Дав знак напарнику быть настороже, Важерна подошел с ассенизатором к кустам и проследил за вытянутой рукой рабочего. Это было последнее, что он увидел. Резкий удар в лицо, вспышка и темнота. Он даже не уловил момент, когда потерял сознание.

Второй полицейский быстро отступил на два шага, вытащил левой рукой свисток, а правой дубинку. Дубинка Кира пугала мало, а вот свисток.

Трель этой деревянной игрушки в таком городе, как Менхисин, привлекала всеобщее внимание. И в первую очередь других полицейских.

Кир выхватил нож и бросил его, целя полицейскому в живот. Тот уловил взмах руки, но среагировать не успел. Нож вошел под солнечное сплетение.

От сильного удара полицейский пошатнулся, его повело назад и наконец он упал. Но сознание не потерял, скривил лицо от сильной боли и открыл рот, собираясь закричать.

Кир прыгнул вперед, как выпущенный из катапульты. Одним махом одолел эти метры, упал на полицейского, нанес мощный удар в челюсть, вырвал нож и вскочил на ноги.

Теперь деру! Видели — не видели, не важно. Главное уйти, скрыться с места, в укромном месте скинуть одежду ассенизатора и валить из города.

Шилов успел пробежать метров сто, прежде чем в спину ударил громкий вопль: «Держи его!»

Все произошло так быстро и внезапно, что поверить в это было просто невозможно. Начальник личной охраны канцлера словно во сне видел, как из затылка Сталма вылетает кусок плоти, как красные брызги летят во все стороны, доставая даже тех, кто стоял позади метрах в пяти. А потом тело канцлера дернулось еще раз, и новый фонтан ударил уже из шеи.

Канцлер упал на стоящего в трех шагах позади заместителя ректора университета, и тот от испуга и шока вдруг завизжал, как свинья, рухнул лицом вниз и бурно изверг из себя содержимое желудка.

Еще никто ничего не понял, еще окружающие, застыв, смотрели на лежащего канцлера, а фотографы по инерции нажимали на кнопки своих аппаратов. И бравурная музыка продолжала звучать. Но сам Сталм уже лежал на настиле, и вокруг его головы быстро расплывалось огромное красное пятно.

Быстрее всех в себя пришли телохранители. Они выдвинулись из-за спин профессоров и чиновников, подхватили канцлера и внесли его в здание.

Только после этого начальник охраны очнулся, сбросил оцепенение и, наплевав на окружающих, на журналистов и фотографов, заорал:

— Врачей! Срочно врачей!

Частичкой разума он понимал, что никакие врачи уже не помогут и что канцлера не оживить. Но остановиться не мог. Сейчас надо было делать хоть что-то, лишь бы не стоять столбом.

Вокруг университета поднялась страшная паника. Горожане кинулись кто куда. Оцепление было сметено в мгновение ока, конная полиция не знала, что делать.

Агенты Службы бросились было останавливать людей, чтобы обыскать каждого, но это было глупой затеей. Остановить такую толпу столь малыми силами невозможно.

Несколько сохранивших ясность ума полицейских попробовали рассмотреть прилегающую местность, но отыскать стрелка или точку, откуда он вел огонь, было нереально. Кто-то вспомнил о предупреждении относительно применения длинноствольного оружия, но вокруг на удалении в сотни ярдов стояло столько зданий, что гадать можно долго.

Врачи подоспели минут через десять. К тому моменту уже всем было ясно, что канцлер мертв. И начальник охраны перестал метаться по комнате, застыл у окна и смотрел, как полиция прямо на месте опрашивает немногих пойманных горожан.

* * *

«А ведь Эвенара предупреждал, — почти спокойно подумал начальник охраны. — Я не поверил. И не принял должных мер. Хотя какие меры надо было еще принимать? Рассадить своих людей во все здания в радиусе полулиги? Да и не важно теперь все это. Я допустил ошибку! Роковую. И даже если служебное расследование не найдет моей прямой вины, моя честь и профессиональная гордость изничтожены! Я не сохранил первое лицо государства! Не уберег канцлера! Какое еще нужно доказательство вины? Остается одно: ответить за все. И хоть как-то спасти свое имя!..»

