В комнату вошел лысый мужчина в кожаном жилете. Его челюсти были мрачно сжаты. Я почувствовала, как Люси сразу расслабилась.
— Бруно!.. — обрадовалась она.
— Малышка!.. — Он посмотрел мне в глаза, потом сказал Люси: — Я должен с тобой поговорить.
— Бруно — начальник нашей охраны, — объяснила Люси.
— Но ты… человек!
— Ага. Охотники просто обожают дневное время, когда почти все вампиры валяются где попало и ждут, чтобы их проткнули кольями. Со мной шансы уравниваются.
В выражении лица Бруно было что-то странное, но шотландский акцент успокоил меня. Ведь французы и шотландцы частенько бывали союзниками. Я поняла его недоумение и разочарование. Сердце Бруно просто разрывалось от досады.
— У нас тут охрана получше, чем у королей и президентов. Хочу понять, каким образом за одну чертову неделю банда вампиров и отряд «Гелиос-Ра» сумели сквозь нее прорваться. Это черт знает как глупо!
— Монмартру наплевать, если его воины гибнут. Наоборот, это считается честью, доказательством преданности, — сказала я. — А ты, пожалуй, будешь не слишком рад, если твои люди умрут.
— Точно.
Монмартр просто наделает еще больше воинов. Прошлой ночью они отправили четверых для того, чтобы хоть один добрался до парадной двери. Если слуги Леандра решат напасть открыто, то вряд ли сумеют застать тебя врасплох.
Бруно вздохнул и сказал:
— Тут ты права, девчушка. Я ожидал чего-то серьезного, а не этого змеиного ползания. — Он покачал головой. — Но все равно мне нет оправданий. — Бруно развернул план фермерского дома с прилегающими землями — тысяча квадратных футов! — и разнообразными постройками. — Можешь показать мне слабые места, а?
Я всмотрелась в план, мысленно согласовывая его с тем, что мне было известно о топографии прилегающей местности.
— Они должны были передвигаться от дерена к дереву по верхушкам. Это медленно, зато надежно.
— Они явились сверху?! — выдохнул Бруно.
Он уже ушел, явно довольный результатами, когда Соланж и ее братья начали наконец-то просыпаться и спускаться вниз.
— Ты готова? — спросил меня Логан.
Я кивнула. Люси хмуро уставилась на Николаса. Тот вскинул руки, как будто обороняясь.
— Я тут ни при чем! — заявил он. — Мама с папой думают, что тебе следует держаться подальше от двора до коронации.
— Это нечестно! — обиделась Люси. — Как будто я там не бывала до сих пор!
— Ну да, тебя похитила одна злобная королева вампиров, да? Это не совсем в твою пользу.
— Через неделю мои родители вернутся. Я заставлю папу научить меня водить его мотоцикл, и тогда уж мне не нужно будет, чтобы ты меня подвозил на своих поганых колесах.
Николас ухмыльнулся и спросил:
— Думаешь, отец разрешит тебе носиться по лесу и болтаться в пещерах рядом с толпой вампиров?
— Он же позволяет мне болтаться рядом с тобой!
— Это потому, что наши взаимоотношения не учат тебя дурному.
Люси как будто немного смягчилась, услышав слово «взаимоотношения», но тут же демонстративно выпрямилась и проворчала:
— Мне все равно это не нравится.
— Ты же у нас умница, — ответил Николас, ничуть не смутившись, наклонился к Люси и целовал ее до тех пор, пока она чуть не окосела.
Коннор кашлянул и заявил:
— Эй, пижон, хватит уже!
Николас с усмешкой отстранился от Люси.
— Они все время вот так? — спросила я Логана, когда мы вышли из дома.
— О! Видела бы ты их до того, как они решили, что нравятся друг другу!
На этот раз мне было куда легче явиться к королевскому двору. Присутствие пятерых братьев Дрейк проложило мне широкую дорогу, хотя и не избавило от удивленных, подозрительных и неприязненных взглядов. Меня это не слишком беспокоило, но я заметила, что Логан бешено таращился на каждого вампира, осмелившегося хотя бы покоситься на мою персону. Конечно, в этом не было никакой необходимости, но мне все равно было приятно. Логан шел так близко, что задевал меня рукой.
