На вьючной лошади были привязаны два продолговатых ящика, закрытых рогожей. Мастер Виктор постарался, прикрыл от лишних глаз.

— Готово?

— Готово, поехали.

Двинулись всей кавалькадой, впереди скакал Виктор, показывал, куда, позади пристроилась охрана.

Из-за туч внезапно появилось солнце, ударило мне в глаза. Я поспешно прикрыл лоб рукой, прищурил глаза. Руке сразу же стало тепло.

Доехали до условленного места. Тут дорога проходила близко к Костяному лесу, и барон знал одну поляну не очень глубоко в сторону. Остановились, охрана потягивалась и поправляла накидки на кольчуги.

Спешились.

— Оставайтесь тут, — приказал я лейтенанту Лургу. — Караульте. Если что не так… Если хоть один ваш солдат покинет пост… И мне снова придется убегать от лесных разбойников… Или с моими людьми что-то случится… — Я глянул в лицо начальника своей охраны.

Лейтенант поглядел на меня несчастными глазами и принялся уверять, что все будет хорошо и даже лучше, но я его не слышал, отвернулся. Нашел глазами Виктора, внимательно глянул на него, тот обменялся взглядами со Жданом и Волином и кивнул мне в ответ.

Вдвоем с сержантом мы дошли до полянки, залитой нежарким осенним солнцем.

Я расстегнул куртку, вдохнул полной грудью. Пахло травой и еще чем-то, похожим на какие-то еле уловимые специи. Снег быстро таял, желтая трава тянулась к последним солнечным лучам. Деревья еще не до конца сбросили листья, так и стояли полуголые.

Мы уже отошли достаточно далеко, нас не видно и не слышно.

— Доставай, — скомандовал я.

Барон кивнул, накинул повод вьючной лошадки на дерево, отцепил ящики, уложил на старый пень. Развязал ремни, открыл.

Я подошел ближе. Так, вот это уже лучше. Небольшой, округлый металлический сосуд, со старательно процарапанными по поверхности глубокими рисками, зачем-то еще разукрашенный красными и синими. Фигурки людей, дома какие-то, деревья…

— Что это, я краску не заказывал?

— Мастер Виктор сам расписал. Сказал, что не жалко, а так красивее будет.

— Ладно. Значит, прячемся за деревья… — Я покрутил гранату в руке. Так, фитиль выходит на нужное расстояние. Вот и зажигалка, делаем «щелк», пламя лижет фитиль, с негромким шипением вмиг сжигает его до половины и исчезает внутри, в гранате.

Да что же ты так быстро-то!? Опять не получились шнуры…

Я со всей дури швырнул гранату от себя, в сторону рощицы. Граната шлепнулась на мерзлую траву, прокатилась по ней и нырнула в какую-то ямку. Я уже лежал на земле, прикрыв голову руками.

— Ваше высочество?

Я поднял голову. Сверху на меня смотрел Седдик.

— Ложись!

— Что?

— Делай, как я, быстро! Быстро!

Барон с сомнением на лице лег ничком, накрыл голову руками и поглядел на меня одним глазом.

Время шло.

— Зараза, — сказал я. — А ну не смей! — Я со всей силы сдернул вниз сержанта, который было направился к гранате. Не получилось, конечно, Седдик как каменный, но подниматься он прекратил, улегся. — Вдруг там тлеет, а как подойдешь, то в лицо тебе жахнет.

Так и лежали. По мерзлой травинке вверх полз какой-то жучок, прямо перед моим носом. Дополз до конца, задержался, расправил две пары овальных крыльев, блестящих слюдой, и сорвался в полет. Вжих, и нет его.

Холодно лежать-то, не май месяц на дворе.

Ладно, поднимаюсь.

— Встаем.

Поднялись, отряхнулись. Барон Седдик укоризненно посмотрел на меня.

— Пошли, поглядим. — Вздохнул я.

Граната лежала себе в небольшой ямке среди ломкой осенней травы.

Ну вот, первый блин комом, да? Шнур не догорел, наверное, в рукоятке погас. А с другой-то стороны, сгори он до конца, эта бы штука рванула у меня в руках, прямо в лицо. Голову бы не оторвало, но со здешним-то уровнем медицины можно себя смело…

— Шшшш-бах!

В себя я пришел лежа на земле и прикрыв голову руками. В ладонь впились мелкие частички глины, кровили, в ушах звенело.

— Ваше высочество! — Барон оказался рядом, меня дернуло наверх, встряхнуло. — Седдик! Седдик, как ты?

— Нормально, — пошевелил я неожиданно тяжелым языком. — Нормально…

— Что это было?

— Это оно и было. — Меня поставили на место, и я стал вырывать из ладони мелкие деревянные занозы. Пинцет бы, точно нужен. Интересно, есть ли у мастера Клоту пинцет в его ящике? Должен быть. Но мастера Клоту нету.

Значит, зубами.

— Что за поганое колдовство, — покачал головой барон.

Шнур, неравномерное горение! Пока я валялся, огонек тлел, медленно полз к пороховому заряду, а как я пришел к гранате, то он как раз дополз, получается! Эх, если бы мастер Виктор понимал, что он делает, я бы его наизнанку вывернул!