Начальник охраны перевел взгляд на узкий диван, на котором лежало тело Сталма, обратил внимание на лужу крови, что натекла у ножки, и расстегнул верхнюю пуговицу мундира. Потом неспешным шагом пересек комнату, вышел в коридор и прошел до самого конца.

Толкнул дверь слева, вошел в помещение. Это была небольшая учебная аудитория, сейчас пустая и неосвещенная.

«Ну и хорошо», — подумал начальник охраны.

Он вытащил из внутреннего кармана револьвер, взвел курок и приставил холодный ствол к голове.

«Моя кровь тоже окропит стены и пол университета. Мои извинения, герцог Сталм! Я должен ответить за свою ошибку…»

Спустя пять минут услышавшие выстрел сотрудники охраны нашли бездыханное тело своего начальника в полутемном помещении. Он лежал в узком проходе с разнесенной выстрелом головой, сжимая в руке револьвер.

Пара констеблей вывернула из-под арки дома в тот момент, когда за спиной Шилова раздался истошный вопль «Держи его!»

Полицейские среагировали мгновенно и, увидев бегущего человека, заступили ему дорогу. Кир буквально врезался в первого констебля. Тот даже не успел взмахнуть дубинкой.

22

Оба упали, Кир в падении успел заехать ему локтем в горло, вскочил и едва увернулся от удара второго копа. Дубинка просвистела возле уха. Кир выхватил нож, пошел на сближение, подставил блок под новый удар и резанул клинком по руке противника.

Констебль на мгновение отпрянул, тут же получил удар по голени. Кир захватил его руку с дубинкой и уже без помех всадил нож в печень, а потом и в горло.

Оттолкнув обмякшее тело, Шилов нырнул в арку и прибавил ходу. За спиной раздались новые крики.

Пробежав узкий проход, Кир вывернул на узкую улочку, сбавил темп и нормальным шагом дошел до поворота. Крики сюда уже не доносились.

Пройдя еще две улицы, Кир вышел к северному району города. Вроде оторвался…

Полиция на убийство канцлера отреагировала довольно быстро. Тело Сталма еще осматривали врачи, а во все отделения и участки города уже летели телеграфные депеши, неслись во весь опор конные посыльные, сбивали каблуки о мостовую вестовые.

Поднятый по тревоге личный состав занимал заранее отведенные позиции, оцепляя город по периметру, отсекая улицы, кварталы, участки.

Депеши ушли и в соседние города, и там тоже полиция брала под контроль въезды. Шерифы сельских поселков и отдельных городков получили приказ проверять всех приезжающих и при необходимости брать под стражу.

Таким образом, беглецов загоняли в угол, лишая возможности свободного передвижения, отсекали от помощи со стороны.

Ветров первым добрался до дома. Там все было готово к отъезду: вещи собраны, кони оседланы. В доме уничтожены все следы пребывания людей. Можно уходить. Но… Кир где-то задерживался.

Герман достал пистолет с навернутым глушителем и занял позицию во дворе, взяв под наблюдение подходы к дому. По договоренности он должен был ждать товарища три часа. А потом уже предпринимать шаги для поиска.

* * *

Шилов вышел к дому, когда хронометр показывал почти шесть часов. Встретившему его вопросительным взглядом Герману махнул рукой — все в порядке — и подошел к ведру с водой. Жадно опорожнил две кружки, тыльной стороной рукава вытер губы и выдохнул:

— Ходу! Я ушел с шумом и завалил пару полицейских. Так что времени нет.

— Переодевайся и прыгаем в седла.

Кир почти бегом направился к дому, на ходу стаскивая опостылевшую одежду ассенизатора. Так же на бегу ополоснулся у ведра, остатки вылил на себя, вытер спину и грудь куском чистой ткани и подхватил свежую одежду.

