Торпеды, бессильные что-либо серьёзно повредить, играли сейчас на него — стоит только их боеголовкам расцветить корпус Секстера вспышками разрывов, как пилоты — и те, что колеблются, и те, которых комеск поднял на бунт, мигом развернут свои машины на Трирему, грозящую их дому.

Перебьёт ли она хрупкие кораблики, вынудят ли москиты её отступить — всё это было не важно.

Развернувшийся прямо подле борта бой, его запись, правильно обработанная и разумеется, верно преподнесённая, представит его отчаянным героем, бросившим вызов противнику, многократно превосходившему его по силам.

Не справился? Не отстоял склады?

Что же — Фортуна переменчива, но он хоть попытался, а что не получилось — таково воинское счастье. Да и неудавшаяся атака на Трирему будет ему в плюс, показывая каким армадам он бросил вызов. Кивнув своим мыслям, Орил поспешил сделать зарубку на память, чтобы корабль, доставивший ему столько хлопот, предстал на экране в двух грозных и отличных друг от друга ипостасях, пугая зрителей обилием и мощью напавших на Секстер противников.

Да, это должен был быть поистине героический фильм.

Выпущенные его кораблём тучи палубников вели шквальный огонь по противнику, прорываясь сквозь дым и пламя заградительного огня. Кто-то погибал, шепча слова Благодатных молитв, кто-то крутил петли, уходя от зенитного огня, к счастью для Орила неотличимого глазом от огня турелей торпедоносцев. Он уже видел, как это будет — Скорпиусы, теряя борта под шквальным огнём налетевших откуда-то истребителей, прорываются-таки к цели. Начинается финальный отсчёт, за кадром слышится голос экипажей, поющих хвалебную песнь Белому Пламени, и тут! О коварство! В их строй влетают ракеты ближнего радиуса. Вспышки взрывов, развороченные корпуса и сквозь них, размазывая о корпус человеческие фигурки и раздвигая обломки, показывается острый нос пиратской Триремы.

Материнский корабль коротко вздрогнул, потом ещё раз и Орил, поспешно отбросивший в сторону прочие мысли, вцепился в подлокотник кресла.

— Повреждения?

— Броня держит, наварх, — оторвал голову от своего терминала Второй помощник: — Принимаю доклады, — склонился он над экраном, начиная проглядывать рапорты: — Повреждение паропроводов на уровнях Б-Семь, Б-четыре и подпалубе К-два. Короткие замыкания по всей носовой части — техники уже исправляют. Пожар на складе Тетра-пять. Уже локализован, аварийные службы рапортуют что устранят за пять минут. Общая оценка повреждений — незначительная.

— Отменно, — откинулся на спинку своего кресла Орил: — Разворот. Ложимся на обратный курс. Домой.

— А наши? Господин наварх? Там же наши пилоты? — Второй показал рукой на экран где виднелись крохотные огоньки, спешащие к своему космическому дому.

— Право вернуться на борт ещё надо заслужить, — презрительно скривил губы вновь ощутив себя повелителем, наварх: — Посмотрим, как они воевать будут. А там, если постараются, может и откроем палубы. Это — приказ! — Добавил он твёрдым тоном и качнул стволом, видя, как изменился взгляд молодого офицера: — Курс домой! Начинаем разгон!

— Исполняю, — коротко поклонился Второй, но отдать приказ он не успел — вспыхнувшая ярко красным плашка терминала требовала немедленного вмешательства.

— Господин наварх, — пощелкав переключателями и считав данные с появившегося окна, развернулся он к Орилу: — Носовой магнитный генератор, — отвёл офицер глаза в сторону, не рискуя пересечься с ним взглядом.

— Что с ним? Да говори же, бестолочь!

— Сотрясение сместило его с фундамента, а рассинхронизация ввела ротор в резонанс, отчего…

— Короче, таракан! Раздавлю! Что?

— У нас больше нет магнитного поля, наварх. Мы открыты лучам, господин.

Орил уже было хотел встать и задать молодому хорошую трёпку — только пару-тройку оплеух, не более того — убивать последнего офицера в рубке было бы преждевременно, но тут, в опустившейся тишине, сухо щёлкнул датчик радиации, потом щелчок повторился и, спустя пару секунд, показавшихся всем весьма долгими, щелкнул ещё раз.

— Ничего, — стараясь не морщиться выпрямился в кресле наварх: — Ерунда! Наша броня ослабит! А дойдём до дома, — дал он обещание, которое, разумеется, не собирался исполнять: — Всех в лучшие клиники определю!

— Господин наварх! — Стоило ему смолкнуть, как кресло вахтенного, отвечавшего за сенсорные системы, развернулось в его сторону: — Трирема, господин!

— Что она? — Поморщившись, Орил посмотрел на экран, где причина всех его нынешних неприятностей споро разворачивалась другим бортом готовя новый залп.

— Наблюдаю остаточные следы радиации, господин! На этом борту, — вытянул он руку, указывая на корабль.

