— Все еще затрудняюсь с пониманием… Да и как можно сравнивать столь разные вещи?

— Да все очень просто. — Я вздохнул. — Я снимаю весь отель «Украина». Думаю, в моей кредитоспособности вы уже не сомневаетесь. Под эгидой министерства культуры и образования организовывается международная конференция, посвященная… Да чему угодно, хоть юбилею Ильи Муромца, на которой будут обсуждаться вопросы, связанные с холодным оружием, а также нюансами его применения. Спонсором конференции выступаю опять же я в лице покупаемого мною завода или еще чего-нибудь. Да любого исторического фонда, на худой конец! Задача конференции — выдать мне ворох проектов, схем и чертежей, которые и будут воплощаться в металле на моем заводе. Меня интересуют именно чертежи. Пусть их будет много. Пусть девяносто девять процентов из них будут точными копиями всем известных доспехов, которые есть в любом музее, начиная с вашего Эрмитажа. Но если там будет хоть одна толковая идея, то все это безобразие будет иметь для меня смысл. Я хочу посадить за один стол историков, инженеров и бойцов, чтобы они вместе выдали мне что-то стоящее. Так понятнее?

— Да… Ну и безобразие… — Чиновник покачал головой.

— Вы мне за это еще «спасибо» скажете — я подкормлю ваших вечно голодных учителей, больше все равно некому.

— И когда вы хотите провести это мероприятие?

— Сейчас мы разберемся с финансами, и я отправлюсь осматривать предложенный вами завод. Это займет некоторое время. Я хотел бы, чтобы все было готово к тому моменту, когда я вернусь.

— Думаю, это осуществимо.

— Конечно, осуществимо. Уж что-что, а собрать пару сотен специалистов, имея под рукой все министерство… Есть задачки и посложнее. Тем более что все будет оплачено.

— Хочется верить, что все это золото не исчезнет, как пресловутые червонцы…

— Вам нужны гарантии? Думаю, уж вы-то понимаете, что никаких гарантий нет нигде и никогда. Могу только сказать, что я пришел сюда по делу, а не развлечься. Я намерен оставить за собой всю собственность, которую приобрету здесь. С целью использовать ее в дальнейшем, если возникнет такая надобность. Думаю, это достаточно веское основание, чтобы вы были спокойны, — мне невыгодно с вами ссориться, скорее уж наоборот. Как и вам — где вы еще найдете идиота, который станет менять золото на рубли в таком количестве? До тех пор, пока я могу получить тут все, что мне необходимо, мне нет смысла искать другое место. А что же касается развлечений, то я собирался вам Ленина поднять из Мавзолея, да раздумал.

— Не надо!

— Ну… могу тогда Сталина! — Я был сама сговорчивость!

— Только не это!

— Вот и я о том же.

Мы распрощались с государственным деятелем, и я отправился назад, в отель. Думаю, мы хорошо друг друга поняли и проблем не возникнет. В конце концов, если так пойдет и дальше, то я им тут здорово курс рубля подниму… Как раз к выборам.

Где-то через полчаса после того, как я вернулся в номер, в дверь постучали. На пороге стоял мужчина среднего возраста, роста выше среднего и непримечательной внешности. В глаза бросались только очки в тонкой золоченой оправе и тонкий нос. Одет он был в строгий костюм и в руках держал достаточно обыкновенный кейс. Впрочем, глаза за стеклами очков притаились внимательные, острые и холодные. То, что надо.

— Добрый день, господин… инвестор. Прибыл в ваше распоряжение.

— Замечательно. Как к вам обращаться?

— Зовите меня Виктор.

— Договорились. Вы тут один?

— Нет. Мне передали, что тут нужна бригада грузчиков особого назначения. Идеологически подготовленная и надежно проинструктированная. Они ожидают внизу вместе с транспортом.

— Желаете оценить груз?

— Если вы не возражаете.

Мы прошли в комнату, весь пол которой был замощен золотыми слитками. Выглядело это внушительно. Мягко говоря.

— Ого! — Маска невозмутимости на лице Виктора дала изрядную трещину.

— Я собирался сначала сложить все в аккуратный кубик, но потом подумал, что этот кубик просто проломит пол. Так что пришлось вспомнить «Волшебника из страны Оз», ну или «Волшебника Изумрудного города», по-вашему. И замостить комнату.

