— Привет! Как дела? — Помахала им рукой Дося, но их тягловые животины вновь наподдали, не оставляя шанса местным сказать хоть что-то в ответ.

— Надо было у этого непротивленца, — дёрнул головой в сторону едва видневшихся колонн Портала, Чум: — Об управлении этими разуками разэдакими спросить. Остановили бы, поболтали с местными, а так, эххх… — он досадливо махнул рукой и полез в карман за очередной галетой.

— Да, жаль, что не остановились, — согласился с ним капитан: — И ноги размять было бы не лишним, да и на стены посмотреть не мешало бы, я уж про местных и не говорю — информация у нас только от Ключника, а местные могли бы что-то ещё рассказать.

— Угу, — стряхнув с губ крошки, кивнул Чум: — А то посадил он нас в телегу и привет — следующая станция отшельник, двери закрываются.

— А чего ты решил, что он — отшельник? — Дося, которой надоело сидеть, улеглась, подложив под голову рюкзак: — Может нас сейчас к Дворцу привезут.

— Угу. К двум. Смотри туфельки не раздави, — усмехнулся ей в ответ Чум.

— Какие туфельки?

— Какие-какие… Хрустальные. Прынцесса.

— Ой, злой ты Чум. Не буду я с тобой водится.

— А что будешь? Ну-ка, а поподробнее?

— Да ничего не буду, дембель недоделанный, — она уже собиралась отвернуться, когда Благоволин, сидевший в начале телеги на манер возницы, подняв руку щёлкнул пальцами: — Отставить балаган. Похоже, мы прибыли.

— И на дворец это не похоже, — не удержался от замечания Чум, когда их транспортное средство замерло на месте, ставя точку в не такой уж и короткой поездке.

Сооружение, открывшееся их взглядам, более всего походило на домик дядюшки Тыквы из старого Советского мультфильма о похождениях Чипполино.

Стены здания, сложенные из криво-косо накиданных друг на друга светлого камня блоков, зияли щелями, в которых даже сейчас, в относительно тихую погоду, посвистывал ветер. Крышу же образовывали небрежно заброшенные наверх доски, при одном взгляде на которые становилось не по себе, заставляя невольного архитектурного критика гадать от чего раньше наступит смерть обитателям этих хором — от обрушения потолка, или от простуды, неминуемо ждавшей его после первого же серьезного дождя.

И всё бы ничего, да вот только габаритами эта хибара так же превосходила жилище мультяшного персонажа, как океанский лайнер превосходит скромный портовый буксир.

— Однако, — Чум, подойдя к нижнему блоку, бывшему самую малость ниже его пояса, похлопал по каменной поверхности: — Как-то хибарка того, великовата для простого смертного. А, Иг? Что сказать можешь? Мы что — на великанов нарвались?

— Тогда уж скорее на циклопов, — подойдя к нему, Маслов погладил бок гигантского кирпича: — Или на титанов. Они, и те, и другие, как раз с богами разборки мутили.

— Тихо! — Оставшийся на месте Благоволин поднял вверх руку: — Слышите? — Его ладонь указала за дом, откуда раздавалось негромкое уханье, перемежаемое непонятным свистом.

— Проверим? — Перехватив карабин, Чум осторожно и беззвучно передёрнул затвор, отправляя патрон в патронник: — А, командир?

— Только тихо, — кивнул ему капитан и четвёрка, внимательно глядя себе под ноги, принялась обходить неказистое здание.

То, что оказалось по ту сторону здания, не лезло ни в какие ворота.

На каменном блоке, несомненно являвшемся родственником тех, что лежали в крепостной стене Полиса, стоял практически голый мужчина. Из всей одежды на нём была только набедренная повязка, справедливости ради стоит отметить её едва ли не первозданную белизну, да небольшой круглый амулет, свисавший с шеи на кожаном шнурке и бившийся о грудь своего хозяина при каждом его движении. А вот грудь мужчины, да и всё его тело, представляли собой шедевр, недостижимый ни одному из земных бодибилдеров.

Мужик был красив, несмотря на отсутствие бугров мышц земных мистеров Атлетика и им подобных. Его тело брало естественной гармоничностью, присущей разве что античным статуям и остававшейся недостижимой целью всех любителей покачать железо. Сила, вполне ощутимыми волнами исходившая от него, так же не являлась чем-то демонстративным — гигант, зажав в каждом кулаке по паре каменных блоков с ручками из отполированного множеством прикосновений металла, вёл бой с тенью.

Выпад, уклон и снова атака. Блоки, каждый размером с голову обычного человека, рассекали воздух со свистом, привлекшим внимание капитана, а вдох-выдох, следовавшие за каждой атакой, отсюда, с расстояния всего в несколько метров до боксёра, больше походили на шум кузнечных мехов, раздувавших пламя в горне упомянутых великанов или циклопов.

