— Да уж, хорошенькая история. Неудивительно, что ты измотан. Дело действительно не в твоих битвах, а в том, что ты раскрыл купол ощущения, пребывая в трансформированном состоянии, и держал его больше десяти часов. В трансформированном состоянии колдовать вообще тяжелее, сам должен был понять, а уж десять часов держать купол в пропитанной таким проклятием месте… У тебя вообще голова есть? Ты можешь представить, какое магическое давление оказывала на купол эта мгла? Да ты еще и в трансформе. А потом еще поперся с вампирами воевать! Кошмар!

— Что, так все плохо?

— Ну это зависит от того, как ты оцениваешь перспективу стать развоплощенным в этой самой мгле… Нравится?

— Не очень, — мрачно сказал я.

— Вот примерно настолько и плохо. По отдельности все не так уж и страшно — ты грамотно высадился, грамотно обнаружил ловушку, грамотно обезвредил и грамотно принял решение дождаться неведомых охотников. Аватар давал тебе большую силу и скорость на случай сложного сражения, а пребывание в медитации делало тебя практически невидимым энергетически. Тут тоже все правильно. А вот то, что ты раскрывал купол в таком месте, да еще с таким широким охватом, уже неправильно. Должен был сообразить, что такая агрессивная среда может здорово повредить такой чувствительный инструмент, как купол. Хорошо, что эти зомби-маги оказались не такими уж и грозными противниками, но плохо, что после них ты отправился дальше. И хорошо, что ты раньше уже имел дело с вампирами и знал, как их безопасно можно победить, потому что иначе это могло очень плохо для тебя кончиться, особенно если учесть, что ты еще пару часов в промежутке крошил всех, кто под клинок подвернулся. Вот, собственно, и весь разбор. Могу еще добавить, что здорово, что у тебя столько силы. Если бы не твои экстравагантные способы ее накопления, а также привычка пользоваться стационарными порталами вместо обычных прыжков, то, думаю, мы бы с тобой сейчас не разговаривали. Пара лишних самостоятельных прыжков или минус полгода твоих кровавых экспериментов — и все… А может, я и утрирую: ты у нас осторожный. Почувствовал бы усталость — и мигом назад. Плюс у тебя, насколько я знаю, есть парочка энергетических амулетов с собой, как раз на такой вот случай, а я тут мрачные прогнозы изрекаю! — внезапно повеселел сеньор Карло.

— Да, ваше последнее предположение все же ближе к истине, чем предыдущее, хотя оно меня проняло.

— Вот и хорошо, что проняло. Всегда полезно помнить, что неуязвимость — это миф. Ты уже поел? Тогда давай посмотрим на твоих пленников.

Мы спустились в один из моих подвалов.

— Да уж, у меня было бы удобнее… — пробурчал сеньор Карло. — И к анализатору своему я уже привык. Но ничего — попробуем по старинке.

Он зажег несколько специальных свечей. Пламя в них менялось от белого до черного, проходя поочередно все стадии голубого, желтого, оранжевого и красного. Сеньор Карло по очереди подносил алмазы так, чтобы видеть сквозь них пламя, и подолгу смотрел на камни.

— Да, ты все правильно понял насчет этих зомби-магов. Очень точное описание, снимаю шляпу, — прокомментировал сеньор Карло свои исследования.

— Мне, собственно, что интересно: как они поведут себя в дальнейшем? Они живые существа или явления той природы, по вашей же классификации? Следует мне ждать от них еще «приветов», и можно ли их будет повторно «использовать»?

