Понедельник, 23 сентября

02:12

Никогда не любил просыпаться среди ночи. Вроде не хочешь в туалет, ничего не беспокоит, кругом тишина, но отчего-то просыпаешься. Не знаю, как вы, а я всегда пугался таких моментов. Я встал с дивана, разделся, погасил свет и подошел к двери ванной. Мысль, прострелившая мне висок, была неприятной: «Теперь, заходя сюда, я всегда буду представлять лежащий труп».

— Придурок, — произнес я вслух и резко открыл дверь.

Специально не включая свет, словно проверяя себя на вшивость, почистил зубы, помочился и, напевая, вышел в темный коридор.

— Завтра будет новый день, — прошептал я. — Все будет по-новому. Даже радуге иногда нужно отдыхать.

Я открыл форточку, завел будильник и лег в постель. Закрыв глаза, старался думать о хорошем, но заснуть не получалось. Быстрый монтаж сумбурных картинок не давал мозгу отключиться. Частые вспышки, словно стробоскоп, мелькали перед глазами: коридоры, лица, пальцы. Какие-то обрывки фраз, свист в ушах… Переутомление — отвратительная вещь. Очень хочешь спать, а уснуть не можешь. Словно организм издевается над самим собой.

Провалявшись неизвестно сколько времени, я задремал.

Разбудило меня пришедшее смс-сообщение — первое за несколько месяцев. Сообщение было отправлено с неизвестного номера и к тому же оказалось пустым. Я посмотрел на часы: 4:00. Сказать, что это удивило меня, — не сказать ничего.

«Простите, а кто это?» — ответил я, с трудом находя нужные буквы.

Через минуту снова пришло сообщение без текста.

«Может, не стоит так поздно и столь немногословно?» — снова отписался я.

Не заставляя себя долго ждать, кто-то на другом конце «провода» вновь ответил пустым смс. Я отложил телефон, повернулся на бок, закрыл глаза и поймал себя на мысли, что жду ответа.

Телефон молчал, а я так и лежал на боку, закинув левую ногу на одеяло, положив правую руку под голову.

Мой ночной собеседник замолк на некоторое время, но сигнал оповещения все-таки прозвучал снова. Загорелся яркий дисплей, и, взглянув на него, я почувствовал, как резко сузились мои зрачки. Это было немного болезненно. Глаза пытались сфокусироваться, с трудом привыкая к яркому прямоугольнику экрана.

В меню телефона я нашел папку «входящие сообщения», в ней отыскал «непрочитанные» и вновь обнаружил пустое смс. Я выключил телефон и через некоторое время наконец уснул.

07:30

Зазвонил будильник. Ох уж это утреннее пробуждение! Никак не могу к нему привыкнуть. Лежишь себе в теплой, мягкой постельке, на улице накрапывает дождь, дует холодный ветер, и так не хочется вылезать из-под нагретого за ночь одеяла. К тому же по утрам особенно холодно даже в квартире. Да и сон становится родным, и нет ни сил, ни желания с ним прощаться. Но, увы, будильник, словно хладнокровный палач, убивает сказку. Веки весят тонну, а в глазах — весь песок Сахары. В этот момент можно отдать все деньги в портмоне, лишь бы побаловать себя еще часиком сладкого и липкого сна, но уже без двадцати пяти восемь — пора вставать на работу.

Долго ждать автобуса не пришлось — всего минут десять. Он почти всегда приходит вовремя, за исключением дней, когда выпадает много снега. Но в дождливое сентябрьское утро автобус пришел почти по расписанию. Я всегда прихожу на остановку чуть раньше, чтобы подышать воздухом, рассмотреть обложки новых журналов и заголовки газет на витрине маленького киоска. Приветливо здороваюсь с другими ждущими автобус людьми, живущими в этом районе или оказавшимися здесь проездом. Чаще всего пропускаю мимо ушей банальные разговоры о погоде и новых выходках политиков. Наблюдаю за женщинами и мужчинами с опухшими, не проснувшимися лицами, с отпечатком вечных проблем и постоянного недосыпания. Одеты они, как правило, в серое или черное, усугубляя этим пасмурность сентября.

Сегодня, как и в предыдущие дни, на скамейке сидел пожилой мужчина, одетый более чем скромно, но всегда опрятно. Зашитый в нескольких местах старый плащ, растянутый свитер и коричневые вельветовые брюки из шестидесятых. Его кисти заметно тряслись, а пальцы непроизвольно барабанили по бедрам. Не помню, как называется эта болезнь; очевидно, он не мог контролировать тремор. Густые седые волосы средней длины, серебристая щетина и безнадежно грустные глаза в который раз привлекли мое внимание. Он был нищий, но его глаза, глубокие и усталые, глядели безо всякого намека на агрессию. Я ни разу не видел, чтобы он общался с кем-нибудь или просил подаяние.

— Мерзкий денек намечается, — завел со мной разговор полный мужчина в темно-зеленом пуховике.