— Вы все это сделали сами? — удивился Виктор.

— Собственными руками! — подтвердил я. — Так что вашим грузчикам, если их не пара человек, а больше, будет все-таки легче.

— Мне сказали, что тут двадцать тонн.

— Сложно поверить, правда? Золото — плотный металл. Вы можете легко проверить — каждый слиток весит ровно пять килограммов. Тут в номере есть весы. Они не предназначены для взвешивания драгметаллов, но подойдут. Ну и пересчитать количество слитков.

— Что вы, я вам верю, конечно! С такими вещами не шутят. Просто трудно представить, что в номере гостиницы вдруг может оказаться такой груз…

— Без ведома охраны и армии соглядатаев…

— Да, — немного помявшись, признал мой собеседник.

— Ничего, привыкайте.

— Скажите, а можно будет посмотреть, как вы это делаете? — Разговор явно вышел за рамки положенного протокола. Виктор сразу это понял, но давать задний ход было уже поздно.

— А что тут смотреть… — с притворным безразличием пожал я плечами. Пока проделывал эту нехитрую гимнастику, я мысленно произнес заклинание, открывающее портал между мирами, поднял руку вверх и поймал падающую с потолка тарелку с моими любимыми крылышками в меду. — Угощайтесь, — протянул я блюдо под нос Виктору и сам свободной рукой взял с него крылышко и откусил кусочек.

От маски невозмутимости не осталось и следа. Он немного помялся, а затем взял с блюда крыло. Покрутил его, осмотрел со всех сторон, понюхал и наконец нерешительно откусил.

— Вкусно, — прокомментировал он.

— Еще бы, цыпленок ведь не бройлер, да и приготовлен по всем правилам на живом огне. Впрочем, у вас тут тоже вкусно готовят. Был вчера в ресторане на третьем этаже. Очень рекомендую. Повар — большой мастер своего дела.

С неофициальной частью разговора было покончено, и Виктор подтянулся и вновь перешел к делу:

— У меня для вас кредитная карточка, господин Инвестор. Она дает доступ к безлимитному счету в российских рублях.

— Так уж и безлимитному? — Я усмехнулся, припоминая наш разговор с «управляющим».

— Безлимитному, — подтвердил Виктор, явно будучи не в курсе насчет наших с его шефом договоренностей.

— В таком случае забирайте эти слитки и все-таки оформите, пожалуйста, учет. Не люблю залезать в долги.

— Как скажете. — Виктор кивнул, достал мобильник и позвонил. — Поднимайтесь, — велел он и отключился. Затем достал из кейса еще один навороченный мобильник: — Вот это — для вас. Тут уже есть все важные номера. Телефон защищен от прослушки.

— Так я вам и поверил! — усмехнулся я, принимая трубку и вертя ее в руках. — Надеюсь, разберусь… Если что — поможете.

— Разумеется, — кивнул Виктор, проигнорировав мое недоверие к его словам насчет прослушки.

Через пару минут в номер вошла бригада крепких парней с застывшим выражением лиц. Одеты они были в строительную униформу, а в руках у них были разнокалиберные сумки и чемоданы для переноса инструментов. Они глянули на пол, и каменные маски куда-то испарились, сменившись обычным недоумением. Тем не менее они молча (и с благоговением) стали собирать слитки в сумки и тащить их вниз.

Ребята хоть и были тренированны, тоже недооценили работу. Восемь пятикилограммовых слитков легко помещаются в небольшую сумку. А весит это уже сорок килограммов, что не каждый может тащить в одной руке, и не каждая сумка на это рассчитана. А поскольку храбрые ребята похватали по сумке в каждую руку, то на человека пришлось по восемьдесят — сто кило, что уже совсем проблематично, если нужно перенести дальше чем на десять метров. А им еще через весь холл пилить. Короче, от вторых сумок пришлось избавляться и тащить по одной. В следующий раз будут умнее, а пока ребята не пискнули, а продолжили свой путь, краснея и пыхтя от натуги. Мы с Виктором это шоу никак не прокомментировали.