— Изабо!
Из-за нескольких голых березок, торчавших в золотых горшках, выскочила Магда. На ней было кремовое прозрачное платье античного фасона с розовой нижней юбкой. Она подхватила меня под руку, зашипела и локтем отпихнула Логана. Магда совсем не умела делиться. Но Логан не ответил ей тем же. Он был слишком хорошо воспитан для этого, однако выглядел так, словно задумался над случившимся.
— Ты как, в порядке? — спросила Магда, окинув братьев бешеным взглядом.
Куинн посмотрел на нее и ухмыльнулся.
Магда яростно оскалилась.
— Они больше не обсыпали тебя гипнотическим порошком?
— Нет, конечно!
Придворные убирались с нашей дороги, когда мы проходили через главный зал, где все были заняты работой. С прошлой ночи здесь многое изменилось. Сломанный вороний трон, принадлежавший бывшей королеве, уже вывезли прочь. Зеркал осталось намного меньше, так что теперь толпа придворных уже не удваивалась в отражениях.
Я почувствовала себя гораздо лучше и тихо спросила Магду:
— А вы тут как?
— Наверное, неплохо. Финн просто великолепен. Он произнес подряд целых три законченных предложения.
Я поневоле улыбнулась, услышав это. Способность Финна молчать невероятно долго была воистину легендарной.
— Но это уже целый монолог!
— Да, знаю. — Магда оскалилась на какого-то юного вампира, который уставился на нас и недостаточно быстро убрался с пути. — В общем, я себя здесь чувствую так, словно мы что-то вроде цирковых клоунов. Какой-то тип попросил меня показать клыки. Можешь в такое поверить? Еще он спросил, правда ли, что мы раскрашиваем себя грязью.
— Да он просто с тобой заигрывал! — хихикнул за нашими спинами Куинн.
Магда не обратила на него внимания, хотя для дипломатического визита едва ли было полезно игнорировать сына хозяев. Конечно, еще хуже нападать на приятеля их дочери, так что мне не стоик» критиковать Магду. Я снова подумала о том, почему Кала выбрала именно меня.
Потом все, кроме Логана и Магды, отправились по своим делам. Мы прошли через несколько комнат. Каждая из них была хуже предыдущей. В одной оказались стены, затянутые красным шелком и бархатом, картины в золоченых рамах.
Логан скривился и сказал:
— Да, леди Наташа не обладала особо изысканным вкусом. Но вот эти картины мы сохраним и еще кое-что добавим. Это ведь все-таки древние короли и королевы.
В длинном широком коридоре висели десятки портретов, в рамах и без, в основном написанные маслом. Кроме них тут были акварели и рисунки чернилами. В конце ряда висели даже несколько фотографий. Это напоминало музей. Я узнала некоторые лица, о которых Кала рассказывала нам разные истории и легенды: семьи Амриты, Джойка, Себастьяна Коуна, который в XIX веке полюбил какую-то охотницу.
— А вот это Вероника Дюбуа, наш матриарх, — Логан показал на маленький портрет женщины весьма величественного облика, одетой в средневековое платье и мантилью.
— Финн пишет портрет Калы, — с гордостью сообщила Магда, чтобы не остаться в долгу, но я уже никого не слушала.
В конце нижнего ряда я увидела написанный маслом портрет без рамы, изображавший некое знакомое лицо. Я знала эти короткие черные волосы, бледные серые глаза, самодовольную улыбку…
Филип Маршалл, граф Грейхейвн.
Я подошла поближе, чувствуя себя так, словно отдалилась от всего окружающего, нырнула под воду. Живопись была совсем свежей, краски кое-где еще не просохли и влажно поблескивали. Этот портрет был написан недавно и повешен сюда до того, как успел высохнуть настолько, чтобы его покрыли лаком.
Я не знала, что и подумать об этом. Я лишь почувствовала, как мои губы приподнялись над обнажающимися клыками, ощутила нарастающий в груди рык. Сначала мне далее показалось, что это рычит Шарлеман. И только через несколько мгновений я осознала, что сама издаю этот болезненный звук, и сжала кулаки, боясь просто взорваться.
