Александр Воробьев

Огненная бездна

Автор благодарит Бориса Порохина за неоценимый вклад в создание романа и форум www.wbfree.net за вычитку и математические расчеты.

В рекламных проспектах о ресторане «У доброго доктора» говорилось как о старейшем питейном заведении Ганимеда. Якобы в начале двадцать второго столетия открыл его сосланный на спутники Юпитера экстремист, в юности обучавшийся на ветеринара. Животных здесь и поныне почти не водилось, а потому пришлось ветеринару-экстремисту все больше пользовать людей, на чем и заработал он стартовый капитал для открытия ресторации. Правда это или досужие вымыслы, Анри Беллар не знал. С одной стороны, в Западном полушарии к тому времени стало нарастать недовольство, вызванное затянувшимся Африканским конфликтом, и сосланных на освоение космоса хватало. С другой — он был уверен, что даже пятьсот лет назад заключенным, воздвигавшим первые ледяные рудники, полагались штатные врачи. Слишком уж дорого обходилась в те годы доставка новых зэков к самой большой планете Солнечной системы.

Как бы то ни было, здание ресторана «У доброго доктора» считалось одной из самых старых построек Джекпота — города, выросшего на развалинах заброшенного рудника. Низкая широкая башня, сложенная из здоровенных глыб водяного льда, ныне торчала почти в центре этого великолепного города развлечений. Прибежище торговцев и проституток, место отдыха шахтеров, добытчиков водяного льда, и военных, чьи заправочные станции кружили на орбите. Здесь можно было снять девочек или, заплатив сумасшедшие деньги, насладиться вкусом суши из натуральной рыбы. Можно было проиграть целое состояние и точно так же это состояние выиграть. Первое, впрочем, случалось куда как чаще. Джекпот — единственный город развлечений отсюда и до самого Марса. Крупнейшее поселение на внешних планетах Солнечной системы. Шестьдесят девять тысяч семьсот одиннадцать человек, не считая прикомандированных, наподобие скучающего капитан-лейтенанта Беллара.

Декорирован ресторан был на диво просто: голые ледяные стены с еле заметным термопокрытием да залитый пенобетоном пол. Торжество минимализма, казалось бы, но внимательный взгляд мог заметить, как переливаются, накладываясь друг на друга, радужные всполохи света, отраженного ото льда. Свет играл, рождая легкую паутину оттенков, которые ежесекундно менялись, делая обстановку сказочно красивой, ажурной и легкой. Оптический дизайнер, должно быть, обогатился на этом заказе. Столь незаметно вплести в термопокрытие отражающие поверхности мог только истинный мастер.

Пока Беллар наслаждался третьей порцией арманьяка, из-за рыже-коричневого диска Юпитера наконец-то выглянуло Солнце. Здесь, с расстояния более пяти астрономических единиц, звезда выглядела маленьким ярким пятнышком, но даже этого ничтожного света, проникшего в ресторан через прозрачную крышу, хватило, чтобы отполированный лед вспыхнул подобно сверхновой. Анри удержался и не вскинул руку, защищая ладонью глаза, — неведомый оптический дизайнер и в этом оказался настоящим мастером. Едва вспыхнув, свет ослаб, колыхаясь, создавая иллюзию, будто бар — это огромный аквариум, наполненный прозрачной водой.

Единственное, что выпадало из концепции минимализма, так это мебель. Роскошные деревянные столы на витых ножках, мягкие диваны со светлой обивкой, даже под ноги были предусмотрены удобные низенькие подставки. Все для комфортного отдыха дорогих гостей. Очень дорогих! Две пол-литровые бутыли «Жанно», розлива двадцать восьмого года, обошлись в недельное жалованье, но Анри, будучи поклонником изменчивого вкуса «Жанно», не жалел. Позабыв закупиться на Земле, он не мог упустить последний шанс приобрести любимый арманьяк. Анри сильно сомневался, что подобный «Жанно» напиток изготавливают на Иллионе. Колония, пусть и старая, развитая, никогда не превзойдет метрополию, это он знал точно.