Процесс перетаскивания ценностей затянулся, и я решил использовать этот момент для приведения Виктора «к присяге».

— Виктор, вы согласны помогать мне в моих делах?

— Разумеется, для этого я здесь. — Ага. Два раза! С таким же успехом можно клеймить бронзовый памятник.

— Мм… Не совсем. Вы тут по прямому приказу своего начальства и выполняете данные вам инструкции. В первую очередь — это контроль и сбор обо мне любой информации. И только по форме — выполнение моих распоряжений.

Виктор попытался изобразить оскорбленную невинность. Я предостерегающе поднял руку:

— Как по-вашему, что проще — достать из ниоткуда двадцать тонн золота или понять, что человек говорит неправду?

— Второе… — выдавил из себя Виктор.

— Вот именно. А теперь смотрите фокус. — Я поймал взглядом проходящего мимо грузчика и слегка «приморозил» его. — Стукнись головой о косяк. — Не говоря ни слова, грузчик с остекленевшими глазами подошел к двери и хорошенько приложился головой о косяк. Я молча снял с него «заморозку». Парень как-то сразу скривился и потер рукой ушибленное место.

— Что, голова болит? — участливо поинтересовался я у бедняги. Тот неловко покосился на меня и смущенно кивнул. Вступать в разговоры ему явно не полагалось. — Переборщил вчера? — Я продолжил издеваться над беднягой; ну и кто я после этого? Парень опять смущенно кивнул. Впрочем, на лице бедняги читались мучительные попытки вспомнить, это что ж он такое вчера творил, что напрочь вылетело у него из головы. Он даже хотел было поинтересоваться у вошедших в комнату товарищей, но при нас постеснялся. — Ладно, давай я тебя подлечу. — Я подошел к парню и провел ему рукой по голове. Его головная боль мигом прошла, и «инкассатор» просветлел. — Вот так. Теперь ты как новенький!

— Спасибо! — с чувством сказала несчастная жертва моих экспериментов и поспешила присоединиться к своим коллегам.

— Ну как? — тихо спросил я у Виктора, чтобы остальные не слышали нашего разговора. Судя по его посеревшему лицу, представление прошло «на ура». — Как видите, мне ничего не стоит добиться прямого подчинения, но если захотите работать на меня, дайте мне знать… — С этими словами я дружески улыбнулся и буквально растаял перед ним в воздухе — телепортировался в туалет по почти что сверхъестественной нужде. Я хотел еще изобразить что-то в духе улыбки Чеширского кота, но я такими делами не занимался, а баловаться надо красиво. Без практики иллюзии работают плохо, так что пришлось ограничиться простым исчезновением. Думаю, тоже ничего. Теперь этот товарищ побежит докладывать своему руководству о моих проделках, в том числе и о попытке вербовки. Получит на это одобрение и прибежит ко мне «проситься в ученики», ну или в советники по финансам. После этого его можно будет брать голыми руками, если он не проходил какой-нибудь спецподготовки по контролю над своим сознанием. А если проходил — все равно возьмем, просто чуть позже.

После того как процесс переноски тяжестей был завершен и улажены все формальности по банковской карточке (я с чистой совестью поставил крестик на месте подписи, и пусть только кто-нибудь попробует придраться), меня пригласили прокатиться. В аэропорту уже стоял частный самолет, готовый доставить меня в город… N-ск, пусть будет так, как сказали классики, где находится металлургический завод, до которого так и не докатилась волна перестройки и реформ. По словам Виктора, процесс оформления документов о купле-продаже завода двигался полным ходом, но даже с приданием процедуре максимального ускорения в виде наивысшего пинка она требовала некоторого времени. Впрочем, в том, что с документами будет полный порядок, я с самого начала не сомневался.

22

Вот уж чего я точно терпеть не могу, так это летать на самолетах. Эта вечная мелкая тряска меня здорово раздражает и мешает сосредоточиться. Лететь пришлось часа два. К счастью, никаких заминок и проволочек на входе-выходе не было. Хорошо быть важной персоной. Городок был небольшим — типичное поселение вокруг градообразующего предприятия со всеми вытекающими отсюда социальными явлениями. Сам завод тоже не поражал воображения — такое я уже видел, притом не раз. Похоже, о правительственных программах по восстановлению промышленности тут не слышали, а если и слышали, то воспринимали как несмешной анекдот.

