— И вместе выпить! — Принял двумя руками кувшин от другого слуги Чум: — Ммм… А пахнет неплохо, — вытащив пробку он принюхался к содержимому.

Ужин, говоря дипломатическим языком, прошёл в теплой, дружественной обстановке. Так, возможно, написали бы о нём в исторических протоколах, если бы стороны имели желание с ними возиться.

Но, на данный момент, заниматься чем-либо подобным, ни у кого желания не было.

— Хорошо-то как, — Чум, вытребовавший себе ещё несколько подушек, растянулся на них, сыто жмурясь: — Жаль, 0441 вино кончилось, — перевернув вверх ногами свою чашу, он покосился на Досю: — Может ещё кувшинчик закажем, а, Дось? Хорошо сидим же. Самое то — накатить по маленькой.

— Лежи уже, — отмахнулась девушка от него: — И так уже три выпили, — кивнула она на пустую тару: — Литра по три в каждой. Куда тебе ещё?!

— Ну… Итого — девять, — пошевелил пальцами в воздухе Чум: — Ещё литр и десять будет. Для ровного счёта, а?

— Перебьёшься.

— Злая ты. И жадная, — закинув руки за голову, он с минуту рассматривал звёздное небо: — А мне вот интересно? — Подал он голос, повернувшись на бок: — А легионеры сейчас что делают? Тоже пьют?

— Хочешь к ним в гости прогуляться? — Покосилась на него Дося: — Думаешь — тебе там чарочку поднесут?

— Ну…

— Две. И обе — над твоей могилкой выпьют. Лежи уже! Завтра в бой идти.

— Да не о том я, — приподнявшись на локте, он уставился на огонь: — Если они тоже бухают, может вылазку сделаем?

— Чум?!

— Ты послушай. Они сейчас — пьют. А что — имеют повод, завтра в Город войдут и конец кампании. Так?

— Ну, наверное, — неуверенным голосом согласилась с ним она.

— И часовые, я так думаю, тоже бухают. Кто же сейчас отсюда полезет? Они думают — мы дермо… деми… деморализованы, — с третьей попытки выговорил он сложное слово: — Во! А мы им как жахнем! Внезапно!

— Спал бы ты, — покачала головой Дося: — Чего жахнем? Ты их лагерь видел?

— Можно и не лагерь. Кле? — Перевернувшись на другой бок, он посмотрел на дремавшего сидя Звездорождённого: — Ты говорил, что Красноглазый не бронирован?

— Угу, — не открывая глаз, качнул головой тот: — Там только лёгкие кожухи. Металл наводки даёт.

— Вот! — Усевшись, Чум поднял вверх руку и щёлкнул пальцами: — Бинго! Подкрадёмся, часовых снимем, и к Зверю. Поломаем его — Имперцы — задумаются — идти в атаку или чинить. Ведь они на Зверя своего надеются, так? Хотели бы пехотой нас смять — пошли бы вечером в атаку.

— В твоих словах есть логика, — сбросивший дрёму Клеоптр пристально посмотрел на него: — Они хотели сбить нас с крыш и потом, подтянув Зверя, сжечь фалангу. Напрямую, в лоб, лезть на острия, они не будут. Их потери и так велики — а легионеры всё же дороги.

— Так давай им всю малину и того? Обломаем, в смысле?

— Малину?

— Ягода такая у нас. Тоже красная.

— Я должен посоветоваться с царём.

— Ну, это вряд ли, — покосился на навес, из-под которого доносился богатырской храп, Чум: — Его лучше и не трогать. Сам знаешь — спросонья, да после пьянки. Не лезь лучше.

— Ты прав, но без его одобрения я не смогу взять воинов.

— А зачем тебе их брать? А мы на что? Народ? — он посмотрел на капитана: — Поможем союзникам?

— Часовых там много? — Взгляд Благоволина был заинтересованным.

— Не более двух манипул, — быстро ответил Клеоптр: — Он прав, — последовал кивок в сторону Чума: — Они считают нас разбитыми, так что даже охрана, я в этом почти уверен, сейчас навеселе или дремлет на своих постах.

— Соглашайся, командир! — Уловив его колебания, усилил натиск Чум: — Дело верное! Снимем — они и пискнуть не успеют! Разломаем, ну, или блоки поснимаем, домой с такой мега технологией придём — да Змеев нас будет в задницу целовать! Дося! — Повернулся он к девушке: — Да он на твоей груди рыдать будет! От счастья!

— Вот этого, — Досю аж передёрнуло от последних его слов: — Я больше всего и боюсь. Змеев! Я! Бррр!

— Да дело верняк, босс! — Погрозив ей кулаком, Чум повернулся к Благоволину: — Решайся! И Истр рад до…до… Сильно рад будет! А это — наш союзник. Ну, почти, союзник.

— А ты что скажешь? — Капитан повернулся к Клеоптру: — Как считаешь — такое возможно?

— Я не знаю каковы вы в таком деле, — начал было он тоном сильного сомнения: — Ночной бой полон сюрпризов и…

— Ты что? Сомневается в нас? — Чум уж подскочил от негодования: — Да что б ты знал — мы с Досей и Карасём столько народу перерезали, что мне и умирать страшно! А ну как стоят там, ну, по ту сторону и ждут?! А что ночь, так вот она, — он понизил тон и придав голосу доверительный оттенок, кивнул на девушку: — Ночью как кошка! Во, честно. Как чёрная кошка в черной ночи. Вроде никого нет и раз — кругом одни трупы… И — тишина…

— В шлемах есть ночной режим, — задумчиво, как бы уговаривая самого себя, произнёс Клеоптр, в ответ не его тираду: — С ним все будет видно как днём.

— А у легионеров такой есть? — Живо поинтересовался Благоволин: — Они нас увидеть смогут?

— Только шлемы центурионов имеют забрала с ночным глазом, но и то, их глаз плох, — пренебрежительно отмахнулся он: — Да и не будет их в охранении. Готов свою долю в заклад поставить — все центурионы в лагере сейчас. Город на доли чертят, а это поважнее какого-то оцепления. Наверняка — ругань там сейчас стоит, — он расплылся в улыбке: — Это же Картаг! Легенда, набитая деньгами и артефактами!

Конец ознакомительного фрагмента