— Сомневаюсь, честно… Если опираться на мою классификацию, сначала следует признать, что она несовершенна, потому что эти существа — что-то среднее между тем и этим. Они сохранили в себе некоторые черты, свойственные магам, — умение накапливать и трансформировать энергию, они сохранили в себе даже остатки социальности — они сумели договориться между собой не как стая, а как совокупность индивидуумов. Это важно. Но сейчас ты извлек их сущности. Что осталось? Хороший вопрос. В худшем, и наиболее вероятном случае они превратятся в обычных зомби. Менее вероятно — они сохранят какие-то способности к магии. Но что точно исключено — так это повторение такого вот подвига. Ты еще потому с ними так легко справился, что они были обессилены: они вложили в эту ловушку все свои магические силы, которые копились в них десятилетиями, со дня пришествия мглы, когда они превратились в то, что они есть. Думаю, их способность к накоплению энергии все же частично останется, но это будет не настолько ярко, чтобы, скажем, менять алмазы во время рейда. Зомби — он и есть зомби, просто чуть более сильный.

— Ясно, значит, не видать мне халявы.

— А то! Ты уже небось губу раскатал: зашел, поубивал этих магов — и вышел, и энергии завались! Нет! Что собрал, то твое. Придется тебе идти дальше.

— Да я и так собирался. В конце концов, это же наверняка не единственные маги в том мире.

— Наверняка.

— Плюс вампиры. Они явно неравнодушны к постройкам. Должны же там быть города? Прилетели же эти маги откуда-то?

— Да, там определенно есть чем поживиться. Не буду напоминать тебе об осторожности — не маленький. Надеюсь, это все сюрпризы, которые таятся в той мгле.

— Не считая того, что такую мглу вызвало.

— Определенно, но я сомневаюсь, что оно еще там. Не тот уровень, чтобы застрять в мертвом мире. Да, у меня назрел еще один вопрос. Ты ведь проходил через то место, в котором ты в прошлый раз забирал энергию в хрусталь?

— Да, проходил.

— Сколько кристаллов ты использовал?

— Одиннадцать крупных. Крупнее тех, что вы мне тогда подарили. Раза в четыре каждый.

— Хм… Это очень много… Ты наполнил их под завязку?

— Да, я использовал активное заклинание всасывания. Самое сильное, что знал.

— Из моей книги в синем кожаном переплете?

— Да.

— Ну-ну… Одиннадцать кристаллов… Ты мне вот что скажи, — голос сеньора Карло почти что дрожал, что меня очень насторожило, — ты почувствовал в том месте какое-нибудь облегчение? Ослабление темной энергии? Может, хотя бы меньше мглы или тумана?

— Нет. Я специально просканировал по ходу этот кусок. Ничего, как будто ничего и не было.

— Очень плохо! — Сеньор Карло покачал головой. — В одиннадцать кристаллов такого размера влезет очень много энергии, особенно с помощью того заклинания. Это специальное заклинание для очистки «проклятой земли». И если там ничего не уменьшилось… Знаешь… Ты спрашивал, можно ли использовать ту энергию в своих целях? Можно. А вот стоит ли? Судя по всему, эта дрянь имеет свойство «расползаться» или, может, размножаться. Как тебе больше нравится. В любом случае она заполнила ту пустоту, которая освободилась после изъятия тобой энергии. Заполнила быстро. Мне не очень хочется экспериментировать с этой дрянью, если честно. Уж очень высока цена ошибки в случае чего. Намного безопаснее и дальше изымать сущности у зомби и не волноваться, что будет, если кристалл с ними случайно уронить. Всякое бывает. Те кристаллы, что ты приволакивал в первый раз, тоже были страшноватыми, но их силы не хватило бы, чтобы вызвать цепную реакцию. А вот тут я уже в этом не уверен…

— Я понял. И что делать с этими кристаллами?

— Я бы зашвырнул их обратно. В моей книжице, к сожалению, не указано, как можно утилизировать смертельно опасные проклятия. Это знание очень бы нам пригодилось.

— Если бы да кабы…

— Ага. Но не с нашим счастьем.

— Хорошо. Тогда я отнесу кристаллы обратно, когда сунусь туда в следующий раз. Прикопаю в этой крепости.

— Правильное решение. Не очень приятно, знаешь ли, думать о том, что этот мир может быть покрыт такой гадостью по нашей вине.

