Алексей Колентьев

Жизненное пространство

… What's this war in the heart of nature?
Why does nature vie with itself?…
The land contends with the sea.
Is there an avenging power in nature?…

James Jones. «The Thin Red Line» [Что это за война в самом сердце природы? // Почему природа бьется сама с собой… // Зачем суша воюет с морем?… // Заложена ли в природе сила мщения?… // Джеймс Джонс. Тонкая красная линия]

1.1

… Взрыв не стал неожиданностью: с самого начала этой мутной затеи я подсознательно ожидал чего-то подобного. Хорошо еще, что рвануло перед капотом «Урала», в тентованном кузове которого я и мой несостоявшийся компаньон-наниматель начали свое путешествие в Зону отчуждения. Машина встала, содрогнувшись всем корпусом под скрежет рессор и крики нашего водилы. Ощущения были примерно такие же, как если бы мы на ходу въехали в глухую бетонную стену. От резкого толчка нас с компаньоном бросило на дно кузова, отовсюду посыпались какие-то вещи, опасно накренились закрепленные у левого борта тяжелые ящики. По счастью, все привязали крепко, еще в Бреднянске перед отправкой колонны я лично закрепил сопутствующий груз стальными тросами, и, как выяснилось, не зря… Через миг садануло метрах в десяти позади нашего грузовика, опрокинув набок ехавший за нами точно такой же «шарабан» [«Шарабан» — жаргонизм; крытый грузовик с кунгом.].

Только ему повезло меньше — фугас [Фугас — здесь: самодельное взрывное устройство, закладываемое в грунт на небольшой глубине, взрываемое внезапно для нанесения урона живой силе противника, транспортным средствам и легкобронированной технике.] рванул под днищем, сдетонировал бензобак, и машину бросило, будто сломанную игрушку, в кювет. Повинуясь давно отработанной привычке, я схватил свой рюкзак и рывком выпрыгнул из кузова вправо, в сторону от застопорившейся машины.

В ушах стоял дикий звон, во рту возник железный привкус крови от прикушенного языка. Мелочь, конечно, но особого кайфа тоже нет.

Все это я отметил мимоходом, когда уже катился в заросшую пыльной травой придорожную канаву. И впрямь привычка — великое дело, ведь деньги и золотые монеты был зашиты в нательный пояс, а в «сидоре» только одежда. Как всегда, сработал безусловный рефлекс: хочешь жить — действуй быстро, соображай еще быстрее. В голове крутилась только мысль-облегчение: механическую бритву «Спутник», доставшуюся мне от деда, я зачем-то положил в карман штанов сегодня поутру. Памятная вещица, жаль было бы оставлять…

… Вовремя я стартовал! Скорее всего, колонну поджидали, а после того, как ее удалось остановить, начали обстрел. Думаю, что со стороны холмов вдоль грунтовки, по которой мы двигались, так удобнее всего. Потом по остановившимся машинам стали грамотно постреливать одиночными, стараясь выбить водил и охранников. Хотя те особо не рвались в бой и, словно тараканы, шустро разбегались кто куда, что, несомненно, ускорило их и без того предсказуемую гибель. Двоих положил снайпер, конвойную пару с головной машины посекло осколками брошенной нападавшими «эфки» [«Эфка» — советская ручная граната Ф-1, более известная в широких читательских кругах как «лимонка», относится к противопехотным осколочным ручным гранатам дистанционного действия оборонительного типа.], и теперь они могли только ползать и орать благим матом. Нападавшие не стали подрывать головную машину, или, что скорее всего, что-то не сработало в закладке — грузовик остановили шквальным огнем из всего, что было у передовой засадной группы. Водила умер сразу, сопровождающий, сидевший в кабине рядом, успел открыть дверь со своей стороны, но тоже был убит. Охранников в тентованном кузове достало осколками гранаты. Что случилось с пассажирами, мне уже некогда было выяснять.

Еще одному конвойщику удалось уйти довольно далеко — мужик почти добежал до опушки леса, но там его встретили сразу две длинные автоматные очереди. После такого приема долго не живут, и у этого охранника тоже не вышло: он рухнул навзничь, раскинув руки в стороны, и даже не дергался, смерть была мгновенной. Помповое ружье, бывшее у него в качестве служебного «ствола», он бросил еще в начале своего отчаянного забега, видно, чуял, что не поможет.

