую партию рабов и провианта. Кикимор активно готовился к военной кампании, порт до отказа был забит войсками. Колдуны направляли рейдеры грабить рыбаков и торговцев. Оккупационная армия Кикимора жрала всё: рыбу, зерно, самих рыбаков и торговцев — всё, что можно запихнуть в пасть и прожевать.

Пленники считались живыми консервами, но Магистр владел секретной информацией о магической книге. Гиена пригрозила капитану выволочкой, если владыка Кикимор узнает, что ценного «языка» просто сожрали. Когда фрегат прибыл в порт, узников погнали на живодёрню, а Магистра поволокли прямо в штаб владыки.

Гремя тяжёлой цепью кандалов по брусчатке порта, Магистр с ужасом взирал на варившиеся в огромных походных котлах вперемешку с рыбьими костями мохнатые шкуры. Тошнотворный запах мертвечины удушливым облаком висел над портом. Сильные порывы ветра иногда сносили запахи страшного бульона в сторону моря, и тогда накатывала волна мерзкой вони от копошащейся массы солдат-рептилий. Усеянные мелкими зубками хищные пасти зелёных ящеров смердели зловонным трупным дыханием.

Магистра повели на холм, к нависающему угрюмому каменному бастиону. Мельком оглянувшись, он смог обозреть заполненную до отказа разномастными кораблями гавань: у пирсов стройные военные фрегаты толкались бортами с пузатыми низенькими торговцами, утлые рыбацкие шаланды суетились вокруг бочкообразных десантных барж — морская армада готовилась к броску. Порт кишел зелёными ящерами, как разлагающийся на жаре труп — маленькими шустрыми червячками. Дух смерти пропитал воздух. Даже с небес сыпались кучки вонючего дерьма. Летающие драконы гадили прямо на головы бедных горожан. Ради озорства один огнедышащий гад спикировал вниз и, полыхнув из пасти адским пламенем, на лету зажарил одинокую чайку. Дымящееся тельце, кувыркаясь, упало в алчно разинутые пасти холоднокровных рептилий-пехотинцев.

Магистр получил пинок под зад и, больше не оглядываясь, поспешил на встречу с владыкой ада.

Пленника протащили по винтовой лестнице на вершину сторожевой башни, бросив к ногам Кикимора.

Дрожа от животного страха, Магистр с трудом заставил себя оторвать взор от пыльного пола и осторожно поднял глаза. То, что он увидел, ужаснуло, заставив окаменеть. За изящным столиком в высоком королевском кресле сидела самая страшная в мире тварь — Человек. Кикимор был чрезвычайно древним худым стариком. Тонкая желтоватая пергаментная кожа туго обтягивала лысый череп, собираясь глубокими складками на впалых щеках. Беззубый рот морщился бесформенной волной губ, пока скелетоподобная костлявая рука не взяла со столика вставную железную челюсть и не втолкнула её в проём рта. Стальные зубы хищно лязгнули, и раздался сухой надтреснутый загробный голос: