Алексей Калугин

Время лживой луны

Глава 1

Информационная башня похожа на воткнутую в небо стальную иглу. Особенно если смотреть снизу, стоя у подножия. Поднимаясь вверх от круглого основания, стены башни плавно сужаются и перетекают в остроконечную вершину, увенчанную тонким шпилем семи-восьмиметровой длины. Поверхность башни серебристо поблескивает, будто состоит из крошечных, почти неразличимых глазом, постоянно перетекающих друг в друга ртутных шариков.

— Ничего себе дура! — запрокинув голову, ефрейтор Стецук прижал пилотку рукой, чтобы не упала.

— Бывают и выше, — сержант Макарычев почесал за ухом сидевшего у него на плече большого, пушистого, белого кота. Тот довольно зажмурился и замурчал хозяину в ухо. — Я читал, что самая первая башня уже под двести метров вымахала. И вроде продолжает расти.

— Так то ж за кордоном, — хитро улыбнувшись, Стецук нарисовал пальцем круг. — А эта, — он похлопал ладонью по неожиданно теплой поверхности башни, — наша, отечественная. По телевизору-то я Луизианскую башню тоже видел. Да, большая. Но впечатление все равно не то.

— А, все они одинаковые, — пренебрежительно хмыкнул Макарычев. И покосился на кота. — Верно я говорю, Спиногрыз?

Кот тихо мявкнул и легко, по-дружески куснул сержанта за мочку уха.

Башня пряталась среди высоких сосен, с голыми внизу стволами и широко раскинутыми в стороны мохнатыми лапами ветвей по верхам. Можно было пройти в пяти шагах от нее, не заметив. Разве что металлический блеск, необычный в лесу, привлек бы внимание случайного путника. Да только ведь и не всякий в такую глушь забредет.

Взвод сержанта Макарычева и то не сразу вышел к башне, хотя егерь, первым обнаруживший ее, дал четкие ориентиры и даже зарубки местами сделал. А вот провожатым стать егерь отказался. Наотрез.

— Не, ребята, не пойду, — смоля «беломорину», упрямо мотал головой пожилой, кряжистый мужичонка. — Чо хотите со мной делайте, а не пойду. Я вам наводку дал — остальное ваша работа.

— А что так, дядя Егор? — спрашивал хорошо знавший егеря капитан Родный.

— Я такого страху, как там, еще никогда в жизни не терпел, — переходил на полушепот егерь. — Хотьте верьте мне, ребятки, хотьте нет, а только явилась мне там моя жена, Алевтина Петровна, три года тому назад как преставившаяся.

— Может, померещилось? — недоверчиво щурился капитан.

— Ну да, конечно, — криво усмехался егерь. — Я-то знаю, как в лесу мерещится. Не ворожба это была, нет. Она, Алевтина Петровна, собственной персоной. С того света явилась, чтобы словечком со мной перемолвиться.

— И что же она тебе сказала?

Пожилой егерь нахмурился. Папиросный мундштук пожевал.

— Соблазнять она меня начала, ребяты… Ну, да, точно. Оставайся, говорит, со мной, мы тут славно заживем. Все у нас будет, чего только пожелаешь… И даже детишек, говорит, завести сможем… У нас, вишь ты, детишек-то не было… Не сложилось, значица… А тут!.. — Егерь в сердцах кинул потухшую папиросу, раздавил ее сапогом. — В общем, сам не знаю, как ушел оттудова. И вот, понимаешь, боюсь, что в другой раз не удержусь и точно останусь.

— С женой?..

— Да какая она мне жена! Я ж вам говорю, моя жена, Алевтина Петровна, три года тому назад преставилась! Я, братцы, не дурак, а матерьялист закоренелый, знаю, что никакого загробного мира нету. И, ежели кто помер, так, значица, всерьез и навсегда.

— Так ты ж сам говорил, — недоумевающе разводил руками капитан Родный.

— Что я говорил?

— Что жену видел.

— Видел. Только жена моя три года как померла. Выходит, не она это была, а тварь чужеродная, решившая мне голову заморочить!.. В общем, как хотите, ребята, а к башне я с вами не пойду…

В отличие от Закордонья в России-матушке мало кто может похвастаться тем, что собственными глазами видел информационную башню. Поэтому-то и истории про них рассказывают разные. По большей части — удивительные. Случается, что и страшные. Про странных существ, бродящих вблизи башен, да о чудных делах, что возле них творятся, многие говорят. Да только те, кто слушает, как правило, принимают истории эти за пустые россказни.

— Господин сержант, — негромко окликнул Макарычева рядовой Портной.

С автоматом на изготовку парень выбрался из кустов, с той стороны, где основание башни, подломив под корень, завалило молодую невысокую сосенку.

— Оба-на! — тихо произнес сержант, глянув, куда указывал ствол автомата Портного.

В двух шагах от башни стояла белобрысая девчушка. Лет пять, не больше. С двумя короткими, тоненькими косичками, перехваченными на концах резинками. В простеньком бело-голубом платьице. Босоногая.