Колонна встала, ее стопорнули аккурат между двух холмов, и бежать было просто некуда. Но что-то пошло не совсем правильно: наша и шедшая следом машины в проход меж холмов втянуться не успели. Значит, шанс был. Пока везло только мне, больше в лес никто не ломился.

Мой наниматель-компаньон подался было следом за мной и почти добежал до опушки. Пуля догнала его, ударив в спину. «Броника» наниматель не носил, но думаю, что и это бы не спасло Ник-Ника — самого выстрела я не слышал, но выходное отверстие в груди было величиной с чайное блюдце. Кровавые капли попали на лицо и немного на куртку. Покойника бросило на меня, что в конечном итоге и спасло мне жизнь: в нашем направлении больше никто не стрелял.

Думаю, его приложили из чего-то импортного: звуков изделий родной советско-российской оборонки я не слышал с самого начала. Но я понимал, что это ненадолго: сейчас нападавшие подавят последних упорствующих защитников конвоя, а следующим актом в этой маленькой пьесе станет глава под названием «зачистка и контроль». Команда нападавших выйдет к месту разгрома колонны, соберет трофеи, попутно достреливая раненых, и по возможности заметет следы. В такие моменты поблизости лучше не находиться — не поймут.

Я стал быстро обыскивать труп Ник-Ника, то и дело оглядываясь по сторонам, как бы никто не вышел из подлеска. Но пока в нашем секторе было тихо, в голове колонны еще стреляли, а на нас никто не обращал внимания. Шарить по трупу было непросто: как только человек становится мертвым куском мяса, ворочать его становится значительно тяжелее. К трупам я давно уже имел привычку, поэтому без особых терзаний прибирал все полезное для себя, рассовывая по карманам. Прости, приятель, тебе уже вряд ли что пригодится, а я еще, может, и поживу и, если карта ляжет удачно, спрошу с тех, кто устроил нам с тобой этот аттракцион. Так, что мы имеем: ТТ [ТТ — пистолет ТТ (Тульский Токарев). Пуля, выпущенная из ТТ, с пятнадцати метров пробивает современные средства индивидуальной бронезащиты класса ПА, иногда даже навылет. Кроме того, неприхотливый и простой в использовании, данный пистолет выдерживает настрел до 50 000 выстрелов без замены основных узлов (часто меняют только пружину).] в наплечной кобуре, явно «родной», не китайский «самопал»; пара снаряженных магазинов к нему и две дюжины патронов россыпью; пояс нательный вроде моего; КПК вроде действующий, с ним разберусь потом. Документы… А вот это кстати: пропуск за вторую линию блокпостов, то есть прямо в Зону. Нож у меня был свой, поэтому нательный пояс Ник-Ника я просто срезал. Компаньон охотником никогда не был и собственным ножиком не обзавелся. Единственное, за что гран мерси, так это за «ствол» в наплечной кобуре. Желтой кожи оперативная «босоножка» была универсальной, но и ее я срезал на всякий случай — будет похоже, что труп уже обшмонали более шустрые «коллеги» нападавших. Те, кто будут обыскивать трупы, наверняка обратят внимание, что «сбруя» вроде как есть, а кобуры уже и нет… Я бы точно обратил. «Сидор» напарника я просто поволок с собой, отползая в сторону леса, благо с тыла меня прикрывал чадящий грузовик, так неудачно ставший под фугасную закладку.

Но радоваться долго не пришлось: впереди, метрах в двух, землю прошила автоматная очередь. Пять пуль со злобным гудением выбили фонтанчики пыли. Я резко свернул и побежал направо. Видимо, кто-то меня заметил и отпускать с миром не хотел. Дальнейший ход событий был предельно ясен: либо попытаются пристрелить с позиций, занимаемых нападавшими, либо кто-то из них пойдет за мной. Ну, на случай, если пулю пожалеют или я так уж сильно им нужен совершенно точно «двухсотым» [«Двухсотый» — кодовое обозначение безвозвратных потерь среди личного состава («Груз 200»).]. Значит, пробежимся…