— Да, он нам еще пригодится…

Мы вышли из лаборатории и вернулись в каминный зал. Когда уселись, я задал еще один вопрос, который не давал мне покоя:

— Сеньор Карло, так объясните мне распорядок вашей свадьбы. То вы говорите, что она пройдет в скором времени и в узком кругу, то в самом широком и не скоро…

— А одно другому не мешает. Сама свадьба действительно пройдет в узком кругу и очень скоро — примерно через неделю. Но об этом будут знать только считаные лица. А вот через год с небольшим произойдет грандиозный фарс, с нами в главных ролях.

— А как к этому относится Маранда?

— С большим энтузиазмом. Ее, знаешь ли, очень обидело то, что Сайон Ранаван решил нажиться за ее счет. Она как-то не трактовала обязанность многолетнего прислуживания племяннику этого старого хрыча как проявление отеческих чувств. Он и видел-то ее всего пару раз, когда внезапно притаскивался с визитом-проверкой в дом племянничка. А на сладкие речи она никогда не была падка, скорее уж наоборот, так что Маранда буквально горит желанием попортить немного этим господам торжество. Ну а к нашей свадьбе оно и не будет иметь никакого отношения, сам понимаешь…

— Теперь все понятно. Хорошо, что вы внесли ясность. Буду теперь планировать свои дальнейшие действия исходя из этого.

— А какие у тебя планы?

— Не особо амбициозные. Прийти в себя, сгонять к нам на родину, посмотреть, что они там произвели, наладить порталы и потихоньку комплектовать армию, попутно собирая силу для главного портала.

— Вот и правильно, тогда отдыхай, а я пойду. У тебя тут прохладно в замке, да меня и невеста ждет.

— Передавайте ей привет!

— Всенепременно. — Сеньор Карло чинно встал, оправил полы своего фрака и откланялся. Я не стал его провожать до портала — не маленький, не заблудится, а правилами хорошего тона в такой ситуации можно и пренебречь, потому что они бы подчеркнули официальность наших отношений, а не дружественность.

Несколько дней я просто отдыхал. Делал я это на природе в степи, в компании своих друзей и большого количества съестного. Я рассказывал им байки о своей родине, а мне в ответ пересказывали местную версию «Кошмара на улице Вязов», с госпожой Розой в роли бессмертного Фредди Крюгера.

Смех смехом, но госпожа Роза действительно оказывалась вполне бессмертной, ибо избежала уже нескольких покушений со стороны своих несчастных подчиненных, зато их она доводила до судорог даже во время непродолжительного сна, между долгими и изнуряющими часами каторги. Но расскажу все по порядку.

После того как я велел ввести нормированный рабочий день и отправился по своим делам, госпожа Роза сокрушалась недолго. Сокрушалась она по поводу бездарного простоя рабочих рук и ног. Выход из положения она нашла простой. В ее гениальную голову пришла идея, что я конечно же имел в виду восемь часов непосредственно работы, то есть концентрированного полезного труда. А вот всякую ерунду — типа перехода от одного объекта приложения труда к другому — в расчет можно не брать!

Своей идеей она поспешила поделиться с начальником работ, и тот, после двух часов жарких споров, уступил под неослабевающим нажимом этой темпераментной дамы. Всякие попытки дождаться меня, ну или еще хоть кого-нибудь, провалились с треском. На беду, в этот момент в степи не было никого, кроме Оокотона, а к нему начальник работ соваться боялся из-за панического страха перед живыми мертвецами. Да и на него надежд было мало — у него своих проблем было выше крыши, так что скорее всего он бы просто махнул рукой и сказал: «Поступайте как хотите». Так что начальник работ сдался, мысленно став на колени и извиняясь перед несчастными жертвами, коих он только что приговорил к фактическому рабству.