Спустя пять минут наемники вывели во двор лошадей, проверили крепление груза и запрыгнули в седла.

— Через восточную окраину? — уточнил Кир.

Герман отрицательно покачал головой.

— Нет времени на запутывание следов. Они могут перекрыть выезд из города. Напрямик к обители братства.

— Тогда через овраг и рощу. А потом выскочим на дорогу.

Кир пришпорил коня и первым выехал со двора. Герман двинул следом.

За миновавшими центр поселка всадниками из крайнего дома следил внимательный взгляд…

Легат Эвенара узнал о гибели канцлера через полчаса после покушения. Первым желанием было срочно выехать к месту происшествия. Но взяв себя в руки, Эвенара сменил решение и занялся организацией поиска убийц. Следовало переориентировать своих людей на охоту и наладить взаимодействие с полицией.

Пользуясь своим полномочиями, Эвенара ввел в городе и прилегающих районах чрезвычайное положение и запросил Центр о дополнительной помощи.

Единственное, чего очень не хотел делать Эвенара, — это сообщать начальству о гибели канцлера. Но тут никуда не деться, надо докладывать.

Реакцию руководства Эвенара представлял хорошо и был готов к разносу и наказанию. Не за гибель Сталма, конечно, а за то, что не успел найти убийц до покушения.

На сотрудников Службы свалилась сразу масса дел. Помимо поиска следовало пресечь панику и расползание слухов. А также неконтролируемые действия жителей, разъяренных убийством канцлера и готовых чинить самосуд, не особо утруждая себя поиском настоящих виновных. Хоть Менхисин и чинный город, однако, сотня-другая неврастеников найдется.

Да и армию надо придержать, особенно молодцов-улан. Как бы не начали саблями махать направо и налево.

В срочных делах Эвенара провел следующий час. Потом все же поехал к университету. И только на месте узнал, что начальник личной охраны канцлера застрелился.

«Нельзя быть таким самоуверенным, — вспомнил Эвенара разговор с ним. — Пренебрег предупреждением — вот и получил… А может, просто перехитрила его эта парочка. Раз они сумели доехать до Менхисина незамеченными и организовать покушение, значит, обладают незаурядными способностями. А выстрелившего себе в висок дурня жалко. Теперь на него спишут все ошибки и просчеты, заклеймят ярмом неудачника и на том закончат расследование…»

В сопровождении помощников и представителей полиции Эвенара осмотрел место покушения, выслушал подробный рассказ очевидцев и задал несколько вопросов.

Один из них: «Как и из какого оружия был убит канцлер?»

Ответ последовал немедленно. Канцлера застрелили двумя выстрелами из винтовки. Точно в голову. Стреляли издалека.

Эвенара кивнул и приказал начать поиски места, откуда могли стрелять.

Еще через полчаса из полиции пришло сообщение о факте нападения неизвестного человека на патрульных. Двое убитых, двое раненых. Все происходило неподалеку от городской библиотеки.

Эвенара посмотрел по карте местоположение библиотеки и сразу отметил, что она всего в трех сотнях ярдах от университета. Вполне подходящее расстояние для точного выстрела.

В библиотеку Эвенара поехал сам. К его приезду полиция уже унесла трупы, а также осмотрела библиотеку и обнаружила связанного сотрудника. С его слов стали известны подробности эпизода, предшествовавшего убийству канцлера.

Эвенару провели в башню, где нашли брошенную на полу винтовку. Пока эксперты осматривали трофей, легат подошел к окну и выглянул наружу. Впереди аллея, за ней дорога, а дальше университет. Все прекрасно видно.

— Вы опросили выживших полицейских? — задал вопрос легат прикрепленному к нему в качестве связного сотруднику полиции.

— Нет еще, господин легат! Они толком не пришли в себя.

— Опросите срочно. Уточните информацию об убийце, составьте словесный портрет. Узнайте, где он живет или жил, с кем общался. Словом — все! И найдите свидетелей схватки. И помните, их было двое! Один засветился, второй куда-то пропал.