Очень старое оборудование, промаринованный в плохом алкоголе рабочий класс. Даже у руководства — более чем посредственные машины. Если с предприятия уже нечего воровать, то это о многом говорит. Руководство завода дружным составом ожидало меня в освободившемся кабинете директора. Они держали в руках папочки с докладами, как и положено, а в глазах читались очень разные чувства. Было интересно бегло пробежаться по их мыслям. От теплящихся надежд на возрождение когда-то неплохого завода в голове у главного инженера до вполне тривиальных мыслей о том, как бы меня раскрутить на бабки, — в голове у начальника сбыта… Работа у него такая, что уж тут поделать…

Только у одного человека из присутствующих голова была занята совсем другими мыслями. Чуть в сторонке ото всех стояла полноватая женщина лет сорока пяти. Она невидящими глазами уставилась в пол и думала о своей матери. Мать лежала в больнице, ей срочно была нужна операция на сердце, которой она не переживет. Да и денег на нее нет, — но о каких деньгах идет речь, когда на кону жизнь любимой мамы?

— Здравствуйте, дамы и господа, нам предстоит много работы! — начал я свою вступительную речь. Виктор, следовавший за мной все время как тень, дипломатично остался стоять у двери, не вылезая на первый план и не мешая мне общаться со своими новыми подчиненными. Это хорошо.

— Заводу предстоит значительная реконструкция и реорганизация. Сколько у завода текущих договоров? — Все посмотрели на женщину в стороне. Та не заметила общего внимания, погруженная в собственные мрачные мысли.

— Марина! — шепнул инженер.

Женщина встрепенулась и взволнованно посмотрела на нас.

— Сколько у завода текущих договоров? Вы — главбух, я так понимаю?

Женщина кивнула и твердым голосом произнесла:

— Восемнадцать активных договоров и двадцать семь замороженных. Это по продукции. Сырье и транспорт вам нужны?

— Пока нет. Договора расторгнуть. Аккуратно. Если нужно выплачивать неустойку, выплачивайте…

— Там достаточно большие суммы, кроме того, часть договоров мы расторгнуть не можем — это часть госзаказа и прямые указания губернатора области.

— Ясно. — Я посмотрел на Виктора и кивнул ему. Он кивнул мне в ответ и тихо вышел из комнаты, доставая на ходу телефон. — С этим проблем не будет. Действуйте в рабочем порядке. Некоторое время у вас есть, пока произойдет переоборудование.

— Простите, как к вам следует обращаться? — спросил один из замов. — Нас только поставили в известность, что завод продается частному лицу и переходит в полную вашу собственность, но даже не сказали, кто вы.

— Все правильно, они и сами не знают. Можете называть меня «господин Инвестор», если вам удобно. По крайней мере, так называют меня все остальные. Не удивляйтесь, будет еще много странностей.

— Скажите, пожалуйста, что мы будем производить? — осведомился все тот же зам.

— Холодное оружие и доспехи.

— Сувениры?

— Нет, высококачественные изделия.

По лицам представителей завода прокатилась волна удивления, но комментировать никто не стал.

— Скажите, по каким чертежам будут производиться эти изделия? — уточнил инженер касающийся его напрямую вопрос.

— Чертежей пока нет, но они скоро будут. Однако конкретные детали ведь не очень важны, не так ли? Закажите станки лазерной резки, гибочные, гидравлические молоты и все остальное, что может понадобиться для этого.

— Сколько? — сухо уточнила главбух. — И каких?

— Каких — на усмотрение главного инженера, он лучше в этом разбирается. По соотношению цена — качество — максимум качества, невзирая на цену. Сколько — по максимуму. Все старое оборудование распродать или сдать на металлолом. По вашему усмотрению, но быстро.

Вот теперь они зашевелились сильнее. Больше всего глаза загорелись у начальника сбыта.

— Простите, господин Инвестор… — вкрадчиво начал он. Он мог бы и не продолжать — я уже и так знал, что этот тип собирается мне сказать. — Я знаю очень хорошего поставщика, который мог бы снабдить вас лучшими станками, и я мог бы договориться о хорошей скидке…

Я пронзил этого дельца взглядом и немножко покопался у него в голове. То, что я там обнаружил, меня не порадовало, но и не удивило.

