Отрубленная голова змеи лежала у входа, а остальное тело, перегораживало его с внешней стороны, почти закрыв и без того скудный источник света. С того места, где спала девушка вообще невозможно разглядеть, что голова с коротким куском шеи отделены от остального туловища. Поэтому, в общем — то, неудивительно, что Эва испугалась. Вот только зачем так орать? Наверное, с её точки зрения, она действовала правильно. А у меня до сих пор в ушах звенит.

— Что за живность такая «скалистая змея»? — я вылез из ниши, поднялся во весь рост и втянул отрубленную часть добычи внутрь пещеры. В подземелье стало чуть светлее.

— Жуткая гадина, — раздался дрожащий голос с моего бывшего ложа. Эва не собиралась его покидать, забившись подальше к стене.

— Ну что рожа у неё весьма неэстетичная, я уже заметил, — приподняв трофей, стал его рассматривать. «Да уж. Далеко не красавица». Кусок шеи и обтекаемая голова, диаметром не меньше двадцати сантиметров. Жабий рот с острыми зубами и наросты на коже, на самом деле выглядели непривлекательно. Я бы даже сказал, устрашающе. Не зря аватар причислил гостью к опасным созданиям. Проглотить бы нас — не проглотила, строение челюсти не позволяет пасти растягиваться на такую величину, но вот порвать человека на кусочки, эта машина убийства вполне способна.

(Шон: — Уверяю, невидимая отсюда часть тела тебе тоже не понравится. Этакая сороконожка длиной с десяток метров. Приспособлена жить в пещерах или на отвесных скалах.

Мег: — Тварь хоть съедобная?

Шон: — Секундочку… Не повезло. Паршивый из тебя охотник. Жрать почти нечего. Есть внутри всего пара каких — то подходящих для употребления органов или желёз, но не больше двух — трёх килограммов. Остальное больше похоже на отраву, чем на еду. Может, обработка какая требуется?

Мег: — Ладно, расспросим аборигенку.)

— Эва, съедобна эта зверюшка? — я повернулся к девушке.

— Я вообще не понимаю, как ты с ней справился, — покачала головой та. — Магия на неё почти не действует, а меч твой вон лежит в ножнах.

— Хм, магия, говоришь, не действует, — задумчиво почесал я щёку. «Чёрт! Надо избавляться от этой привычки».

(Мег: — Странно! На людей же действует.

Шон: — А я‑то голову ломаю. Почему такое разнообразие в животном и растительном мире?

Мег: — Ага! Понятно. Люди, значит, на планете были не первыми.

Шон: — Здесь сосуществуют две биосферы: исходная и привнесённая. Невосприимчивая к магии живность относится к исходным видам. Да это и понятно, ничего другого в окружающем пространстве, насыщенном энергией, и развиться не могло. Остальное пришло вместе с переселенцами.)

— Несъедобная, — девушка, наконец, осторожно слезла с импровизированного каменного ложа. Нервная дрожь всё ещё била её тело. — У — у–у, никогда такую громадную не видела, — сделав шаг и с опаской выглядывая из — за моей спины, пробормотала она.

— А какую видела? — заинтересовался я.

— В наших горах изредка встречаются змеи длиной не больше трёх метров и не такая толстая, — покачала головой девушка, внимательно разглядывая добычу. — Охранные заклинания их не обнаруживают, зато собаки стражников отлично чуют специфический запах. Гадина слишком вёрткая, и убить её обычным оружием очень трудно. Укус ядовит и если сразу не применить противоядие, то смертелен для человека.

— Ну, хоть на что — то она годится? — с надеждой обернулся я к спутнице.

Эва задумалась. Напряжение уже покинуло её. Гадина мертва и опасности нет.

— Стражники говорили, что за перевалом, в нейтральных землях, мастера из кожи змей делают отличную одежду. По внутренней стороне отлично ложатся заклинания, а внешняя способна сильно ослабить чужое магическое воздействие.

— Про заклинания тоже стражники говорили? — приподнял я брови.

— Нет, — покачала головой девушка, — это тётя рассказывала, когда собиралась отвести на ярмарку шкурку однажды убитой змеи.

— Хм, тебе одежду из неё не сделала? — я бросил голову добычи на каменный пол пещеры.

— Не помню точно, но, кажется, она продала её. Говорила, что цену дали хорошую, — Эва уже смелее подошла к трофею и стала рассматривать его в скудном свете, проникающем через входной лаз.

— Значит, будем снимать шкуру. Зачем зря добру пропадать? — вздохнул я, точно зная, что работать придётся только мне. Некоторый план, как использовать трофей, у меня уже появился.

Как и предполагал, после этих слов девушка мгновенно отпрянула от добычи, спрятав руки за спину.

— Змея ядовита, стражники только в перчатках работали, а потом и их сожгли.