Полицейский исчез, на его месте возник помощник легата.

— Эти ребята не дураки. Сидеть в городе, переполненном полицией и агентами, не станут, — сказал ему Эвенара. — Так что всех свободных людей и резерв полиции отправить на обеспечение внешнего периметра. Главное сейчас — не выпустить их за пределы города. Остальное второстепенно!

В двадцать первое отделение полиции поступил сигнал от почтенной госпожи Хэвендорр. Сия одинокая дама заявила, что видела двух незнакомых мужчин, выезжавших верхом со двора давно покинутого дома на окраине города. Госпожа Хэвендорр была возмущена фактом незаконного проживания не чужой территории неких проходимцев и просила полицию навести порядок.

Сигнал поступил в начале восьмого вечера. Сперва от него отмахнулись, полиция и так была задергана до предела. Но потом кто-то обратил внимание на слова «двое неизвестных мужчин». Согласно ориентировке, Служба как раз и разыскивала двух незнакомцев.

На окраину отправили старшего констебля с проверкой. Тот узнал, что в одном доме действительно проживал некий человек, но на совершенно законных основаниях, оплатив аренду по всем правилам. Правда в заявке сказано об одном жильце, а госпожа Хэвендорр видела двоих.

Констебль не поленился посетить этот дом и узнал, что он пустует. Причем никаких следов чьего-либо пребывания нет. Констебль переговорил с самой госпожой Хэвендорр, а также со всеми, кто жил в этой округе.

В результате утром следующего дня на стол Эвенаре лег рапорт из полиции, где указывалось предполагаемое место жительства тех, кто покушался на канцлера. Эвенара немедленно отправил туда людей. Они перевернули дом вверх дном, но… было слишком поздно. Кто бы здесь ни жил, он успел покинуть дом задолго до того, как поднялась тревога.

Убийцы опережали полицию и Службу на два шага…

Покинув дом, наемники спокойно доехали до окружного тракта и по нему добрались до дороги к обители. Дорога в этот час была пустынна, даже на перекрестке, где обычно местные жители торговали овощами и молоком, никого не было. И все равно земляне подгоняли лошадей.

23

— Надеюсь, на этот раз там был настоящий канцлер, — нарушил долгое молчание Кир.

— Он, — подтвердил Герман. — Такое лицо трудно спутать с другим, даже похожим.

— Тогда будем считать, что угрозу от Хартемена мы отвели.

— Будем считать, — после небольшой паузы подтвердил Герман. — Но ехать на побережье все равно придется.

Кир поморщился, но промолчал. Необязательный вояж непонятно с какой целью выглядел нелогичным. Нет, Кир вполне допускал существование прорицаний, предвидений и прочих вывертов мозга. Но переться полторы сотни километров ради самоуспокоения — это слишком.

— Надо переждать ночь в обители, — сказал он. — И сменить коней и одежду.

— Сменим. Старший жрец должен помочь.

— Но не обязан. А как узнает о гибели канцлера, вовсе на хрен пошлет!

Герман помолчал, потом с нажимом повторил:

— Должен помочь. А о канцлере мы не скажем. Зачем отвлекать служителя культа от дел?

Кир криво усмехнулся.

К обители они подъехали через сорок минут, слегка запарив лошадей. Знакомого уже брата Кумаварны поблизости не было, и наемников встретил другой жрец.

Герман назвал себя и попросил провести их к брату Пласерде. Жрец молча склонил голову и дал знак следовать за собой. Наемники переглянулись: похоже, здесь их ждали именно сегодня.

Пласерда сидел в своей комнате на скамье, поджав ноги. Тело словно окаменелое, глаза закрыты. Кулаки сжаты, побелевшие костяшки выдавали напряжение, с каким сжимались пальцы.

Услышав скрип двери, Пласерда неохотно открыл глаза и уставился на гостей немигающим взглядом.

— Вечер добрый, — произнес Герман.

Кир кивнул.