Вопреки бытующему среди малоопытных людей мнению, бег зигзагом от пули не спасает. Если у охотника автоматическое оружие, пуля в корпус или конечность на сорокаметровой дистанции — ну прямо как у меня сейчас!.. — практически неизбежна. Везение и небольшое расстояние до лесной спасительной «зеленки» [«Зеленка» — жаргонное название лесистой местности; растительность и лиственный покров деревьев и кустарника в значительной степени затрудняют ведение преследования и боевые действия.] — вот что может спасти попавшего в пиковую ситуацию беглеца. Мне повезло, но внимание своим забегом я все же привлек: нападающие явно собирались догнать меня и шлепнуть. Оглянувшись, я понял, что за мной бегут двое в добротной амеровской «сбруе» и натовском же «лесном» пиксельном камуфляже. Вооружены оба были армейскими американскими карабинами М4. У того, что шел последним, — со штатным подствольным гранатометом. Шедший впереди и шаривший стволом по сторонам предпочитал не загружать «ружьишко» и довольствовался четырехкратным закрытым прицелом да лазерной подсветкой, чья характерная прямоугольная блямба различалась на стволе карабина сверху. Но самое интересное было не это: граждане были в шапочках-масках и куда-то торопились. Этим надо воспользоваться…

Если бы кто глянул сейчас на мою физиономию, то нехорошая, прямо скажем, пакостная ухмылка отбила бы у него желание за мной бегать и, скорее всего, я финишировал бы нафаршированный свинцовыми гостинцами калибра 5,56 мм. Но никто меня не заметил, что опять же сыграло в мою пользу. Преследователи ждали паники, и я не стал их разочаровывать: побежал напролом, намеренно оставляя за собой следы в виде сломанных веток, обрывков одежды и примятой травы. В ушах все еще гудело, кровь бурлила от прилива адреналина, приходилось следить за дыханием. Черт, как же давно я не бегал по утрам, форму чутка подрастерял, расслабился. Сбавив шаг, остановился у края неглубокого овражка, подходившего для придуманной на бегу ловушки как нельзя лучше. «Стометровка», однако!..

Теперь нужно действовать очень быстро: эти нехорошие граждане хоть и не торопятся, но уже скоро разберутся, что к чему, и встанут на след. Снимаю куртку и, вытряхнув белье, пару обуви, вторые штаны, начинаю рукодельничать. Быстро соорудив «куклу», укладываю ее таким образом, чтобы преследователи, шедшие по четкому следу, увидели спину споткнувшегося и лежащего ничком человека. Сам же, обежав место засады, делаю крюк от проложенного мной следа и выхожу преследователям в тыл. Когда надо, можно двигаться почти бесшумно, не оставляя следов. Поэтому сначала, жутко треща кустарником, чтобы привлечь внимание преследователей, протоптал стежку к «кукле». Потом резко прыгнул влево и тихо ушел метров на десять от ловушки.

Вскоре я услышал преследовавших меня людей: парни торопились, но шли грамотно, не выпуская друг друга из поля зрения, — один шел по следу, а другой, тот самый любитель точной стрельбы с соответствующим обвесом на автомате, его страховал. Поравнявшись с зарослями колючего кустарника, где я затаился, «маски» двинулись дальше, как раз туда, где уже все было приготовлено для встречи. Я их отпустил чуть подальше и, тихо ступая, двинулся следом. Держа ТТ наготове, наметил первую цель, но стрелять было рано. Но вот и настал прекрасный «момент истины»: гражданин с подствольником на карабине заметил куклу и навскидку выпустил в нее очередь, второй стрелок поддержал коллегу. Куртке моей пришел писец. Любитель точной стрельбы вынул из гнезда в разгрузке рацию. Черная коробка курлыкнула сигналом вызова, и некто на чистом русском языке осведомился:

— Что у вас, «восьмерка»? Прием.

— Курьера успокоили, установим личность и назад. Прием, — с явным южнорусским акцентом, в полный голос, совершенно не таясь, ответил «снайпер», как я прозвал про себя этого стрелка.

— Заберите контейнер из рюкзака, остальное на хер — вояки скоро будут здесь. Конец.

— Понял, «первый»: забираем контейнер и сразу идем на место сбора. Отбой. — Недовольство слышалось в голосе «снайпера», однако он подчинился.