Ресторан постепенно заполнялся народом. В одной из компаний, прошедших мимо него к свободным столикам у стены, Анри узрел знакомое лицо. Довольно известное в Солнечной системе лицо, Жаклин Эстефания, корреспондент информационных серверов «Все Новости Солнечной». Прославившаяся двадцать лет назад серией скандальных репортерских расследований о перегибах при подавлении сепаратистов на Большом Шраме, дама эта отличалась крайне негативным отношением ко всем носящим военную форму Лиги. Впрочем, военные платили ей той же монетой. Вот и сейчас, едва заметив парадный китель Анри, она скривилась, будто увидела жабу, и едва ли не силком потащила своих спутников к самому дальнему от офицера столику, по счастью, пока еще свободному. Посетители только начинали заполнять просторный зал с прозрачным потолком.

Проведя в этот раз на Ганимеде лишь трое стандартных суток, Анри так и не успел заново привыкнуть к местному расписанию. Он прибыл сюда вскоре после наступления ночи, и сегодняшний рассвет был для него первым. И последним. Через двое стандартных суток «Церам» в составе эскадры покидал гостеприимную базу ВКФ «Скапа Флоу». Покидал, чтобы через два с небольшим месяца пути примкнуть ко Второму ударному в системе Трои.

Задумчиво разглядывая занявший четверть неба Юпитер, Беллар опорожнил четвертую порцию «Жанно». Когда полторы недели назад им озвучили результаты сражения у Иллиона, то описать состояние личного состава можно было одним словом — шок! Лига разом потеряла почти половину тяжелых кораблей, и, даже заплатив эту цену, флот всего лишь едва повредил одно вражеское судно, которое сумело сохранить ход. Если дела пойдут так и дальше, они проиграют войну! Тяжело, почти невозможно сражаться с врагом, который и быстрее тебя, и может поразить с расстояния почти вдвое большего, чем твое самое дальнобойное оружие.

Когда их догнало это сообщение, фрегаты еще были в пути, в неделе полета от Юпитера. Перегон от лунных верфей к внешней базе военного флота, он же — испытательный полет, первый полет только что сошедших со стапелей фрегатов. И гробовое молчание космонавтов, смотревших на компьютерную модель разгрома Первого ударного флота.

Якобсон все делал правильно, прикрывшись спутником колонии, нивелировал разницу в дистанции действенного огня, синхронизировал залп флота и выставленных вперед такшипов, доведя этим до максимума число торпед в залпе. Он учел все, кроме наличия у аспайров плазменного щита. И это стоило Лиге целого ударного флота.

За соседний столик уселась шумная компания из трех человек в форме военного флота. Прищурившись, Анри узнал в одном из них первого лейтенанта Жозе Клайнена, с которым они служили еще на «Нигоне». Сейчас тот занимал должность старпома на «Виконте», однотипном с «Церамом» фрегате. Увидев старого приятеля, Клайнен заулыбался и замахал тому рукой.

— Анри, иди к нам, дружище! — Он повернулся к своим спутникам и указал на Беллара: — Это Анри Беллар, мы с ним уже лет семь знакомы. Ходили на «Нигоне» до прошлого года. Потом — его на повышение, а меня вот к вам.

Без лишних уговоров Анри встал, захватил пакет с арманьяком и характерным стелющимся шагом подошел к их столику. Когда треть жизни проводишь в космосе, это накладывает отпечаток на все, даже на походку. Частая смена гравитации волей-неволей заставляет тщательно следить, куда и как ты ставишь ногу. Со временем походка эта становится привычной, въедается в подкорку.

— Господа, честь имею, — чуть склонил голову Анри.

Ему указали на свободный диван рядом с местом Клайнена, тот подмигнул.

— Расслабляешься перед дальней дорогой, дружище?

— Впереди три месяца без выпивки, Жозе, три месяца!

— Ну, большую часть этих трех месяцев мы с тобой проведем в гибернации. Кому нужны бездельники, бодрствующие во время прыжков?

— Неужели ты надеешься найти на Иллионе приличную выпивку?

Вместо Клайнена ответил один из его спутников, рыжеволосый бородатый гигант с двумя звездочками второго лейтенанта.