— Изабо? — Озабоченный Логан подошел ближе. — Что такое?
Магда тут же втиснулась между нами, с силой отпихнула Логана, положила руку на мое плечо и мрачно бросила:
— Я сама о ней позабочусь.
— Я в порядке, — пробормотала я, не узнавая собственного голоса.
Он был хриплым и в то же время мягким, как вода.
Я заставила себя отвернуться от стены, увешанной портретами, хотя и ощущала, как нарисованные глаза Грейхейвна прожигают мой затылок. Мне нужно было время, чтобы подумать. Даже вне зависимости от теплого покалывания, исходящего от амулетов, висевших на моей шее, я отчетливо понимала, что вот-вот должно что-то произойти.
— Идем, — сказала я, избегая взглядов Магды Логана.
ГЛАВА 9
Я вел Изабо к той комнате, которую мои родители предназначили для частных встреч. Изабо слегка побледнела, ее пальцы крепко вцепились в серый мех пса, как будто она искала утешения. Не думаю, что она сама это замечала, но я заметил. Там, в портретной галерее, ее что-то напугало, она словно увидела привидение. Однако я понимал, что не получу ответа, сколько бы раз ни спросил ее об этом.
Значит, надо дожидаться благоприятного момента.
Пока было достаточно и того, что Изабо сумела справиться с собой, когда заметила Соланж с Кайраном в темном уголке холла. Они думали, что там их никто не увидит. Пожалуй, наблюдая за Соланж и ее охотником, а также видя, как Николас целуется с Люси, Изабо могла решить, что мы тут ничем не занимаемся, кроме флирта.
Лично мне это вполне нравилось, но я не думал, что Изабо со мной согласится.
— Ну и типчик! — рявкнул я, когда рука Блэка поползла под подол платья Соланж.
Его кисть казалась ослепительно белой на фоне черной одежды. Меня остановило только то обстоятельство, что Кайран повредил именно эту руку, спасая Соланж. Иначе я просто отшвырнул бы охотника подальше.
— Эй, это моя сестра!
Соланж выглянула из-за его плеча и заявила:
— Логан, иди отсюда! Ты просто завидуешь, потому что тебе не с кем целоваться. Привет, Изабо!
Я готов был пристукнуть сестру. Она, конечно, просто отомстила мне за прошлую ночь, когда я называл ее принцессой. Изабо испугается быстрее, чем самка оленя в охотничий сезон, если хотя бы на секунду подумает о том, что мне хочется прижаться к ее губам.
Я предостерегающе прищурился, глядя на Соланж, и спросил:
— Разве тебе не нужно быть на встрече?
Кайран отодвинулся от нее, у него даже хватило ума слегка покраснеть. Мне не понравилось то, в каком темпе колотилось сердце Блэка, и то, куда устремлялись потоки его крови.
— Я должен подождать свою подругу охотницу, — сказал он. — Она впервые будет на территории вампиров, и я обещал, что не пойду внутрь без нее.
Соланж поцеловала его еще раз, просто затем, чтобы досадить мне, и отправилась в личную гостиную.
— А ведь я просил маму с папой завести кошку! — пробормотал я ей вслед.
Соланж с усмешкой оглянулась на меня через плечо. Конечно, она прекрасно слышала мои слова. Я рассчитывал на это и тоже хмыкнул.
— Агенты «Гелиос-Ра» действительно допущены в королевские пещеры, — пробормотала Изабо, когда мы зашагали следом за Соланж.
Изабо и Кайран старались держаться подальше друг от друга.
— Это просто безумие! — покачала головой Магда.
— Мои родители хотят все изменить, — пожал я плечами. — Папа отлично умеет вести переговоры.
— А твоя мать? — требовательно спросила Изабо.
— Она отлично умеет заставить орать и плакать взрослых мужчин, — сухо ответил я.
Короткая кривая улыбка Изабо вызвала у меня настоящее слюнотечение.
— Хелена мне уже нравится. — Изабо наконец-то отпустила Шарлемана и мягко произнесла: — Мне нужно немножко времени. Нас ждут прямо сейчас?
Я посмотрел на карманные часы, висевшие на моих черных джинсах.