Заметив их, гигант не стал прерывать своё занятие — отсалютовав зрителям гирей, он провёл быструю серию ударов по корпусу воображаемого противника и, одержав победу, а иного и быть не могло, отбросил свои игрушки в сторону.

— И кто это ко мне пожаловал, — развернувшись к ним поинтересовался он и Дося, до того момента неотрывно следившая за ним, приоткрыла от удивления рот.

Перед ними стоял старик. Ошибки быть не могло — иссечённое морщинами лицо, седая короткая борода и старческие пятна на коже однозначно свидетельствовали, что стоявшая перед ними античная статуя давно перешагнула экватор своих лет.

— Чего молчите? Не видели голого мужика? — беззлобно хохотнув, он спрыгнул с блока и, достав из стоявшей внизу корзинки полотенце, принялся стирать с тела пот.

— Здравствуйте, уважаемый, — шагнув вперёд коротко, как равному, дёрнул головой Благоволин, обозначая поклон. Давешнее поведение Ключника ему не понравилось, показавшись униженным, и он решил разыграть свою карту.

— И тебе здоровья желаю, — отбросив полотенце на траву, хозяин подошёл к капитану и Дося едва не вскрикнула во второй раз — казавшийся великаном спортсмен оказался не более чем на голову выше Благоволина, правда заметно превосходил того в ширине плеч.

— Значит — воины? — Ощупал их внимательным взглядом старик: — Воины и воительница. Интересно.

— Мы с Зеи, господин…?

— Евстахр. Можешь звать меня так.

— Дося Чум, Иг, — поочерёдно представил своих товарищей капитан: — Я — Благоволин.

— Благ-О-Вол-Ин? У вас имена увеличиваются по мере заслуг? Тогда ты великий, по вашим меркам воин. Так зачем ты здесь, прославленный?

— Мы пришли за…, — начал было Маслов, видя, что капитан, не ожидавший такого поворота, замер от удивления.

— И у вас принято перебивать командующих?

— У нас все равны, — качнул головой, отошедший от услышанного капитан: — Мы же один отряд.

— Воинское братство. Иногда это и не плохо, но только иногда, — замолчав, Евстахр почесал шею под бородой: — Ладно, пусть младший говорит, — свободной рукой старик указал на Маслова. Только быстро, не хочу проторчать здесь с вами всю вечность.

— Спасибо, господин. — Проглотив обиду, коротко поклонился тот: — Мы с Зеи, и только…

— Знаю, — недовольно дёрнул головой Евстахр: — За новостями слежу. Сказано достаточно, — поведя рукой, он повернулся к капитану: — Значит победив легион, не самый сильный, замечу, вы возомнили себя равным нам? Нам? Воинам дружины Ареса?

— Нет, господин, — покачал головой Игорь: — О подобном мы и помыслить не смели, мы…

— И правильно, что не смели. Куда вам! Но вы — здесь. Значит — ищете встречи с нашим царём. Так?

— Вы мудры и проницательны, господин, — попробовал испытать лесть на старика Маслов, но по виду того сложно было понять достиг ли выстрел цели.

— Остаётся вопрос. Чего вы хотите? Нанять нас, поучиться у нас или, — он на секунду смолк, разглядывая Благоволина: — Или сами к нам наняться хотите. Хотя нет, последнее вряд ли. Мелковаты вы для нашей дружины. Итак, чего вы хотите?

— Дружбы и союза! — рубанув воздух ладонью, посмотрел Евстахру в глаза капитан: — Дружбы и союза!

— А вернее — поучиться у нас и, если Империя решит вами заняться серьёзно, то спрятаться за нашими щитами? Так я говорю?

— Мы ищем друзей, и не собираемся прятаться за чьими-то спинами!

— Ну да, конечно. А прижмут — так быстро прибежите, размахивая подписанными бумажками.

— Ты говорил, у вас есть царь, — решил не вступать в спор со стариком капитан: — Скажи нам, почтенный Евстахр, как нам найти его.

— Царя нашего? Да легко, он везде. Ты можешь видеть его в блеске меча, — прикрыв глаза начал нараспев декламировать старик, добавив в голос изрядное количество пафоса: — Услышать его голос в воздухе, распарываемом остриём копья. Его тело — наша броня, глаза багровы, кровь горяча…

— Альцгеймер? — Тихонько произнёс Чум, склонив голову к Досе: — Как думаешь?

— И это, и старческая деменция, — кивнула девушка: — Старичку в клинику надо, а не прыгать с гирями.

— Но я снизойду до твоей просьбы, — тем временем подошёл к концу своего монолога Евстахр: — Ты узнаешь, как найти нашего царя и даже встретишься с ним. Однако — знай! Всё имеет свою цену, и я не буду делать исключения даже для такого великого воина как ты, о многодоблестный Благ-О-Вол-Ин! Готов ли ты заработать право предстать перед царём сильномогучих и счастливейших детей Ареса, бесстрашным Истикриатом?

— Готов! — Ни секунды не колеблясь, кивнул Благоволин.