Среди всего этого она заботилась об Альберте, постоянно озираясь. Вот такой стала теперь ее жизнь.

Восемь часов спустя София проснулась и позавтракала на веранде. Дождь лил как из ведра. Она сидела под прикрытием балкона на втором этаже, пила чай и слушала шум падающей воды. София услышала шум шин по гравию с другой стороны от дома, приближающиеся шаги. Когда раздался звонок во входную дверь, она приподнялась, перегнулась через перила веранды.

— Я здесь!

За углом стояла женщина ее возраста, может быть, на несколько лет моложе: высокая, черноволосая, в узких джинсах, заправленных в высокие сапоги. Дешевая бижутерия, а не классические украшения, успела отметить София, пока та перебегала на веранду, прячась от дождя.

— Уф! — рассмеялась она, поднявшись по лестнице и стряхивая ладонью капли дождя с одежды. — Боже мой, какой кошмар! Антония Миллер, инспектор криминальной полиции, — представилась женщина, протягивая ей мокрую ладонь.

— София Бринкман, — сказала София.

— Я помешала?

— Нет, присаживайтесь, я как раз завтракала.

София и Антония сидели на веранде. София предложила чаю, Антония с удовольствием согласилась.

— Какой у вас замечательный дом! — сказала она искренне.

— Спасибо, — ответила София. — Нам здесь очень нравится.

София заметила по выражению лица Антонии, что той любопытно, кого она имеет в виду под словом «мы».

— Мы живем здесь вдвоем с сыном, я овдовела много лет назад.

Антония кивнула:

— Понимаю. Сама я не замужем и живу в двухкомнатной квартирке в центре… окнами на юг. Этим летом каждое утро я просыпалась и спрашивала себя, как меня угораздило поселиться в сауне. — Антония потянулась за кусочком хлеба, откусила, посмотрела на цветы и деревья. — С каким удовольствием я жила бы вот так.

София ожидала, пока собеседница перейдет к делу.

— Простите… Я веду следствие по делу об убийстве… Тройное убийство в Васастане, в ресторане «Трастен». Вы наверняка читали о нем в газетах?

София кивнула.

— Чертовски запутанная история. Пока приходится пробираться вслепую. Впрочем, такова моя работа — искать что-то наугад.

Антония отхлебнула глоток из чашки, поставила ее на блюдце.

— Как вы наверняка слышали, произошла трагическая встреча между двумя полицейскими, которая также закончилась убийством.

За пределами веранды булькал дождь.

— Да, я об этом наслышана, и мое имя упоминалось в связи с этим случаем, и теперь вы пришли ко мне, чтобы задать вопросы.

— Да, — кивнула Антония.

— Боюсь, я мало чем могу быть полезна. Но я постараюсь сделать все от меня зависящее.

Антония достала из кармана куртки блокнот, открыла его на новой странице. Во всем поведении Антонии была какая-то простота и естественность. С ней было легко. София все больше проникалась к ней симпатией, и ее саму это пугало.

— Судя по всему, следствие, которое вела Гунилла Страндберг, не привело ни к каким результатам. Она оставила после себя весьма скудные материалы. Но в этих материалах, среди прочего, упоминается ваше имя. — Антония посмотрела на Софию. — Каким образом вы познакомились с Гуниллой?

— Она нашла меня в больнице, где я работаю, в Дандерюде, и рассказала, что ведет следствие по делу об одном человеке, Гекторе Гусмане. Он лежал в моем отделении с переломом ноги после дорожно-транспортного происшествия. Это было в конце мая — начале июня…

Антония внимательно слушала.

— Гунилла задала мне несколько вопросов по поводу его, вот и все.

— Вы хорошо знали Гектора?

— Я познакомилась с ним, когда он лежал у нас в отделении. Иногда так бывает — начинаешь общаться с пациентами, проникаешься к ним симпатией. Нам постоянно напоминают, что мы не должны вступать с ними ни в какие отношения, но все мы люди.

Антония записывала что-то в свой блокнот.

— А потом?

— Она звонила мне несколько раз, задавала вопросы, на которые я не знала ответов. Когда Гектора выписали, он пригласил меня пообедать вместе.

София потянулась вперед, взяла свою чашку, отпила глоток.

— Пригласил пообедать вместе?

София кивнула:

— Да…

Антония задумалась.

— Какой он был?

София посмотрела на Антонию.

— Не знаю, как сказать… милый, воспитанный, светский… Очень приятный человек.

Антония записала в свой блокнот.

— Лейф Рюдбек? — произнесла она неожиданно, не поднимая глаз.

— Что-что?

— Лейф Арне Рюдбек — это имя вам что-нибудь говорит?

София покачала головой:

— Нет. А кто это?

Антония взглянула на Софию, записала что-то в своем блокноте.

— В ресторане «Трастен» мы обнаружили три трупа, а потом, обследуя место, нашли и четвертый. Смерть наступила несколько раньше. Нам только что удалось установить его личность. Его звали Лейф Рюдбек.

— А-а… нет, этого имени я никогда раньше не слышала, — проговорила София.

— А Ларс Винге?

София снова покачала головой:

— Нет, этого имени я тоже не слышала. А это кто?

Антония ответила не сразу.

— Ларс Винге — тот полицейский, который застрелил Гуниллу Страндберг, хотя его имя пока официально не объявлено.

Антония продолжала задавать вопросы. Они были многочисленными и совершенно невинными. Антонии Миллер ничего не было известно, ей не на что было опереться. Она была не в курсе, кто занимался делом Гусмана, ничего не знала о нем самом, как, впрочем, и ни о чем другом… Ей очень хотелось что-то узнать, составить себе какое-нибудь представление. София слышала это по ее голосу, видела по ее деланой сдержанности.

В ответ на все вопросы Антонии София лишь качала головой — она ничего не знает, она всего лишь наивная и честная медсестра.

Их беседу прервал Альберт, выехавший на веранду. При виде загорелого мальчика, сидящего в инвалидном кресле, инспектор криминальной полиции Антония Миллер несколько растерялась.

— Привет, меня зовут Антония! — проговорила она слишком бодрым голосом, поднялась и пожала ему руку.

— Альберт, — ответил он.

София обняла его за плечи.

— Это мой сын. Ему осталась всего неделя до начала нового учебного года. Я уже не раз говорила ему, что пора переходить на нормальный режим… Но тебе, похоже, нет до этого дела, мой дорогой! — добавила она и поцеловала его в лоб.