— У нас есть еще добрых полчаса. Я сказал про встречу только затем, чтобы оторвать Кайрана от сестры.
— Они помолвлены?
— Черт побери, надеюсь, нет! — Я чуть не подавился. — Эта парочка и знакома-то всего пару недель!
— Вот как…
Изабо и Магда обменялись каким-то особенным девичьим взглядом, который я и не надеялся понять, поэтому сделал вид, что ничего не заметил, и спросил, чтобы отвлечь нас всех:
— Хочешь прогуляться по пещерам?
— Oui. Если это не слишком тебя затруднит.
— Ничуть.
Я предложил ей руку, как это делают в исторических фильмах. Все было бы ничего, если бы Магда тут же не зарычала и не втиснулась между нами.
— Я тоже с вами пойду, — заявила она.
Мне пришлось утешаться надеждой, что Изабо вроде бы смягчилась, даже заколебалась, как будто действительно собиралась принять мою руку. Я вдруг представил ее в роскошном платье с нижней юбкой, с прической из локонов и бриллиантами на шее. Точно так же легко было вообразить Магду с рогами и вилами.
— Давайте вернемся в главный зал и начнем оттуда.
Я повел их обратно, но в обход портретной галереи. В зале царила суета, у каждого выхода стояли стражники. Я выбрал левый коридор, прикрытый гобеленом с фамильным знаком Дрейков. Его прислала нам мадам Вероника на следующий вечер после того, как мама убила леди Наташу. Гобелену ручной работы было не меньше ста лет, и в верхней его части стоял королевский знак в виде короны, украшенной рубинами. Вероника сделала его сама, задолго до рождения Соланж. Видимо, она уделяла куда больше внимания политике вампиров и пророчествам, чем кто-либо мог предположить.
— Этот туннель огибает большую часть помещений, — сказал я девушкам, когда мы нырнули в узкий каменный проход.
Его освещали свечи в красных стеклянных шарах, висевших на вбитых в потолок гвоздях. Пол здесь был просто земляным, а стены — влажными. Магда одарила меня подозрительным взглядом, но я не обратил на нее внимания.
— Все двери, мимо которых мы идем, ведут в гостевые комнаты. — Я кивком указал на железные решетки, прикрывавшие тяжелые дубовые двери на огромных петлях. — Вон там хранятся запасы крови. На случай осады. Мама потребовала сделать это в первую очередь.
— C'est bon [Это хорошо (фр.).], — одобрила идею Изабо. — У нас в пещерах тоже есть нечто подобное.
— Дальше находятся комнаты совета и хранилище оружия, которое в настоящее время проверяют и подсчитывают.
— Чудесно, — вежливо кивнула Изабо. — Но где вы храните священные предметы, ваши картины? Кровь и магия, ты ведь знаешь об этом?
— У нас есть гобелены… — ответил я, но она, видимо, имела в виду нечто другое.
— Правда, что твоя мать в одиночку справилась с леди Наташей? — спросила Магда, как будто была просто не в силах молчать.
— Да, — с гордостью ответил я. — Вроде того. Но все равно дальше дело могло пойти совсем иначе, если бы не появилась Изабо. Это произошло как раз вовремя.
— Так ты признаешь, что в долгу перед нами?
— Магда, уймись! — воскликнула Изабо. — Мы все хотим остановить Монмартра. Он слишком уж силен.
— Да, и всех достал, — мрачно согласился я. — Не говоря уж о том, что этот тип — настоящий извращенец. Он ведь старше Соланж лет на четыреста, да?
Изабо отвела взгляд.
— Строго говоря, я ведь тоже на двести лет старше тебя.
— Это совсем не одно и то же, — быстро возразил я.
Черт побери! Мне следовало бы постараться и дать пинка самому себе. Ведь до сих пор все шло совсем неплохо. Магда ухмылялась от уха до уха. Я представления не имел, как теперь вернуть потерянное.
— Думаю, все мы согласимся с тем, что в тебе нет ничего общего с Монмартром.
Изабо слегка наклонила голову, в ее зеленых глазах сверкнули искорки.
— Да, я не стремлюсь завладеть короной. Никто из куан мамау этого не хочет.