— Они что? Корабль на свалке отходов подобрали? — Фыркнул наварх: — Так тем хуже для них!

— Осмелюсь не согласиться, господин, — побледневший специалист сглотнул, хорошо помня участь тех, кто пытался перечить Орилу, но всё же продолжил: — Предполагаю наличие грязных боеголовок, наварх, — неожиданно чётко и по-военному кратко, доложил он.

— И что? Броня сдержит, до дома дойдём, а там, — он хотел было ещё раз напомнить про клинику, но тут пол у него под ногами снова вздрогнул — Трирема нанесла очередной удар.

— Радиация? — Дёрнулся он, но датчик, единственный сохранявший в рубке спокойствие, ответил прежним равномерным щелканьем, успокоившим перепугавшуюся не на шутку вахту.

— Отсутствует! Повреждения в районе первой палубы, — принялся выкрикивать Второй, быстро считывая показания приборов и отчёты аварийных команд: — Броня держит!

— Слава Пламени! — Встав из кресла, Орил осенил себя священным знаком.

— Повреждены моторы створов ворот на первой! — Не обратив внимания на него и даже не осенив себя подобным жестом, продолжил выкрикивать офицер: — Защелки сбиты! Первая палуба, — сглотнув он выпрямился и в точном соответствии с Уставом, доложил: — Господин наварх! Первая палуба открыта! Готовы совершать полёты, — дёрнувшись, офицер нервно хихикнул: — Или принимать борта.

— Какие полёты! Что ты несёшь?!

Борт Триремы снова полыхнул огнём пусков и вахтенный, тот самый, что докладывал о радиации, коротко вздохнул: — Всё. Конец нам. Они грязными шарахнули. Такую дозу цепанём, ни одна клиника не поможет.

За стеной, где висел экран, грохнуло, послышался лязг сминаемого металла, и оператор сенсоров криво усмехнулся, доставая из кармана плоскую флягу: — Амба, мужики. Корабль заражён. Слышите? — Сделав глоток, он протянул её соседу: — Взрыва не было. Значит оно. Распыляют.

— А может и нет, — принял флягу его товарищ: — Фон есть, факт, но не дураки же они себе яйца жечь? — Он отпил и занюхав рукавом, продолжил: — Десант это. Ща нас резать будут.

Не обратив внимания на вопиющее нарушение Устава — за распитие на посту полагалась немедленная казнь, Орил, метнулся ко Второму и, схватив его за грудки, часто затряс приводя в чувство: — Почему не сбил? Точечная защита где? Почему не стреляли?

— Приказа не было, — слабо колыхался в его руках парнишка, явно пребывавший в предобморочном состоянии: — Вы не приказали, наварх, — слабым голосом добавил он, вяло сопротивляясь натиску.

— Убью! — Отскочив от него Орил вскинул пистолет, но смех, раздавшийся от терминалов спецов заставил его дёрнуться.

— Ага, — увидев, что его заметили, отсалютовал ему флягой сенсорник: — Кончай его. А потом и меня, даруй милость, — он вновь приложился к фляге: — Это лучше, чем от радиации заживо гнить.

— Или под ножами дохнуть, — отобрал у него выпивку товарищ: — Пираты, она в деле пыток, того, мастера.

Его слова отрезвили наварха и он, оттолкнув Второго, склонился над терминалом связи, быстро включая канал общекорабельного оповещения.

— Говорит ваш наварх! Слышите меня? — Военные формы речи напрочь вылетели у него из головы, заместившись привычными по прошлой, жреческой жизни, фразами: — Дети мои! Всем собраться на первой лётной! Гнусный враг пытается взять нас на абордаж! К оружию! Спасём родной корабль! Все на Первую! Отстоим наш дом! Не позволим!

— Ты, — выключив связь, Орил отвесил Второму крепкую пощёчину: — Очнулся?

— Так точно, господин наварх — принялся тереть покрасневшую щеку парнишка, приходя в себя, что было видно по его глазам где появился более-менее разумный отблеск.

— Дуй на первую! — Развернул его за плечи в сторону выхода из рубки Орил: — Там десант. Наши все там. Организуй оборону. Отстоишь — отдам корабль в управление.

— Наш корабль? Мне?

— Да! Отстоишь корабль — быть тебе здесь Тетрархом! Иди же! — Практически вытолкнув его из рубки Орил метнулся в сторону второй двери, за которой располагались его покои — привилегия капитанов Империи.

Замерев на пороге, он бросил короткий взгляд назад, но всё, что он увидел была парочка пьяных спецов, сидевших на полу и несвязными голосами спорящих что лучше — сгореть от радиации, или окончить свои дни под рукой палача.

Качнув головой — эта сцена, в отличии от героически ушедшего на смерть Второго Помощника не должна была появиться в его фильме, он нырнул в свою каюту и подскочив к терминалу Тетрарха, выдернул из гнезда кристалл бортжурнала.