— Это вы зря, сэр. Я смотрел в инфосфере — на Иллионе растят виноград. И у них там довольно неплохие вина.

— Не верьте всему, что написано в инфосфере, лейтенант. — Анри назидательно поднял палец. — Виноград, из которого делают настоящие вина, растет только на Земле! На Иллионе иной спектр светила, иной состав почвы. Именно эти мельчайшие нюансы и создают вкусовые букеты, лейтенант.

Тот лишь пожал плечами.

— Я не большой знаток вин, сэр.

— Тебе никогда не стать эстетом, Хорт, — засмеялся третий, самый молодой из собравшихся. На взгляд Анри, ему вряд ли перевалило за двадцать пять, и для пущей солидности, скопировав старшего товарища, он отпустил бороденку.

Рыжеволосый Хорт смущенно улыбнулся.

— Я шел во флот не для того, чтобы изучать оттенки вин. По правде говоря, — преодолевая смущение, Хорт погрозил молоденькому лейтенанту пальцем, — в твоем возрасте, Паоло, я и вовсе не пил!

— Не верю! — снова засмеялся младший. — В Академии не бывает трезвенников!

— В наше время встречались! — парировал Хорт.

Молодой офицер отмахнулся и представился Анри:

— Третий лейтенант Ковальски, сэр! Контроль реактора!

— Сам вижу. — Анри пожал протянутую руку, обернулся к остальным: — Какие планы на вечер?

— Скорее на утро, дружище! — осклабился Клайнен. — Пока что закажем выпивку, потом, по традиции, в сауну перед дальней дорогой. Ты как насчет местных девочек?

— Тут я пас, Жозе, — протестующе выставил руки Анри.

— Не понял? — удивленно протянул Клайнен. — Ты, часом, не заболел, дружище?

Выдержав удивленные взгляды офицеров, Анри объяснил:

— Я женат.

— И чего? — не понял Клайнен.

— Я ее люблю и не хочу изменять.

Клайнен крякнул и от избытка чувств даже приподнялся из-за стола.

— Ты всерьез рассчитываешь воздерживаться всю войну?! Ну ладно, черт с тобой! Но неужели ты веришь, что она будет ждать тебя года два, а то и три, сколько там это все продлится?

Несколько помрачнев, Анри отрезал:

— Я бы не хотел это обсуждать, Жозе. Изменять ей я не собираюсь, а уж она пусть решает сама. Тема закрыта?

— Закрыта, — пожал плечами Клайнен. — Но хоть выпить-то ты не откажешься?

Вместо ответа, Анри выставил на стол одну из двух бутылок «Жанно». Клайнен разглядел анимационную этикетку с шагающим на красном фоне львом и прищелкнул языком:

— «Вьей Жанно»! Ты не разоришься, Анри?

Тот отмахнулся и щелчком сбил пробку.

— Сам посчитаешь, когда нам еще деньги понадобятся?

— Так-то оно так, но кредиты счет любят.

— Еще заработаем, — отмахнулся Анри и щелкнул пальцами, привлекая внимание ближайшего официанта. — Еще одну такую же бутылку упакуйте.

— Будет сделано, — кивнул моментально подскочивший к их столику парень в стилизованном под старину шахтерском костюме. — Что-нибудь еще?

— Думаю, покушать каждый сам для себя закажет. А вы, любезный, организуйте бокалы, и побыстрее!

— Сию минуту, — вышколенно ответил официант, — меню есть в сети.

Бокалы доставили, едва он успел договорить фразу, и Клайнен, тут же завладев бутылкой, разлил арманьяк.

Первую выпили по традиции молча. Безмолвию пространства мила тишина, как любил говаривать на посиделках бывший командир Анри. А капитан третьего ранга Белль, проведя в космосе четверть века, в специфике пространства разбирался великолепно. Вторую, как и полагается, опрокинули за ровную тягу. С третьей притормозили, лазая на коммуникаторах по списку предлагаемых шеф-поваром блюд. Меню разнообразием и дешевизной не баловало. Из натурального мяса присутствовала только свинина, выращиваемая на фермах под поверхностью спутника. Напротив остального мяса либо стояла приписка «иск.», или же цена переходила все разумные пределы. Возить продукты с Земли влетало в изрядную сумму, а выращивать коров на Ганимеде, увы, оказалось не так-то просто: крупный рогатый скот плохо переносил пониженное тяготение. Насколько помнил Анри, связано это было с неправильным ростом костей. Зато трюфели стоили впятеро дешевле, чем на Земле, куда это лакомство в основном завозили с Луны. Вот этим-то грибам низкое притяжение шло только на пользу, при лунном тяготении они вырастали огромными, размером чуть ли не с голову человека. Но при этом совершенно не росли в невесомости.