Пласерда продолжал хранить молчание. Потом вдруг разжал кулаки и глубоко вздохнул. Наемники только сейчас поняли, что жрец все это время не дышал. Хорошая у него подготовка!

— Канцлер? — вдруг скрипучим голосом произнес Пласерда.

Герман ощутил на себе обжигающий взгляд, но выдержал его и спокойно ответил:

— Убит.

— Вы пролили кровь!..

— Малую. Дабы не пролилась кровь большая.

Пласерда помолчал, глядя поверх голов наемников. Потом быстро произнес:

— Большая кровь прольется, но не сейчас. А когда настанет время, она заполонит собой земли и пески и воду.

Кир чуть скривил губы.

— Старший брат, а сколько пальцев у меня согнуты?

Его правая рука была за спиной, и Герман краем глаза видел, что Кир состроил фигу.

Пласерда даже не взглянул на него.

— Глупо.

— Ну не скажите. Видеть будущее и не замечать кукиша за спиной ближнего — есть признак слепой мудрости.

Пласерда позволил себе слабую улыбку, потом одним движением встал, сузил глаза.

— Молодой герцог Сталм убит. Вы считали его источником угрозы для Хартемена, но это ошибка. Почти ошибка. Пройдет время, и его младший брат поведет войско на восток. И встанет у границ королевства.

— Может быть, — согласился Герман. — Но к тому времени Хартемен соберет силы и будет готов встретить врага. Во всяком случае, это уже их забота. А сейчас, когда армия федерации наиболее опасна, а армия Хартемена не способна отразить вторжение, такая передышка крайне важна.

Пласерда вновь не ответил. Смотрел на наемников и о чем-то думал.

Герман вполне допускал мысль, что в голове и в душе жреца шла борьба. Сдать убийц властям или нет? Ведь Пласерда сам гражданин федерации, он должен защищать ее интересы. И если вдруг решит помочь властям… В любом случае они с Киром уйдут отсюда. Залив кровью пол, стены и потолки обители. Но такой уход никому не нужен. И война в обители не нужна.

— Что вы хотите от нас? — осведомился Пласерда.

— Ночлег, новых лошадей и новую одежду.

Жрец склонил голову.

— Хорошо. Вас примут в обители как гостей. Предоставят комнату для отдыха. Ваших лошадей мы осмотрим, если хотите — заменим, у нас хорошая конюшня. Насчет смены облика… подумаем. Что-то еще?

— Хорошо бы, если о нашем визите будет знать как можно меньше народу, — вставил Кир.

— О вашем приезде знают почти все. Мы не делаем секрета из появления гостей. А своим братьям я всецело доверяю.

Кир развел руками: мол, вам виднее. Но на его лице была досада.

— Отдыхайте, — сказал Пласерда. — Вам принесут ужин. Если хотите помыться — скажите.

— Благодарю, — степенно склонил голову Герман, — за помощь и участие.

Им отвели небольшую комнатушку в дальнем конце обители. Никакой мебели, несколько крючков на стене, соломенные циновки на полу и подставка для еды. Правда, на циновки положили толстые покрывала, жрецы понимали, что гости на твердом спать не привыкли.

Наемникам же приходилось спать на камнях и на деревьях. Но предпочитали, конечно, в относительно комфортных условиях. Они с дозволения хозяев помылись, легко поужинали и пошли отдыхать.

Комнату освещали четыре толстые свечи. Пламя плясало от дуновения ветерка из окна. На улице стрекотали кузнечики, пели какие-то поздние птицы. Где-то неподалеку стучал молоток. Сильный запах трав проникал внутрь помещения, разбавляя собой приторный аромат свечей.

Кир по привычке проверял оружие, Герман лежал на спине, закинув руки за голову, и смотрел в потолок. В голове роились разные мысли, но все они в конце концов приводили к недавним событиям.

Канцлер мертв. Явная угроза Хартемену отведена. Можно ли считать их миссию выполненной? И как узнать, отведена ли угроза? Обращаться к жрецу? Или ждать весточки от Неринга?