Отпраздновать свою победу госпожа Роза решила ударным показательным трудом, и несчастные работяги, которые уже давным-давно принесли клятву трезвости и благопристойности, отправились в третий раз переделывать клумбы. В городе была и другая работа, просто госпожа Роза цветам уделяла особое место в своей жизни. А потом вдруг как-то оказалось, что времени на сон и еду уже и не остается — они даже не успевают выполнить основной план. Бросившиеся к начальнику работ работяги узнали, как теперь нормируется их трудовой день, и взвыли дурным голосом. Все же начальник работ нашел в себе силы выбить для несчастных перерывы на сон и еду.

Госпожа Роза скрипнула и согласилась… Ну «скрипнула» — это мягко сказано: бушевала она часа полтора, в результате чего начальник работ полностью поседел и в его домике не осталось ни одного бьющегося предмета, включая дубовый табурет, который теперь представлял собой груду обломков, просто госпожа Роза понимала, что если работники не будут есть и спать, то их труд станет менее продуктивным, а этого она, как начальник, допустить не могла. Поэтому она и согласилась на такое послабление, а вовсе не из-за легендарного красноречия начальника работ, что бы тот ни думал по этому поводу.

Так вот, хлопнув остатками слетевшей с петель двери, госпожа Роза выделила своим подчиненным четыре часа на сон и полчаса на еду, и ни секундой больше! Как ей самой хватало такого же времени, оставалось тайной тайн, но это уже никого не интересовало. Работяги рухнули спать прямо на руинах дома начальника работ, а сам он сидел, положив голову на руки, на куче изломанной мебели и тихо молился о скорейшем моем прибытии.

Видимо, незапланированные часы отдыха благотворно повлияли на мыслительный процесс и фантазию госпожи Розы, так что по прошествии четырех часов, разбудив несчастных пронзительным визгом, госпожа Роза порадовала работяг своим новым гениальным проектом: создать в городе альпинарий. Вернее, альпинарии у каждого дома! Тут эта композиция называлась по-другому, но смысл остается прежним — объемная композиция из земли, камней и достаточно нежных растений… Для тех, кто никогда не был в степи, поясняю: это место, в котором очень жарко днем и холодно ночью, дует сильнейший ветер, а растения, которые выживают в таких условиях, просто так своей территории не отдадут. Я и сам заблуждался, когда впервые увидел это место. Тогда была ранняя весна, когда все живое было молодым, свежим и цветущим. А сейчас настало лето… Со всеми вытекающими… Короче, место для альпинария, пригодное настолько же, как и для природного ледника. Но разве госпожу Розу такие мелочи могут остановить?

И настали для работяг воистину кошмарные дни, наполненные тяжелой и абсолютно бессмысленной работой. Уточню еще ту деталь: что вода в степи — большая роскошь. Рыть колодцы очень трудно, не говоря уже о том, что копать надо ну очень глубоко, и зачастую безрезультатно, потому что вода, если и будет найдена, обычно горько-соленая, ни для чего не пригодная. В поселок воду доставляли в бочках на телегах, и хранилась она в одном из складов неподалеку от портала, и носить ее оттуда ведрами было очень тяжело, и все только для того, чтобы политая клумба полностью высохла через несколько минут.

Остатков терпения работяг хватило на три дня такой каторги, сопровождаемой непрекращающейся бранью, и они замыслили убийство. Сбежать они попросту не могли — на них был мой знак, а вот убить врага рода человеческого он не мешал — сейчас даже апостол христианской веры не убедил бы их в неправильности убийства. Грозящая кара работников не пугала: они собирались сразу покаяться после содеянного — может, их тогда где-нибудь запрут, и они спокойно отоспятся.