Значит, надо провести дальнейшие эксперименты со шнуром.

А вообще-то… Хорошо разлетается.

— Так. По результатам. — Я сплюнул горькую слюну. — Сколько у нас еще бомб?

— Девять, — ответил с опаской Седдик.

— Сегодня их испытывать не будем. Сейчас разберу все это, погляжу, почему огненная веревка так горит…

Барон осенил себя замысловатым жестом. Большой палец отставить и этак хитро по кругу обмахнуться.

— Такое оружие может быть опасно и для того, кто его применяет.

— Любое оружие может стать опасным для того, кто его применяет… Пусть мастер Виктор сделает таких шнуров много-много и добьется того, чтобы они горели примерно одинаково. А то это колдовство выйдет боком. Нам в первую очередь.

— Понимаю.

Я присмотрелся. Мой учитель выглядел как-то потерянно, наверное, голову взрывом хорошо встряхнуло. Или он понял, что принц-то на самом деле и не принц вовсе, а вполне себе черный колдун? Как бы тут за такие дела на костер-то не утащили. Вместе с бомбами. Неприятно произойдет…

Кстати. Должен же быть человек, который сообщает графу Урию о том, как принц время проводит. Стукачок то есть. Кстати, а почему графу Урию-то? Кроме него, есть еще и граф Лург, граф Дюка, даже графиня Нака.

Поразмыслив, я их всех отбросил. Не того полета птицы. Это голуби, жирные и наглые голуби. Граф Дюка разве что пожирнее и понаглее, да еще и массой побольше, вот его все и боятся. А вот скрюченный сморчок граф Урий среди них всех не голубь, ястреб. И было бы странно, если бы у него не было стукача в моей страже. Я бы очень удивился.

И что доложит сегодня этот стукач? Удалились в лес, оттуда доносились громы небесные и дым? Надеюсь, что Виктор, Волин и Ждан проследили за тем, чтобы моя охрана оставалась на месте.

— Пора обратно, — сказал я. — Сегодня еще нужно до Королевского университета доехать, граф Слав ждет…

Граф Слав и в самом деле пригласил меня в Королевский университет, желая провести несколько занятий самолично, никому не доверяя.

Ну, я только рад новым местам, ибо не очень нравилась мне эта идея с домашним обучением.

Нет, с одной-то стороны, все удобно, лучшие учителя к тебе домой приходят, расскажут и покажут, не отвлекаясь на большую толпу народу, всегда спросить можно, что непонятно, да и занятия по индивидуальному графику…

А с другой стороны, вот был у нас на первом курсе института парень, который как раз дома обучался. Не нашел ни с кем общего языка в школе, либо школа была такая, уж не мне судить. Да и модная в свое время была идея-то, домашнее обучение. Типа если родители умные, так они свою сыночку и так научат, без всякой там пролетарщины, а в школе он только экзамены сдавать может. Вот и учился мальчик дома.

И был он какой-то как не от мира сего. Шуток не понимал, на лекциях сидел прямой, как палка, даже как-то ручку дома забыл, а попросить стеснялся, пока ему Борис свою не дал. Да и в совершенно простых жизненных ситуациях впадал в ступор, что и как делать, не знал. Отменили лекцию, все на улицу гулять, так и он за всеми гулять. Все сигареты курить — так и он курить. Все водку пить — так и он пить. Тем более что такие ребята хорошие, угостить обещали, день рождения же… А потом все от патруля милицейского отмазались, а он нет, его и забрали. В милиции ограничились воспитательной беседой и выпустили, домой не сообщили. И друзей у него как-то не очень было. Девчонки наши его Задротиком прозвали, но, по-моему, зря. Парень-то был неплохой, потихоньку в жизнь втягивался.

Борис выдал, что это не просто так, причина есть.

— С людьми в школе не общался, — подвел он итог, хорошо глотнув «Балтики-3». — Вот потому-то и с нашим коллективом не знает, как себя вести. То всем верит, то всем не верит. Не думает, что люди разные бывают. Кто-то улыбнется, кто-то скривится, кто-то руку подаст, кто-то обуть попытается. Кто-то за помощь тебе руку пожмет, кто-то обрадуется, что так ловко дурака развел на услугу, а кто-то задницу оближет. Эх, да чего там говорить, пошли еще по одной.

Вот и закралась у меня мысль, что очень кому-то хочется, чтобы принц так и рос оранжерейной розой и не было у него сильно много новых знакомств. Так сказать, узник в башне из слоновой кости. Но что делать-то? Нет у меня сил, чтобы на своем настоять, сам не знаю, как так получилось, что еще из замка погулять выпускают.

Занятие граф Слав решил провести у себя в кабинете.

С моего прошлого посещения там ничего не изменилось особо. На голых стенах появились гобелены с рыцарями и какими-то непонятными картинами, на широком столе в углу сложены карты дальних стран на толстой, пожелтевшей бумаге. Рабочий стол пустой, на нем ваза с яблоками, бутылка вина и пара бокалов, рядом пара удобных стульев. В шкафу рядом множество свитков, края обгрызенные, но лежат в порядке. И много их тут, много!