По узкой, петляющей меж холмов двухполоске они мчались недолго. Километров через десять Кортен съехал на древнюю, мощенную грубым камнем тропу. Впереди появился темный контур какой-то башни, затененный редкими ветрозащитными посадками.

— Бывшая усадьба Олесунн, — сказал Кортен. — Сейчас там хозяйничает один адвокат из Альбертвилля, ведет большой ремонт, точнее даже переделку всего на свете. Ну, мы с вами поедем дальше: за теми вон холмами, — он указал рукой на группу возвышенностей левее башни, — есть интересное место. Очень, очень интересное! Вы слышали, что в старые времена некоторые кассанданские семьи строили что-то вроде фамильных церквей?

— Нет, — удивленно отозвался Детеринг. — А как же…

— А-аа, тут надо понимать вот что: столетия назад люди жили наособицу, порой в десятках километров друг от друга. Земли было много… Такая уединенная жизнь явила на свет множество местных традиций, обрядов, да и просто привычек, кажущихся нынче весьма странными. — Лорд Джон смущенно закашлялся. — Кассандана еще ждет своих историков, милорд, и поверьте, работы им хватит надолго!

— В последнее время я что-то часто стал слышать истории эпохи Освоения, — улыбнулся в ответ Йорг.

— Вот как? Надеюсь, они не связаны с вашей служебной деятельностью?

— Когда как, ваша милость…

— Все-все, не спрашиваю!

«Маверик» поднялся на холм, — старинная дорога тут выглядела совсем разбитой и заброшенной, — и перед ним вдруг открылся чудный в своей пасторальности вид: широкая зеленая равнина, прорезаемая синей речкой, нетронутые луга, среди которых виднелись кое-где сгнившие бревенчатые изгороди, покосившаяся башенка ветроустановки… На небольшой возвышенности над рекой темнело каменной кладкой полуразрушенное строение без крыши, с двумя совсем разваленными кирпичными приделами по бокам. На фермерский дом оно не походило ни в малейшей степени, и Детеринг сразу понял, что это.

— Часовня? — спросил он. — А земли… давно без хозяев?

— Хозяева очень богаты и очень далеко отсюда, — невесело кивнул лорд Джон. — Так что нас вряд ли обвинят во вторжении…

Удивительный каменный путь уходил краем долины, поэтому Кортен взял руль вправо, въезжая в густое разнотравье. «Мэверик» рассекал зеленое море своим широким носом, как древний дредноут, уверенно и спокойно, не замечая ни ям, ни кочек. Кортен, очевидно, хорошо знал эту местность — он подъехал к самой часовне по дуге, ловко обогнув заросшие кустарником овражки, которые не видно было уже с десятка метров, и ни разу никуда не провалился.

— Не нравится мне здесь, — вдруг подал голос Давид.

— Отчего же? — обернулся к нему Йорг. — Вас пугают древности? Или эта идиллическая пустота кругом?

Давид не успел ответить.

Лорд Джон выключил двигатель, спрыгнул в траву и чуть патетично взмахнул рукой:

— Вот здесь молились несколько поколений семьи Гассман, дорогой Йорг. А Гассманы были не просто первопоселенцами, они были вообще первыми на этих землях, все остальные пришли уже после них, и все так или иначе пользовались плодами их трудов. Гассманы разведали везде, где нужно было, воду, Гассманы поставили ветроустановки и начали добывать уголь, без которого тогда обойтись было невозможно — все тут принадлежало Гассманам, и все шли к ним за советом.

— Мне приходилось слышать о таких семьях, — дипломатично ответил Детеринг.

Трава доходила ему до пояса, а местами и выше. Несмотря на давнее безлюдье, он сразу ощутил: когда-то это место было ухоженным и благоустроенным. Здесь, по всей видимости, не просто проходили службы, скорее уж, часовня являлась неким клубом, возле которого собирались люди со всей округи.

Возле черного зева главного входа травы исчезли. Полукруглая площадка, выложенная грубым красноватым камнем, сохранила пару бетонных скамеек и ржавую железную коновязь. Детеринг остановился, поднял голову — над широким дверным проемом зеленым пятном выделялась бронзовая доска, на которой с трудом, но все же еще читалась надпись: «Да не разверзнется пасть Зверя»…

Ничего подобного ему видеть еще не доводилось. Похоже, верования семьи Гассман сильно отличались от канонических.

«И что, любопытно знать, я еще увижу на этой планете? — спросил сам себя Детеринг. — Темные культы с человеческими жертвоприношениями?»

— Да-да, эта надпись и мне долгое время не давала покоя, — раздался из-за спины голос подошедшего поближе лорда Кортена. — И знаете, к какому я пришел выводу?

— М-мм?