— Что за диво дивное? — сдвинув пилотку на лоб, озадаченно почесал затылок Стецук. — Откуда здесь ребенок? — спросил он и при этом почему-то посмотрел на Портного. Как будто парень мог знать ответ.

— Тарья, — позвал негромко Портной. — Та-арья…

— Да? — выглянула у него из-за плеча дородная девица с длинными распушенными черными волосами.

Сегодня она оказалась одета в легкое, кажущееся невесомым платье с длинным подолом и широкими, будто стелющимися по воздуху рукавами. Причудливые трехцветные узоры расплетались и вновь сплетались при каждом движении девушки. Внешность у нее была яркая, запоминающаяся, эдакая редко встречающаяся северная стать, когда черты лица, по отдельности кажущиеся непропорциональными либо чрезмерно выпяченными, вдруг складываются в удивительный, неповторимый, ни на что не похожий орнамент.

Портной быстро глянул по сторонам. Как будто боялся, что кто-нибудь обратит внимание на его вымышленную подругу.

Сержант Макарычев, почесывая одним пальцем кота за ухом, изучал взглядом девочку. А та точно так же глядела на него. Ефрейтор Стецук раскуривал сигарету, ладонью старательно прикрывая зажигалку от ветра. Остальные семеро бойцов взвода стояли на отведенных им позициях, вкруг башни, и ждали приказов. Их мало беспокоило происходящее. Существенным являлось то, что, кроме сержанта, своего, можно сказать, парня, других командиров поблизости не было. А, значит, можно было расслабиться. Покурить. На время позабыть о службе.

— Что думаешь, Тарья? — спросил Портной.

— О девочке?

— Ну а о чем же еще?

— Убей ее.

— Ничего себе, ты сказала!

— Убей, иначе она убьет тебя.

— С чего бы вдруг?

— Тебя смущает то, что она похожа на человека. Но на самом деле это монстр, сотворенный информационной башней.

— Никогда не слыхал о таком.

— Что ж, все в жизни случается в первый раз.

— Но это всего лишь ребенок…

— Объясни мне, умник, как этот ребенок мог один оказаться в тайге, в глуши непролазной, в семидесяти километрах от ближайшего торного пути?

— Не знаю… Она могла заблудиться.

— Ага, — саркастически усмехнулась Тарья. — Пошла грибы-ягоды собирать, заблудилась и вышла точнехонько к избушке. А в избушке той живут три медведя. И все как один людоеды. А все потому, что зиму не спали и страшно проголодались. Вот и решили мишки: на хрен нам эта избушка сдалась? Какой от нее прок? Снесли домишко, посадили на его месте спору, и спустя месячишко выросла роскошная информационная башенка, обеспечившая мишек всем необходименьким. Теперь живут мишки в покое и достатке, лапу посасывают да башенку свою информационную похваливают.

— А девочка тут при чем? — озадаченно шевельнул бровями Портной.

— При том, что зря она в такую глухомань забралась… Посмотри, ноги у нее босые. Похоже, что она прошла по лесу хотя бы пару километров?

— Нет.

— Какие еще сомнения?

— Зачем башня создала ребенка?

— Я не знаю.

— А что, если это все же человек? Созданный башней, но — человек. Способный, как и мы, думать, принимать решения, чувствовать боль.

— Тогда его тем более следует прикончить, — решительно заявила Тарья.

— Почему?

— Потому что мы не знаем, для чего он создан.

— Ты полагаешь, следует уничтожать все, что мы не в силах понять?

— Нет, не все, — покачала головой Тарья. — Я не призываю стирать рисунки на плоскогорье Наска или взрывать Стоунхендж. Но то, что ты сейчас видишь перед собой — это явление иного порядка. Это существо из другого, чуждого нам мира. Которое намерено изменить, перестроить наш мир, не спросив, хотим ли мы этого.

— Сержант, эта девочка…

— Что? — быстро, будто испугавшись чего, посмотрел на Портного Макарычев.

— Я про девочку, — кивнул на ребенка солдат.

— Вижу. Ну?..

— Странно как-то… Откуда она здесь?.. Босая…

— Ага, и не говорит ни слова, — кивнул сержант.

— И смотрит так… — Стецук обхватил себя руками за плечи и поежился, будто от холода.

Обычно, если в одном из близлежащих поселков пропадал человек — тайга вокруг, так что люди, даже местные, бывает, что и теряются, — солдат посылали лес прочесывать. Последние шесть месяцев ничего подобного не случалось.

Девочка стояла совершенно не по-детски — широко расставив ноги и убрав руки за спину. И сумрачно, исподлобья глядела на решающих ее судьбу мужчин с оружием, одетых в военную форму. Так, словно прекрасно понимала, что происходит, но при этом ей это было абсолютно безразлично. Как будто здесь находились лишь органы ее восприятия, передающие информацию разуму, прячущемуся где-то в совершенно ином месте.