— Никуда не отлучаюсь, следую инструкции, — густым басом, часто делая паузы из-за одышки, забубнил он. — Дорога под присмотром, все механизмы смазаны, костыли везде забиты и проверены. Гайки и болты затянуты. Семафор на профилактике. Доклад завершил, младший стрелочник Глоно.

Соображая, как реагировать на ситуацию, Федор придерживал за холку рычащего Фенрица и рассматривал младшего стрелочника. Это был гном средних лет, широкоплечий, коренастый, с умным, хоть и слегка напуганным лицом. Борода густая, разделенная на три пучка, увязанных шнурками в подобие «конских хвостов», одежда бедная, с заплатами, но чистая и опрятная. На голове — форменный колпак с кокардой, из-под которого торчат редкие черные волосы. На ногах — стоптанные кирзовые сапоги.

— Доклад принял, — наконец сказал комиссар. — Ты почему от нас убегал, борода?

— Никуда не убегал, стою тут вторую смену, — забубнил Глоно, уставившись вниз. — Такой приказ, я не нарушаю. Не заносите больше выговоров в личное дело, господин новый начальник.

Сзади подоспели еще экспедиционеры — Зак, Квакваса и Прозерпина.

— Говорила же, это он, — сказала гномелла. — Обходчик здешний. Хорошо, что не выстрелили, сир комдив. Глоно, можешь не бояться, это отряд из Подтеменья. Они здесь, чтобы освободить наш народ от некромантов. Это комдив Маггут, это комиссар Стволлут, а это разведчик Кряк… Квак… Короче, разведчики — гоблин и белый пес.

Федор, Зак и Квакваса ошарашенно уставились на нее. Внезапное превращение из мстителей в освободителей всего Ядра изрядно удивило всех, кроме Фенрица. Чолльсинец интересовался более приземленными материями.

— М-м-м… в общем да, мы такие, — нехотя подключился Федор.

Как называться среди местных, значения не имело, а версия с «освобождением» могла способствовать успеху экспедиции. Например, в части добычи фуража и воды у местных гномов.

— Долой коррумпированную власть некромантов! Даешь новую Конституцию Ядра! Шахты — гномам, Пекло — демонам, все такое…

— Но сперва я лично накручу кишки Кимериса и лже-Вэйруна на вот этот кулак, — внушительно пообещал афроорк, далекий от политики.

— Не бесплатно, конечно! — встрял Квакваса, но осекся под строгим взглядом комиссара.

— Отпускай рукоятку, Глоно, — мягко попросила Прозерпина. — Пойдем, поговорим за кружкой чая.

— А меня точно не накажут? — хмуро спросил младший стрелочник.

— Точно! — пообещали члены Дуумвирата. Квакваса торопливо закивал, а Фенриц в ознаменование добрых намерений перестал рычать.

* * *

Дневной переход все равно пора было заканчивать, поэтому на ночлег разместились возле сторожки стрелочника. Вскоре задымила походная кухня, Отож занялся черепахой, а Фенриц — охотой на мелких грызунов и пресмыкающихся. Гоблины под руководством Боксугра принялись отрабатывать действия по команде «Тревога» — сначала на платформе, а затем на земле. Недовольный тем, как бойцы действовали в недавней ситуации, Федор пригрозил, что ужин они получат только после того, как научатся быстро готовиться к бою. Дмузг напрасно надеялся, что контрразведчика этот приказ не касается, как и Жрадк с Минджуку. Тренировались все, включая маркитанток — их задачей было резво скрываться в бронечерепахе.

Руководство, прихватив с собой только Евронимуса и Прозерпину, отправились в избушку, где их уже поджидал Глоно. Гном заварил густой ароматный отвар из каких-то личинок, но на закуску смог выставить лишь сухари, вяленую морковь да солонину непонятного происхождения.

— Простите за скудость стола, — прогудел он. — Передвижная лавка давно не заезжала, а самому мне запрещено покидать разъезд.

Говоря это, гном то и дело хмуро зыркал на Евронимуса, но бывший кюбернет делал вид, что не замечает его взглядов, полностью занятый изучением «Журнала отчетности о происшествиях на объекте».

— Почему это запрещено? Ссыльный, что ли? — спросил Зак. — Карманник, бомбист, фальшивомонетчик? Может, убийца хоббитов? Если так, признавайся сразу, мы с маньяками переговоров не ведем.

— Ты, сир комдив, говори да не заговаривайся! — вспылил Глоно. — Какой я тебе маньяк-убийца? Я картограф и изобретатель, притом изрядный. И это не хвастовство! Все гномье «Общество механиков и землепроходцев» так считает. То есть считало, — пригорюнился он.

— Открыл или изобрел что-то не то? — с сочувствием спросил Федор.