Выступив из-за ствола дерева, я двумя выстрелами кладу бандита, который уже подходил к моему чучелу. Не промазал: продырявил навылет в грудь первым выстрелом и снес полчерепа второй пулей. «Снайпер» стал оборачиваться, но слишком медленно — ему тоже досталось в грудь и в голову, только, в отличие от приятеля, его можно будет опознать: фас остался цел. Но затылок выбило наружу вместе с приличным кусочком мозгов. Выстрелы на таком расстоянии от дороги можно было и не расслышать. Но на это особого расчета и не было, сейчас все решит скорость. Следует быстро собрать вещи, которые можно взять с собой, и уносить ноги в сторону места, которое Ник-Ник называл «Кордон».

Место боя я, насколько позволяло время, прибрал. Обыскал трупы, разложил трофейное оружие и все найденное в карманах разгрузок тремя разными кучками, на растеленной куртке одного из покойных бандюков. Рюкзаков у них не было, что, впрочем, неудивительно, ведь они собирались только догнать перепуганного туриста и пристрелить его, отобрав неведомый контейнер. Появилась здравая мысль, что, видимо, зря я ник-никовский «сидор» прихватил. Теперь предвиделись проблемы большие и малые, а также много-много мелких пакостей. Собрал свои вещички, куртку надевать не стал: летом, несомненно, вентиляция будет неплохая — спина изрешечена пулями, а вот осенью толку с такого секонд-хенда никакого, одно расстройство. Радиостанцию «Моторола» оставил включенной, воткнув ее в развилку дерева. На случай, если неведомый «первый» запросит, где это «восьмые» шарятся, я об этом хочу услышать сразу. Спасибо «снайперу», рация осталась включенной в положение «прием». Я вас услышу, любители контейнеров, это как день ясно…

Ник-Ник оставил мне в наследство две пары белья, пару штанов, бритву «Филипс» в футляре… Ага, вот и пресловутый «контейнер» — тубус длиной двадцать пять сантиметров, из матово-черного полимера. Не тяжелый, граммов двести навскидку. Возьму на память, вдруг пригодится, раз его у меня ищут, пусть так и будет. Его шмотки мне не нужны, а вот курточка (зеленая, тоже натовская) мне почти впору — возьму. Теперь все, что не утащить, сложим в «сидор» покойного компаньона-нанимателя и прикопаем аккуратно, но не тут, не на месте разборок с бандитами.

Трупы сбросил в овраг, закидал палой листвой и прочим лесным мусором. Найдут, конечно, но не сразу. Главное ведь в чем? Чтобы разбирались подольше, что к чему, — время для меня сейчас самый ценный ресурс. Теперь займемся трофейным оружием — его не много: две американские «беретты» армейского образца, пара запасных магазинов на каждый ствол — пистолетики неплохие, но слишком нежные на грязь, как и все американское; три наступательные гранаты, тоже импортные, круглые и зеленые, словно неспелые яблоки, — так себе вещицы. Ну да нам пока выбирать особо не из чего… Еще два американских коротких автомата М4, причем совершенно разного разбора, словно небо и земля. У «снайпера» был дорогой фирменный «Бушмастер» ХМ15Е2, оружие штатовских спецвойск, так просто его не достать — хорошо упакованы нынче украинские бандиты!.. А вот приятель этого подозрительно богатого парня щеголял обычной армейской штамповкой заводов «Кольт», поставляемой всем подряд.

С виду оба карабина очень похожи, но тут, как всегда, дьявол кроется в деталях. «Бушмастер» — легкое и сравнительно надежное оружие, где за счет использования композитов и авиационного алюминиевого сплава повышена общая надежность, плюс есть возможность стрелять короткими очередями по три патрона с отсечкой. Последнее обстоятельство очень важно в бою, когда патроны жжешь как сумасшедший. Паля во все, что видишь, часто забываешь, что магазин-то всего на тридцать патронов. И вот может случиться, что в нужный момент их не окажется. Сухой щелчок и дырка во лбу — подарок от более удачливого соперника. А если стоит ограничитель, такого может и не произойти, полезное изобретение, как ни крути.