Казалось бы, что может быть проще, чем убить надоевшую всем старуху-процентщицу, ой, то есть старуху-цветочницу. Все правильно — тюкнуть ее топором по голове, и дело с концом. Можно не топором, а лопатой или граблями. Можно даже не отвлекать внимания — что, два бугая старушку не одолеют? Не одолели…

В первый раз они договорились, что один хватает старуху сзади, а второй бьет тем, что будет под рукой. И вот момент «Ч»: первый подходит сзади — типа несет воду из хранилища… И надо же такому случиться — поскальзывается на лошадином навозе. Лошадиного навоза в округе хватало — госпожа Роза велела обычно его собирать и использовать в качестве удобрения. Что интересно — сбор навоза госпожой Розой за работу тоже не считался — это был классический отдых путем смены деятельности. Так вот, первый поскальзывается и роняет ведра. Госпожа Роза оборачивается на шум, видит учиненное безобразие и начинает бранить первого. Второй, видя, что хоть с таким фиаско, но цель все же достигнута и старая грымза отвлеклась, бьет ее с размаху лопатой… Пытается бить, потому что лопата цепляется за выступающую из крыши дома балку, вылетает из рук второго, и, совершив в воздухе красивый кульбит, бьет его же плашмя по голове. Притом все это видит первый, и увиденное повергает его в священный трепет перед могуществом старухи.

Трепет трепетом, но, получив незапланированную взбучку, сладкая парочка от своих намерений не отказывается. Жажда мести заставляет придумать новый гениальный план: закопать старуху живьем! В момент «ЧЧ», когда подходящая яма на задворках уже была готова, первый отправился звать старуху (бедолаги делали это во время своего законного отдыха), а второй решил добавить еще немного глубины, чтобы грымза уж точно не вылезла.

И надо же было так случиться, что в это время по соседней улице разгружалась телега бочек с водой. Непонятно как одна из здоровых бочек выскользнула из рук грузчиков, аккуратно скатилась по сходням и покатилась в сторону вырытой в подворотне ямы. Бочка аккуратно проехалась по узкому переулку, где должна была вот-вот разыграться трагедия, и накрыла свежевырытую могилу. Увидев катящуюся на него бочку, второй работяга не придумал ничего лучше, чем нырнуть внутрь ямы. Бочка от удара о стенку ямы лопнула, и погребенный под обломками бедняга внутри едва не утонул в холодной воде. Короче, когда из-за угла показалась старуха вместе с первым, вокруг ямы уже суетилась куча народу, доставая оттуда в прямом смысле слова замоченного второго. Вид сей госпожу Розу вдохновил на создание в поселке декоративного пруда, а ребята, услышав это, готовы были его наплакать, ибо ничего, кроме слез бессилия, на ум не приходило.

Вопрос встал ребром! Остаться должен только один! В глазах работяг пылал огонь священной войны, и им уже было все равно — когда, где и как! Время «ЧЧЧ» настало внезапно — возвращаясь со своего коротенького отдыха, ребята увидели чудную картину: старая ведьма стоит, склонившись над одной из своих клумб, которая никак не желает оживать, несмотря на все ее усилия, и никого рядом нет.

Ребята схватили первое, что попалось под руку, — у одного оказался нож, а у второго — кусок веревки. Буквально бегом они побежали к своей мучительнице, и все только для того, чтобы буквально за секунду до столь ожидаемой развязки старуха резко обернулась на шум, молниеносным движением рук вырвала сразу оба орудия убийства, так же резко повернулась к обезоруженным бойцам спиной, а затем подрезала и подвязала один из сохнущих цветочков, бурча себе под нос, что «наконец-то эти олухи принесли нужные вещи быстро, а не как обычно — словно умирающие улитки».

Нервы незадачливых убийц не выдержали. Их ноги подкосились, они рухнули на землю и все-таки заплакали. Это были слезы бессильной ярости. Они были такими искренними, что проняло даже старуху. И именно в этот момент судьба подсунула им спасение в виде приехавшего Шрама. Завидев спасителя, работяги кинулись ему в ноги и принялись громко каяться во всех совершенных и запланированных грехах. Они перебивали друг друга и добавляли все новые и новые подробности, лишь бы их только посадили под замок, но размазываемые по исхудалым лицам слезы и сопли были красноречивее слов.