— Можно и так сказать. Земли наши исследованы только поблизости от населенных мест, а ведь мир Ядра обширен. Я долго думал, как составить подробные карты всех территорий, когда в ремесленном на маркшейдера учился, в столице. Сперва хотел полететь на меганевре — стрекозле по-просторечному, но после первых опытов понял, что насекомое это капризно и слабосильно. Тогда и пришла мне в голову идея построить летающий аппарат. Вроде воздушного шара, но чтобы не зависел от направления ветра, и мог работать на мускульной силе. Для работы над ним уехал сюда, подальше от конкурентов, начал строить.

— Сюда? — удивился Федор. — Тут же нету никаких условий.

— Не прямо в эту дыру, конечно, а на мой родной рудничный погост. Он примерно в двух днях быстрого пути отсюда. Там у меня и помощники были, и инструменты, и материалы. Управился за полгода. Мягкую оболочку в виде капли наполнил легкими газами, снизу прикрепил гондолу для экипажа, на ней — рули и ходовые винты с паровым приводом оригинальной конструкции. Педалями тоже можно управлять, если уголь кончился.

— Короче, дирижабль, — сказал Федор. — Так на этрусском языке называется.

— Короче, «Глоноцци», — ворчливо возразил гном. — Так в патенте записано! А вашего языка я не знаю. Но слово мне нравится, звучное, — немного подумав, великодушно изрек изобретатель. — Запомню. В общем, аппарат получился отменный, большой и прочный. Я облетел на нем все обитаемое Ядро и за пределы удалялся. Выполнил подробные карты, путевые заметки составил. С триумфом вернулся, известил депешей «Общество механиков и землепроходцев». Устроил праздник, три дня всем погостом гуляли. Карты нужно было кому-то передать, чтобы начальство утвердило и размножило, а меня по итогам наградило. Ну, я и вспомнил себе на беду, что в перевалочном порту служит важный чиновник, целый принц смерти! — В голосе гнома зазвучало злое ехидство. — Господин Евронимус, ни дна ему ни покрышки. Что отворачиваешь морду, кюбернет, стыдно небось?

— Мне нечего стыдиться, я честно выполнял инструкции!

— Это в каких инструкциях написано, что труд всей жизни надо отобрать, а на его составителя жалобу составить, а?

— В каких надо, — высокомерно процедил Евронимус. — Гномам об этом не положено знать. А на меня ты напрасно сердишься. Я показал твои карты инспектору из столицы. Он все забраковал и прочие приказы тоже он отдал! Простолюдинам не положено географию знать, к твоему сведению.

Глоно сверкнул исподлобья глазами. Оправданиям кюбернета он, похоже, не поверил.

— А дальше-то что? — спросил Зак. — Дирижабля я не видел ни в порту, ни здесь.

— И не увидишь. «Глоноцци» у меня инспектор с Евронимусом отобрали. Думаю в столицу отогнали для начальственных нужд. Посадили внутрь своих гровелов и прочих бестолочей, а поскольку те управлять аппаратом не умели, привязали его к упряжке из стрекозлов и куда-то выслали. А меня в наказание за несанкционированную картографию запихнули на этот разъезд, младшим стрелочником. «Так ты лучше послужишь путникам, долбаный умник!» — вот что я услышал от нашего кюбернета. Угрожали еще всякими карами, если сбегу, помнишь? Я бы не испугался, но некромант пригрозил за нарушение режима самоизоляции младшего брата в АТО забрать. А у него жена, дети…

Глоно покачал головой и тоскливым невидящим взглядом вперился в кружку с отваром.

— Где «Глоноцци», мужик? — Зак надвинулся на Евронимуса с явной угрозой. — Живо колись, куда спрятали, он нам пригодится.

Кюбернет сжался.

— Боюсь, его уже нет… Инспектор приказал разломать и сбросить вредоносное изобретение в Пекло.

Услышав такое известие, картограф яростно взревел и, опрокинув стол, со сжатыми кулаками ринулся к Евронимусу. Лишь вдвоем Зак с Федором сумели остановить рассвирепевшего гнома. И то неизвестно, как обернулось бы дело, если бы на помощь не пришла Прозерпина. Заговорила что-то быстро и успокоительно ему на ухо, и Глоно немного остыл.

— Некроманты же интеллектуалы, любое знание ценят. Почему тогда дирижабль уничтожили? — спросил Федор у напуганного кюбернета.

— Знание, разумеется, ценят. Но «Глоноцци» — это опасное для государства изделие. Разница существенная! А если бы завелись бунтовщики и принялись бросать с него бомбы на головы простых некромантов? Кстати, о важнейших философских и онтологических различиях между чистым знанием и предметами, сиречь изделиями а такоже рукотворными устройствами, много говорится в параграфе…

— Заткнись, вандал, нам это не интересно, — сурово прервал его афроорк, после чего обернулся к гному. — Глоно, вот что я тебе предложу. Присоединяйся к нашему отряду, мужик. Нам нужен проводник, а лучше тебя никто не знает Ядро. К тому же ты смелый как гоблин, не побоялся на врага с кулаками накинуться. С первого же дня ставим тебя на довольствие в звании капрала и в должности картографа.