Ба-бах!

Очередной выстрел практически не изменил положения Кузьмичева, и Шабалин подошел к треноге, на которой стояла труба наблюдателя.

— Получается? — спросил он сержанта, заглядывая в окуляр.

— С холодного ствола серия выше легла, а как разогрелся, очень все прекрасно получается, — отозвался снайпер, не изменив своего положения, и тут же произвел очередной выстрел.

Паша убедился — серия кучно ложилась практически в центр черного круга, диаметр которого не превышал три сантиметра. Для винтовки этого типа на сто метров это был исключительно хороший результат, достичь которого можно было лишь умением.

На учебное место подошел взвод Миши Хвостова, и четыре молодых снайпера легли на карематы. Контролируя работу своего подчиненного, Паша стал наблюдать за действиями командира взвода. Миша, двигаясь от одного снайпера к другому, каждому изменил положение тела — где словом, а где легким пинком. Снайперы вместо упора для винтовок использовали свои рюкзаки, выставив их перед собой.

— Итак, господа снайперы, — громко начал лейтенант Хвостов. — Каждый снайпер при выполнении точной стрельбы руководствуется пятью главными правилами! Все эти правила вы изучили в теории, сейчас будем применять на практике. Правило первое — «опора на скелет», при котором снайпер должен воспринимать свое тело как лафет орудия, твердо стоящее на земле и сообщающее стволу необходимое направление. В идеале — после выстрела снайперу при правильной опоре не нужно тратить время на восстановление прицеливания — цель остается в марке прицела, а отдача направлена только назад, не сбивая ствол в сторону. Что-то я не вижу у вас стремления занять устойчивое положение…

Миша снова пошел вдоль лежащих матросов, поправляя их «устойчивые положения». Молодые заворочались, исправляя неудобства, и вскоре, по мнению командира взвода, его подчиненные достигли желаемого, перестав шевелиться.

— Следующее правило — «естественная точка прицеливания», — сказал Хвостов. — Каждому из вас нужно найти такое положение тела, при котором марка прицела будет удерживаться на цели не усилием какой-либо группы мышц, а так называемым естественным образом. Как это проверить? Поймав цель в прицел, нужно расслабиться, и если цель осталась в прицеле, то естественная точка прицеливания найдена. Если нет — нужно полностью изменить положение скелета до такого, чтобы при расслаблении не происходило перемещения цели. Наводить марку прицела на цель мышечным усилием запрещаю! Сие, господа снайперы, достигается только упорными тренировками и реальной стрельбой.

Мальчишки снова заворочались, пока не добились выполнения этого правила. Хвостов скосил взгляд на ротного, ища одобрения своим действиям, но Паша стоял рядом без всяких эмоций, просто наблюдая за ходом учебного занятия.

— «Расслабление», — сказал Миша, — третье правило точного огня. Стрелок перед выстрелом должен быть расслаблен — это позволит снять возможный тремор и дрожание, неминуемо возникающие в напряженных мышцах. Дрожь вызывает неуверенность в точности предстоящего выстрела, что порождает еще большую дрожь от нарастающего психологического волнения. Чтобы этого избежать, нужно помнить четвертое правило — «контроль дыхания». Дыхательный цикл человека длится примерно 4–5 секунд, из которых естественная пауза между выдохом и вдохом составляет 2–3 секунды и вдох-выдох около 2 секунд. Для производства выстрела необходимо затаить дыхание в период естественной дыхательной паузы. Эта пауза без ущерба для самоощущения может быть продлена до 12–15 секунд, но я вам рекомендую не задерживать паузу более 8 секунд, чтобы пауза не казалась неестественной и не стала причинять неудобства.

Парни затаили дыхание, потом выдохнули, снова затаили. Процесс пошел…

— И последнее правило, — сказал Миша, — «обработка спуска и выстрел». Наиболее важное правило, не отменяющее остальные, но тесно работающее в связке с предыдущими. Процесс обработки спуска включает в себя и физическое и моральное начало. В физическом смысле вы жмете указательным пальцем спусковой крючок, добиваясь его плавного перемещения до момента срабатывания ударно-спускового механизма, — это также достигается тренировками и реальной стрельбой. А моральная составляющая включает в себя вашу реакцию на выстрел — естественное ожидание отдачи и громкого звука. Организм пытается этому сопротивляться — в стремлении избежать отдачи снайпер может даже изменить свое положение, может вздрогнуть перед выстрелом, а чтобы ускорить прохождение неприятного и утомительного процесса, может дернуть спусковой крючок. Чтобы всего этого избежать, нужно тренировать себя на выстрел. Но как ни старайся — если не стреляешь дольше месяца, все нужно начинать сначала…

После прохождения всех пяти правил Миша подал команду:

— По готовности — огонь!

Мальчишки начали поражать мишени. В это время встал сержант Кузьмичев и долго рассматривал в трубу результат своей работы.