Так что Анри, потратившийся на «Жанно», заказал демократичную свинину, тушенную с трюфелями, и салат из выращенных на местных гидропонных фермах огурцов. Не совсем то, что подходило бы под «Жанно», но Анри успел проголодаться и решил слегка отступить от привычек. Да и не смог бы он достать тут копченого лосося или аженский чернослив!

Остальные, оценив меню, последовали его примеру. Даже в самом дорогом ресторане Ганимеда выбор оставлял желать лучшего. Впрочем, сюда они пришли не есть! Потому, даже не дождавшись заказанных блюд, Клайнен разлил по третьей.

— Ну, господа офицеры, за отсутствующих с нами дам!

С тоской подумав о далекой подруге, Анри махом опорожнил бокал. Уже седьмой за сегодняшний вечер — или утро, если использовать календарь Ганимеда. В голове уже ощутимо шумело, и мир казался легким, эфемерным и воздушным. И как же здесь ему не хватало милой Марси! Марсик, его нежная девочка, такая любимая и, увы, теперь такая недосягаемая. Он с силой тряхнул головой, поймав себя на излишней сентиментальности. «Жанно» уже начал действовать.

Заметив его движение, Клайнен вопросительно приподнял бровь.

— Ты чего?

— Не поверишь, прикидываю, в чем заключалась ошибка Якобсона, — не моргнув глазом, соврал Анри. Он угадал: пожалуй, эта тема волновала сейчас всех офицеров флота без исключения. И волновала сильнее, нежели любовные переживания молодого капитан-лейтенанта. Хорт даже хлопнул от избытка чувств по роскошной столешнице.

— Да, он много в чем ошибся! Вывел такшипы впереди основного флота, отчего они понесли дополнительные потери, разредил торпедную волну, не учел повышенной мощности их мобильных плазменных орудий! — Хорт слегка повысил голос. — А главное, он прозевал массированный торпедный залп!

— Ну чего ты орешь? — поморщился Клайнен. — Как он мог это все предугадать?

— На то он и адмирал! — не унимался Хорт. — Два крупных корабля в составе ордера, не ведущих огня, что это может быть?!

— Адмиралы тоже люди. А насчет двух не стреляющих кораблей — Хорт, ты чем смотрел? Крупные корабли вообще не вели огня, они все сражение проторчали за щитом!

— Ну все равно нужно было ожидать какой-нибудь пакости!

Анри с некоторой меланхолической задумчивостью смотрел на раскрасневшееся лицо Хорта. Защищая свое мнение, второй лейтенант, казалось, не замечал ничего вокруг. Даже когда Клайнен разлил очередную порцию, он выпил ее, не чокнувшись с остальными.

— А еще Якобсон заранее не позаботился о танкерах, разогнанных по векторам ухода остатков группировки такшипов! В итоге такшипы по экономичной траектории пошли к пятой планете и до сих пор еще не вернулись на борт «Авера». А если аспайры повернут обратно?

— Такшипы серьезно повредили их лидера! — потихоньку начал заводиться и Клайнен. — Или ты думаешь, что к седьмой планете аспайры улетели на экскурсию? Там куча мелких спутников, самое то для полевого ремонта. И, посмотрев запись сражения, я могу сказать, что на ремонте им там еще долго торчать!

Доселе молчавший Ковальски отложил вилку и, глядя перед собой, поинтересовался:

— Думаете, Второй ударный полетит их добивать?

— Ну это вряд ли, дружище, — засмеялся Клайнен. — Лобовое столкновение для нас — верная гибель. Дальность действенного огня, сам понимаешь.