— Да уж, «погожий»! — с улыбкой ответил я.

— Говорят, в октябре похолодает до минус десяти! Климат ни к черту! Засрали природу, вот и получите! Заводы, машины, атомные бомбы…

Я натянуто улыбнулся в ответ и отвернулся, выискивая взглядом автобус.

Мужчина разговорился:

— Уже восемь сорок! Обычно он приходит в половину. Из-за этого автобуса я опоздаю на работу! Дела ни к черту… У моей жены климакс, сложное время. Всегда была дурой, а теперь больная дура. И врут, что чем больше секса, тем позже женщина «вянет». Я заколебался оттягивать ее увядание, теперь хоть отдохну, — он нервно засмеялся, собрал мокроту и смачно плюнул перед собой. — А у тебя как с этим?

— С климаксом? Пока я не женщина, климакс не будет играть важную роль в моем сексуальном мироощущении. Постараюсь отделаться недолгой депрессией, — отшутился я.

— Что значит «пока я не женщина»? Ты же не можешь стать женщиной, ты же мужчина!

— Это ирония, — констатировал я.

— А, ирония… — так же спокойно произнес он.

На горизонте блеснули фары. Красное пятно на сером фоне улицы. Люди подошли ближе к проезжей части, мой собеседник резко отвернулся и направился в ту же сторону. Только седой мужчина из шестидесятых не тронулся с места и не изменил траекторию взгляда.

Двадцать минут — и я стою перед стеклянными дверями в офис небольшой компании, занимающейся изготовлением всяких рекламных безделушек. Ну, знаете, логотипы на майках, зажигалках, спичечных коробках или чашках… Это и есть моя работа. У нас это называется «серьезное рекламное агентство», но три маленьких комнаты и штат из девяти человек я бы не стал так громко величать.

— Доброе утро! — с улыбкой поприветствовал меня охранник.

— Доброе! — ответил я, проходя через турникет.

9:10

Я на месте.

Здесь все как всегда. Все те же персонажи с мелкими проблемами, которые раздуваются до вселенских масштабов. Вечный поиск виноватых и уникальный профессионализм в переведении стрелок друг на друга. В общем, все как у всех.

— Всем здрасте! — выкрикнул я, войдя в офис, включил компьютер и уселся в протертое кресло.

Сегодня мне нужно показать боссу варианты логотипа маленькой компании «Чаша Грааля», изготавливающей фетровые шляпы. Затем заняться новой работой, хотя уверен, что буду доделывать старую, так как у моего шефа странный вкус, абсолютно непредсказуемый и никогда не совпадающий с моим. Я всегда удивлялся статистике: чем тщательнее делаешь свою работу, тем вероятнее, что она не понравится большинству. И наоборот: чем небрежнее, тем круче эта халтура ценится. Видимо, лень настолько глубоко сидит в людях, что те, сами того не замечая, выбирают в чужой работе схожее дерьмо. Как расти, если все попытки творить сводятся к уничтожению твоих стараний? Хотя, может, все не так. Возможно, я субъективен и вижу талантливость в собственном творчестве, как родитель, уверенный в красоте своих детей.

Я нажал кнопку «печатать» на мониторе компьютера и подошел к принтеру. Медленно, но честно он выплевывал листы бумаги, изувеченные моей дизайнерской мыслью.

— Я кое-что обнаружил. Привет, — раздался сиплый шепот за спиной.

Я обернулся. Это был наш системный администратор, высокий худой парень лет двадцати с редкими волосами цвета древесной коры и с лицом, покрытым угревой сыпью. Его длинные пальцы держали кружку с чаем, а в уголках губ собрались остатки печенья, которое он только что прожевал.

— Привет, — ответил я.

Он ткнул пальцем вверх.

— Есть кое-что еще более интересное…

— Что?

— С компьютером какая-то хрень, похоже на вирус, но я пока не могу разобраться. Вот.

— В смысле?

— Комп как бы пишет сам.

Я непонимающе улыбнулся:

— Что пишет сам?

— Короче, я сижу в онлайне, и мне приходит пустой месседж. Потом приходит какой-то набор букв, и таких сообщений штук двадцать, вот. Я проверяю IP-адрес, а он наш, офисный. Комп, по ходу, сам пишет какую-то херню. Вот я и не понимаю… — Он рассеянно поднес к губам кружку и сделал громкий глоток.

Я аккуратно собрал распечатанные листы.

— Наверное, кто-нибудь из наших?

— Не-а. Я им всем Инет отрубил и сеть заблокировал. Понимаешь? Но он мне, один хрен, пишет: то пустая страница, то чушь непонятная.

— И что ты думаешь?

— Пока не думаю, но буду. Вот, — ответил он и посмотрел на бумагу в моих руках. — Это че?

— Это? — я пересчитал листы, их было семь. — Это варианты логотипа «Чаши Грааля».

— Че за чаша?

— Фетровые шляпы делают.

— Мм… — он задумчиво уставился на мои рисунки. — Я думал, это сиська.