— Полюбуйтесь, товарищ старший лейтенант, — сказал он ротному.

— Ага, — кивнул Паша. — Я видел.

— Меньше угловой минуты, — сказал Сергей и, посмотрев на контрактников, готовящих к стрельбе «манлихеры», спросил: — Интересно, из этого чуда сколько можно выбить?

— По паспорту — столько же, — ответил Паша, наблюдая за срочниками.

— По паспорту у «СВД» семь сантиметров разброс, — хмыкнул сержант. — А я в два с половиной укладываю.

— Попробуем мою? — спросил Шабалин.

— Давайте, — кивнул Сергей.

Паша лег на каремат, зарядил магазин, загнал патрон в ствол и, увидев на щите свободную мишень, прицелился. Он не стрелял уже больше месяца, отчего ощутил легкое волнение перед выполнением стрельбы. Посмотрел на поле, оценил ветер — по траве было какое-то шевеление, но на такой дальности столь слабый ветер не мог повлиять на снос пули настолько, что его нужно было бы учитывать.

Расставив ноги, Паша поворочался, ища наиболее удобное положение, обхватил рукоятку винтовки; левую кисть, сжав в кулак, поставил под приклад. Мысленно стал прогонять главные правила точного выстрела, которые только что Миша Хвостов рассказывал своим молодым снайперам.

Холодный ствол, не разогретый выстрелами, всегда дает первую серию выстрелов с некоторым превышением от установившейся средней точки попадания. Это нужно учитывать, если важен именно первый выстрел, например, при работе полицейского снайпера на уничтожение одиночного террориста в городе, в окружении прохожих или заложников — здесь нужно попасть именно в голову, чтобы мгновенно обездвижить цель. Однако на поле боя, где обычно применяются военные снайпера, всегда есть возможность «разогреть» ствол, и «холодный выстрел» только раздражает военных, которые повсеместно стараются поскорее проскочить этот этап стрельбы — обычно путем быстрого производства нескольких выстрелов в белый свет или же прицеливанием в «бляху», когда небольшое превышение все равно поразит врага в грудь, что не столь критично, как при полицейской стрельбе.

Паша подвел марку прицела под нижний срез черного пятисантиметрового круга, нарисованного на листе бумаги. Выбрал естественную точку прицеливания, мягко потянул спуск…

Тыщ-щ-щ, неожиданно тихо выстрелила винтовка, но все же не так тихо, как, к примеру, стрелял бесшумный «Винторез».

— Как выстрел из «макарова», — резюмировал Кузьмичев.

— Даже тише, — сказал Хвостов.

К огневой позиции со всех сторон заспешили офицеры и контрактники роты, привлеченные звуком выстрела.

Паша выстрелил в мишень все десять патронов, вызвав восторг всей роты не результатом попаданий, а звуком стрельбы. Результаты, к слову сказать, растянулись по вертикали — по мере нагрева ствола пули падали ниже и ниже и только три-четыре сгруппировались на нижнем срезе, куда и целился Шабалин.

Разгорелась полемика. Кто-то нахваливал новое приспособление, кто-то возмущался недостаточностью глушения, на что высказался подоспевший Слава Борзов, хорошо изучивший применение тактических глушителей в снайперской школе, но его мало кто слушал. Тогда Паше пришлось повторить то, что говорил ему Федяев.

— Смысл «тэгэшки» не в глушении звука, а в размытии направления на источник, — авторитетно заявил Шабалин. — Направление на звук выстрела винтовки мы способны определить с точностью тридцать пять градусов. Если же с винтовкой использовать тактический глушитель, тогда наблюдатель сможет определить только сторону — направление на источник звука размывается на сто восемьдесят градусов. Это позволяет лучше маскировать позицию снайпера…

— И траектория не меняется, — добавил Борзов.

— Единственно, — сказал Паша, — на последних двух выстрелах мне марево мешало целиться. Глушитель нагрелся быстро…

— А вы, товарищ старший лейтенант, — сказал Борзов, — мешковиной банку обмотайте. Сейчас все так делают…

— Добро, — кивнул Паша.

Мешковина нашлась тут же — в одной из комнат «килл-хауса» стояло несколько мешков с песком. Укрепив теплоизоляцию бечевкой, Шабалин сделал еще несколько выстрелов, удовлетворенно отметив, что марево исчезло.

Пришло время иностранных образцов. Контрактники, за которыми были закреплены «манлихеры», чувствовали себя героями и, преисполненные собственной значимости, степенно раскладывали стрелковое имущество на огневой позиции. За их действиями с благоговением следила практически вся рота, замерев в «естественной дыхательной паузе». И вот наконец-то крученый ствол «длинного» «манлихера» был направлен на мишень. Слава Борзов на какое-то время замер, потом снова заворочался, выискивая положение.