«Наср, — с досадой подумал мэр. — Ну мы облажались! Видать, так и не поставят нам гранитно-антрацитовый памятник. Некому будет».

Он собирался созвать Маггута, а также Боксугра, Жрадка и кого-нибудь еще, кто не успел сбежать из Саммата, в большой рабочий кабинет дворца и решить, как справиться с бедой. Однако Зак явился сам, почти сразу после коллеги по правящему Тандему.

Афроорк находился в замечательной физической форме и отличном расположении духа.

— Поздравь меня, мужик! — рявкнул он, потрясая объемистым дерюжным баулом. Тот был туго набит, аж швы трещали. — Знаешь, что внутри? Нипочем не угадаешь!

— Хорошо бы голова Безликого Жнеца. А лучше несколько.

— Коллекционируешь чьи-то головы? Решил, что этому городу нужен кровавый тиран? Одобряю, давно бы так! — Зак ухмыльнулся. — Но у меня здесь кое-что получше отрубленных голов. Это вяленые бананы!

Зак расплылся в еще более широкой улыбке и любовно погладил ношу.

— Да брось, откуда они здесь? — не поверил Федор.

— Прямиком из Срединного Мира, а точнее из нашего милого процветающего Даггоша. Онибабо привез. Эй, Онибабо, заходи, сир Стволлут желает тебя видеть!

В кабинет нерешительно вошел гоблин из племени тувлюхов, ветеран боевого похода по Подтеменью и добрый товарищ Дуумвирата. Он почти не изменился за год разлуки. Все та же смущенная улыбка, все то же простое и открытое лицо. Лишь приодет был по моде Даггоша: меховая безрукавка из зебры, отороченная перьями, юбка из пальмовых листьев и плетеные из пальмового же лыка высокие лапти. На висках у гоблина прибавилось седины, а вокруг глаз морщин. В руках он держал покрытую колдовской резьбой доску — транспорт для путешествия между Срединным миром и Подтеменьем.

— Онибабо, старина! — искренне обрадовался Федор. — Молодец, что вернулся. Как там наш Даггош? Помнит ли своих вероломно свергнутых правителей?

— Помнит, сир, а как же! Почтенный Волосебугу и его наперсник Минджуку по всем опросам считаются самыми лучшими вождями прошлого!

— А как же даггеран Маггут и теневой лидер Стволлут? — Федор подмигнул отчего-то нахмурившемуся Заку. — Ведь это мы наполнили золотом государственную казну. Жизнью рисковали, между прочим. Небось, нашими именами называют парки, улицы и новые города?

— Не совсем, сир. Вашими именами пугают детей и уппо… поппо… тупозицию. Говорят, что сир Зак лично уморил в застенках тысячи ни в чем не повинных гоблинов, а вы по ночам разъезжали в боевой черепахе по столице и хватали женщин для своих неприличных утех. Утешались прямо на броне! Ну, еще преступность и олигархов поощряли, недовольных ссылали в джунгли…

— Вот же Насрово отродье! — возмутился Зак. — Fucking shit!

— …И заразили наш бедный народ анальным герпесом, — шепотом довершил перечисление лживых обвинений Онибабо. — Я было попытался оспорить эту клевету, так меня и сослали обратно в Подтеменье. Говорят, раз любишь служить злодеям, отправляйся к ним на убой. Едва успел бананы прихватить.

— Они хоть не отравлены? — забеспокоился афроорк. — Раз меня так ненавидят…

— Нет, сир, что вы! Я лично их собирал и вялил. Натуральный продукт, выращен без капли магии. Только немного старинных заговоров и черепашьего навоза для подкормки. Ну и горсточка карликовых хорхоев в почву, чтобы рыхлили как следует.

— Ладно, если так.

Афроорк запустил пятерню в горловину мешка, вытащил оттуда несколько темных ленточек, понюхал и отправил в рот. Задумчиво погонял языком, пожевал. На черно-зеленом лице расплылась блаженная улыбка.

— Тот самый вкус, тот самый аромат! Хочешь, Федор? — фальшиво предложил он, пряча баул за спину.

— Не время обжираться лакомствами. Самат в опасности. Пока мы с тобой ласкали молодых жен да решали важные международные дела, внутренние покатились под гору. Онибабо, ступай к Боксугру за довольствием. И пусть тебе лучший кубрик в казармах определит. На входе сюда гвардеец стоит, скажи ему, чтобы проводил. Все равно от него никакого толку. Да, вот еще что. Передай там Боксугру, чтобы с Заком или мной связался как можно скорее. Не забудь!

Когда счастливый гоблин ушел, Федор вкратце, но с важными деталями, рассказал другу о том, что творится за стенами их резиденции. Зак не перебивал, слушал внимательно. Затем сказал:

— У меня есть два предложения. Одно интересное, второе разумное. Хочешь послушать?

— Валяй.