«Кольт» же более тяжел и быстро выходит из строя, если выпустить из него подряд два-три магазина либо попробовать стрелять очередями, используя более мощные боеприпасы. Дешевый металл вкупе с не всегда качественным исполнением приводит к плачевному результату. Такой автомат гораздо быстрей собрата, поскольку производитель сэкономил на антикоррозийном покрытии. Ох не завидую я амерам — кисло приходится бравым парням с этими погремушками в бою. Повертев уродца в руках, откладываю в сторону и принимаюсь за «бушмастер», благо у его хозяина хватило ума прихватить с собой армейский набор для чистки оружия — незаменимая штука, когда имеешь дело с капризным штатовским военпромом. Осмотрев автомат, откладываю его так, чтобы в случае чего быстро подхватить и выстрелить.

Нужно закончить сортировку трофеев, времени мало… Что там дальше? Так, пошел металлолом: пара штык-ножей американских… Не, на фиг это «богатство», пусть тут ржавеют. Ага — два КПК!.. И чегой-то их потянуло на сложные электронные предметы роскоши в такой-то глуши?… Но возьмем, может, позже узнаю чего полезного. Последний штрих — камнем разбиваю обе вражеские рации, «музыка» теперь совершенно ни к чему — и так погоню услышу. Вроде все.

Глянул на рожу «снайпера» напоследок, чтобы запомнить и описать в случае чего, и быстро забросал трупы листьями и валежником, чтобы не облегчать поисковой группе их обнаружение.

Поднявшись, надел разгрузочный жилет, снятый с умершего «снайпера», — тяжелая пуля калибра 7,62 мм каким-то образом не прошла навылет, вся снаряга осталась почти чистой, только пара капель на нагрудном кармане. Отрегулировать разгрузочный жилет по себе и распределить по кармашкам и подсумкам нужные вещи не составило труда. Попрыгал на месте и, сориентировавшись по встроенному в КПК компасу, взял курс на загадочный «Кордон», идя параллельно грунтовой дороге.

Все, что можно сделать для выигрыша времени, уже сделано. Пора было выдвигаться к деревне, именуемой аборигенами «Кордон». Ник-Ник обещал, что нас там встретят, и вряд ли он имел в виду случившийся только что инцидент. Скорее всего, у КПП фильтрационного пункта нас должен был ждать или прикормленный им вояка, или такой же военный, только в компании знакомых Ник-Ника, дабы так или иначе без помех провести нас с компаньоном-напарником через игольное ушко досмотра на предмет ввоза-вывоза недозволенных в карантинной зоне отчуждения вещей.

… Прогулкой мой уход с места событий уже назвать нельзя, хоть шел я «волчьим шагом», выписывая петли, меняя направление, даже иногда возвращался. Поберечься все одно не помешает. Примерно через два часа в отдалении бумкнул взрыв. Растяжку [Растяжка — тип самодельного взрывного устройства ждущего типа, с натяжным датчиком цели. Состоит, как правило, из мотка проволоки, ручной гранаты и подручного крепежа (например деревянных колышков).] я оставил, но не заминировал трупы, а примотал гранату к дереву с таким расчетом, чтобы сработала она, если пойдут по оставленному мной следу. В кино и книжках минируют именно трупы, но этот трюк знают все, кому положено, поэтому человек бывалый просто оттащит приманку с помощью шнура, сидя в укрытии, или сапер мину снимет — это тоже несложно. Поэтому я применил другую хитрость, тоже проверенную не раз и не два. Если у них есть нормальный следопыт, он сразу разгадает мой трюк с куклой, поэтому поступим хитрее. Зная, что по торной и явной дороге преследователи за мной больше не пойдут, я оставил «осторожный след»: якобы я ухожу сторожась, а вы, проклятущие, меня, такого умного, по этой еле заметной метке не найдете ни в жисть. Кроме того, гранат, хоть и не особо хороших, каковыми я считаю американские М-67, было всего три. Жалко на «сигналку» оставлять даже одну, но что тут поделаешь, люблю делать людям приятное: поставил на уровне пояса [Граната наступательная имеет малую поражающую силу по площади. Для того чтобы такая растяжка не только стала сигнальной хлопушкой, но и могла нанести наибольший урон противнику, граната размещается на уровне пояса, а натяжной датчик цели идет там, где и обычно, — на уровне не менее 10 см от уровня грунта.], заложил мхом и корой, чуть притер землицей — авось не заметят. Видимо, так оно и вышло: взрыв послышался очень издалека. Судя по всему, я имею около пяти кэмэ форы и что-то около двух-пяти часов времени. Мало, но как говорится, чем богаты.