— Мне кажется, что у отцов-пионеров, наподобие Гассманов, этот мир пробудил некие давно забытые, первобытные страхи… Страхи тех эпох, когда наши предки, вооруженные всего лишь огнем и камнем, стояли против огромного и враждебного им мира, заботясь только о пропитании и сохранении своего рода. При этом заметьте, дорогой Йорг: Землю, по большому счету, нельзя считать враждебным для нас миром, ведь мы, наша раса, не более чем порождение самой Земли! Здесь же — мир с другой, пусть и довольно близкой, эволюционной моделью. Им, живущим в добровольном уединении этих холмов, Кассандана казалась пустыней, заставляющей сердце холодеть от ужаса. До ближайшего человеческого жилья — сотни километров, до космопорта — так и вовсе тысячи. А каково им было зимой, когда свистят «серые вьюги» и солнца порой не видать и день, и другой, и третий…

— Интересная теория, — в задумчивости покивал Йорг. — Наши академики, знающие все о Пунических войнах или, скажем, о Ричарде III, очень не любят касаться проблем, связанных с первыми десятилетиями колонизации. Тема явно не диссертабельная, имени на ней не сделать. Мои преподаватели тоже старались поменьше говорить обо всем этом…

— Даже ваши? — в голосе Кортена прозвучало искреннее изумление.

— Ну, видите ли… — Детеринг замялся, подбирая обтекаемую формулировку: — Есть мнение, что человечество было не готово к колонизации. Речь тут не о ресурсной базе — она, как вы знаете, была создана, пусть и ценой огромного напряжения сил двух поколений. Это вопрос психологии, то есть — рассуждения, не самые лестные для расового самосознания.

Лорд Джон покачал головой. Йорг видел, что ему хочется поговорить обо всем этом, но тема выглядит довольно скользкой, особенно, когда обсуждаешь ее с офицером.

— Мне кажется, нам самое время немного перекусить. Давид! Возьми-ка ту корзинку с красной крышкой да тащи ее сюда. Ты и сам, я вижу, не прочь подкрепиться кусочком мяса с жареным сыром!

Стоявший возле машины юноша с готовностью выдернул из кузова корзину и принес ее дяде, поставив на зеленую от мхов поверхность одной из скамеек. Пахло из корзинки упоительно, но Йорг не стал совать туда нос.

— Не будет ли кощунством, если я попробую заглянуть вовнутрь часовни? — поинтересовался Детеринг, пока Кортен распаковывал коробки с запеченной говядиной.

— Только через верх, — хмыкнул тот. — Там, внутри, еще одна дверь, железная, и она заперта наглухо. Крышу сорвало задолго до меня, но говорят, что ничего там интересного нет. Последний из Гассманов, покидая планету, велел разобрать алтарь и забрал его с собой. Так что теперь в этой часовне — одни лишь птичьи гнезда.

— Ясно, — с разочарованием протянул Детеринг. — А жаль, где еще такое увидишь!..

— Вас заинтересовало это место? — вдруг повернулся к нему Давид.

— Кассандана вообще невероятно интересна! Мой родной Сент-Илер осваивался позже. Пусть ненамного — но уже был накоплен первоначальный опыт, так что колонисты первой волны не знали и половины тех драм, что достались здешним пионерам. Раньше я мало задумывался обо всем этом, но теперь некоторые вещи я стал ощущать буквально физически.

Давид протянул ему толстый бутерброд, проложенный оранжевыми листьями орегонского салата, и Детеринг вдруг почувствовал лютый голод. Будто не ел дня два, шатаясь все это время по окрестным холмам, продуваемым зимней «серой вьюгой». Есть с подобающей деликатностью у него не вышло: он вцепился в свежий хлеб и мясо, как зверь, отгрызая сразу здоровенные куски.

— А знаете, дядя, — проговорил Давид, с любопытством глядя на гостя, — мне кажется, что было бы здорово отвезти милорда Йорга к вашему приятелю мастеру Стефенсу. У него наверняка найдется доброе вино и много чего интересного, не так ли?

— К Стефенсу? — с некоторым сомнением повторил Кортен. — Хм-м… Ехать-то недалеко, но старый болтун способен заморить даже очень крепкого человека.

— Да, но кто, если не он, знает историю окрестных земель и все эти старинные легенды?..

— Вы собираетесь отвезти меня к какому-то историку-любителю? — вмешался Йорг. — Если так, то я не против. А что, у него еще и собственное вино? По этой части я в грязь лицом не упаду. Вино и свежий воздух прописаны мне докторами, а наши доктора — все сплошь полковники, между прочим, — дело свое знают достаточно хорошо.

— Тогда едем! — весело поднял брови Кортен. — Честно говоря, дорогой лорд Йорг, чем позже мы вернемся домой, тем для меня лучше. Леди Янина… сегодня ею занимаются специалисты, и мне, с моими нервами, там лучше не появляться.

Детеринг понимающе покачал головой. Говорить тут было нечего, тем более что рот его оказался опять набит необыкновенно вкусным угощением.