— Демон я или не демон, — ухмыльнулся я, бросив косой взгляд на спутницу.

Без особого труда, с помощью псионской плети выдернул загораживающий проход кусок тела змеи. На всякий случай зачерпнул силовым ковшом дождевую воду из ближайшей каменной воронки у входа и смыл кровь на камнях, заставив её стечь вглубь пещеры по старому руслу стока.

Эва выбралась из нашего укрытия вслед за мной и стала наблюдать за работой.

Обернув руки жизненной силой, начал стягивать кожу с тела трофея, как перчатку. Не владей я псионскими способностями, даже поднять часть этакой туши вряд ли бы удалось. Выступающие на брюхе короткие ножки обрезал с помощью ножа и зря это сделал. Клинок я потерял. Кровь гадины действовала не хуже сильной кислоты, быстро превратив металл в труху. Надо было тоже силой пользоваться. Впредь будет мне наука. Хорошо ещё, что успел вырезать указанные дракошей съедобные куски. Какая — никакая, а всё же добыча. Охотиться на вершине хребта как — то несподручно.

Вовремя удалось перехватить руку любопытной спутницы, попытавшейся коснуться трофея. Эта ненормальная, несмотря на собственное предупреждение, могла получить химический ожог и это в лучшем случае. Дракоша даже вместе с аватаром не могли спрогнозировать воздействие жидкостей змеи на человека. Исходных данных слишком мало. Возись потом с дурёхой.

Понадобилось не менее трёх полосканий, прежде чем дракоша выдал заключение, что трофеи опасности уже не представляют. У меня на руках лежала этакая полуметровая в ширину полоса кожи, длиной с десяток метров. Материал оказался мягким, обладал малым весом и к тому же тянулся, как резина. Теперь понятно, почему одежда из него получалась хорошая. Упакованная в скатку кожа змеи заняла не так много места.

Закончив с одним делом, принялся за другое. Требовалось слегка подкрепиться перед очередным спуском. В глубине пещеры нашлись сухие ветки, занесённые туда в незапамятные времена, когда поток воды шёл через подземелье. Шашлык из съедобных частей змеи оказался замечательным. Умопомрачительный запах даже пробил недавно установленную на сознание спутницы блокаду.

Некоторое время Эва наблюдала за тем, как я с удовольствием уплетаю жареное мясо. Ничего не происходило. Я не корчился в жутких судорогах, а только аппетитно хрустел запечённой корочкой. Девушка не выдержала и присоединилась к трапезе. Кусочки вроде бы несъедобной гадины прямо таяли на языке.

В любом случае такая еда не испортит талию моей спутницы, так как её, талии, вообще пока не было. Так что портить вроде бы и нечего, тем более, что в качестве тренировочной нагрузки девушка скоро потащит упакованную добычу. Вином баловать спутницу я не стал. Да и сам обошёлся дождевой водой из лужи.

Вновь закрепив снаряжение и обвязавшись верёвкой, мы начали спуск. К вечернему часу уже оказались на дне ущелья. Никакого намёка на непогоду не было, поэтому отдыхать расположились возле ручья. Как я и предполагал, непросохшая кожа змеи разогнала своей вонью всех представителей плотоядной фауны. Дракоша лишь подтвердил картинками улепётывающий со всех ног животный мир. Наверняка магическая гадина занимала вершину пищевой цепочки ущелья.

Есть почему — то не хотелось. Видно, мясо змеюки оказалось сытным. Молча смастерив небольшую палатку из двух плащей, устроился в этом укрытии. Эве ничего не оставалось, как залезть внутрь следом за мной. Отдыхать без плаща на голой земле домашней девочке показалось очень некомфортно, а вымоталась она при спуске предостаточно. Дракоша с удовольствием отметил, что спутница уже потеряла не меньше пяти килограммов веса. Если дело так дальше пойдёт, то из гор выползет приличная на вид девушка.

Разговор через магический кристалл связи.

— Ты что творишь, шлюха тёмная? — недовольный голос резко звучал в тишине башни.

— Кто бы выступал? Какого демона ты кристалл используешь, а если соседи засекут? — Дория, потомственная некромантка из рода До — два и тётка Эвы, злобно смотрела на тёмный кристалл, по которому пробегали яркие искры.

— Пусть засекают, лишь бы ты сдуру именами кидаться не стала. Я изображение не включаю.

— Забывчивостью, в отличие от некоторых, не страдаю, — скривилась толстуха. — Когда деньги будут готовы?

— Какие деньги? За ловушку я с тебя ещё и не то сдеру!

— Не поняла… Мы же договаривались, — женщина с недоумением таращилась на искрящийся кристалл.

— Вот же твари! Узнаю кто — на кусочки порежу для опытов! — раздалось в ответ злобное рычание собеседника.

— Что за твари? — ещё больше удивилась Дория, вконец потеряв нить беседы.