Верно, только Монмартр страстно жаждал власти. Это было его главным желанием, если не считать стремления заполучить мою сестренку.
При этой мысли я заскрипел зубами так громко, что Шарлеман насторожился. Я огромным усилием воли заставил себя разжать челюсти, потом вдруг сообразил, что завел девушек в тупик. Меня так отвлекал запах Изабо, ее голос и то, как черные волосы поглощали мерцающий свет одинокой свечки, что я чуть не врезался в стену.
Трудно поверить, но до появления Изабо мне было совсем нетрудно флиртовать с девушками.
Она развернулась на пятках, и я увидел, что Изабо улыбается, хотя и немножко испуганно, как будто для нее это было в новинку.
— Ох, Логан, c'est magnifique [Как красиво (фр.).].
Похоже, ей нравились стены пещеры, покрытые пятнами плесени. Но я тут же сообразил, что она показывает на рисунок, нанесенный поблекшей красной охрой.
Он был таким слабым, что я никогда его не замечал, да и сейчас мог разобрать лишь отпечаток ладони, поэтому спросил:
Что это такое?
— Священная история куан мамау, — пояснила Изабо. — Рисунок старше всего, что я когда-либо видела.
— Он сделан до того, как ваши короли украли наши пещеры, — сочла нужным вмешаться Магда.
— Эй, я принадлежу к королевской семье всего неделю! — Мне тоже пришлось высказаться в свою защиту.
— Тише… — мягко пробормотала Изабо, как будто мы были бранящимися детьми. — Это святое место. Разве ты не чувствуешь?
Я ощущал только особенную тишину и вес камней, нависших над нами, потом сосредоточился и уловил еще и очень слабый запах чего-то вроде благовоний.
— Отпечаток ладони — знак какой-то древней шаманки. Вот эти линии обозначают тринадцатое полнолуние года.
Изабо провела пальцем вдоль рисунка так, что я действительно отчетливо рассмотрел его, увидел, как крепнут едва заметные линии и танцует на них свет факелов, горевших много столетий назад, ощутил запах кедровых ветвей, которыми застилали пол. Приступ легкого головокружения заставил меня напрячься.
Должно быть, я издал какой-то звук, всматриваясь в стены, потому что Изабо снова чуть кривовато улыбнулась и спросила:
— Теперь ты все видишь, правда?
Я кивнул, мысленно возвращаясь к рисункам на стенах и истории, которую они излагали, а потом изумленно спросил:
— Это дала мне ты? Но как?
— Ничего сложного для помощницы шаманки, — ответила Изабо. — Мне нужно было просто найти нить истории этой шаманки, ту энергию, которую она заложила в рисунки. — Изабо показала на брызги красной краски, окружавшие отпечаток руки. — Это ее знак.
— Так я не свихнулся?
— Нет, — ответила Изабо, а Магда в то же мгновение фыркнула и заявила:
— Да!
— Смотрите, — потребовала Изабо.
Перед нами на стене возникло мерцающее изображение женщины, видимо той самой шаманки. Она была примерно в возрасте Соланж, но имела несколько светлых кос. Лицо и руки покрывали символы, нанесенные чем-то вроде синей краски. На ней было длинное ожерелье, по виду сделанное из костей, кристаллов и собачьих зубов.
Женщина зачерпнула из глиняной чашки горсть красной охры и размазала ее по стенам. При этом она что-то ритмично напевала, но я уже сосредоточился на полудюжине гигантских лохматых собак у ее ног. Они были похожи на волков. Над пирамидкой, сложенной из белых камней, поднимался дым благовоний.
Картины перед нашими глазами менялись все быстрее и быстрее. Сначала мы увидели собак, шерсть которых как будто трепал ветер, потом вампиров с окровавленными подбородками, красную луну над их головами, человеческое сердце, кувшин с кровью, беременную женщину с огромным животом, в котором шевелились щенки.
— Куан мамау, — почтительным шепотом поясняла Изабо. — Гончие матерей.
Потом потемнело все, не считая ломаной линии красного света в дальнем углу, на самом краю низкого потолка. Собака, нарисованная под ней охрой, зарычала.