— Это вы о своем брате, Владимире Юрьевиче?

— Э-э-э… Да… — Начальник сбыта здорово растерялся.

— Значит, вот что, господа и дамы, так дело не пойдет.

Я откинулся на спинку кресла и уставился в потолок. Все остальные, в свою очередь, уставились на меня, но мне не было до этого никакого дела. Мне предстояла сложная работа — впервые я собирался колдовать на большом расстоянии. Сами заклинания, которые я собирался применять, были очень простыми. Для меня, естественно. Я уже очень давно их применял. Расстояние и отсутствие прямой видимости десятикратно усложняли задачу, однако я любил подобные вызовы. Я полуприкрыл глаза и сосредоточился. В комнате повисла напряженная тишина. Тихо вернулся Виктор и вновь занял свое место у входа. Когда все сделал, я опять принял нормальное сидячее положение и внимательно посмотрел на главбуха. Пытаться клеймить их прямо сейчас бесполезно. Они еще не готовы. Пока.

— Марина Олеговна, позвоните, пожалуйста, вашей маме. — Главбух непонимающе вытаращилась на меня. — Да-да, прямо сейчас.

Главбух кивнула и достала из кармана телефон. Быстро набрав номер, она напряженно вслушалась в гудки. Как и все остальные: слышимость была прекрасной. Наконец трубку сняли.

— Мама, с тобой все в порядке? — дрожащим голосом спросила женщина.

— Ой, Мариночка, ты не представляешь! — тут же ответил бойкий голос. — У меня вот только что отпустило сердце. Пять минут назад. Я даже позвала врачей, и мне сделали кардиограмму. Они не могут поверить, говорят, что это невозможно — сердце функционирует идеально. Сказали, завтра будут делать подробный анализ. — В трубке продолжал щебетать бойкий голос, но Марина его уже не слышала — она пристально смотрела на меня. Ее глаза расширились от удивления и осознания того, что сейчас произошло.

Я кивнул и перевел взгляд на начальника сбыта.

— Сергей Юрьевич, а теперь вы позвоните своему брату. Да, тому, кто занимается перекупкой оборудования.

Начальник сбыта дрожащей рукой достал свой телефон и набрал номер. Телефон долго не отвечал, но наконец женский голос всхлипывающе заговорил:

— Сереж, это ты? Я не знаю, что случилось, Но Володя только что побелел и упал. Вот прямо на месте, все в порядке, и вдруг — бац! Похоже, у него инсульт. Вызвали «скорую», но она не едет, ты же сам знаешь, как они ездят… — В трубке продолжалась истерика, а начальник сбыта смотрел на меня, но совсем не так, как только что смотрела его коллега. В его глазах отлично читался страх. Как и в глазах всех остальных, включая Виктора, превратившегося в соляной столб.

— Значит, так, — повторил я тихо. — Как я уже говорил, нам предстоит много работы. Я буду давать указания, общие и конкретные. Ваша задача — их выполнять. За добросовестную и качественную работу я буду очень хорошо награждать. Думаю, вы уже поняли, что возможностей у меня много. А за саботаж стану наказывать. Думаю, это вы уже тоже поняли. Теперь основные моменты. Я хочу, чтобы в кратчайшие сроки этот завод заработал на полную катушку. Как это сделать. Первое — с настоящего момента все оклады на заводе утраиваются. Начиная от тут присутствующих и заканчивая дворниками и собаками охраны. Но за малейшие проступки, сбои, присутствие на работе в нетрезвом виде и брак работники будут увольняться. Любые — от и до. Это ясно? — Все кивнули. — Можете спокойно привлекать работников из других областей. С полным соцпакетом, разумеется… — Я посмотрел на зама: — Как у нас с общежитием? — Судя по скривившемуся лицу зама, никак. Этого можно было ожидать, но я все же уточнил. — Ясно. Общежитие привести в пристойный вид. Действительно пристойный, а не как обычно. С такими окладами желающих работать будет много, поэтому принимать профессионалов, а не всех знакомых подряд, — я внимательно посмотрел на зама по кадрам. — Ясно?