— Главный калибр новых фрегатов бьет вдвое дальше тяжелых лазеров, которыми были вооружены линкоры Первого ударного!

Клайнен отмахнулся.

— Пятьдесят две тысячи километров эффективного огня, а на записях из системы Каштура линкоры противника открывали огонь с девяноста трех, если мне склероз не изменяет.

— Не изменяет. Но маневренность наших фрегатов позволяет выходить из конуса поражения мобильных пушек с расстояния шестидесяти тысяч километров! — Эмоциональностью Ковальски не уступал своему бородатому приятелю. — Нам останется продержаться буквально несколько минут!

— И чего? — ухмыльнулся Клайнен. — Мощность протонного пучка чуть больше четырехсот килограммов тротилового эквивалента. Сам посчитаешь, сколько таких попаданий понадобится двухкилометровому кораблю? А про плазменный щит, похоже, ты и вовсе позабыл.

— Не позабыл! Но плазменный щит отлично рассеивался торпедами, а эти четыреста килограммов взрываются внутри брони. Шансы есть!

Вздохнув, Анри вытащил из-под стола пакет с очередной бутылкой. Для себя он оставил только одну, но ради тишины Анри был готов пожертвовать многим.

— Отставить болтовню! Господа, нам послезавтра вылетать, сегодня — последний день отдыха, не портите его своими спорами! Выпьем?

— Выпьем, — азартно поддержал начинание Хорт. — Вот только… неужели тебе неинтересно?

Анри отщелкнул пробку и протянул откупоренную бутылку Клайнену.

— Ну почему же неинтересно? Хотя смысла переливать из пустого в порожнее не вижу, все равно мое мнение никому не нужно и ничего не изменит. И что остается — академический интерес? Лучше наливайте, пока я добрый!

— Это мы всегда пожалуйста! — Клайнен щедро плеснул арманьяк в расставленные бокалы.

— Осторожнее, черт криворукий! — вскрикнул Анри, заметив, как часть драгоценной жидкости пролилась на стол. — Не кефир разливаешь!

— Виноват, господин капитан-лейтенант. — Клайнен состроил дурашливо-испуганную мину. — Искуплю вину водкой!

— Сравнил «Жанно» с банальной водкой, — скривился Анри. — Ни букета, ни послевкусия.

На это замечание Клайнен лишь развел руками и признался:

— Про флотских офицеров часто говорят, что они эстеты, но ты, Беллар, выделяешься даже среди нас!

Лейтенанты хором загоготали и сдвинули стаканы.

— За эстетов! Они украшают флот!

Анри опрокинул очередной бокал. Он уже дошел до состояния, когда новая порция алкоголя практически ничего не добавляла к опьянению. На этом уровне он мог продержаться довольно долго, но если случалось переходить определенную границу, то похмелье наутро было ему гарантировано. Ну и черт с ним, решил Анри, все равно у него оставались еще сутки отдыха. И завтра он мог себе позволить немного пострадать. Это приемлемая цена за удачно проведенный вечер, вот только лейтенантов опять сносило на профессиональные темы.

— Обороной войны не выиграешь, — кипятился Ковальски. — Мы уже потеряли колонию и половину тяжелых кораблей!

— Ну, предположим, не половину, а треть, — мягко поправил его Клайнен. — Не забывай о расконсервированных кораблях Резервного флота.

— Старые жестянки! — презрительно отмахнулся Паоло. — Там самому новому кораблю полсотни лет. А есть мастодонты середины позапрошлого века! Один «Потрясатель» чего стоит, с линейным ускорителем в качестве двигателя! Грозный линкор, с пятью импульсными лазерами и ускорением в одну восьмую грава.

Вздохнув, Клайнен разлил остатки арманьяка.

— Парень, «Потрясателю» почти двести лет. Но задачу свою он выполнить все еще способен.

— Ага, оттянуть на себя вражеский огонь. Да он даже до рубежа атаки дойти не сможет! Этой калоше место в системе Земля — Луна!

— Кому-то же нужно и там торчать. — Клайнен толкнул задумавшегося Хорта. — А ты о чем мечтаешь? С тебя вообще тост!