— Интересное такое: хорошенько вооружиться и отправиться на зачистку города от некромантской швали. Разомнемся как бывало, проверим, как у них с магической поддержкой от Ядра! Заодно и мешок отрубленными головами Жнецов наполним, раз уж такое у тебя сейчас хобби. Ежели Матерь Грязь позволит, конечно.

Федор в сомнении хмыкнул — было бы дело таким простым, не сбежали бы дроу из Великих Домов, а решили бы задачку по мере ее появления.

— И какое там еще у тебя предложение?

— Попросить совета.

— У кого, у Фундис и Хино, что ли? Говорю же, все господа Великих Домов трусливо сбежали, а Хино без них невеликий прорицатель. Да и Фундис без своих амазонок совсем размякла, о ребенке задумалась!

Афроорк заметно вздрогнул при последних словах товарища, но предпочел «не заметить» их.

— У нас есть кое-кто получше! — сообщил он. — Намного лучше!

— Кто?

— Попробуй сам догадаться.

Федор вымученно закатил глаза, но Зака это не остановило.

— Этот старый гоблин долгое время был диктатором дикой страны. Потом изгнанником, отшельником и прорицателем, а заодно тайным агентом некроманта Кимериса. Он даже был нашим заклятым врагом, но покорился моей харизме и твоей удачливости и стал союзником.

— Волосебугу, что ли? — неуверенно предположил Федор.

— Он самый, — подтвердил Зак. — Пока еще не поздний вечер, давай-ка навестим старика.

* * *

Хижина мудрого отшельника Волосебугу была выстроена в шаговой доступности от резиденции Дуумвирата, в саду камней по старинным гоблинским правилам. Каркас из стволов пальм, переплетенных толстыми ветвями, сверху — пальмовые листья. Поскольку в Нижнем мире настоящие пальмы не росли, стволы взяли у гигантских лопухов, а листья выкроили из ткани и выкрасили. Получилось довольно похоже. Если не всматриваться.

Из дымоходной трубы отлично стилизованного дома курился белесый дымок.

Друзья вошли в хижину без приглашения, бесцеремонно топоча — это тоже было доброй гоблинской традицией, иначе хозяева обижались. Внутри царил полумрак, еле разгоняемый масляным светильником. Все световые кристаллы на стенах были завешены каким-то бельем, смахивающим на трусы и майки. Почтенный старец в белых одеждах левитировал на высоте полутора локтей в позе орла. Обычно в таких случаях помощник Минджуку рассыпал под учителем битые световые кристаллы — это понуждало обленившегося колдуна к активной магической работе. Однако на этот раз циновка под старым гоблином была чистой, если не считать чайника и полупустой чашки, из которой, как видно, время от времени отпивал напиток грустный ученик колдуна. Сам он сидел тут же на полу, скрестив ноги и подперев кулаком челюсть.

— Здорово, бойцы! — шутливо гаркнул Зак, рискуя прервать сеанс левитации и тем самым уронить Волосебугу на чайник. — Все летаешь, старичок? А почему в темноте?

Колдун не ответил. Он давно уже дал обет молчания, а для проповедей и обычных речей использовал предметы. Непривычных посетителей его чревовещание пугало, но Федор и Зак давно свыклись с таким положением вещей. Однако в этот раз ни звука не раздалось как из свисающей с потолка тыквы-горлянки, так и из чучела крокодила. Помалкивало даже пустое осиное гнездо — излюбленный речевой инструмент заслуженного ветерана чревовещания. Зато выступил Минджуку.

— Он уже не отзовется, — торжественно и печально сказал наперсник старца. — Пока не вернется в мир живых, конечно.

— Что, превратился в зомби и будет по ночам охотиться за мозгами честных дроу и босяков? Мало нам Безликих Жнецов было!

— Великий маг и учитель Волосебугу мертв. — Минджуку смачно шмыгнул увесистым носом.

— Что ты мелешь, вот же он висит, — удивился Зак. — Эй, старик, к тебе дело есть!

— Он не висит, а вознесся. Его тяжелый дух отправился в Пекло и прекратил прижимать тело к камням. Вот оно и воспарило.

Правители Самата подошли поближе, пристально всмотрелись в парящую фигуру Волосебугу, надеясь, что тот выдаст себя усмешкой или жестом. Колдун, однако, был недвижим. Похоже, и впрямь умер.

— Как же быть? Нам требуется совет, — растерянно сказал Зак. — Да и колдовская помощь не помешает.

— Притом безотлагательно, — подтвердил Федор.

— Совет могу дать я, — сказал Минджуку и вновь с достоинством шмыгнул носом. — Великий отшельник перед смертью передал свою мудрость мне. А также дар вершить чудеса, призывать духов и врачевать раны.

— Летать тоже можешь? — оживился Зак. — Сгоняй под крышу, там у старика припрятана бутылка грибной настойки. По-братски, а? Я покажу, где лежит, если сам не знаешь. Помянем покойного крепеньким…

— Да и обсудить кое-что не мешает, раз теперь ты у нас за главного по магии, — сказал Федор. — В Самате снова действуют лазутчики Кимериса — Безликие Жнецы, слышал про таких?